ТРИ БОГАТЫРЯ

Ой, вы, наверное, уже забыли, что старик Герцен баловался рисованием. Я ж так давно об этом писал-рассказывал, что сам чуть не забыл. Но вспомнил. Когда этих самых трех богатырей на водочной этикетке увидел.
Что? Вы не пили водку «Три богатыря»? Тогда пейте себе корвалол и слабительное. Причем вместе. На большее вы явно не тянете!
Откуда я выкопал такую водку? Из магазина! Раньше ее только за валюту продавали. В советское время. А теперь и простой человек попробовать может. Но я не о водке. Я об этикетке. А на нее обратил внимание, когда водка закончилась. А там вся васнецовская троица. Я и вспомнил историю, которая могла произойти в любом из одесских двориков. А произошла в нашем. А хорошо это или плохо вы сами решите.
В общем, решил Герцен эпическим полотном побаловаться. На патриотическую тему, но по мотивам нашего двора. Короче, картину «Три богатыря» нарисовать или, верней, написать. Причем, каждый из богатырей будет похож на кого-то из жильцов.
Дворовое общественное мнение затею Герцена одобрило. Более того, желающих стать богатырями оказалось более, чем достаточно.
Так на роль Ильи Муромца претендовали Сема Накойхер и дядя Петя.
Проканал Сема. И знаете почему? А потому, что еврей? Какая связь? Нет, вы серьезно спрашиваете? Что? Не помните ту мансу? Какую? Нет, вы явно из Жмеринки. Потому что разве это не Илья Муромец, обращаясь к корешу, говорит:
- Гой ты еси, Добрыня Никитич!
Ясно?
Ну, то-то!
Дядя Петя, конечно, возникал, говорил, что у него жена еврейка. Короче, на пятой графе жены выехать хотел.
Не вышло!
Победил Сема и два кило телятины, которые он Герцену для вдохновения принес.
С Добрыней, уже упоминавшимся, Никитичем тоже не все гладко было. За это почетное звание тоже двое бились. Сперва словесно, а потом и врукопашную. Победил Камасутренко, который таки навешал полную торбу Ёмкипуренко. Помните такого? А то он уже себя не помнит.
В общем, и второй богатырь определился. Пора третьего писать. Но и тут разногласия вышли. Не подбиралась толковая кандидатура и все тут! А тут еще и Межбижер вмешался. Его сдуру допустили до заседания дворового худсовета. Кто входил в худсовет? Отвечаю:
- Мадам Берсон. Она громче всех орать умела. Тетю Риву взяли – она хоть сказки когда-то читала, тетю Аню, конечно, а как же – музейный работник. Ну и тетя Маруся. Потому, что умная. Да-да, и Межбижер с авторучкой и тетрадкой пристроился. И строчит, и строчит. Его за это секретарем назначили.
Начали, вроде. Перемыли косточки Герцену и остальным богатырям, отвергли кандидатуры Стеклотаренко, Комбайнерова и Матусевича и стали склоняться к кандидатуре Герцена. Другой-то нет. Так что, пусть он на себя автопортрет рисует…
Но тут влез Межбижер и все карты спутал:
- Хочу быть Поповичем! – говорит.
- Хотеть не вредно! – ему замечают. – Но ты на рожу свою кожемитовую глянь!
- Ничего не знаю! – Межбижер противоречит. – Герцен, между прочим, на две недели старше, а его вполне одобряют.
- Не может всякая сволочь нашим дорогим Алешей Поповичем быть! – тетя Маруся настаивает. – Так и быть, оформляйся на следующее полотно Кащеем!
- Не хочу Кащеем, хочу Алешей! – упрямится Межбижер.
- Щас я на него сяду! – разгорячилась мадам Берсон.
Но и это Межбижера не отвратило!
- Герои умирают, а тело их живет! – голосит.
Ну, что тут поделаешь?
- Он же попович, значит, семинарию окончил, - врет тетя Рива, - а ты?
- А я нашу советскую школу! – не соглашается Межбижер. – И вообще, откуда ты взяла, что окончил. Он что на картинке в одной руке копье держит, а в другой диплом семинарии?
Крыть-то нечем…
А Межбижер еще и с главного козыря пошел.
- У меня, - говорит, - в Кишиневе двоюродный брат имеется.
- Ну и что? – повели дамы плечами. – Какое это отношение имеет?
- А такое, что брат заведующим промтоварной базы трудится!
Ну, это меняло дело. Сразу и решили, что Межбижер в профиль вылитый Алеша Попович, а в фас еще лучше.
Так Герцену и сообщили.
А Герцен ни в какую.
- Вешайте сами своего Межбижера в Красном уголке и любуйтесь! – упрямится Герцен.
Да-а, без советской власти не обойтись. Так что, отправились к участковому Гениталенко. Лучше б не ходили. Во-первых, Дусю его в худсовет не позвали. Кто такое простит?
А во-вторых, Гениталенко и сам в Алеши Поповичи захотел.
- Чем я хуже Межбижера, - обижается, - что меня заслуженного человека, войну в разведроте провоевавшего в богатыри не производят!
А Межбижер, ехидно так:
- А он, как известно, попович! А ты, Ваня, член нашей любимой и родной партии…
Дернулся Гениталенко туда, дернулся сюда… Закрыт ему партбилетом, как воротами дубовыми, путь в богатыри.
- А ежели я в одной руке меч, а в другой знамя красное держать буду? – надеется он.
Но зря!
Потому что начальник его, подполковник Нужный уже анонимку получил, где сказано, что участковый Гениталенко желает в поповичи податься.
А после такой информации сами понимаете…
Короче, ликует Межбижер. А зря! Ибо пропали как-то вдруг у Герцена вдохновение с талантом. Один богатырь есть, второй, у которого древко копья из сервелата есть, а от третьего богатыря только конь имеется. Облезлый такой, с авторучкой под хвостом… Зато, как ни глянь, что в профиль, что в анфас – вылитый Межбижер.
Александр Бирштейн
#задов #бирштейн