Поэт Михаил Гуцериев.

Глава "17 лет и 7 недель" из фильма "Семнадцать лет и семь недель". Исполняет Роман Кириллов.
Семнадцать лет и семь недель
Мы алогичны и типичны,
С куста две ягоды любви
Хромые мысли идентичны,
Мы две судьбы одной души.
Всё несерьезное серьезно,
Глаголят чувства зыбко вслух.
Услышать лестное курьезно,
Когда у жизни зябкий вкус.
Любовь сидела на скамье,
Богемным взглядом домогаясь.
Я что-то вспомнил в забытье,
И моя память испугалась.
Сидела в белом пиджаке,
Моим смятеньем наслаждаясь,
Какой-то нерв на позвонке
Ответил, страстью загораясь.
Рефлекс на бритом кадыке,
Схватил до боли мою глотку.
Она цинично вдалеке
Безвинно улыбалась кротко.
И подперев лицо руками,
Накинув черную горжетку,
Дышала сладкими местами,
Писала мне глазами метку.
Я завороженно в избытке
Вторил себе, вторил, внушая,
Итожил, думал, что ошибка,
Запутал сам себя, плутая.
Я, возвращаясь, видел вновь
Глаза забытые. О боже!
Узнал лицо, с горбинкой нос,
Зудела красной сыпью кожа.
Любви растоптанной гордыня
Схватилась мысленно за месть.
И чувства прошлые, щетинясь,
Пытались снять улыбкой стресс.
Я вспомнил всё, мне не забыть,
Бессильный в памяти клыкастый.
Не получилось. Что рядить?
Я понимаю, я несчастный.
Сердитый, мыслями отвязан,
Слова и сердце наизнанку.
Не изменилась, взгляд безглазый,
Усмешка в розовой огранке.
И вкривь, и вкось, и поперёк
Дурная кровь прошла насквозь,
Я весь истёк и занемог,
Сегодня чувства прочно врозь.
Не утолить надеждой жажду.
Любовь за силу рукоблудства.
Таинство прячется за между,
Посередине суть распутства.
Вслед за божественным знакомством
Семнадцать лет и семь недель
Я день и ночь считал с упорством
Часы минуты всех потерь.
Согласен сызнова начать,
Создать щербатый паритет,
Вернуть, хотя бы созерцать,
Пусть слёзы ночью тешат бред.
Во сне съедая сто конфет,
Сидеть в гостях у первой феи,
Оставить ей губами след,
Овал на коже тонкой шеи.
Всё расписать не хватит мест.
Глаза порочные пестрят.
Исписан страстью наш паркет.
Соседи снизу звук зубрят.
Ты, кареглазая, зачем,
Скажи, зачем опять нашлась
Среди пустых, ненужных тем,
Зачем и почему взялась?
Какими прошлыми путями
К прыщавой юности скреблась,
Между семейными борщами
Не раз, не два слезой зашлась.
Семнадцать лет и семь недель.
Разлука к памяти щедра.
Кровать остыла, спит постель.
Я помню, будто бы вчера.
Заснули розы у беседки,
Весна дождём купала крышу.
Глаза с рукой пошли в разведку,
Другой рукой залез под нишу.
За нас глазами страсть решала
И множила любовь на два,
Луна на небе гарцевала,
И чувства засучили рукава.
Любви закрытые надежды
Крутились, вечер обрекая.
Я снял табу и сам разделся,
Ты согласилась, не вникая.