Фанфик:«Безумие на бумаге»

🌹4 Глава 🌹 🐾2 Часть🐾
Нуар не знал, почему так решил. Наверное, потому что он сам в каком-то смысле кот. Так что на всякий случай решил проверить. Может, там брошенные котята или что-то вроде того. Он очень любил животных и с удовольствием завёл бы себе одного, если бы не категоричный отказ отца.
То, что он увидел, приземлившись в начале переулка, невозможно было описать словами. У каменной стены сидела женщина, рядом с которой стояли две большие коробки. В одной из них копошились маленькие котятки. Кто-то ещё совсем крохотный и слепой, не обросший толком шерстью. А кто-то уже немного подрос, но все равно был не в состоянии преодолеть картонную преграду. Из другой коробки никаких звуков не доносилось, но его нос тут же учуял запах с металлическими нотками. Так пахла свежая кровь.
Женщина, кажется, и не заметила его появления, так как была слишком увлечена делом. Даже в темноте он видел, какое безумие плескалось в её больших карих глазах, зрачки которых были расширены до невозможных размеров. Она увлеченно орудовала небольшим острым ножом, самозабвенно срезая шкурку с маленькой тушки, которая больше не подавала признаков жизни. Кровь полностью покрывала её руки и медленно стекала на светлые брюки, но её это не заботило. Наоборот, она даже хотела этого. Хотела искупаться в этой тёмной вязкой массе с головы до ног.
Тогда он обезумел. Он действительно хотел убить, желал этого всеми фибрами своей души. Адриан мучил её несколько часов, отрезая в разных местах небольшие кусочки кожи тем самым ножом, а кое-где оставлял на хрупком теле глубокие кровавые борозды своими острыми когтями. К концу экзекуции лицо женщины не выражало абсолютно ничего. Она лежала безвольной куклой посреди тёмного переулка, измазанная в собственной крови, как того и желала.
Тогда впервые со дня смерти своей Леди он захлебывался слезами, давился ими, размазывая их вместе с кровью по своему лицу, держа в руках коробку с мёртвыми тушками ни в чём не повинных малышей. Слабые, беззащитные, они ничего не могли противопоставить этому жестокому зверью, что носило на себе человеческие маски.
Нуар пинком отшвырнул не шевелящуюся женщину к холодной каменной стене и взял коробку с ещё живыми котятами, которые доверчиво тянулись к нему, пытаясь лизнуть его руку. Он отнёс их к одному из немногих круглосуточных приютов для животных. Поставив на порог дома ношу с мяукающей живностью, он позвонил в дверь и тут же скрылся, услышав приближающиеся шаги.
Оставшиеся ночные часы Адриан просидел в своей комнате, прожигая немигающим взглядом голую стену. Даже Плагг был в ужасе от увиденного и после окончания трансформации не проронил ни слова, молчаливо поедая камамбер где-то в углу.
На следующий день он в первый раз убил человека, оставив свои бесполезные попытки донести что-то до людей по-другому. Внутри него безвозвратно ломались все границы дозволенного. Он больше не различал белое или чёрное, правильное или неправильное. Просто жил своими животными инстинктами, которые всё-таки основывались на каких-то извращённых принципах. Он сам решал кому умереть, а кому остаться жить, но не мог сказать, кому из них в итоге было хуже. Те немногие, что выжили, всё равно оставались либо калеками, либо сумасшедшими.
Из тяжёлых воспоминаний Адриана выкинули разгоряченные голоса. Кажется, потерявшись в своих мыслях, он пропустил значимую часть разговора, поэтому тут же прислушался, пытаясь вникнуть в суть.
— Ты говоришь о родном человеке, Мари, — визжала Алья, которая, казалось, была готова вцепиться в глотку бывшей подруги. — В тебе совсем не осталось ничего человеческого!
— То, что в ней течет родная мне кровь, не меняет того факта, что она убийца, — орала на неё в ответ девушка, яростно сжимая руки в кулачки.
— Это же животные! Неужели за такое можно сотворить с человеком подобное? С этим должен был разбираться закон! Закон, Маринетт! Ты ещё помнишь такое слово? Этот сумасшедший просто устраивает самосуд. Он такой же убийца, как и все остальные, и ни чем не лучше!
— Заткнись! — вскричала Мари, срывая голос до хрипоты. Она тяжело дышала, обшаривая безумным взглядом каждое проклятое лицо в этом классе. Девушка начала говорить, еле скрывая угрозу в голосе и трясясь от злости. — Просто животные, говоришь? Для тебя это всего лишь вещи, с которыми можно сделать всё что заблагорассудится? Они такие же живые, как люди. В них тоже течёт кровь. А если их ударить, им будет также больно, как и вам. Так с какой стати ты решила, что имеешь право рассуждать о подобных вещах? Может быть стоит и с тебя содрать шкуру, чтобы то, что я говорю, звучало немного понятнее для такой идиотки, как ты? Вы все отвратительные ублюдки, для которых нет ничего святого кроме вас самих.
— Тебе лучше бы закрыть рот, девчонка, а то можешь очень сильно пожалеть, — угрожающе выдал Ким, сделав предупреждающий шаг в её сторону.
— Да что ты можешь, — не унималась Маринетт, издав ненормальный короткий смешок. — Что такого мне может сделать мусор вроде тебя или тебе подобные? Зацикленные на себе, отвратительные, мерзкие и жалкие отбросы. Что хорошего вы сделали для этого города? Стоите тут, все из себя такие правильные. Защитники справедливости, рассуждающие о законах, в которых сами ни черта не понимают. Вы должны быть благодарны человеку, который делает за этот закон всю грязную работу, чтобы такие ничтожества, как вы, могли спокойно спать по ночам.
В этот же момент дверь в класс распахнулась, и на пороге появилась мадам Руссель — их учительница довольно преклонного возраста. За её спиной нервно переминались с ноги на ногу двое высоких мужчин. Несмотря на то, что на улице было ещё тепло, хоть на дворе и стояла ранняя осень, оба были одеты в длинные пальто.
— Что здесь происходит, — возмущённо возопила женщина.
Они пришли как раз вовремя, чтобы увидеть, как Айван вырывается из рук потерявших бдительность одноклассников и на полной скорости подлетает к Маринетт. Он заносит над ней огромную ручищу и наотмашь бьёт по лицу.
Удар был такой силы, что она отлетела к соседней парте и звучно упала на пол, отбив и без того израненные руки. Девушка с трудом приподнялась на коленях и злобно зыркнула на него исподлобья, издав что-то на подобии глухого шипения. Сейчас она была похожа на загнанного в угол зверя. Парень за один большой шаг преодолел расстояние между ними и уже готовился ударить её снова, как его дёрнула назад небольшая, но очень крепкая рука.
Адриан резко развернул Айвана к себе и отточенным движением ударил с колена в живот. Когда тот согнулся перед ним пополам, блондин нанёс ещё один мощный удар по лицу, сломав нос, судя по жуткому хрусту. Он с грохотом завалился на спину.
— Немедленно прекратите этот балаган! — кричала женщина, стараясь как можно быстрее добраться до дерущихся, но в силу её возраста это было затруднительно.
— А тебя мамочка не учила в детстве, что девочек бить нехорошо, — тихо и угрожающе спросил Адриан, придавив ногой его глотку и склонившись над ним, насколько это было возможно. — Не буду спрашивать, учил ли тебя этому твой больной ублюдок брат. Интересно, какое у него было выражение лица в том тёмном переулке, — сладко промурлыкал ему блондин, оскалившись в жуткой ухмылке. — В следующий раз, когда ты подумаешь о том, чтобы поднять руку на девушку, просто вспомни, что я могу оказаться поблизости и с лёгкостью сломать её, как сейчас твой блядский нос.
— А ну прекрати это, парень, — один из вошедших мужчин довольно грубо отпихнул его в сторону и стал помогать пострадавшему подняться на ноги.
Адриан с удовлетворением отметил, что большую часть лица одноклассника заливала кровь, и он едва держался, цепляясь за плечо мужчины.
— Все трое быстро к директору! — верещала мадам Руссель, с ужасом осматривая масштабы катастрофы.
Маринетт медленно поднялась на ноги и, наспех побросав вещи в сумку, двинулась к выходу. За ней спокойно прошествовал Адриан, весело напевая при этом какую-то песенку, а уже за ним тащились двое мужчин, почти волоча на себе парня. Шествие замыкала очень злая учительница французского языка.
Шаг блондина был шире, чем у девушки, поэтому он неосознанно догнал её посередине коридора.
— Я, конечно, ненавижу тебя, но спасибо, что заступился, — серьёзно начала Маринетт, как только они поравнялись. — Была бы у меня бита, я сама с удовольствием двинула бы ему.
— Я не переношу парней, которые бьют женщин, — просто ответил Адриан и покосился на неё, задав мучивший его вопрос. — Сможешь меня простить?
— Нет, — прилетел почти мгновенный ответ. — Я действительно ненавижу тебя. Ни о каком прощении не может быть и речи.
— Знал, что ты так скажешь, но попытаться стоило, — сдавленно хихикнул блондин. — Кстати, ты сегодня выглядишь потрясающе. Изменения тебе к лицу.
— А ведь раньше я бы умерла на месте, услышав от тебя подобное, — немного подумав, ответила Мари, всё так же не поворачивая головы в его сторону. — Если честно, я рада, что больше не испытываю этого. Всё это было довольно утомительно.
— Что именно?
— Любить тебя, — девушка, наконец, скользнула по нему своим испытывающим взглядом и почти мгновенно перевела его назад. Процессия позади них слегка застопорилась, Айван всё никак не мог оклематься.
— Это действительно было так ужасно? — с болезненной улыбкой спросил Адриан.
— Кажется, мне нравилось это идиотское чувство влюбленности, — нахмурив лобик, произнесла Маринетт. — Но я слишком идеализировала тебя. Придумала себе эдакий совершенный образ и в итоге поплатилась за это. Я просто глупая.
— Мне, правда, очень жаль.
Девушка ничего не ответила, и дальнейший путь до директорского кабинета они прошли молча, стараясь не смотреть друг на друга. Всё-таки в воздухе витала небольшая неловкость. Наконец, рядом с ними появились отстающие.
Мужчины с грохотом усадили Айвана на стул в приёмной и с облегчением вздохнули. Оба успели запыхаться, таща на себе такую тушу. Позади них тут же показалась мадам Руссель, которая вела за собой недовольную школьную медсестру, несущую в руках медицинский чемоданчик.
— Пожалуйста, сделайте пока всё возможное, а я позвоню в скорую, — попросила её учительница и перевела грозный взгляд на Адриана. — А с вами, мсье Агрест, у нас состоится очень неприятный разговор. Нужно уметь отвечать за свои поступки. И кто, скажите, ради всего святого, научил вас так выражаться? Это неподобающая лексика для молодого человека вашего возраста.
— То есть бугай, бьющий слабую девушку, вас совсем не смущает? — ощетинился на неё блондин.
— С мсье Брюэлем я ещё поговорю, можете не переживать на этот счёт. Как видите, сейчас он немного не в состоянии, — женщина скривилась, услышав в его голосе обвинительные нотки, но тут же справилась с собой и обратила свои водянистые глазки на Маринетт. — Вы хорошо себя чувствуете, мадемуазель Дюпэн-Чэн?
— Да, вполне. Только вот не совсем понимаю, что тут делаю. Я вроде никого не била, хотя совру, если скажу, что не хотела бы, — ответила девушка, прожигая огромную дыру в парне, который уже немного приходил в себя.
— Ваш прелестный голосок был слышен даже в коридоре. Вы тоже не скупились на выражения в своих высказываниях, — мадам Руссель посмотрела на неё с укором. — Но вы здесь не поэтому. Представьтесь, пожалуйста, сами, — попросила она мужчин, стоявших рядом с ней.
— Здравствуйте, мадемуазель Дюпэн-Чэн, — пробасил один из них. — Меня зовут Кристиан Дюбуа, а это мой коллега Патрик Фурнье. Мы старшие следователи по делу Кота Нуара. Нам бы хотелось задать вам несколько вопросов в связи со вчерашним ночным инцидентом. Вы не против уделить нам немного времени?
— Извините, но мне нечего вам сказать, — спокойно ответила Маринетт, скрестив руки на груди и впиваясь в мужчин хмурым взглядом.
— Боюсь, мы вынуждены настаивать, — давил на неё Кристиан, обдавая открытой волной неприязни. — Мы не имеем права допрашивать вас без присутствия родителей, так как вы являетесь несовершеннолетней, поэтому пригласили их сюда. Пожалуйста, давайте пройдём в кабинет директора, — он открыл дверь и протянул туда руку в приглашающем жесте.
Мари резко сорвалась с места и яростно процокала каблучками вглубь помещения, выражая своё крайнее недовольство сложившейся ситуацией. Мужчины вскользь переглянулись и последовали за ней, плотно прикрыв за собой дверь.
Адриан остался в приёмной вместе с медсестрой и одноклассником, который всё никак не мог прекратить стонать от боли. Конечно, сейчас у него не было сверхострого слуха, как у Нуара, но он вполне мог расслышать приглушённые голоса, доносящиеся из кабинета. Блондин закрыл глаза и сосредоточился на разговоре за стеной.
Маринетт сидела рядом со своими родителями и нервно барабанила пальцами по столу, наблюдая за следователями, которые неторопливо раскладывали перед собой какие-то бумажки. Наконец, они включили ноутбук и развернули его к девушке. На экране она увидела себя и Нуара. Это был стоп-кадр из видеофайла. Тот самый момент, когда она погладила его по лицу.
— Давайте сделаем так. Я буду по порядку задавать вам вопросы, а вы как можно более развёрнуто отвечать мне, договорились? — спросил у неё Кристиан.
— Как вам будет угодно, — Маринетт скучающе блуждала взглядом по комнате, всем своим видом показывая, что разговор ей не интересен и вряд ли принесёт им хоть какую-то пользу.
— Во сколько вчера вечером вы вышли из дома?
— Около двенадцати ночи.
— Вам разрешили покинуть дом?
— Нет, я ушла сама.
— Какова была причина?
— Кушать хотелось.
— То есть, вы вышли в магазин?
— Да.
— А теперь расскажите поподробнее о стычке.
— Когда я возвращалась домой, ко мне подошли трое мужчин. Они открыто обсуждали то, что хотели со мной сотворить, поэтому не составило труда понять, чего от меня хотят.
— Что они хотели?
#Фанфик_Безумие_на_бумаге