- Здравствуйте, мне нужно сделать копию этого ключа, - молодая девушка протянула его мастеру. Седой старик поднял голову и внимательно посмотрел на свою гостью. - Если я не ошибаюсь, вы уже приходили ко мне, правда? - Если честно, не помню. Возможно, - пожала она плечами. - Да, да, точно. Только в прошлый раз вы были с молодым человеком, - мастер прищурился и посмотрел на ключ, - да и ключ был другой. Девушка заметно занервничала и, скрестив руки на груди, окинула взглядом старика. - Это имеет какое-то значение? Я, кажется, попросила вас сделать мне копию. Это возможно? Или вы составляете досье на каждого своего клиента? - Нет, конечно, - улыбнулся мастер в седую бороду, - просто я вспомнил, что в прошлый раз у вас был длинный красивый ключ, а теперь - обычный, стандартный. У вас что-то случилось? - Это вообще не должно вас касаться, - девушка нахмурилась и протянула руку, - если вы не хотите делать свою работу, я найду другого мастера, который не будет задавать глупых вопросов и лезть в мою личную жизнь. Отдайте мне ключ. - Ну, что же вы так нервничаете? Сейчас я все сделаю, - старик надел очки и принялся внимательно рассматривать ключ, - просто я почти всю свою жизнь посвятил этим ключам. Для меня каждый из них, это, своего рода, экспонат. Я смотрю на ключ, а затем на человека, который его принес и, знаете, с недавних пор я стал замечать, что по связке ключей можно многое узнать об их хозяине. - В наше время это не удивительно, - немного успокоилась девушка, - с развитием всех этих психологий, характер человека узнают даже по содержимому его холодильника. - Согласен, - кивнул старик, - но гораздо интереснее делать это на основе своих личных наблюдений, не так ли? - Возможно, - кивнула девушка и нетерпеливо поджала губы. - Это очень интересно, на самом деле, - заговорил мастер, заметив скептицизм во взгляде девушки, - я заметил, что ключи - они, как лакмус. Связка ключнй очень хорошо характеризует ее хозяина. - Например? - скорее, чтобы поддержать разговор, спросила она. Старик достал из стола новую заготовку и посмотрел на девушку. - Например, я заметил, что есть такие люди, у которых на связке ключей всегда присутствует один здоровенный ключище. Там может быть много брелоков, маленьких ключиков, но они не имеют значения. Именно этот Царь-Ключ является наиглавнейшим звеном в этой системе. Без него не было бы ничего. Иногда мне кажется, что без него не было бы даже самого человека. Он бывает настолько огромен, что людям приходится постоянно носить всю связку в руках, так как она просто никуда не помещается. Женщинам легче. У них есть ключехранилища - это их сумки, а вот мужчинам приходится нелегко. После нескольких порванных карманов и болючих синяков на ноге, им приходится что-то придумывать. Некоторые переходят на темную сторону и покупают барсетки, но настоящие адепты Ордена Ключа не сдаются. Они принимают этот вызов и носят свое орудие в руках. Я хотел бы хоть раз посмотреть на мир их глазами. Мне кажется, что они видят себя рыцарями, в руках которых зажат Меч Истины. Они делают им всё: показывают направление, чешут затылок, надевают обувь... Ключ становится продолжением их тела, металлический лязг успокаивает их и придает сил. Как будто могучая энергия проходит через эту своеобразную антенну и растекается приятным теплом по всему телу. Попробуйте отобрать его у них и вы увидите, как они сразу почувствуют себя неуютно. Пальцы начнут подрагивать, взгляд станет тревожным, а речь сбивчивой. Думаете, это все просто так? Вряд ли. - По-моему, все гораздо проще. Разве они виноваты в том, что на их дверях установлены такие замки? - А разве я сказал, что они в чем-то виноваты? Нет, я не обвинил их ни в чем. Я даже близок к тому, чтобы признать такие замки большой удачей. Ведь не каждому достается такое право - стать обладателем такого Ключа. Девушка ненадолго задумалась и покосилась на своего собеседника. С виду - обычный старик, а говорит так, как будто он двадцать лет безвылазно просидел в этом своем магазинчике и от этого ему наглухо свернуло крышу. - Вы скоро сделаете мой ключ? - осторожно спросила она. - Я знал таких людей, которые, даже после переезда или смены замков, оставляли этот ключ в связке, - не обращая внимания на ее слова, продолжил мастер, - что может заставить человека носить с собой, по сути, уже ненужный и неудобный предмет, который нельзя даже положить в карман? В этом есть какая-то загадка. Как пить дать. - Не все же такие? - заметила девушка, - некоторые просто выбрасывают старые ключи. - Выбрасывают? Я ни разу не видел человека, который подошел бы к урне и бросил бы в нее ключи. Может быть вы видели? Вряд ли. Люди зачем-то хранят их, даже если они им уже не нужны. Максимум, что они могут сделать - это снять его со связки и положить в тумбочку. Скорее они его потеряют, чем выбросят. Кстати, вы когда-нибудь теряли ключи? - старик отвлекся от работы и посмотрел на нее, - вспомните свои чувства в тот момент, когда вы это осознаете. Ты в панике бьешь себя по карманам, оглядываешься по сторонам, в своей голове ты сразу выстраиваешь маршрут и отмечаешь на нем точки, в которых ты мог их оставить. Затем ты бежишь по этому пути, обшаривая каждый уголок... Какое счастье, если ты их находишь, правда? А если нет? Это становится огромной проблемой. Еще долгое время ты, сам того не замечая, ищешь их везде. И даже тогда, когда ты заказываешь новые ключи, ты постоянно сравниваешь их со старыми. Разве это не похоже на ситуацию, когда ты теряешь близкого человека? - Возможно... А почему бы вам самим не попробовать повесить такой ключ на свою связку? Тогда, быть может, вы постигните эту великую тайну, - иронично произнесла девушка. - А зачем? Нет никакой пользы от ключа, которым нельзя открыть замок. А еще меньше пользы от ключа, которым можно открыть чужую дверь. Конечно же, если ты не вор. - В какой-то степени вы, конечно, правы, - задумалась девушка. - А еще есть другие люди. На их связках висят два-три ключа, но они тоже не помещаются в карман. Потому что остальное место занимают брелоки. Их может быть сколь угодно много и когда этот человек подходит к своей квартире, в подъезде начинается карнавал. Такую погремушку слышно даже на улице, и все люди во дворе знают - человек пришел домой. Наверное, в прошлой жизни они были музыкантами или тюремными надзирателями. - Да, - улыбнулась девушка, - я знаю пару таких людей. - Или, к примеру, люди-хранители. У них всегда хранится единственный экземпляр ключа от какой-нибудь двери. Чтобы его получить, можно полдня прокататься за этим человеком по городу. А остальные полдня потратить на то, чтобы вернуть ключ владельцу. Они очень внимательно относятся к своей миссии хранителя. - И такой знакомый у меня тоже есть, - рассмеялась девушка. - А знаете, что самое интересное в этом всем? - Что? - То, что одинаковые ключи есть только у любящих друг друга людей. - По-моему, это очевидно, - пожала плечами девушка, - они же живут в одной квартире, поэтому и ключи у них одинаковые. - Не всегда, - усмехнулся старик, - далеко не всегда. Он закончил работу и, обдув новый ключ, протянул его девушке. Взяв его, поблагодарила мастера и уже собралась уходить. - А самое главное, - бросил ей вслед старик, - самое главное это то, что пока у вас и у другого человека есть ключи, которыми вы можете открыть одну и ту же дверь - вы еще не стали чужими друг для друга. Девушка остановилась и медленно обернулась. - Это вы к чему сказали? - К тому, что тот парень, с кем вы приходили в прошлый раз, пока не собирается делать копию ключа от своей квартиры, но он до сих пор висит на вашей связке, - улыбнулся мастер, - может быть, вам пока еще не нужен новый ключ, который я вам только что сделал? Девушка ненадолго погрузилась в свои мысли, рассматривая новый ключ, который она держала в руках. Затем, приняв какое-то решение, она подошла к мастеру. - Вы знаете... Может быть, вы и правы, - она протянула ключ старику, - если вы не против, пусть он полежит у вас некоторое время, а если он мне понадобится, я приду за ним, хорошо? - Вы предлагаете стать мне хранителем? - усмехнулся старик. - Ну, можно и так сказать. Мастер кивнул и взял ключ из рук девушки. - Спасибо вам, - весело сказала девушка и радостной походкой почти побежала по тротуару. Старик открыл ящик стола и посмотрел на кучу разных ключей, лежащих в нем. - Пока еще никто не возвращался, - усмехнулся он и бросил к ним еще один. Евгений Чеширко
Как на вас могли повлиять эти 12 событий, случившихся в детстве
Детские переживания сопровождают нас всю жизнь
Детство влияет на нас сильнее, чем кажется. Сотни исследований говорят об этом. Истоки того, как мы ведём себя во взрослой жизни, чаще всего кроются именно в нашем детстве. Если сегодня вы страдаете от ожирения, или повзрослев, стали очень скрытным человеком, то оглянувшись назад, можно узнать, когда это началось.
1. Если ваши родители не позволяли вам принимать самостоятельных решений, то повзрослев, вы станете человеком, находящимся в патологической зависимости от партнёра Если ваши замечательные родители не позволяли вам одеваться так, как вы хотите, не разрешали выбирать себе друзей или еду, то в конечном итоге вы можете превратиться в человека, который патологически зависит от партнёров, — говорит советник по психическому здоровью Лора Дессауэр.
Это означает, что когда вы станете старше, вы начнёте искать такие отношения, в которых вся власть и весь контроль будут сосредоточены в руках вашего партнёра.
2. Если вы были близки со своим отцом, то сейчас у вас нет проблем в интимной жизни Если в детстве у вас была тесная эмоциональная связь с отцом, то в дальнейшей жизни вы сможете поддерживать здоровые интимные отношения с вашим партнёром.
«Исследование выявило чёткую связь между качеством отношений отца и сына и межличностными отношениями в дальнейшей жизни», — рассказал ведущий исследователь доктор Нурит Нахмани.
3. Если ваши родители постоянно вас контролировали, вы можете стать очень упрямым взрослым Упрямство — это защитный механизм, который вырабатывается у детей, чтобы они могли противостоять воле родителей, которые стремятся постоянно их контролировать. Подрастая, дети обычно не утрачивают эту черту.
4. Если вы слишком много смотрели телевизор, то у вас могут быть подавлены навыки общения Понаблюдав в ходе исследования за матерями и их детьми, исследователи пришли к выводу, что телевидение способно ослабить связь между родителем и ребёнком. Даже когда родители и дети смотрели одну и ту же передачу, комментарии родителей, как правило, были совершенно не связаны с тем, что говорили их дети. А так как именно общение с родителями формирует первичные социальные навыки ребёнка, такое непродуктивное общение не даёт этим навыкам нормально формироваться.
5. Просмотр передач со сценами насилия может сделать вас агрессивным По данным 15-летнего исследования, дети изменяют своё поведение после сцен насилия, в которых исполнители получают вознаграждение за совершённое насилие. Например, если ребёнку показывают детектива, которому удалось призвать убийцу к ответственности после серьёзного столкновения с ним, это приведёт к тому, что ребёнок будет больше хватать, толкаться и драться. Даже после того, как он или она повзрослеют.
6. Если вы подражали своим родителям, то — открытый человек Если вы копировали всё, что делали ваши родители, даже если это не имело смысла, то быстро поняли, что все ваши действия приводят к какому-то, порой неожиданному, результату. Позднее это сделает вас более открытым для культурного обмена и передачи информации.
Эта деятельность свойственна только человеку: шимпанзе продемонстрировали, что тоже могут подражать действиям, но только в том случае, когда эти действия несут практическую пользу.
«Это делаем только мы, и этого не делают приматы», — психолог Марк Нильсен из Университета Квинсленда в Австралии.
7. Если вас часто наказывали, то повзрослев, вы можете стать скрытным В своей книге «Drive» автор Даниель Пинк объясняет, что попытки влиять на поведение ребёнка, предлагая ему вознаграждение или наказание довольно часто приводят к желательному поведению. Вместо этого дети будут всеми силами стараться, чтобы их не поймали в следующий раз.
Вывод: если вас в детстве часто наказывали, вы, скорее всего, вели себя ещё хуже, однако знали, как не попасться. И в конечном итоге вы могли превратиться в очень скрытного взрослого.
8. Если ваши родители злоупотребляли алкоголем, вы, вероятно, очень серьёзный взрослый Если вы росли и были свидетелем того, как ваши родители злоупотребляют алкоголем или наркотиками, то очень вероятно, что сами постепенно сделались «родителем» для собственных мамы или папы.
Так как вы, по сути, пропустили всё своё детство, то стали невероятно серьёзным и можете испытывать трудности с тем, чтобы хорошенько повеселиться. А ещё вы слишком ответственны.
9. Если вы были психологически травмированы в детстве, то повзрослев, можете заполучить ожирение Несколько исследований показали корреляцию между сексуальным домогательством (и другими травмирующими детскими переживаниями) и расстройством пищевого поведения. Исследование 2007-го года свидетельствует, что у женщин, переживших в детстве сексуальное насилие, риск развития ожирения повышается на 27% по сравнению с женщинами, которые подобному насилию не подвергались. А у мужчин этот риск повышен аж до 66%.
10. Если в детстве с вами жестоко обращались, вы часто страдаете от депрессии В Королевском колледже Лондона исследовали 26 000 человек, и выяснили, что у людей, в детстве подвергавшихся разным формам жестокого обращения, депрессия случается вдвое чаще среднего показателя. Причин, вызывающих это явление, несколько: недостаток общения между матерью и ребёнком, излишне жёсткая дисциплина в семье, жестокость, порождающая страх.
11. Если вы выросли в бедности, ваша кратковременная память будет хуже Люди, которые происходят из низших социально-экономических слоёв, в зрелом возрасте обладают не слишком хорошей кратковременной памятью (то есть способностью удерживать в памяти одновременно несколько объектов), выяснил Исследовательский университет Орегона.
12. Если ваши родители развелись, когда вы были маленьким, то в зрелом возрасте это негативно скажется на ваших с ними отношениях Если ваши родители развелись, когда вы были в возрасте от 3 до 5 лет, то вероятно, ваши отношения с ними будут очень напряжёнными, когда вы повзрослеете, особенно отношения с отцом, считают исследователи из Университета Иллинойса. Однако ранний развод родителей никак не повлияет на ваши отношения с противоположным полом.
Отцы и дети. Взгляд психолога.
Куда исчезают эмоции мужчины? Каким вы помните своего отца? Авторитетным? Сильным? Или подавляющим и пугающим? Вечно занятым на работе и расслабляющимся бутылкой пива после напряженного трудового дня? Или он покинул семью и его вообще не было рядом? Или вы были по-настоящему близки?
Эмоциональная близость с отцом – это большая редкость. Это горько, печально, но это так. Жизнь мужчины полна напряжения, борьбы и ответственности. Само общество ставит перед ним задачу быть сильным и обеспечивать семью. Никого не волнует – хочет он или нет, есть у него силы или нет. Он обязан. Так жили наши отцы и наши деды. Им тоже приходилось пахать, дабы не прослыть никчемными, немужественными. О! Это один из самых сильных мужских страхов – ярлык «он не мужик».
И общество это очень даже поощряет – кому нужны эмоциональные мужчины, любующиеся цветком или бабочкой? А кто будет зарабатывать деньги? Ну, уж нет – бери кувалду и вкалывай.
Но, поскольку в эмоциональном плане мужчина мало отличается от женщины, т.е. он тоже обладает чувствами, ему приходится очень туго. Мальчик, так же как и девочка, хочет любви и признания, боится, плачет, горюет. Но уже с самых ранних лет он получает очень твердое родительское послание: «Этого делать нельзя». По-мужски – это быть стойким, не показывать страх и слезы. Так мальчику начинают кастрировать его эмоциональность. В крайнем случае (хоть это и неприятно), ему разрешено немного позлиться. Но только не на «священных коров» – не на родителей. Но и это не беда – есть братья-сестры, одноклассники, в конце концов, куда можно почти легально пристроить накопившееся напряжение.
И вот уже усвоенные убеждения он начинает считать своими. Через некоторое время он и сам начинает презирать «телячьи нежности», уворачиваясь от материнских объятий и поцелуев. Ему уже невозможно признаться даже себе, что он испытывает страх или неуверенность. И, подавляя свою эмоциональность, он не в состоянии принять чужую – даже чувства своего ребенка.
Один из самых трудных моментов во взаимодействии отца с ребенком – это эмоции последнего. Когда малыш плачет, закатывает истерики или злится, отец часто впадает в ступор или в ярость. Он не может иметь с ними дела и перекладывает всю ответственность на мать: «Сделай что-нибудь, чтоб он замолчал!». Так его заставляет поступать собственная беспомощность – ведь он не в контакте с собственными чувствами.
Что мы приобретаем благодаря отцу? Психологическая задача отца – защита и признание. Если отец готов защитить малыша от крикливой тетки, больших ребят или злой собаки – это породит в нем уверенность: «Мир на моей стороне. Я защищен». Впоследствии такой человек будет сам отстаивать себя – с любыми людьми, посягающими на его границы. И речь сейчас идет не столько о физической самообороне, сколько об уважении своих прав – например, не делать того, что не хочешь.
Увы, мы чаще встречаемся с тем, что отец номинально присутствует, но не выстраивает никаких эмоциональных отношений с ребенком. Отцы работают. Они очень заняты добыванием хлеба насущного. И… всячески избегают эмоционального контакта со своими детьми.
Но для ребенка присутствие в его жизни отца также важно, как и матери. Как было сказано выше, без веры отца в своего ребенка он (ребенок) не сможет почувствовать свои права и мужество настаивать на них. В глубине души он остается робким и испуганным, мечтающим о том, чтобы кто-то более сильный защитил его.
Признание – вторая важнейшая задача. Именно отец формирует у ребенка ощущение «Я смогу, у меня получится». Признание – это не что-то особенное. Это всего лишь решение взять детей с собой на рыбалку (своеобразное посвящение в мужскую компанию повышает их самоуважение), или согласиться ответить на их вопросы (признание их ценности), или подбодрить, когда у них что-то не получается (помогает им ощутить веру в себя). Из таких простых вещей ребенок способен сделать вывод, что он ценен, уважаем – а значит, его уважает весь мир.
Проблемы начинаются, если отец конкурирует с детьми, не делая скидку на возраст; обвиняет, контролирует, обесценивает.
Поле конкуренции может быть самое разное – интеллект, например. «Ну-ка, скажи, сколько будет девятью восемь»? – спрашивает он у первоклашки. Получив неверный ответ, радостно называет правильный, всем своим видом демонстрируя, что именно он в семье самый умный. Другое конкурентное поле – игра, спорт. Некоторые отцы, не скрывая злорадства, обыгрывают своих отпрысков, выражая в этой неравной борьбе свое превосходство.
Случается и так, что как бы ребенок ни старался, чтобы он ни делал, он не может заслужить уважение отца. Хорошо учится – «Можешь лучше», делает успехи в спорте – «Ты еще не олимпийский чемпион», старается помогать по дому – «Мало помогаешь». Рана непризнания может потом болеть всю жизнь. Даже достигнув больших успехов на каком-либо поприще, такой человек будет продолжать слышать теперь уже «внутреннего» отца: «Ты недостаточно хорош».
Ребенок может искать признания у других людей – учителей, приятелей, в последующем – коллег. Но непризнание отца всегда будет напоминать изнутри, что все это – временно. Нужно каждый день доказывать, что ты достоин – этой работы, этого положения в обществе, этого круга. И даже добившись признания, такой человек в глубине души ждет разоблачения – так говорит критикующий и обесценивающий отец внутри него.
Человек, которому посчастливилось иметь признающего его ценность отца, не нуждается в каждодневном доказательстве того, что он достоин уважения. Он уважает сам себя, не лезет из кожи вон, и не заглядывает в чужие глаза, надеясь разглядеть там интерес к себе. И, увы, это огромная редкость.
Особенно тяжелые последствия наступают, если отец проявляет насилие – физическое, эмоциональное, сексуальное. Тогда и мир, который получает в наследство ребенок – это очень опасное место, где сильный всегда прав и может сделать с тобой все, что захочет. Насилие отца опасно еще и тем, что, несмотря ни на что, он остается важнейшей фигурой, которая, в представлении ребенка, любит его. Так любовь навсегда оказывается связанной с насилием. Впоследствии он сам может проявлять насилие в любви или, например, создавать пары с подавляющими людьми. В его понимании, или «картине мира», как говорят психологи, если нет насилия, то нет и любви.
Трагедия такого наследия заключается еще и в том, что непризнанный и незащищенный ребенок не может психологически вырасти. Другими словами, под оболочкой взрослого продолжает жить маленький мальчик или девочка, которые по-прежнему ищут защиты и признания у архетипических носителей власти и авторитета – государства, начальника, президента, Бога.
Что случится, если мальчикам позволят плакать? Когда мальчики плачут от обиды, досады, потери – они (так же как и девочки) учатся проживать свою боль. На психологическом уровне это означает: «Да, со мной произошла неприятность, и я имею право отгоревать свое несчастье». И тогда даже сильное и трагическое событие начинает терять свою силу. Появляется энергия для того чтобы жить дальше.
Это психологический закон, и никому еще не удавалось обойти его без потерь. Если мальчик или девочка, мужчина или женщина не позволяют себе проживать свою боль и, хуже всего, продолжают отрицать ее, то придется за это дорого заплатить. На удержание боли тратится огромное количество душевной энергии.
Насилие над собой рождает много злости, которую надо куда-то девать. Злость – это очень сильная энергия, которая не может рассосаться сама по себе. Все деструктивные модели, описанные выше, берут свое начало в самоподавлении.
Посудите сами – откуда возьмутся у такого человека силы сочувствовать кому-либо, хотя бы и собственному ребенку?
Вот и остается только – вкалывать, потому что должен, расслабляться с пивом, потому что невозможно жить в постоянном напряжении, и выплескивать эмоции только на футбольном матче.
Принять мальчика с его эмоциями – значит обеспечить его душевное здоровье и более полноценную взрослую жизнь.
Если его ценят, уважают – он также будет ценить и уважать. И если ему не приходилось удерживать и подавлять свои чувства, он не будет требовать этого и от своих близких. Только уважая себя, мы способны проявить уважение к другим людям.
Разве не этого мы все хотим?
Уйти нельзя остаться: «Я прожила с абьюзером 20 лет»
Годами подвергаться психологическому насилию (абьюзу) – и ничего не предпринимать? Со стороны такая ситуация кажется как минимум странной. Мать шести детей, блогер Дженнифер Уильямс-Филдс о том, что мешало ей разорвать отношения с мужем-абьюзером. «Я хотела уйти, но не знала как…»
Стоп. Перестаньте задавать один и тот же вопрос: как она вообще могла оставаться в этих отношениях. Не то чтобы ответа не было – просто понять и осмыслить его очень сложно. А ваши вопросы и суждения в духе «сама виновата» – они просто заставляют нас стыдиться еще больше.
Вам, наверное, сложно в это поверить, но мои свидания с будущем мужем мало чем отличались от ваших: он был мил, уделял мне внимание, говорил комплименты. Конечно, «тревожные звоночки» звучали уже в начале наших отношений, но я была молода и наивна – в сущности, как все мы в определенном возрасте. Отличие только в том, чем все в итоге обернулось.
Эмоциональное насилие возникает не вдруг: это медленный, непрерывный, методичный процесс, что-то вроде текущего на кухне крана. Кап-кап, капля за каплей. Первые капли легко пропустить: «это же просто шутка». Тебе говорят, что ты слишком обидчива и ничего такого не имелось в виду. А может, я и правда такая?
Кран продолжал выпускать каплю за каплей. Я начинаю замечать их, но не придаю им особого значения. Шутки в мой адрес на людях – ну вот такой он, мой партнер, душа компании. Спрашивает, куда я собралась в этом платье или с кем встречаюсь, – да просто он любит меня, вот и все. Он говорит мне, что ему не нравится моя новая подруга, – и я соглашаюсь. В конце концов, муж для меня важнее подруги, и дружба плавно сводится на нет.
Не продавать же дом из-за текущего крана Звук уже начинает раздражать – но не продавать же дом из-за текущего крана. Даже когда безобидный шлепок вовсе не кажется безобидным, я легко убеждаю себя в том, что он ничего такого не имел в виду. Он забывает, что сильнее меня. Когда я ловлю его на очередной лжи, он говорит, что я спятила, раз не верю ему. А может, я и правда схожу с ума?.. В обратном я уже не вполне уверена.
Я стараюсь как-то компенсировать этот текущий кран нашего брака. Я буду лучше. Я стану идеальной женой. Я позабочусь о том, чтобы в доме всегда было чисто, а на столе ждал ужин. И даже если к ужину он не является, я забочусь о том, чтобы еда не остыла. Иногда мне это надоедает. Однажды, вновь не дождавшись мужа с работы, я в сердцах отдаю ужин собаке. Правда, когда за полночь он наконец является, я уже не чувствую в себе такой решимости: выскакиваю из постели по первому зову и готовлю ему ужин.
Я не могу полностью расслабиться. Я постоянно прислушиваюсь и жду Он все чаще будит меня. Я больше не могу полностью расслабиться и уснуть глубоким сном. Я постоянно прислушиваюсь и жду. По утрам я шикаю на детей, чтобы они не разбудили папу. Мы начинаем ходить вокруг него на цыпочках.
Капли барабанят вовсю. Я боюсь подставить таз и понять, сколько же воды утекает. Включается отрицание. Если бы я этого не сказала, он бы не взбесился. Это моя вина, мне надо просто помалкивать. Я же знала, что с ним лучше не спорить, когда он выпил.
Он прав: я и правда неблагодарная. Он работает, а я сижу дома с детьми. Не может же он сразу после работы идти домой: конечно, ему нужно немного времени для себя. В дни редких встреч с друзьями я спешу оказаться дома раньше него. Я никогда не прошу его присмотреть за детьми: нельзя доставлять ему неудобства.
Мы даже обращаемся в семейную консультацию. Хотя ни он, ни я толком не объясняем, зачем мы пришли, консультант делится с нами своими опасениями. Эта консультация становится первой и последней. Я так стараюсь стать безупречной женой, что не замечаю, как вода льется на пол
Я так стараюсь стать безупречной женой, что не замечаю, как вода льется на пол. Но я знаю, как все исправить. Для внешнего мира я стану очень активной, не забывая при этом поддерживать дома порядок и уют. И никогда не осмелюсь попросить помощи.
Я почти идеальная мать. Я всеми силами создаю иллюзию образцовой семьи. Мои дети постоянно чем-то заняты (конечно, за все активности отвечаю только я). Я начинаю проговариваться другим мамам о том, как действительно обстоят дела, но стоит им задать вопрос, решительно все отрицаю. Нет, у нас и правда все хорошо. В качестве доказательства я предъявляю семейные фотографии в соцсетях.
Я наконец понимаю, что боюсь его Не знаю, что пугает меня больше: то, что другие откроют мой секрет, или что муж узнает о том, что я с кем-то поделилась правдой о нашем браке.
И вот наконец однажды я просыпаюсь и понимаю, что наш дом затопило. Моя голова под водой. Мне страшно. Я вижу страх в глазах моих детей. Что же я наделала?! Как я это допустила? Кем я стала? В ту ночь, когда он бросает в меня телефон, едва не попав в голову, больше всего на свете я хочу собрать детей и уехать. Когда он встает из-за кухонного стола и бросает в меня вилку на глазах у детей, я хочу уйти. И куда я пойду? А если и смогу вырваться, что стану делать? На что мы с детьми будем жить? Он прав: без него я не выживу. Мне нужны его деньги. – Что, уйдешь и будешь шляться? – кричит он. – Я всегда знал, что тебе только это и нужно! Он умеет перевернуть все с ног на голову. Речь уже не о его действиях – теперь «под следствием» я.
Я выбрала его и родила от него детей. Это моя вина Я больше не та, что была на первом свидании. Он запугал меня, сделал слабой. Он победил. Я выбрала его и родила от него детей. Это моя вина. Моя главная задача – безопасность детей. За 20 лет я забыла о том, что бывает другая жизнь. Я остаюсь.
Наводнение продолжается. Я снова ухожу под воду. В разгар очередного скандала я говорю, что с меня довольно. Я отвечаю на его агрессию. Но даже спотыкающийся и пьяный, он сильнее меня. Я вижу это в его глазах, когда он наступает на меня. Самой природой ему дана способность убивать. Его взгляд пугает меня.
– Убирайся, – усмехается он. – Но дети останутся со мной. Я должна перекрыть воду – если не ради своей жизни, то уж, по крайней мере, ради остатков здравого смысла. Несмотря на все мои усилия, мой секрет прорывается наружу. Но, несмотря на советы друзей, я просто не могу встать и уйти. Это не так просто.
У меня нет денег. Он нашел мой тайник – деньги, которые я копила почти год. Скорее всего, взломал мою почту. Я должна была догадаться. Он всегда следил за мной. Интересно, что он сделал с моими деньгами? Точно не потратил их на наших детей. Скорее всего, пропил или проиграл в карты, чтобы произвести впечатление на другую женщину. Я застряла. Я остаюсь.
Господи, не дай мне погрузиться под воду окончательно. Мою семью уже не спасти – но, пожалуйста, сохрани меня и моих детей.
***
Мне повезло. Я развелась, хоть раны все еще глубоки. Насилие не всегда проявляется в виде подбитого глаза или кровоподтеков на теле женщины, но эффекты психологического насилия так же губительны.
Я пошла к психологу, и мне поставили сразу несколько диагнозов: депрессия, тревожность, ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство). Мой муж, абьюзер, держал меня в страхе, а депрессия и тревожность лишили меня возможности делать хоть какие-то шаги, чтобы вырваться. Поначалу мне показалось, что ПТСР – это уже перебор, но прошло уже три года, а некоторые ситуации или даже звуки вызывают во мне страшные воспоминания. Например, когда наш босс начал кричать на сотрудников, мне стало физически плохо. Я снова оказалась на полу сарая, съеживаясь, стараясь хоть как-то защититься от гнева возвышавшегося надо мной мужчины.
Мои дочери стали свидетельницами того, как жестоко мужчина может обращаться с женщиной, а сыновья получили дурной пример того, что значит быть «настоящим мужчиной». Вот чего я по-настоящему боюсь. Я осталась во имя детей – а теперь виню себя за то, какое влияние все случившееся может на них оказать.
Я ОСТАЛАСЬ, ПОТОМУ ЧТО... ... была изолирована от мира. ... финансово зависела от абьюзера. ... не высыпалась и не могла нормально восстановиться. ... мне говорили о моей никчемности – и я верила. ... жила в постоянном ожидании следующей атаки, и это меня изматывало. ... уйти я боялась больше.
КАК НЕ НАВРЕДИТЬ ЧЕЛОВЕКУ В ГОРЕ
Беда другого человека по-разному в нас отзывается. От каких-то событий хочется бежать, сломя голову, потому что произошедшее нас очень пугает, и прикасаться к этому невыносимо. Бывает и наоборот, когда чужое горе необъяснимо манит к себе. И хочется быть в эпицентре событий. Причины у нас на то могут быть разные, но эта статья не об этом! Эта статья для тех, кто действительно искренне хочет поддержать близкого человека в его боли, а не попереживать по его поводу. К сожалению, эти мотивы часто путают один с другим.
Часто бывает так, что пытаясь помочь, люди лишь еще больше травмируют человека, которому и так очень не просто.
Если Вы хотите быть рядом с кем-то близким в трудную минуту и при этом не навредить, первое, что стоит сделать – это разобраться с Вашими собственными чувствами и потребностями:
«Зачем мне нужно быть рядом с ним в этот период?»
«Есть ли у меня ресурс, чтобы быть для другого»?
«Что я ожидаю получить для себя взамен»?
Ответы на эти вопросы очень важны, потому что если за Вашим желанием поддержать на самом деле стоят такие потребности как: - почувствовать себя благородным, - проверить себя на эмоциональную устойчивость, - «подзарядиться» (да-да, горе очень заряжает эмоциями, которые только на первый - взгляд кажутся «негативными». На самом деле люди любят пострадать. И неугасающая популярность мелодрам и фильмов-катастроф – тому подтверждение), - добавить ценности своей жизни (а проходящая рядом смерть очень хорошо справляется с этой задачей), - соприкоснуться со своими страхами и как-бы «порепетировать» свои предстоящие утраты и т.п. то, пожалуйста, найдите способ удовлетворить их по-другому.
Важно отдавать себе отчет, что поддержка другого в горе – это благотворительность с Вашей стороны. Это не взаимовыгодный обмен ресурсами, который происходит в обычном общении. Это не инвестиция в ваши отношения, которая потом вернется в виде благодарности и преданности. И, если Вы не профессиональный психолог, к которому обратились за помощью, это не Ваша обязанность.
Быть рядом с человеком в остром горе имеет смысл только из любви и уважения к нему.
Если Вы все же действительно хотите быть рядом, но по-прежнему опасаетесь сделать что-то не так, то приведенные ниже примеры помогут Вам избежать наиболее распространенных ошибок:
- Не нужно говорить: «Я знаю, что ты чувствуешь», «Это очень тяжело», «То, что произошло – ужасно», «Это невосполнимая потеря!» и т.п.
Не рассказывайте человеку про него! Для каждого утрата несет свои смыслы, вызывает свои чувства. И процесс этот динамичный. И очень велика вероятность «не попасть» в актуальное состояние человека. А что если ему вот только-только, на несколько минуточек вдруг стало как-то необъяснимо легко и светло, а Вы ему с прискорбием сообщаете, как ему тяжело?..
- Не сопереживайте так сильно, чтобы Вас самих приходилось успокаивать. Порой события из жизни другого человека настолько нам резонируют, что мы искренне сами впадаем в проживание очень тяжелых чувств. В результате вместо поддержки и участия, человек у которого горе произошло на самом деле, видит в наших глазах НАШУ боль и страх.
- Не пытайтесь подогнать поведение горюющего человека под Ваши представления о том как это делать правильно. Не нужно советовать поплакать, если Вам кажется ненормальным, что человек не плачет – Вы не знаете, что он делает по ночам в подушку. Не нужно советовать успокоиться, если Вам кажется, что человек плачет уже слишком долго - Вы не знаете с болью какой силы он сейчас справляется.
- Ни в коем случае не провоцируйте разговоры, начинающиеся со слов: «А если бы…», «Надо было…» и т.п. Одним из самых болезненных в проживании утраты является столкновение с тщетностью. Когда понимаешь, что ничего изменить нельзя, что никогда не узнаешь могло ли быть по-другому, что смерть необратима. Почти всегда к этому подмешивается чувство вины: «Не спасла», «Не уберегла», «Не попросил прощения», «Не был рядом» и т.п. Любые фантазии на тему возможных вариантов причиняют боль и отодвигают во времени исцеление принятием.
- Не старайтесь «обогатить» человека смыслами, если только они по честному не прожиты Вами. Смерть делает очень чуткой к фальши. Какие бы красивые фразы Вы не произносили, Вам не поверят, если они идут не из Вашей души, если Вы не заработали их ценой своей собственной боли.
- Не ждите, что человек быстро вернется к прежнему себе. Ожидая прежнего, привычного поведения, Вы вполне вероятно рано или поздно его получите, но так и не узнаете о том, что происходит у него внутри. Если Вам дорога близость с этим человеком, примите тот факт, что он стал другим. Не обесценивайте произошедшее в его жизни стремлением вернуть все как было.
- Не инициируйте и не избегайте разговоров об умершем и обстоятельствах его жизни и смерти. Будьте, пожалуйста, чуткими к потребностям того, кто в горе. Беседы о произошедшем могут как ранить, так и исцелять. И только сам человек, находясь в контакте с собой, может почувствовать, что именно ему сейчас нужно. Просто поддержите его в беседе или молчании.
- Не нагружайте человека своими переживаниями по его поводу. «Ты не отвечаешь на звонки, я же волнуюсь», «Я так за тебя переживаю, что сама ничего не могу делать», «Мне так плохо, что я не могу сейчас быть рядом с тобой», «Я же хочу помочь, а ты…». Поймите, что Ваши переживания – это Ваши задачи, и у Вас наверняка сейчас гораздо больше ресурса для их решения. Оставьте одеяло тому, кто без него сейчас реально мерзнет, а сами встаньте и оденьтесь потеплее, Вы это сделать можете. - Ненавязчиво предлагайте конкретную помощь. Вопросы «Чем тебе помочь?» могут не работать по причине того, что человек действительно не знает чем ему можно помочь. Гораздо эффективней предлагать что-то определенное: «Хочешь, я сдам твою машину в сервис?», «Давай я помогу тебе разобраться с документами», «Я могу приехать поболтать, а заодно вымою тебе окна», «Что тебе приготовить»? Но если Ваши предложения о помощи раз за разом встречают отказ, не настаивайте. Вполне возможно, что человеку важно продолжать делать то, что он делал до трагедии, важно чувствовать, что есть что-то, что в его жизни не изменилось, даже если это просто обязанности.
А что же делать можно и нужно?
Просто быть рядом, быть для другого! Говорить о ерунде и о самом главном, молчать, заваривать чай, укрывать пледом, вместе гулять с собакой и смотреть фильмы, быть готовым откликнуться на просьбу приехать в любое время и быть готовым к тому, что Вас оттолкнут, внимательно отслеживать реакцию на Ваши действия и вовремя останавливаться. Всячески сообщать: «Я тебя вижу!», «Я с тобой!».
Это не просто, это большой душевный труд. Вы правда готовы к этому? Потому что если нет, то лучше просто испеките его/ее любимый пирог, напишите короткую записку, позвоните в дверь и оставьте пирог...
Наблюдения психологов показывают, что в личности проявляются две стороны: разумная и эмоциональная.
У мужчины и женщины они работают по-разному. У женщины эти две стороны работают синхронно, одновременно.
Она одновременно может видеть высшую цель, но часто испытывает трудности в принятии решений из-за влияния чувственной, эмоциональной стороны.
Поэтому решения принимает мужчина, у которого интеллектуальная и эмоциональная функции работают попеременно: либо одна, либо другая.
Интеллектуальная сторона означает, что чувства находятся под контролем. Эмоциональная сторона означает, что разум слабеет. Александр Хакимов
О тех, кого рано лишили детства. И взрослости тоже.
Есть такие дети, которые слишком рано повзрослели. Повзрослели потому, что не было рядом с ними надежных взрослых, родителей, на которых можно положиться.
Пьющий, непредсказуемо, то пьяный, то трезвый папа.
Мама, которая оставляла в 5-летнем возрасте сидеть с братом-младенцем, и наказывала, если дочка недостаточно хорошо справлялась с «материнскими» обязанностями.
Папа, который мог внезапно прийти в ярость и избить. Инфантильная мама, не способная к принятию решений, вечно обижающаяся, перекладывающая на ребенка ответственность за свое состояние.
Мама и папа, бурно выясняющие отношения, очень неустойчивая пара.
Не важно, какими именно они были. Важно, что они были непредсказуемы, и рядом с ними было небезопасно. А когда небезопасно, то очень много тревоги и беспомощности. Много настолько, что вынести в детском возрасте эти чувства, тем более в одиночестве – невозможно.
И тогда у ребенка рождается способность, которая помогает ему выжить. Он начинает очень внимательно наблюдать за родителями, пытаясь предугадать их поведение. И не только предугадать, но и повлиять на это поведение. «Если я сделаю так, то мама не будет ругаться». «Если я сделаю этак, папа придет трезвый».
Это иллюзорный контроль над другими, с одной стороны, очень важен, потому что позволяет детской психике не разрушиться окончательно. Вера в то, что он хоть как-то может контролировать поведение родителей, помогает справляться с отчаянием и беспомощностью. Когда безысходность от того, что происходит в семье, «накрывает» с головой, способом помочь себе часто является надежда «я смогу повлиять на родителей и переделать их».
И спасибо этим защитам, что помогли выжить в детстве. Но цена, которую платит человек, очень высока.
Во-первых, происходит некоторое «расщепление» психики. Одна часть, в которой и собраны все детские переживания беспомощности, зависимости, тревоги, отчаяния, «замораживается», зато гипертрофированно вырастает другая часть: псевдо-взрослая, контролирующая, ответственная за весь мир. Но поскольку невозможно заморозить одни чувства, не заморозив другие, страдает вся «детская», чувствующая часть. Такие люди часто выглядят «очень взрослыми» или выглядят как будто застывшими, с какой-то маской на лице. Нередко, кстати, это маска «позитива».
Во-вторых, энергия, которой в детстве положено уходить собственно на детство, на познание себя и мира, оказывается направленной на тревожное познание-сканирование других. И про себя и реальный мир человек знает очень мало, его глубинные убеждения остаются теми же, что и в детстве. Внутри так и остается та, детская, картина себя и мира: «Мир непредсказуем и небезопасен, а я в нем зависим и беспомощен».
В-третьих, поскольку ребенок не знает, что ему не по силам переделать родителей, что это невозможная задача – стать родителем своим родителям, он будет «неудачу» в переделывании принимать на свой счет: «я не справился, дело во мне». И вырастает он с ощущением, что он недостаточно хорош, что он мало старался, что он не справляется. Он будет стараться снова и снова, убегая от отчаяния и безвыходности. И снова сталкиваться с тем, что не справляется. От этого много вины и усталости.
В-четвертых, поскольку человек и так столкнулся с чрезмерной непредсказуемостью в детстве, он не может вынести ее еще больше. Поэтому он будет выбирать то, что ему привычно. Привычное, даже если оно ужасно, менее страшно, чем неизвестное. И выбирать такой человек будет (бессознательно, конечно), то, к чему он привык в родительской семье. Этим объясняется то, почему дети алкоголиков часто попадают в супружеские отношения с зависимыми людьми. Более здоровые отношения будут человеку неизвестны, тем и опасны.
В-пятых, ему очень тяжело будет избавиться от чрезмерного внимания к другим людям и чрезмерного контроля. Это то, чему он научился очень хорошо в детстве. И это будет мешать ему в отношениях ощущать себя, заботиться о своих потребностях. И будет мешать другим людям в отношениях с ним: либо они будут инфантилизироваться, переложат всю ответственность за себя на контролирующую «маму», либо чувствовать много злости и уходить из таких отношений.
Последствия чрезмерно раннего взросления и взятия на себя непосильной ответственности за исправление родителей можно перечислять еще долго. Одно понятно – жить с ними тяжело, очень много усталости.
Психотерапия с такими людьми – процесс долгий. Много времени может потребоваться, чтобы человек осознал, что пытаясь контролировать другого, он убегает от собственных непереносимых чувств. Далеко не сразу человек может почувствовать себя в достаточно безопасной обстановке, чтобы вернуться к тем, «замороженным» чувствам отчаяния, тревоги, безвыходности. Вернуться, чтобы, наконец, оплакать невозможность что-то изменить, с чем-то справиться. Оплакать, чтобы принять: «Я не могу контролировать родителей, я не могу контролировать мир. Это не моя ответственность. Это непосильная задача». Принять это для того, чтобы выделить, наконец, свое место в отношениях и свою ответственность: за себя и свою жизнь. Чтобы начать жить свою жизнь, прислушиваясь к своим желаниям, к своим чувствам. Жить в непредсказуемом мире и выдерживать непредсказуемость. И быть может даже начать ей радоваться и удивляться.
Екатерина Бойдек
Моральная задачка для пытливых умов
Представьте ситуацию: вы едете в своём автомобиле в ненастную, бурную ночь - и вдруг видите трёх людей, ждущих на остановке автобус. Эти люди:
1. Старушка, которая выглядит так, будто вот-вот уйдёт в мир иной;
2. Давний приятель, который когда-то спас вам жизнь;
3. Женщина/мужчина вашей мечты.
Кого из них вы возьмёте в попутчики, если ваш автомобиль двухместный? Подумайте и дайте свой ответ, прежде чем прочесть ответ.
ОТВЕТ Эта морально-этическая дилемма, на самом деле, была предложена в качестве теста при приёме на работу в одной компании. Вы можете подвезти плохо чувствующую себя старушку, ведь в первую очередь вы обязаны спасти её жизнь. А может вы выберете старого друга, потому что однажды он спас вам жизнь, и это будет отличным шансом отблагодарить его? Однако когда ещё вам подвернётся случай встретить свою вторую половинку?
Из 200 претендентов на должность лишь у одного кандидата не возникло проблем с ответом, и он был принят на работу. Решение его было следующим: «Я бы отдал ключи от автомобиля своему старому другу и попросил бы его отвезти пожилую женщину в больницу. А сам же в это время остался с женщиной моей мечты».
Иногда нестандартное мышление и творческий подход к делу даёт нам ключ к решению проблемы любой сложности.
САМО СОВЕРШЕНСТВО
Ключи.
- Здравствуйте, мне нужно сделать копию этого ключа, - молодая девушка протянула его мастеру.
Седой старик поднял голову и внимательно посмотрел на свою гостью.
- Если я не ошибаюсь, вы уже приходили ко мне, правда?
- Если честно, не помню. Возможно, - пожала она плечами.
- Да, да, точно. Только в прошлый раз вы были с молодым человеком, - мастер прищурился и посмотрел на ключ, - да и ключ был другой.
Девушка заметно занервничала и, скрестив руки на груди, окинула взглядом старика.
- Это имеет какое-то значение? Я, кажется, попросила вас сделать мне копию. Это возможно? Или вы составляете досье на каждого своего клиента?
- Нет, конечно, - улыбнулся мастер в седую бороду, - просто я вспомнил, что в прошлый раз у вас был длинный красивый ключ, а теперь - обычный, стандартный. У вас что-то случилось?
- Это вообще не должно вас касаться, - девушка нахмурилась и протянула руку, - если вы не хотите делать свою работу, я найду другого мастера, который не будет задавать глупых вопросов и лезть в мою личную жизнь. Отдайте мне ключ.
- Ну, что же вы так нервничаете? Сейчас я все сделаю, - старик надел очки и принялся внимательно рассматривать ключ, - просто я почти всю свою жизнь посвятил этим ключам. Для меня каждый из них, это, своего рода, экспонат. Я смотрю на ключ, а затем на человека, который его принес и, знаете, с недавних пор я стал замечать, что по связке ключей можно многое узнать об их хозяине.
- В наше время это не удивительно, - немного успокоилась девушка, - с развитием всех этих психологий, характер человека узнают даже по содержимому его холодильника.
- Согласен, - кивнул старик, - но гораздо интереснее делать это на основе своих личных наблюдений, не так ли?
- Возможно, - кивнула девушка и нетерпеливо поджала губы.
- Это очень интересно, на самом деле, - заговорил мастер, заметив скептицизм во взгляде девушки, - я заметил, что ключи - они, как лакмус. Связка ключнй очень хорошо характеризует ее хозяина.
- Например? - скорее, чтобы поддержать разговор, спросила она.
Старик достал из стола новую заготовку и посмотрел на девушку.
- Например, я заметил, что есть такие люди, у которых на связке ключей всегда присутствует один здоровенный ключище. Там может быть много брелоков, маленьких ключиков, но они не имеют значения. Именно этот Царь-Ключ является наиглавнейшим звеном в этой системе. Без него не было бы ничего. Иногда мне кажется, что без него не было бы даже самого человека. Он бывает настолько огромен, что людям приходится постоянно носить всю связку в руках, так как она просто никуда не помещается. Женщинам легче. У них есть ключехранилища - это их сумки, а вот мужчинам приходится нелегко. После нескольких порванных карманов и болючих синяков на ноге, им приходится что-то придумывать. Некоторые переходят на темную сторону и покупают барсетки, но настоящие адепты Ордена Ключа не сдаются. Они принимают этот вызов и носят свое орудие в руках. Я хотел бы хоть раз посмотреть на мир их глазами. Мне кажется, что они видят себя рыцарями, в руках которых зажат Меч Истины. Они делают им всё: показывают направление, чешут затылок, надевают обувь... Ключ становится продолжением их тела, металлический лязг успокаивает их и придает сил. Как будто могучая энергия проходит через эту своеобразную антенну и растекается приятным теплом по всему телу. Попробуйте отобрать его у них и вы увидите, как они сразу почувствуют себя неуютно. Пальцы начнут подрагивать, взгляд станет тревожным, а речь сбивчивой. Думаете, это все просто так? Вряд ли.
- По-моему, все гораздо проще. Разве они виноваты в том, что на их дверях установлены такие замки?
- А разве я сказал, что они в чем-то виноваты? Нет, я не обвинил их ни в чем. Я даже близок к тому, чтобы признать такие замки большой удачей. Ведь не каждому достается такое право - стать обладателем такого Ключа.
Девушка ненадолго задумалась и покосилась на своего собеседника. С виду - обычный старик, а говорит так, как будто он двадцать лет безвылазно просидел в этом своем магазинчике и от этого ему наглухо свернуло крышу.
- Вы скоро сделаете мой ключ? - осторожно спросила она.
- Я знал таких людей, которые, даже после переезда или смены замков, оставляли этот ключ в связке, - не обращая внимания на ее слова, продолжил мастер, - что может заставить человека носить с собой, по сути, уже ненужный и неудобный предмет, который нельзя даже положить в карман? В этом есть какая-то загадка. Как пить дать.
- Не все же такие? - заметила девушка, - некоторые просто выбрасывают старые ключи.
- Выбрасывают? Я ни разу не видел человека, который подошел бы к урне и бросил бы в нее ключи. Может быть вы видели? Вряд ли. Люди зачем-то хранят их, даже если они им уже не нужны. Максимум, что они могут сделать - это снять его со связки и положить в тумбочку. Скорее они его потеряют, чем выбросят. Кстати, вы когда-нибудь теряли ключи? - старик отвлекся от работы и посмотрел на нее, - вспомните свои чувства в тот момент, когда вы это осознаете. Ты в панике бьешь себя по карманам, оглядываешься по сторонам, в своей голове ты сразу выстраиваешь маршрут и отмечаешь на нем точки, в которых ты мог их оставить. Затем ты бежишь по этому пути, обшаривая каждый уголок... Какое счастье, если ты их находишь, правда? А если нет? Это становится огромной проблемой. Еще долгое время ты, сам того не замечая, ищешь их везде. И даже тогда, когда ты заказываешь новые ключи, ты постоянно сравниваешь их со старыми. Разве это не похоже на ситуацию, когда ты теряешь близкого человека?
- Возможно... А почему бы вам самим не попробовать повесить такой ключ на свою связку? Тогда, быть может, вы постигните эту великую тайну, - иронично произнесла девушка.
- А зачем? Нет никакой пользы от ключа, которым нельзя открыть замок. А еще меньше пользы от ключа, которым можно открыть чужую дверь. Конечно же, если ты не вор.
- В какой-то степени вы, конечно, правы, - задумалась девушка.
- А еще есть другие люди. На их связках висят два-три ключа, но они тоже не помещаются в карман. Потому что остальное место занимают брелоки. Их может быть сколь угодно много и когда этот человек подходит к своей квартире, в подъезде начинается карнавал. Такую погремушку слышно даже на улице, и все люди во дворе знают - человек пришел домой. Наверное, в прошлой жизни они были музыкантами или тюремными надзирателями.
- Да, - улыбнулась девушка, - я знаю пару таких людей.
- Или, к примеру, люди-хранители. У них всегда хранится единственный экземпляр ключа от какой-нибудь двери. Чтобы его получить, можно полдня прокататься за этим человеком по городу. А остальные полдня потратить на то, чтобы вернуть ключ владельцу. Они очень внимательно относятся к своей миссии хранителя.
- И такой знакомый у меня тоже есть, - рассмеялась девушка.
- А знаете, что самое интересное в этом всем?
- Что?
- То, что одинаковые ключи есть только у любящих друг друга людей.
- По-моему, это очевидно, - пожала плечами девушка, - они же живут в одной квартире, поэтому и ключи у них одинаковые.
- Не всегда, - усмехнулся старик, - далеко не всегда.
Он закончил работу и, обдув новый ключ, протянул его девушке. Взяв его, поблагодарила мастера и уже собралась уходить.
- А самое главное, - бросил ей вслед старик, - самое главное это то, что пока у вас и у другого человека есть ключи, которыми вы можете открыть одну и ту же дверь - вы еще не стали чужими друг для друга.
Девушка остановилась и медленно обернулась.
- Это вы к чему сказали?
- К тому, что тот парень, с кем вы приходили в прошлый раз, пока не собирается делать копию ключа от своей квартиры, но он до сих пор висит на вашей связке, - улыбнулся мастер, - может быть, вам пока еще не нужен новый ключ, который я вам только что сделал?
Девушка ненадолго погрузилась в свои мысли, рассматривая новый ключ, который она держала в руках. Затем, приняв какое-то решение, она подошла к мастеру.
- Вы знаете... Может быть, вы и правы, - она протянула ключ старику, - если вы не против, пусть он полежит у вас некоторое время, а если он мне понадобится, я приду за ним, хорошо?
- Вы предлагаете стать мне хранителем? - усмехнулся старик.
- Ну, можно и так сказать.
Мастер кивнул и взял ключ из рук девушки.
- Спасибо вам, - весело сказала девушка и радостной походкой почти побежала по тротуару.
Старик открыл ящик стола и посмотрел на кучу разных ключей, лежащих в нем.
- Пока еще никто не возвращался, - усмехнулся он и бросил к ним еще один.
Евгений Чеширко
Детские переживания сопровождают нас всю жизнь
Детство влияет на нас сильнее, чем кажется. Сотни исследований говорят об этом. Истоки того, как мы ведём себя во взрослой жизни, чаще всего кроются именно в нашем детстве. Если сегодня вы страдаете от ожирения, или повзрослев, стали очень скрытным человеком, то оглянувшись назад, можно узнать, когда это началось.
1. Если ваши родители не позволяли вам принимать самостоятельных решений, то повзрослев, вы станете человеком, находящимся в патологической зависимости от партнёра
Если ваши замечательные родители не позволяли вам одеваться так, как вы хотите, не разрешали выбирать себе друзей или еду, то в конечном итоге вы можете превратиться в человека, который патологически зависит от партнёров, — говорит советник по психическому здоровью Лора Дессауэр.
Это означает, что когда вы станете старше, вы начнёте искать такие отношения, в которых вся власть и весь контроль будут сосредоточены в руках вашего партнёра.
2. Если вы были близки со своим отцом, то сейчас у вас нет проблем в интимной жизни
Если в детстве у вас была тесная эмоциональная связь с отцом, то в дальнейшей жизни вы сможете поддерживать здоровые интимные отношения с вашим партнёром.
«Исследование выявило чёткую связь между качеством отношений отца и сына и межличностными отношениями в дальнейшей жизни», — рассказал ведущий исследователь доктор Нурит Нахмани.
3. Если ваши родители постоянно вас контролировали, вы можете стать очень упрямым взрослым
Упрямство — это защитный механизм, который вырабатывается у детей, чтобы они могли противостоять воле родителей, которые стремятся постоянно их контролировать. Подрастая, дети обычно не утрачивают эту черту.
4. Если вы слишком много смотрели телевизор, то у вас могут быть подавлены навыки общения
Понаблюдав в ходе исследования за матерями и их детьми, исследователи пришли к выводу, что телевидение способно ослабить связь между родителем и ребёнком. Даже когда родители и дети смотрели одну и ту же передачу, комментарии родителей, как правило, были совершенно не связаны с тем, что говорили их дети. А так как именно общение с родителями формирует первичные социальные навыки ребёнка, такое непродуктивное общение не даёт этим навыкам нормально формироваться.
5. Просмотр передач со сценами насилия может сделать вас агрессивным
По данным 15-летнего исследования, дети изменяют своё поведение после сцен насилия, в которых исполнители получают вознаграждение за совершённое насилие. Например, если ребёнку показывают детектива, которому удалось призвать убийцу к ответственности после серьёзного столкновения с ним, это приведёт к тому, что ребёнок будет больше хватать, толкаться и драться. Даже после того, как он или она повзрослеют.
6. Если вы подражали своим родителям, то — открытый человек
Если вы копировали всё, что делали ваши родители, даже если это не имело смысла, то быстро поняли, что все ваши действия приводят к какому-то, порой неожиданному, результату. Позднее это сделает вас более открытым для культурного обмена и передачи информации.
Эта деятельность свойственна только человеку: шимпанзе продемонстрировали, что тоже могут подражать действиям, но только в том случае, когда эти действия несут практическую пользу.
«Это делаем только мы, и этого не делают приматы», — психолог Марк Нильсен из Университета Квинсленда в Австралии.
7. Если вас часто наказывали, то повзрослев, вы можете стать скрытным
В своей книге «Drive» автор Даниель Пинк объясняет, что попытки влиять на поведение ребёнка, предлагая ему вознаграждение или наказание довольно часто приводят к желательному поведению. Вместо этого дети будут всеми силами стараться, чтобы их не поймали в следующий раз.
Вывод: если вас в детстве часто наказывали, вы, скорее всего, вели себя ещё хуже, однако знали, как не попасться. И в конечном итоге вы могли превратиться в очень скрытного взрослого.
8. Если ваши родители злоупотребляли алкоголем, вы, вероятно, очень серьёзный взрослый
Если вы росли и были свидетелем того, как ваши родители злоупотребляют алкоголем или наркотиками, то очень вероятно, что сами постепенно сделались «родителем» для собственных мамы или папы.
Так как вы, по сути, пропустили всё своё детство, то стали невероятно серьёзным и можете испытывать трудности с тем, чтобы хорошенько повеселиться. А ещё вы слишком ответственны.
9. Если вы были психологически травмированы в детстве, то повзрослев, можете заполучить ожирение
Несколько исследований показали корреляцию между сексуальным домогательством (и другими травмирующими детскими переживаниями) и расстройством пищевого поведения. Исследование 2007-го года свидетельствует, что у женщин, переживших в детстве сексуальное насилие, риск развития ожирения повышается на 27% по сравнению с женщинами, которые подобному насилию не подвергались. А у мужчин этот риск повышен аж до 66%.
10. Если в детстве с вами жестоко обращались, вы часто страдаете от депрессии
В Королевском колледже Лондона исследовали 26 000 человек, и выяснили, что у людей, в детстве подвергавшихся разным формам жестокого обращения, депрессия случается вдвое чаще среднего показателя. Причин, вызывающих это явление, несколько: недостаток общения между матерью и ребёнком, излишне жёсткая дисциплина в семье, жестокость, порождающая страх.
11. Если вы выросли в бедности, ваша кратковременная память будет хуже
Люди, которые происходят из низших социально-экономических слоёв, в зрелом возрасте обладают не слишком хорошей кратковременной памятью (то есть способностью удерживать в памяти одновременно несколько объектов), выяснил Исследовательский университет Орегона.
12. Если ваши родители развелись, когда вы были маленьким, то в зрелом возрасте это негативно скажется на ваших с ними отношениях
Если ваши родители развелись, когда вы были в возрасте от 3 до 5 лет, то вероятно, ваши отношения с ними будут очень напряжёнными, когда вы повзрослеете, особенно отношения с отцом, считают исследователи из Университета Иллинойса. Однако ранний развод родителей никак не повлияет на ваши отношения с противоположным полом.
Куда исчезают эмоции мужчины?
Каким вы помните своего отца? Авторитетным? Сильным? Или подавляющим и пугающим? Вечно занятым на работе и расслабляющимся бутылкой пива после напряженного трудового дня? Или он покинул семью и его вообще не было рядом? Или вы были по-настоящему близки?
Эмоциональная близость с отцом – это большая редкость. Это горько, печально, но это так. Жизнь мужчины полна напряжения, борьбы и ответственности. Само общество ставит перед ним задачу быть сильным и обеспечивать семью. Никого не волнует – хочет он или нет, есть у него силы или нет. Он обязан. Так жили наши отцы и наши деды. Им тоже приходилось пахать, дабы не прослыть никчемными, немужественными. О! Это один из самых сильных мужских страхов – ярлык «он не мужик».
И общество это очень даже поощряет – кому нужны эмоциональные мужчины, любующиеся цветком или бабочкой? А кто будет зарабатывать деньги? Ну, уж нет – бери кувалду и вкалывай.
Но, поскольку в эмоциональном плане мужчина мало отличается от женщины, т.е. он тоже обладает чувствами, ему приходится очень туго. Мальчик, так же как и девочка, хочет любви и признания, боится, плачет, горюет. Но уже с самых ранних лет он получает очень твердое родительское послание: «Этого делать нельзя». По-мужски – это быть стойким, не показывать страх и слезы. Так мальчику начинают кастрировать его эмоциональность. В крайнем случае (хоть это и неприятно), ему разрешено немного позлиться. Но только не на «священных коров» – не на родителей. Но и это не беда – есть братья-сестры, одноклассники, в конце концов, куда можно почти легально пристроить накопившееся напряжение.
И вот уже усвоенные убеждения он начинает считать своими. Через некоторое время он и сам начинает презирать «телячьи нежности», уворачиваясь от материнских объятий и поцелуев. Ему уже невозможно признаться даже себе, что он испытывает страх или неуверенность. И, подавляя свою эмоциональность, он не в состоянии принять чужую – даже чувства своего ребенка.
Один из самых трудных моментов во взаимодействии отца с ребенком – это эмоции последнего. Когда малыш плачет, закатывает истерики или злится, отец часто впадает в ступор или в ярость. Он не может иметь с ними дела и перекладывает всю ответственность на мать: «Сделай что-нибудь, чтоб он замолчал!». Так его заставляет поступать собственная беспомощность – ведь он не в контакте с собственными чувствами.
Что мы приобретаем благодаря отцу?
Психологическая задача отца – защита и признание. Если отец готов защитить малыша от крикливой тетки, больших ребят или злой собаки – это породит в нем уверенность: «Мир на моей стороне. Я защищен». Впоследствии такой человек будет сам отстаивать себя – с любыми людьми, посягающими на его границы. И речь сейчас идет не столько о физической самообороне, сколько об уважении своих прав – например, не делать того, что не хочешь.
Увы, мы чаще встречаемся с тем, что отец номинально присутствует, но не выстраивает никаких эмоциональных отношений с ребенком. Отцы работают. Они очень заняты добыванием хлеба насущного. И… всячески избегают эмоционального контакта со своими детьми.
Но для ребенка присутствие в его жизни отца также важно, как и матери. Как было сказано выше, без веры отца в своего ребенка он (ребенок) не сможет почувствовать свои права и мужество настаивать на них. В глубине души он остается робким и испуганным, мечтающим о том, чтобы кто-то более сильный защитил его.
Признание – вторая важнейшая задача. Именно отец формирует у ребенка ощущение «Я смогу, у меня получится». Признание – это не что-то особенное. Это всего лишь решение взять детей с собой на рыбалку (своеобразное посвящение в мужскую компанию повышает их самоуважение), или согласиться ответить на их вопросы (признание их ценности), или подбодрить, когда у них что-то не получается (помогает им ощутить веру в себя). Из таких простых вещей ребенок способен сделать вывод, что он ценен, уважаем – а значит, его уважает весь мир.
Проблемы начинаются, если отец конкурирует с детьми, не делая скидку на возраст; обвиняет, контролирует, обесценивает.
Поле конкуренции может быть самое разное – интеллект, например. «Ну-ка, скажи, сколько будет девятью восемь»? – спрашивает он у первоклашки. Получив неверный ответ, радостно называет правильный, всем своим видом демонстрируя, что именно он в семье самый умный. Другое конкурентное поле – игра, спорт. Некоторые отцы, не скрывая злорадства, обыгрывают своих отпрысков, выражая в этой неравной борьбе свое превосходство.
Случается и так, что как бы ребенок ни старался, чтобы он ни делал, он не может заслужить уважение отца. Хорошо учится – «Можешь лучше», делает успехи в спорте – «Ты еще не олимпийский чемпион», старается помогать по дому – «Мало помогаешь». Рана непризнания может потом болеть всю жизнь. Даже достигнув больших успехов на каком-либо поприще, такой человек будет продолжать слышать теперь уже «внутреннего» отца: «Ты недостаточно хорош».
Ребенок может искать признания у других людей – учителей, приятелей, в последующем – коллег. Но непризнание отца всегда будет напоминать изнутри, что все это – временно. Нужно каждый день доказывать, что ты достоин – этой работы, этого положения в обществе, этого круга. И даже добившись признания, такой человек в глубине души ждет разоблачения – так говорит критикующий и обесценивающий отец внутри него.
Человек, которому посчастливилось иметь признающего его ценность отца, не нуждается в каждодневном доказательстве того, что он достоин уважения. Он уважает сам себя, не лезет из кожи вон, и не заглядывает в чужие глаза, надеясь разглядеть там интерес к себе. И, увы, это огромная редкость.
Особенно тяжелые последствия наступают, если отец проявляет насилие – физическое, эмоциональное, сексуальное. Тогда и мир, который получает в наследство ребенок – это очень опасное место, где сильный всегда прав и может сделать с тобой все, что захочет. Насилие отца опасно еще и тем, что, несмотря ни на что, он остается важнейшей фигурой, которая, в представлении ребенка, любит его. Так любовь навсегда оказывается связанной с насилием. Впоследствии он сам может проявлять насилие в любви или, например, создавать пары с подавляющими людьми. В его понимании, или «картине мира», как говорят психологи, если нет насилия, то нет и любви.
Трагедия такого наследия заключается еще и в том, что непризнанный и незащищенный ребенок не может психологически вырасти. Другими словами, под оболочкой взрослого продолжает жить маленький мальчик или девочка, которые по-прежнему ищут защиты и признания у архетипических носителей власти и авторитета – государства, начальника, президента, Бога.
Что случится, если мальчикам позволят плакать?
Когда мальчики плачут от обиды, досады, потери – они (так же как и девочки) учатся проживать свою боль. На психологическом уровне это означает: «Да, со мной произошла неприятность, и я имею право отгоревать свое несчастье». И тогда даже сильное и трагическое событие начинает терять свою силу. Появляется энергия для того чтобы жить дальше.
Это психологический закон, и никому еще не удавалось обойти его без потерь. Если мальчик или девочка, мужчина или женщина не позволяют себе проживать свою боль и, хуже всего, продолжают отрицать ее, то придется за это дорого заплатить. На удержание боли тратится огромное количество душевной энергии.
Насилие над собой рождает много злости, которую надо куда-то девать. Злость – это очень сильная энергия, которая не может рассосаться сама по себе. Все деструктивные модели, описанные выше, берут свое начало в самоподавлении.
Посудите сами – откуда возьмутся у такого человека силы сочувствовать кому-либо, хотя бы и собственному ребенку?
Вот и остается только – вкалывать, потому что должен, расслабляться с пивом, потому что невозможно жить в постоянном напряжении, и выплескивать эмоции только на футбольном матче.
Принять мальчика с его эмоциями – значит обеспечить его душевное здоровье и более полноценную взрослую жизнь.
Если его ценят, уважают – он также будет ценить и уважать. И если ему не приходилось удерживать и подавлять свои чувства, он не будет требовать этого и от своих близких. Только уважая себя, мы способны проявить уважение к другим людям.
Разве не этого мы все хотим?
Годами подвергаться психологическому насилию (абьюзу) – и ничего не предпринимать? Со стороны такая ситуация кажется как минимум странной. Мать шести детей, блогер Дженнифер Уильямс-Филдс о том, что мешало ей разорвать отношения с мужем-абьюзером.
«Я хотела уйти, но не знала как…»
Стоп. Перестаньте задавать один и тот же вопрос: как она вообще могла оставаться в этих отношениях. Не то чтобы ответа не было – просто понять и осмыслить его очень сложно. А ваши вопросы и суждения в духе «сама виновата» – они просто заставляют нас стыдиться еще больше.
Вам, наверное, сложно в это поверить, но мои свидания с будущем мужем мало чем отличались от ваших: он был мил, уделял мне внимание, говорил комплименты. Конечно, «тревожные звоночки» звучали уже в начале наших отношений, но я была молода и наивна – в сущности, как все мы в определенном возрасте. Отличие только в том, чем все в итоге обернулось.
Эмоциональное насилие возникает не вдруг: это медленный, непрерывный, методичный процесс, что-то вроде текущего на кухне крана. Кап-кап, капля за каплей.
Первые капли легко пропустить: «это же просто шутка». Тебе говорят, что ты слишком обидчива и ничего такого не имелось в виду. А может, я и правда такая?
Кран продолжал выпускать каплю за каплей. Я начинаю замечать их, но не придаю им особого значения. Шутки в мой адрес на людях – ну вот такой он, мой партнер, душа компании. Спрашивает, куда я собралась в этом платье или с кем встречаюсь, – да просто он любит меня, вот и все.
Он говорит мне, что ему не нравится моя новая подруга, – и я соглашаюсь. В конце концов, муж для меня важнее подруги, и дружба плавно сводится на нет.
Не продавать же дом из-за текущего крана
Звук уже начинает раздражать – но не продавать же дом из-за текущего крана. Даже когда безобидный шлепок вовсе не кажется безобидным, я легко убеждаю себя в том, что он ничего такого не имел в виду.
Он забывает, что сильнее меня. Когда я ловлю его на очередной лжи, он говорит, что я спятила, раз не верю ему. А может, я и правда схожу с ума?.. В обратном я уже не вполне уверена.
Я стараюсь как-то компенсировать этот текущий кран нашего брака. Я буду лучше. Я стану идеальной женой. Я позабочусь о том, чтобы в доме всегда было чисто, а на столе ждал ужин. И даже если к ужину он не является, я забочусь о том, чтобы еда не остыла. Иногда мне это надоедает. Однажды, вновь не дождавшись мужа с работы, я в сердцах отдаю ужин собаке. Правда, когда за полночь он наконец является, я уже не чувствую в себе такой решимости: выскакиваю из постели по первому зову и готовлю ему ужин.
Я не могу полностью расслабиться. Я постоянно прислушиваюсь и жду
Он все чаще будит меня. Я больше не могу полностью расслабиться и уснуть глубоким сном. Я постоянно прислушиваюсь и жду. По утрам я шикаю на детей, чтобы они не разбудили папу. Мы начинаем ходить вокруг него на цыпочках.
Капли барабанят вовсю. Я боюсь подставить таз и понять, сколько же воды утекает. Включается отрицание. Если бы я этого не сказала, он бы не взбесился. Это моя вина, мне надо просто помалкивать. Я же знала, что с ним лучше не спорить, когда он выпил.
Он прав: я и правда неблагодарная. Он работает, а я сижу дома с детьми. Не может же он сразу после работы идти домой: конечно, ему нужно немного времени для себя. В дни редких встреч с друзьями я спешу оказаться дома раньше него. Я никогда не прошу его присмотреть за детьми: нельзя доставлять ему неудобства.
Мы даже обращаемся в семейную консультацию. Хотя ни он, ни я толком не объясняем, зачем мы пришли, консультант делится с нами своими опасениями. Эта консультация становится первой и последней.
Я так стараюсь стать безупречной женой, что не замечаю, как вода льется на пол
Я так стараюсь стать безупречной женой, что не замечаю, как вода льется на пол. Но я знаю, как все исправить. Для внешнего мира я стану очень активной, не забывая при этом поддерживать дома порядок и уют. И никогда не осмелюсь попросить помощи.
Я почти идеальная мать. Я всеми силами создаю иллюзию образцовой семьи. Мои дети постоянно чем-то заняты (конечно, за все активности отвечаю только я). Я начинаю проговариваться другим мамам о том, как действительно обстоят дела, но стоит им задать вопрос, решительно все отрицаю. Нет, у нас и правда все хорошо. В качестве доказательства я предъявляю семейные фотографии в соцсетях.
Я наконец понимаю, что боюсь его
Не знаю, что пугает меня больше: то, что другие откроют мой секрет, или что муж узнает о том, что я с кем-то поделилась правдой о нашем браке.
И вот наконец однажды я просыпаюсь и понимаю, что наш дом затопило. Моя голова под водой. Мне страшно. Я вижу страх в глазах моих детей. Что же я наделала?! Как я это допустила? Кем я стала? В ту ночь, когда он бросает в меня телефон, едва не попав в голову, больше всего на свете я хочу собрать детей и уехать. Когда он встает из-за кухонного стола и бросает в меня вилку на глазах у детей, я хочу уйти.
И куда я пойду? А если и смогу вырваться, что стану делать? На что мы с детьми будем жить? Он прав: без него я не выживу. Мне нужны его деньги.
– Что, уйдешь и будешь шляться? – кричит он. – Я всегда знал, что тебе только это и нужно!
Он умеет перевернуть все с ног на голову. Речь уже не о его действиях – теперь «под следствием» я.
Я выбрала его и родила от него детей. Это моя вина
Я больше не та, что была на первом свидании. Он запугал меня, сделал слабой. Он победил. Я выбрала его и родила от него детей. Это моя вина. Моя главная задача – безопасность детей. За 20 лет я забыла о том, что бывает другая жизнь. Я остаюсь.
Наводнение продолжается. Я снова ухожу под воду. В разгар очередного скандала я говорю, что с меня довольно. Я отвечаю на его агрессию. Но даже спотыкающийся и пьяный, он сильнее меня. Я вижу это в его глазах, когда он наступает на меня. Самой природой ему дана способность убивать. Его взгляд пугает меня.
– Убирайся, – усмехается он. – Но дети останутся со мной.
Я должна перекрыть воду – если не ради своей жизни, то уж, по крайней мере, ради остатков здравого смысла. Несмотря на все мои усилия, мой секрет прорывается наружу. Но, несмотря на советы друзей, я просто не могу встать и уйти. Это не так просто.
У меня нет денег. Он нашел мой тайник – деньги, которые я копила почти год. Скорее всего, взломал мою почту. Я должна была догадаться. Он всегда следил за мной. Интересно, что он сделал с моими деньгами? Точно не потратил их на наших детей. Скорее всего, пропил или проиграл в карты, чтобы произвести впечатление на другую женщину.
Я застряла. Я остаюсь.
Господи, не дай мне погрузиться под воду окончательно. Мою семью уже не спасти – но, пожалуйста, сохрани меня и моих детей.
***
Мне повезло. Я развелась, хоть раны все еще глубоки.
Насилие не всегда проявляется в виде подбитого глаза или кровоподтеков на теле женщины, но эффекты психологического насилия так же губительны.
Я пошла к психологу, и мне поставили сразу несколько диагнозов: депрессия, тревожность, ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство). Мой муж, абьюзер, держал меня в страхе, а депрессия и тревожность лишили меня возможности делать хоть какие-то шаги, чтобы вырваться. Поначалу мне показалось, что ПТСР – это уже перебор, но прошло уже три года, а некоторые ситуации или даже звуки вызывают во мне страшные воспоминания. Например, когда наш босс начал кричать на сотрудников, мне стало физически плохо. Я снова оказалась на полу сарая, съеживаясь, стараясь хоть как-то защититься от гнева возвышавшегося надо мной мужчины.
Мои дочери стали свидетельницами того, как жестоко мужчина может обращаться с женщиной, а сыновья получили дурной пример того, что значит быть «настоящим мужчиной». Вот чего я по-настоящему боюсь.
Я осталась во имя детей – а теперь виню себя за то, какое влияние все случившееся может на них оказать.
Я ОСТАЛАСЬ, ПОТОМУ ЧТО...
... была изолирована от мира.
... финансово зависела от абьюзера.
... не высыпалась и не могла нормально восстановиться.
... мне говорили о моей никчемности – и я верила.
... жила в постоянном ожидании следующей атаки, и это меня изматывало.
... уйти я боялась больше.
Беда другого человека по-разному в нас отзывается. От каких-то событий хочется бежать, сломя голову, потому что произошедшее нас очень пугает, и прикасаться к этому невыносимо. Бывает и наоборот, когда чужое горе необъяснимо манит к себе. И хочется быть в эпицентре событий.
Причины у нас на то могут быть разные, но эта статья не об этом! Эта статья для тех, кто действительно искренне хочет поддержать близкого человека в его боли, а не попереживать по его поводу.
К сожалению, эти мотивы часто путают один с другим.
Часто бывает так, что пытаясь помочь, люди лишь еще больше травмируют человека, которому и так очень не просто.
Если Вы хотите быть рядом с кем-то близким в трудную минуту и при этом не навредить, первое, что стоит сделать – это разобраться с Вашими собственными чувствами и потребностями:
«Зачем мне нужно быть рядом с ним в этот период?»
«Есть ли у меня ресурс, чтобы быть для другого»?
«Что я ожидаю получить для себя взамен»?
Ответы на эти вопросы очень важны, потому что если за Вашим желанием поддержать на самом деле стоят такие потребности как:
- почувствовать себя благородным,
- проверить себя на эмоциональную устойчивость,
- «подзарядиться» (да-да, горе очень заряжает эмоциями, которые только на первый - взгляд кажутся «негативными».
На самом деле люди любят пострадать. И неугасающая популярность мелодрам и фильмов-катастроф – тому подтверждение),
- добавить ценности своей жизни (а проходящая рядом смерть очень хорошо справляется с этой задачей),
- соприкоснуться со своими страхами и как-бы «порепетировать» свои предстоящие утраты и т.п. то, пожалуйста, найдите способ удовлетворить их по-другому.
Важно отдавать себе отчет, что поддержка другого в горе – это благотворительность с Вашей стороны.
Это не взаимовыгодный обмен ресурсами, который происходит в обычном общении.
Это не инвестиция в ваши отношения, которая потом вернется в виде благодарности и преданности.
И, если Вы не профессиональный психолог, к которому обратились за помощью, это не Ваша обязанность.
Быть рядом с человеком в остром горе имеет смысл только из любви и уважения к нему.
Если Вы все же действительно хотите быть рядом, но по-прежнему опасаетесь сделать что-то не так, то приведенные ниже примеры помогут Вам избежать наиболее распространенных ошибок:
- Не нужно говорить: «Я знаю, что ты чувствуешь», «Это очень тяжело», «То, что произошло – ужасно», «Это невосполнимая потеря!» и т.п.
Не рассказывайте человеку про него! Для каждого утрата несет свои смыслы, вызывает свои чувства. И процесс этот динамичный. И очень велика вероятность «не попасть» в актуальное состояние человека. А что если ему вот только-только, на несколько минуточек вдруг стало как-то необъяснимо легко и светло, а Вы ему с прискорбием сообщаете, как ему тяжело?..
- Не сопереживайте так сильно, чтобы Вас самих приходилось успокаивать. Порой события из жизни другого человека настолько нам резонируют, что мы искренне сами впадаем в проживание очень тяжелых чувств. В результате вместо поддержки и участия, человек у которого горе произошло на самом деле, видит в наших глазах НАШУ боль и страх.
- Не пытайтесь подогнать поведение горюющего человека под Ваши представления о том как это делать правильно. Не нужно советовать поплакать, если Вам кажется ненормальным, что человек не плачет – Вы не знаете, что он делает по ночам в подушку. Не нужно советовать успокоиться, если Вам кажется, что человек плачет уже слишком долго - Вы не знаете с болью какой силы он сейчас справляется.
- Ни в коем случае не провоцируйте разговоры, начинающиеся со слов: «А если бы…», «Надо было…» и т.п. Одним из самых болезненных в проживании утраты является столкновение с тщетностью. Когда понимаешь, что ничего изменить нельзя, что никогда не узнаешь могло ли быть по-другому, что смерть необратима. Почти всегда к этому подмешивается чувство вины: «Не спасла», «Не уберегла», «Не попросил прощения», «Не был рядом» и т.п. Любые фантазии на тему возможных вариантов причиняют боль и отодвигают во времени исцеление принятием.
- Не старайтесь «обогатить» человека смыслами, если только они по честному не прожиты Вами. Смерть делает очень чуткой к фальши. Какие бы красивые фразы Вы не произносили, Вам не поверят, если они идут не из Вашей души, если Вы не заработали их ценой своей собственной боли.
- Не ждите, что человек быстро вернется к прежнему себе. Ожидая прежнего, привычного поведения, Вы вполне вероятно рано или поздно его получите, но так и не узнаете о том, что происходит у него внутри. Если Вам дорога близость с этим человеком, примите тот факт, что он стал другим. Не обесценивайте произошедшее в его жизни стремлением вернуть все как было.
- Не инициируйте и не избегайте разговоров об умершем и обстоятельствах его жизни и смерти. Будьте, пожалуйста, чуткими к потребностям того, кто в горе. Беседы о произошедшем могут как ранить, так и исцелять. И только сам человек, находясь в контакте с собой, может почувствовать, что именно ему сейчас нужно. Просто поддержите его в беседе или молчании.
- Не нагружайте человека своими переживаниями по его поводу. «Ты не отвечаешь на звонки, я же волнуюсь», «Я так за тебя переживаю, что сама ничего не могу делать», «Мне так плохо, что я не могу сейчас быть рядом с тобой», «Я же хочу помочь, а ты…». Поймите, что Ваши переживания – это Ваши задачи, и у Вас наверняка сейчас гораздо больше ресурса для их решения. Оставьте одеяло тому, кто без него сейчас реально мерзнет, а сами встаньте и оденьтесь потеплее, Вы это сделать можете. - Ненавязчиво предлагайте конкретную помощь.
Вопросы «Чем тебе помочь?» могут не работать по причине того, что человек действительно не знает чем ему можно помочь. Гораздо эффективней предлагать что-то определенное: «Хочешь, я сдам твою машину в сервис?», «Давай я помогу тебе разобраться с документами», «Я могу приехать поболтать, а заодно вымою тебе окна», «Что тебе приготовить»?
Но если Ваши предложения о помощи раз за разом встречают отказ, не настаивайте. Вполне возможно, что человеку важно продолжать делать то, что он делал до трагедии, важно чувствовать, что есть что-то, что в его жизни не изменилось, даже если это просто обязанности.
А что же делать можно и нужно?
Просто быть рядом, быть для другого!
Говорить о ерунде и о самом главном, молчать, заваривать чай, укрывать пледом,
вместе гулять с собакой и
смотреть фильмы,
быть готовым откликнуться на просьбу приехать в любое время и быть готовым к тому, что Вас оттолкнут,
внимательно отслеживать реакцию на Ваши действия и вовремя останавливаться.
Всячески сообщать: «Я тебя вижу!», «Я с тобой!».
Это не просто, это большой душевный труд. Вы правда готовы к этому? Потому что если нет, то лучше просто испеките его/ее любимый пирог, напишите короткую записку, позвоните в дверь и оставьте пирог...
У мужчины и женщины они работают по-разному. У женщины эти две стороны работают синхронно, одновременно.
Она одновременно может видеть высшую цель, но часто испытывает трудности в принятии решений из-за влияния чувственной, эмоциональной стороны.
Поэтому решения принимает мужчина, у которого интеллектуальная и эмоциональная функции работают попеременно: либо одна, либо другая.
Интеллектуальная сторона означает, что чувства находятся под контролем. Эмоциональная сторона означает, что разум слабеет.
Александр Хакимов
Есть такие дети, которые слишком рано повзрослели. Повзрослели потому, что не было рядом с ними надежных взрослых, родителей, на которых можно положиться.
Пьющий, непредсказуемо, то пьяный, то трезвый папа.
Мама, которая оставляла в 5-летнем возрасте сидеть с братом-младенцем, и наказывала, если дочка недостаточно хорошо справлялась с «материнскими» обязанностями.
Папа, который мог внезапно прийти в ярость и избить. Инфантильная мама, не способная к принятию решений, вечно обижающаяся, перекладывающая на ребенка ответственность за свое состояние.
Мама и папа, бурно выясняющие отношения, очень неустойчивая пара.
Не важно, какими именно они были. Важно, что они были непредсказуемы, и рядом с ними было небезопасно. А когда небезопасно, то очень много тревоги и беспомощности. Много настолько, что вынести в детском возрасте эти чувства, тем более в одиночестве – невозможно.
И тогда у ребенка рождается способность, которая помогает ему выжить. Он начинает очень внимательно наблюдать за родителями, пытаясь предугадать их поведение. И не только предугадать, но и повлиять на это поведение. «Если я сделаю так, то мама не будет ругаться». «Если я сделаю этак, папа придет трезвый».
Это иллюзорный контроль над другими, с одной стороны, очень важен, потому что позволяет детской психике не разрушиться окончательно. Вера в то, что он хоть как-то может контролировать поведение родителей, помогает справляться с отчаянием и беспомощностью. Когда безысходность от того, что происходит в семье, «накрывает» с головой, способом помочь себе часто является надежда «я смогу повлиять на родителей и переделать их».
И спасибо этим защитам, что помогли выжить в детстве. Но цена, которую платит человек, очень высока.
Во-первых, происходит некоторое «расщепление» психики. Одна часть, в которой и собраны все детские переживания беспомощности, зависимости, тревоги, отчаяния, «замораживается», зато гипертрофированно вырастает другая часть: псевдо-взрослая, контролирующая, ответственная за весь мир. Но поскольку невозможно заморозить одни чувства, не заморозив другие, страдает вся «детская», чувствующая часть. Такие люди часто выглядят «очень взрослыми» или выглядят как будто застывшими, с какой-то маской на лице. Нередко, кстати, это маска «позитива».
Во-вторых, энергия, которой в детстве положено уходить собственно на детство, на познание себя и мира, оказывается направленной на тревожное познание-сканирование других. И про себя и реальный мир человек знает очень мало, его глубинные убеждения остаются теми же, что и в детстве. Внутри так и остается та, детская, картина себя и мира: «Мир непредсказуем и небезопасен, а я в нем зависим и беспомощен».
В-третьих, поскольку ребенок не знает, что ему не по силам переделать родителей, что это невозможная задача – стать родителем своим родителям, он будет «неудачу» в переделывании принимать на свой счет: «я не справился, дело во мне». И вырастает он с ощущением, что он недостаточно хорош, что он мало старался, что он не справляется. Он будет стараться снова и снова, убегая от отчаяния и безвыходности. И снова сталкиваться с тем, что не справляется. От этого много вины и усталости.
В-четвертых, поскольку человек и так столкнулся с чрезмерной непредсказуемостью в детстве, он не может вынести ее еще больше. Поэтому он будет выбирать то, что ему привычно. Привычное, даже если оно ужасно, менее страшно, чем неизвестное. И выбирать такой человек будет (бессознательно, конечно), то, к чему он привык в родительской семье. Этим объясняется то, почему дети алкоголиков часто попадают в супружеские отношения с зависимыми людьми. Более здоровые отношения будут человеку неизвестны, тем и опасны.
В-пятых, ему очень тяжело будет избавиться от чрезмерного внимания к другим людям и чрезмерного контроля. Это то, чему он научился очень хорошо в детстве. И это будет мешать ему в отношениях ощущать себя, заботиться о своих потребностях. И будет мешать другим людям в отношениях с ним: либо они будут инфантилизироваться, переложат всю ответственность за себя на контролирующую «маму», либо чувствовать много злости и уходить из таких отношений.
Последствия чрезмерно раннего взросления и взятия на себя непосильной ответственности за исправление родителей можно перечислять еще долго. Одно понятно – жить с ними тяжело, очень много усталости.
Психотерапия с такими людьми – процесс долгий. Много времени может потребоваться, чтобы человек осознал, что пытаясь контролировать другого, он убегает от собственных непереносимых чувств. Далеко не сразу человек может почувствовать себя в достаточно безопасной обстановке, чтобы вернуться к тем, «замороженным» чувствам отчаяния, тревоги, безвыходности. Вернуться, чтобы, наконец, оплакать невозможность что-то изменить, с чем-то справиться. Оплакать, чтобы принять: «Я не могу контролировать родителей, я не могу контролировать мир. Это не моя ответственность. Это непосильная задача». Принять это для того, чтобы выделить, наконец, свое место в отношениях и свою ответственность: за себя и свою жизнь. Чтобы начать жить свою жизнь, прислушиваясь к своим желаниям, к своим чувствам. Жить в непредсказуемом мире и выдерживать непредсказуемость. И быть может даже начать ей радоваться и удивляться.
Екатерина Бойдек
Представьте ситуацию: вы едете в своём автомобиле в ненастную, бурную ночь - и вдруг видите трёх людей, ждущих на остановке автобус. Эти люди:
1. Старушка, которая выглядит так, будто вот-вот уйдёт в мир иной;
2. Давний приятель, который когда-то спас вам жизнь;
3. Женщина/мужчина вашей мечты.
Кого из них вы возьмёте в попутчики, если ваш автомобиль двухместный? Подумайте и дайте свой ответ, прежде чем прочесть ответ.
ОТВЕТ
Эта морально-этическая дилемма, на самом деле, была предложена в качестве теста при приёме на работу в одной компании. Вы можете подвезти плохо чувствующую себя старушку, ведь в первую очередь вы обязаны спасти её жизнь. А может вы выберете старого друга, потому что однажды он спас вам жизнь, и это будет отличным шансом отблагодарить его? Однако когда ещё вам подвернётся случай встретить свою вторую половинку?
Из 200 претендентов на должность лишь у одного кандидата не возникло проблем с ответом, и он был принят на работу. Решение его было следующим: «Я бы отдал ключи от автомобиля своему старому другу и попросил бы его отвезти пожилую женщину в больницу. А сам же в это время остался с женщиной моей мечты».
Иногда нестандартное мышление и творческий подход к делу даёт нам ключ к решению проблемы любой сложности.