СТИХИ СВЕТЛАНЫ АЛЕКСЕЕВОЙ

(сетевой псевдоним Братислава)
Хочу в Париж!
К воскресному утру дожди своё отплачут,
Заглянет солнце в дом, и ты мне позвонишь:
«Поехали копать картошку к нам на дачу?»
А я хочу в Париж! А я хочу в Париж!
До Глыздово проезд тобой уже оплачен,
Тебе семнадцать лет, ты конопат и рыж,
А мне еще решать по физике задачи…
А я хочу в Париж! А я хочу в Париж!
Там каждый – д'Артаньян, там пляшут в МуленРуже,
Там туфли от «Диор», там платья от «Шанель»…
Автобус тарахтит: «И здесь… сошьют… не хуже...»,
А я хочу отсель! А я хочу отсель!
Картофель – мелковат, у нас крупнее сливы.
«Пивка за урожай!» - ну как тут устоишь?
А ночью будет дождь выстукивать тоскливо:
А-есть-ли-тот-Париж? А-есть-ли-тот-Париж?
Ноябрь. Дачи.
Так не хотелось окна заколачивать...
Горбыль кривился, гвозди гнулись пакостно...
Седое небо над пустыми дачами,
Как над потерей непомерной, плакало,
Ноябрьский ветер истово наяривал -
Над мусором кружил воронье пиршество,
Казалось солнце полусгнившим яблоком,
Повиснувшим на ветках заострившихся.
Забытый на веранде томик Чехова
На близость лета намекал обманчиво.
Уж лучше бы еще вчера уехали!
Да не хотелось окна заколачивать...
Навигация судьбы
Плыви, плыви, кораблик мой бумажный...
Вдаль, мимо звёзд, качелей самодельных, резиновых сапожек, сказок страшных,
Чужих щенков, растрепанных портфелей, мечты иметь большой велосипед,
Воздушных змеев, выстриженных прядей, украденных у брата сигарет,
Стихов из коленкоровой тетради, ребяческих вендетт, стремления казаться старше.
Прохладно утро, ясным был рассвет.
Плыви, буксир, тяни баржу неспешно...
Своё с собой: приобретенный опыт, диван-кровать, супружеская нежность,
С/у раздельный, детских ножек топот, зыбь алкогольной пены у борта,
Случайный секс, авто, фрагмент фрегата с названием "Заветная мечта",
Портрет отца в овале, тяжба с братом, бесцветных будней череда, неспешные надежды.
Диск солнечный в зените. Духота.
Плыви, моё разбитое корыто…
Скрипи, но я не сдамся, я - упряма, вычерпывать я буду деловито
Бессонницу, ночные телеграммы, дешевый кофе, глупый сериал,
Инфаркты, неухоженную дачу, трость, пожелтевший вахтенный журнал,
Очки без дужки, бортовую качку, девятый вал... А дальше?.. Дальше океан открытый.
А там?.. А там – закат горяч и ал.
Старая канатная дорога
Когда-нибудь (надеюсь, что не скоро)
Какой-то неслучайный человек
Запустит карусель фуникулёра,
И нас потянет бережно наверх...
Тоскливо скрипнут старые кабины,
Провисший трос надсадно загудит,
И ветер с моря, подгоняя в спину,
Солёным вздохом выйдет из груди.
И тополиной медленной метелью
Воспоминанья мимо заскользят -
Далёкий дом, лицо над колыбелью,
Знакомый силуэт, заросший сад...
И в тот момент, когда б уже казалось -
Нам не покинуть вечное "вчера",
Вдали забрезжит светлый свод вокзала,
А, может, нимб апостола Петра.
Когда оказалось
Когда оказалось, что в мире - четыре стены,
Пейзаж за окном, потолок и немножечко пола, -
Он начал раскрашивать темперой старые сны,
И в будущем времени больше не ставил глаголы.
Она приносила в застывший прокуренный мир
Нелепые фрукты в цветастом шуршащем пакете,
И Пирру во время чумы подавала кефир;
И синее море шумело на грязном паркете -
Затем, чтоб она, убежав по скрипучим волнам
Обратно - за грань неподвижного, тесного мира,
Гуляла по старым, раскрашенным бережно снам,
Где нет ни паркета,
ни фруктов,
ни стен,
ни кефира.