25-й защитник Дома Павлова – калмык-снайпер Гаря Бадмаевич Хохолов.

Признание через годы...
«Почестей и славы мне не надо...»
Есть в Волгограде место, которое во всём мире известно не меньше Мамаева кургана. Это четырёхэтажный жилой дом в центре города, ставший знаменитым во время Сталинградской битвы.
Среди защитников Дома Павлова был калмык, уроженец Лаганского района, боец 13-й Гвардейской стрелковой дивизии Гаря Бадмаевич Хохолов (на снимке). Долгое время считалось, что дом обороняли 24 солдата девяти национальностей, которым уже после войны присвоили звание Героев Советского Союза. На самом деле было 26 бойцов 11 национальностей. Как оказалось, из списков военная цензура вычеркнула калмыка Гаря Хохолова, представителя депортированного народа, и абхаза Алексея Сукбу (по некоторым документам Цугба), который попал в плен и служил в РОА. Лишь в XXI веке на мемориальной доске, установленной на Доме Павлова, появились фамилии этих героев. Но справедливость так и не восстановлена полностью. Гаря Бадмаевич умер на 90-м году жизни, не дождавшись указа о присвоении заслуженной награды...
Собственно, для скромного немногословного степняка это было не важно. «Воевал я везде одинаково: что на Курской дуге, что в Сталинграде, бил врага, защищал родину. Одной медали не додали, ничего, – храбрился ветеран в ответ на сетования про допущенную несправедливость. – Зато выросли дети, подрастают внуки, все живы и здоровы. Сам я после двух смертельно опасных ранений чудом выжил, прошёл Широклаг, перенёс депортацию калмыцкого народа, живу в окружении близких у себя на родине».
О том, что он является защитником легендарного Дома Павлова, Гаря Хохолов узнал случайно. Напомним, весной 1981 года он в числе передовиков производства совхоза «Красинский» был награждён турпутёвкой в Волгоград. Поездка для Хохолова была особенно дорога, ведь он оборонял этот город осенью 42-го. Рассказ экскурсовода о боях в Сталинграде вызвал в душе Гари Бадмаевича живые воспоминания о тех далёких событиях, и он постепенно начал понимать, что прославившийся героизмом своих защитников Дом Павлова и есть то самое здание, в котором он 51 сутки отбивал атаки немцев... В зале музея-панорамы «Сталинградская битва» Гаря Хохолов увидел список бойцов-павловцев. Сквозь слёзы он снова и снова перечитывал имена тех, с кем провёл здесь самые трудные дни боев, но... не находил своей фамилии.
- От экскурсии я отстал, меня била дрожь, охватили жуткое волнение и обида... Не знал я до того дня, что вместе с другими товарищами совершил героический подвиг, защищая Дом Павлова. Чтобы доказать это, мне понадобились многие годы переписок, поисков архивных документов, тяжёлых воспоминаний, в ходе которых буквально пошагово восстанавливал события тех суток. Спасибо памяти, не подвела, – со слезами на глазах лет десять назад рассказывал Хохолов в интервью газете «Известия Калмыкии». – Мои слова потом сравнили с записями других павловцев и документальными материалами из военных архивов и пришли к выводу, что я не лгу. Но если бы не активность и бескорыстная помощь лаганских музейных и архивных работников, поддержка земляков, я бы, наверное, оставил эту затею...
Воспоминания старого солдата отличались не только точностью, но и объективной оценкой, происходивших тогда с ним событий: «В ночь на 20 сентября 42-го переправились на барже в горящий город. И сразу в бой. Затем остановились. Завели нас в подвал какого-то дома. Горела коптилка, и при её свете нас переписали пофамильно. Говорил я по-русски плохо, но до сих пор у меня хранится красноармейская книжка с личной подписью командира роты И.И. Наумова: 13-я ГСД, 42-й ГСП, 3-й ГСБ, 7-я стрелковая рота, дата – 20 сентября 1942 года. Потом нас повели дальше – здесь уже свистели пули, вспыхивали ракеты, чувствовалась передовая... Собралось нас человек двадцать. Комвзвода объяснил – город почти весь у немцев, но мы будем держаться в этом доме.
Последний бой был рано утром 25-го ноября. Комроты ночевал вместе с нами, объяснил задачу. Он первым пошёл в атаку – выпрыгнул в окно и крикнул: «За мной, вперёд!». Немцы открыли плотный миномётный огонь. В нескольких шагах от дома меня по ногам полоснуло из пулемёта, и я свалился как сноп. Чувствовалось, что наших полегло немало. Нас, раненых, вынесли к Волге. Но переправа не работала – по реке шёл битый лёд. Никто нас не перевязывал, я испытывал жуткие мучения в течение пяти суток. Думал, что это конец. И только в госпитале ЭГ-3638 в городе Ершове Саратовской области я поверил в своё спасение».
«Помню бесконечные фашистские атаки: над домом кружились немецкие самолёты, не стихали артиллерийский, миномётный и пулемётный обстрелы. Немцы штурмовали дом по нескольку раз в день. На всю жизнь запомнил запах гари, известковой пыли, разъедавшей глаза. А ещё пронизывающий осенний ветер и горелую пшеницу, которую жевал, чтобы утолить голод. Дом мы приспособили к круговой обороне: заминировали подступы к зданию, укрепили оконные проёмы, в стенах пробили амбразуры. Вместе с товарищами прорыл траншею до мельницы, где находился наш наблюдательный пункт. Благодаря этому поддерживалась связь с командованием, доставлялись продукты, боеприпасы. Каждый раз, как только немцы пытались приблизиться вплотную, мы встречали их шквальным огнём.
В один из дней ротный вручил мне снайперскую винтовку и приказал: стрелять по бензобакам машин противника и водителям, но не выдавать себя. Занял свой пост в северо-западной стороне дома. На другом наблюдательном пункте дежурил второй солдат. Я протянул к нему проволоку, чтобы таким образом держать связь. Когда один из нас делая передышку, второй выцеливал противника. Кого-то из нас должны были убить. Жив я. Как звали того украинского парня, к сожалению, не помню.
Снайперскому делу учил меня русский Анатолий Чехов. Он тогда уничтожил более 200 немцев. Сам генерал Родимцев вручил Анатолию орден Красного Знамени. У меня орден Отечественной войны II степени, медали «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне». Есть другие знаки отличия, к примеру, звание «Отличный снайпер» получил 7 ноября 1942 года», – рассказывал в одном из своих последних интервью нашей газете Хохолов. Герой похоронен на родине, в с. Красинское Лаганского района. Как вспоминают односельчане, умер ветеран без обиды в сердце.
«Почестей и славы мне не надо, – подчёркивал Гаря Бадмаевич. – Главное, чтобы внуки и правнук знали: их дед воевал честно и отважно».