Жизнь на кончике пера

28 авг 2024

НЕ БУДИ ЛИХО...

Пролог

Сказки для взрослых девочек


Продолжение рассказов:
МНОГОЭТАЖКА
БЕГИ, БЕГИ, БЕГИ

Она сидела тихо-тихо, забившись в закуток между диваном и стеной. Это было ее любимое универсальное убежище, как на случай игры в прятки с воображаемыми подружками в благополучные дни, которые случались все реже и реже, так и на случай, когда действительно нужно было скрыться с глаз долой. Благодаря своей чрезмерной субтильности она легко проскальзывала в свой «домик» и могла часами сидеть там, пока кругом все не успокоится. С третьей стороны закуток надежно прикрывал тяжелый двухтумбовый письменный стол, к столешнице которого сбоку неизвестно для чего привинтили еще и откидную крышку. Возможно, таким образом когда-то решили увеличить рабочую поверхность, но сейчас эта крышка сверху исправно справлялась со своей задачей – скрыть девочку от посторонних глаз. С ловкостью обезьянки она перелезала через высокий подлокотник старинного массивного дивана, откидывала над собой импровизированную «крышу» и всё. Любой вошедший в комнатку ни за что не подумает, что здесь кто-то есть.
Комнатенка была совсем маленькая, квадратов восемь, не больше, довольно темная. Единственное окно, выходящее во двор, занавешено плотной шторой какой-то мрачной серо-фиолетовой расцветки. Вся обстановка – диван, письменный стол да шкаф для одежды – занимала почти все пространство, оставляя совсем немножко для передвижения между мебелью. На комнату маленькой девочки мало похоже, даже скорее совершенно не похоже. Видно, что обставлялась по остаточному принципу, поэтому и мебель вся такая старая, тяжелая, допотопная. У двух своих подружек она видела совершенно иную обстановку: милые, словно игрушечные, комнатки со светлой воздушной мебелью, на окнах легкие занавесочки, на кроватях красивые покрывала. Там так приятно и весело было играть… Но девочка радовалась уже тому, что у нее вообще есть своя комната – место, где всегда можно спрятаться.
***
Когда-то они жили в совершенно других условиях, у них была большая просторная квартира в центре города. Тогда еще был папа… Яркие воспоминания захлестнули девочку. Вот папа катает ее на своих плечах. Он сам такой огромный, такой сильный, что девочка чувствует себя невесомой пушинкой, настолько легко, не прикладывая ни малейших усилий, папа подхватывал ее с земли и усаживал себе не плечи. Они все втроем гуляют по парку, и девочка ловит на себе завистливые взгляды других детей, у которых нет такого папы, большого и мощного, как медведь.
- Да опусти ты ее, - говорила мама. – Пусть своими ногами идет. Ты ее всю дорогу нести намерен?
- Ничего, - смеялся в ответ папа. – Она устала, а мне не тяжело. Могу и тебя прихватить.
- Ой, да ну тебя, - отмахивалась мама со счастливой улыбкой.
- А чего? Возьму вот и посажу на одно плечо дочь, на второе жену. Пусть завидуют, какие у меня девочки! Самые красивые!
Мама заливалась радостным смехом, дочка вторила ей, и так вся семья возвращалась домой. Только зайдя в прихожую, отец осторожно спускал девочку на пол.
Папа часто уезжал. Часто и надолго. Каждый раз мама очень расстраивалась и даже ругалась. Упрекала, что она очень скучает, плохо переносит его отъезды, что девочка тоже очень скучает, что он мог бы и сменить работу. И каждый раз папа терпеливо, с улыбкой, повторял, что никак не может оставить такую любимую работу. Что все он делает для своих дорогих девочек. Что тоже очень-очень сильно скучает по ним. По возвращении всякий раз папа привозил огромную сумку с подарками, среди которых было немало совсем уж диковинных вещичек, среди которых особенно выделялись привезенные с африканского континента. Но самой экзотической оказалась раскрашенная режущими глаз цветами маска.
- Ой, она такая страшная, - поёжилась девочка, рассматривая ее.
- Да, она и должна быть страшной, - объяснил папа. – Там, в Африке, такие маски используют шаманы для отпугивания злых духов.
- А кто такие шаманы? – спросила совершенно завороженная девочка.
- Это такие колдуны, они с духами разговаривают. В каждом племени свой шаман.
- Ух ты, - прошептала в восторге дочь. – Так значит, все колдуны остались в Африке, да?
- Почему ты так решила? – улыбнулся папа.
- Мама сказала, что колдунов и волшебников не бывает, только в сказках. Значит, это у нас не бывает, а в Африке бывает?
- Наверное, - засмеялся папа. – Африка вообще континент полный чудес.
- Я хочу в Африку, - заявила девочка.
- А ты разве стишок забыла? – хитро подмигнул папа.
- Какой? – нахмурилась девочка.
- Маленькие дети!
Ни за что на свете
Не ходите в Африку,
В Африку гулять!
В Африке акулы,
В Африке гориллы,
В Африке большие
Злые крокодилы
Будут вас кусать,
Бить и обижать, -
Не ходите, дети,
В Африку гулять.
В Африке разбойник,
В Африке злодей,
В Африке ужасный
Бар-ма-лей!
- Ну папка, - засмеялась девочка. – Чего ты смеешься, я ж взаправду говорю.
- И я взаправду. Африка – континент чудес. Но и очень опасное место.
Подошла мама и, нахмурившись, прислушалась к разговору.
- Дорогой, - сказала она тихо. – Пусть дочка пока поиграет сама, пойдем с тобой пока побеседуем.
Родители ушли, а девочка продолжала разглядывать маску. Да, она вызывала невольную дрожь, но и притягивала одновременно. Оторвать от нее взгляд было невозможно. У маски были пухлые негритянские губы, расплывающиеся в хищном оскале четырех заостренных зубов. Потрогав их, девочка отдернула руку. Зубы показались ей настоящими. Глаза маски смотрели, не мигая, и, с какой стороны девочка ни подходила, они всегда глядели на нее в упор. По спине пробежали мурашки, и, оставив маску на столе, девочка побежала в комнату родителей.
Остановившись, она не решилась войти. Из-за закрытой двери до нее доносились обрывки разговора. Отнюдь не мирного разговора.
- Ты постоянно забиваешь ей голову какими-то небылицами, - возмущалась мама.
- Я не забиваю, - оправдывался отец. – Все дети верят в сказки.
- Я только-только начала приучать ее реалиям жизни, а ты тут приперся снова со своими россказнями.
- Да приучай пожалуйста, но это не означает, что ей не нужны сказки, - возразил папа.
- Ей, прежде всего, нужен отец! – выпалила мама с досадой в голосе.
- Он у нее есть, - спокойно ответил папа.
- Да, есть. Только есть неизвестно где. Ты уезжаешь, пропадаешь месяцами, потом появляешься с кучей подарков и небылицами в придачу. Я устала от такой жизни!
- Но, любимая, у меня такая работа, что поделать. Ты ведь знала, - мягко сказал папа. – Я очень люблю тебя и очень люблю нашу девочку. Я стараюсь для вас. И мне нравится моя работа.
- Да, я знала, - согласилась мама. – Только не догадывалась, насколько это будет тяжело для меня. Я все время скучаю по тебе.
- Я тоже, милая. Обещаю, это скоро закончится. Еще пара командировок, и всё. Осяду и буду вести размеренный нудный образ жизни. Еще и надоем тебе.
- Не надоешь, не надейся. Только вот с трудом верится.
Девочка, постояв немного под дверью, развернулась и ушла обратно к себе. К вечеру, когда вещи были разобраны и отправлены в предназначенные для них места, когда все подарки были смотрены-пересмотрены уже по двадцатому кругу, папа водрузил маску на письменный стол в комнате дочери, и семья отправилась ужинать. После ужина долго и весело играли в лото, усевшись за столом в гостиной, одновременно поглядывая на экран телевизора, где шла старая добрая, давным-давно выученная наизусть и разобранная на цитаты, кинокомедия. Заметив, что дочка вовсю клюет носом, мама погладила ее по голове и предложила:
- Иди-ка ты чистить зубки и укладываться спать. Мы оставим все, как есть, и доиграем завтра.
Девочка нехотя сползла со стула и, зевая во весь рот, отправилась в ванную, сопровождаемая улыбками родителей. Вернувшись оттуда, она на заплетающихся ножках подошла сначала к маме, потом к папе, чмокнула их в щеку и отправилась к себе. Через минуту из детской раздался ее встревоженный голосок:
- Мамочка, папочка, идите сюда!
Сорвавшись тут же со своих мест, родители прибежали в комнату дочери. Девочка сидела на кроватке и растерянно указывала куда-то. Там, куда был направлен ее маленький пальчик, стоящая на столе маска светилась изнутри приглушенным матовым светом. И ярче всего остального выделялись ее глаза.
- Что это? – шепотом с восторгом и страхом спросила девочка.
- Господи! – воскликнула мама, повернувшись к мужу. – Убери ее отсюда.
- Нет! – возразила девочка. – Папа же сказал, что она злых духов отпугивает. Наверное, она вот так это делает.
- Мне будет жутко заходить сюда, - прошептала мама мужу.
- Послушай, детка, - папа присел рядом с дочерью. – Мама права, давай уберем ее. Нет, не совсем уберем, просто уберем куда-нибудь, где не будет видно этого света. Чтобы спать не мешала, ладно?
С этими словами папа взял маску и поставил ее на пол за письменным столом, отвернув к стене. Девочке понравилась эта затея. Теперь стало даже еще сказочнее: мягкое свечение шло откуда-то снизу, выбиваясь из-за стола. Она забралась под покрывало и, поглядывая на подсветку, мирно уснула.
- Как такое возможно? – спросила мама, выйдя из комнаты дочери.
- Скорее всего, такой состав краски. Африка, одним словом, - улыбнулся отец.
Папа жил дома целых полгода. Но все равно снова уехал. И на этот раз не вернулся.
Однажды весной девочку из садика забрала не мама, а тетя, мамина сестра. Вернувшись домой, она обнаружила маму в слезах. Девочка долго не могла понять, в чем дело, пока ей, наконец, не объяснила тетя. Папы больше нет. Укус какого-то тропического насекомого подвел черту жизни молодого сильного мужчины.
Спустя год в их доме появился дядя Толя. И еще через полгода они все почему-то переехали в эту маленькую квартирку на окраине города. Девочка так и не поняла, почему так случилось и почему тетя так ругала маму, называя доверчивой дурочкой. «Мама не дурочка, зачем же тетя так говорит?» - думала девочка. Тетя все чаще приходила за ней в садик, маме все время было некогда. Почему в ее комнате такая старая мебель, девочка тоже не поняла, как и не поняла, куда же подевалась ее красивенькая, как у принцессы, обстановка. Задав это вопрос маме, услышала в ответ, что все будет хорошо, когда дядя Толя «раскрутится». Что это означало, девочка тоже не понимала, представляя себе, как вполне упитанный дядя Толя вдруг раскручивается волчком вокруг своей оси. Картинка получалась довольно смешная.
На деле все становилось совсем не весело. От дяди Толи все чаще странно пахло. В такие дни он был неправдоподобно веселым, иногда к ним заходили гости. Тетя только сокрушенно качала головой, не произнося ни слова и укоризненно глядя на маму.
- Гони его в шею, пока не поздно, - услышала как-то девочка слова тети, обращенные к маме. – Пока еще молодая, найдешь себе нормального.
- Ты не понимаешь, Толику раскрутиться нужно, - возражала мама.
- Ага, раскрутиться, - очень уж ехидно сказала тетя. – Вижу, как он раскручивается.
В первый класс девочку тоже собирала тетя. Они вместе мотались по магазинам, и тетя покупала для нее самые красивые вещи. Первого сентября стояла она на линейке с двумя огромными бантами на завитых в локоны густых хвостах, с ярким ранцем за спиной, в красивой клетчатой юбке и лакированных туфельках на ножках, чувствуя себя самой нарядной и счастливой. После школы мама с тетей повели ее в кафе, где они ели пирожные и мороженое, потом долго гуляли по парку. Совсем, как когда-то, когда еще был папа…
Дома, засыпая, девочка услышала недовольный голос дяди Толи:
- Столько бабок потратила на ерунду! – выговаривал он маме. – Твоя сестра, уж коли деньги дурные, лучше б нам их отдала. Сами бы решили, на что потратить. Нафига такие дорогие шмотки? Попроще нельзя было, что ли?
- Так не мы же тратили, а она, - робко возразила мама.
- Вот я и говорю: дура твоя сестра, - вздохнул дядя Толя.
А девочка лежала и думала: «Почему он так говорит про тетю? Тетя не дура, она хорошая».
Девочка не помнила, когда впервые почувствовала неладное, и что это было. То ли мама становилась все более и более веселой, но веселость эта была как бы ненастоящей. То ли запах от мамы стал похож на тот, что все чаще и чаще исходил от дяди Толи. Но дома становилось с каждым днем все хуже и хуже. Однажды утром девочка увидела у мамы на лице огромный синяк.
- Мама, что это? – в ужасе спросила она.
- Ударилась, не переживай. Скоро пройдет, - отмахнулась мама, пряча глаза.
Ударяться и падать мама стала часто. И гости по вечерам стали приходить все чаще. Подруг девочка к себе не приглашала. Во-первых, стыдно, во-вторых, развернуться в ее комнате было совершенно негде. Бывать у подруг тоже часто не удавалось, это очень злило и маму, и дядю Толю. Лишь с тетей они не решались спорить, когда та приезжала и забирала девочку к себе на выходные, праздники или каникулы. Дядя Толя откровенно боялся сестру мамы, которая, обнаружив однажды синяк на руке племянницы, приехала к ним домой и, прижав дядю Толю к стене, прошипела:
- Еще хоть раз тронешь мою племянницу, прибью, как таракана, понял?
Было смешно смотреть, как толстый грузный мужик со страхом смотрит на стройную женщину, вцепившуюся ему в ворот рубахи. Тетя, в прошлом спортсменка, обладала недюжинной силой и вполне могла швырнуть его через себя, словно подушку. Девочку с тех пор он и пальцем не тронул, но, когда приходили гости, она все же предпочитала прятаться в своём укрытии. Ведь гости не видели разгневанную тетю…
Девочка могла часами сидеть в «домике», завороженно наблюдая за мерцающим свечением маски, которую спрятала за письменный стол позади тумбы. Это мерцание успокаивало и навевало воспоминания о тех волшебных временах, когда еще был папа.
***
Сейчас, сидя в укрытии уже второй час кряду, девочка прислушивалась к звукам голосов, доносившихся из соседней комнаты. Очень уж противно они звучали, резко, ненатурально. Среди прочих угадывался голос дяди Толи, привычно хвастающегося тем, что он вот-вот «раскрутится». Теперь уже девочка понимала, что означает это слово, и не верила в раскрутку ни на йоту. У одной из ее школьных подруг папа был предприниматель, и девочка видела, как много он работает, какой уставший возвращается домой по вечерам. А ведь дядя Толя почти все время дома. Мама на работе, а он дома. Лишь изредка он тоже вдруг начинает ежедневно куда-то исчезать. Но потом снова сидит дома. Как однажды сказала тетя, перебивается случайными заработками. Снова непонятная фраза…
- Не, ты, Толян, молодца, - раздался громкий голос одного из гостей. – Рисковый мужик!
- Да, я считаю, надо уметь рисковать, - рисовался дядя Толя. – А иначе ничего не добьешься!
- Верно, - подхватил еще один гость. – На дядю чужого работать – это фигня. Вот свое дело – это да! За тебя, Толян!
Послышался звон стекла, гости чокались стопками. Потом снова гул голосов, видимо переговаривались за едой. Девочка с грустью подумала, что сидеть ей в укрытии еще долго. Может быть, даже и спать придется здесь, недаром же она давным-давно постелила на пол сложенное вдвое ватное одеяло. Она хорошо помнила тот день, когда ее за волосы выволок из комнаты к гостям изрядно выпивший дядя Толя. Тогда ей удалось вырваться, но пришлось бродить по улице и прятаться в кустах напротив дома до тех пор, пока вся компания не угомонилась. Больше с тех пор в моменты празднований неизвестно чего девочка на глаза старшим не попадалась, а заглянуть за диван почему-то ни разу никому не пришло в голову.
А, может быть, неспроста не пришло?
Она вдруг потянулась к маске и взяла ее в руки. Глядя на загадочное свечение, исходящее от нее, девочка вдруг произнесла вслух:
- Ты же для защиты от злых духов. Так папа сказал. Интересно, а от злых людей ты тоже можешь защищать? Или уже защищаешь? Эх, если б ты могла прогнать их…
Девочка любовно погладила маску, пробежав пальцами по клыкастому оскалу и огромным светящимся глазам и хотела было снова спрятать ее за тумбу стола, но вдруг от тыльной стороны маски отслоился кусочек дерева, обнаружив под собой небольшое отверстие.
- Это что, тайник? – удивилась девочка, засовывая в него пальцы.
В руке у нее оказался сложенный листок. Вроде бы бумага, но и не бумага. Больше на ткань похоже. Развернув его, она увидела, испещренную неизвестными ей знаками поверхность. Что произошло дальше, девочка так и не смогла объяснить: из ее горла вдруг сами по себе стали вылетать слова на незнакомом языке. Она сидела на полу и, раскачиваясь из стороны в сторону, гортанно повторяла их нараспев. Затем, придя в себя и почувствовав непреодолимую усталость, девочка спрятала листок обратно в тайник маски, вылезла из своего укрытия, забралась в кровать и, накрывшись с головой покрывалом, крепко уснула.
На следующее утро с первыми лучами рассвета у тети настойчиво зазвонил телефон.
- Да? – сказала она сонным голосом.
- Тетя! – рыдала в трубку девочка. – Ты можешь приехать? С мамой что-то творится такое. Мне страшно!
- Так, успокойся! Если что, беги во двор. Я еду! – решительно ответила женщина, вскакивая с постели.
Сестру свою она застала в весьма плачевном состоянии: женщина сидела на полу, раскачиваясь из стороны в сторону, что-то бормоча себе под нос, в глазах ее сквозил ужас. Ни Толи, ни других гостей в доме не было, лишь посреди комнаты стоял стол с остатками ночного пиршества, да опрокинутые стулья валялись рядом. Тетя подошла к сестре и потрясла ее за плечо:
- Эй! А ну-ка, приди в себя! Ты дочку напугала, если вообще помнишь еще, что она у тебя есть! Что произошло? Где твой Анатолий?
- Он… он… он забрал Толю, - пробормотала женщина. – Он забрал всех.
НЕ БУДИ ЛИХО... - 968518147849
Глава 1
Римма с Колей вышли из кабинета, и тут же на них налетели родители.
- Ну что? – допытывался Михаил. – Что сказали?
- Все в порядке? – вторила ему Антонина. – Все хорошо?
- Так, Михаил, мама, вы же не даете Римме и слова вставить, - засмеялся Коля.
- Все нормально, - улыбнулась Римма. – Все протекает как нужно, почти идеально.
- А сказали, кто у тебя будет? – робко поинтересовалась Антонина.
- Сказали, - хитро подмигнула Римма. – Девочка.
- Ой, как хорошо! Просто замечательно, - наперебой заговорили будущие бабушка и дедушка.
- А поехали к нам, - предложила Колина мама. – Я праздничный обед сделала, пирог испекла, Ларка с Валеркой ждут. Поехали?
Дело было как раз между майскими праздниками, весна буйствовала вовсю. Отовсюду выглядывает первая яркая, свежая, еще не успевшая запылиться, как обычно бывает к середине лета, зелень. В садах белеют зацветающие абрикосы. Небо ярко-синее, недосягаемо-высокое, какое бывает только весной. От слепящего солнца больно глазам, без темных очков на улице делать нечего. Лара и Валик в этом году заканчивают школу, в мае последний звонок, потом экзамены, дальше выпускной. В дальнейшем дороги близнецов расходились, интересы разные, ВУЗы разные. Объединило их навеки только занятие танцами, бросать которые брат с сестрой в ближайшее время не планировали.
- О, наконец-то! – воскликнула Лариса, открывая дверь. – Ну что?
- Ты хоть войти дай для начала, - засмеялся Коля, пропуская вперед Римму.
- Девочка, - коротко ответила Римма.
- Вау! Класс! Эй! Валерка! Где ты там застрял? – позвала брата Лара.
- Мясо достаю из духовки! Сейчас! – откликнулся из кухни брат.
- Хозяйственные ребята, молодцы, - похвалил Михаил.
- Ну а как же без этого? Я на работе целый день. Они давно у меня самостоятельные, - спокойно ответил мама. – Обычное дело.
- К сожалению, далеко не для всех обычное, - улыбнулся Михаил. – Ну что, хозяева, ведите!
- Прошу, - сделала широкий жест рукой Лариса.
В самой большой комнате, где обитала мама, был накрыт раздвинутый стол. Близнецы постарались сервировать его соответственно торжественности момента: не каждый день обзаводишься племянницами. Лара указала Римме на удобное кресло с высокой спинкой, Коля помог жене устроиться, а сестра подложила ей под спину подушечку. Римма ласково погладила свой большой живот и улыбнулась всем присутствующим.
- Ну что, уже недолго осталось. Всего-то месяц, и я, наконец, снова увижу носки своих туфель, а заодно и любимую дочурку, - засмеялась она.
- По этому поводу я и приготовил свое коронное блюдо, - объявил Валера, входя в комнату и водружая на стол блюдо с румяной фаршированной яблоками уткой.
- Ну ты даёшь, - похвалил Коля.
- Да ладно, ничего особенного. Рассаживайтесь, давайте уже обедать, - ответил брат.
Обед проходил шумно и весело. Близнецы наперебой строили планы на то, как они буду участвовать в воспитании своей племянницы. Римма и Коля выслушали и, глядя друг на друга, прыснули со смеху.
- Коль, - смеялась Римма. – Похоже, у меня будет уйма свободного времени.
- Точно, тебя, видимо, допускать к дочери будут лишь для кормления, - кивнул Николай.
- Переезжаете скоро? А то время-то поджимает уже, - спросил Михаил.
- Да, через неделю уже въедем в новое жилье, - ответила Римма.
Когда стало известно, что в их семействе ожидается прибавление, было решено продать двушку Николая и купить в этом же жилом комплексе трехкомнатную квартиру, благо, они были в продаже. Михаил изъявил желание поучаствовать и добавил нужную сумму, чтобы молодой семье не пришлось снова влезать в ипотеку. Пока шел ремонт в новой квартире, жили они в студии Риммы, которую продавать не собирались, пусть на будущее останется их ребенку. Новая квартира находилась на девятом этаже, откуда открывался роскошный вид на лес. Дом, в котором была куплена квартира, стоял последним, располагаясь на окраине жилого комплекса. Римма и Коля специально заказали сделать на лоджии такое же панорамное остекление, как и в студии Риммы. Терраса с видом на лес – об этом можно только мечтать. Детская тоже получилась шикарной: светлая, просторная, воздушная. Идти по стандартам и упираться в розовую или голубую гамму не захотели, оформили ее в бежевых тонах с нежно-зелеными акцентами. В общем, оставались последние «штрихи к портрету», и квартира с нетерпением ожидала своих хозяев.
- Вы же скажите, какой день выберете для переезда, - попросила мама. – Мы все поможем. Только сообщите заранее, чтобы я с работы отпросилась.
- Да-да, точно, - согласился Михаил. – Я тоже приеду.
- И мы тоже, - встряли Валик и Лара.
- У вас учеба, - строго возразила Римма.
- Мы после уроков придем, - спокойно возразила Лариса. – Все равно вы за полдня не управитесь.
- Тогда приходите, конечно, - согласилась Римма. – Думаю, все при деле окажутся.
Так и вышло. В означенный день с самого утра появились грузчики, ловко упаковали и вынесли всё крупногабаритное и, разместив в кузове «Газели», перевезли в новую квартиру. Все остальные вещи, сложенные в большие коробки, уже дожидались там, заранее перевезенные Михаилом и Колей в собственных автомобилях. Переезжать-то было всего-ничего – через четыре дома. Хотя, в случае переезда расстояние не имеет такого уж главенствующего значения, если только не на другой конец страны. А так, хоть в другой район города, хоть в соседний дом – все одно, как говорят в народе, один переезд равен двум пожарам.
Римма сердилась, когда Коля, отец или свекровь мягко отстраняли ее от коробок, не разрешая лишний раз присесть или наклониться.
- Эй! – возмущалась она. – Я же беременная, а не больная!
- Вот и отдыхай, пока беременная, - смеялась Колина мама. – Когда родится малышка, не до отдыха будет, тут бы успеть зубы почистить и причесаться. Иди вон, дочка, потихоньку вещички в шкаф раскладывай. Да на верхние полки не лезь, Колю позови. К обеду малые заявятся, помогут посуду кухонную разобрать.
Римма вздыхала и уходила в спальню. На самом деле ей была приятна забота близких, но поворчать все же святое дело. Сидя на кровати, она потихоньку разбирала перевезенные коробки с надписью «Спальня», в которых была сложена их с Колей одежда. Она разложила свое белье в ящик комода, порадовавшись тому, какой он огромный. Достала кейс с косметикой и начала укладывать ее в верхний выдвижной ящик и расставлять на крышке. Над комодом висело огромное зеркало. Заглянув в него, Римма вдруг замерла, любуясь своим отражением. Коля все последние месяцы не уставал твердить ей о том, какая она красивая, но Римма только отмахивалась. Какая уж тут красота? Живот из-под носа торчит, ноги отекли, передвигается утиной походкой вразвалочку. Но сейчас вдруг она поняла, что действительно похорошела. Невероятно похорошела! Нет, Римма и раньше не жаловалась на свою внешность и была вполне довольна ею. Но сейчас… Сейчас в ней появилось что-то иное… Сразу вспомнились слова папы. Когда Коля примерно с месяц назад в очередной раз произнес, какая она красивая, папа улыбнулся:
- Беременные женщины всегда красивые. Сам по себе поступок красивый.
Ей вдруг захотелось распустить волосы. Она подняла руки, сняла заколку, и водопад тяжелых рыжих локонов упал на плечи. Теперь из зеркала на нее смотрела счастливая женщина, сияющая какой-то особенной красотой. Первобытной, первозданной, вечной …
- Любуешься? – услышала она за спиной голос мужа. – Есть чем. Не устаю тебе повторять, что ты красавица. Заметила, наконец-то?
Он подошел к ней со спины, осторожно обнял и поцеловал в затылок. Римма прикрыла глаза от удовольствия.
- Коль вон ту одежду разложишь сам, ладно? – попросила она. – Это на верхние полки.
- Конечно, - кивнул Николай. – А ты прилечь не хочешь?
- С чего вдруг? – удивилась Римма. – Я совершенно не устала, все делала сидя.
Она подавала Коле стопки с одеждой, а он раскладывал ее по полкам большого шкафа-купе. Когда, наконец, с этим было покончено, в прихожей послышался звонок домофона.
- О, малые пришли, - сказал Коля. – Пойдем встречать.
Валера и Лариса по-прежнему несли почетное звание «малые», несмотря на то что им уже исполнилось по семнадцать лет. Похоже, они не особенно и переживали из-за этого. Как недавно заявила хитрая Лара, все равно скоро это звание перейдет к племяннице.
Коля открыл дверь, и в прихожей, несмотря на ее приличные размеры, стразу же стало тесно, шумно и весело. Валик протянул Римме коробку:
- Держи, тут тортик, мы по пути купили.
- А тут пироженки, на сдачу прихватили, - засмеялась Лара, протягивая вторую коробку. – И еще: мы не одни, ничего? Извините, не предупредили. Всё спонтанно получилось. Иди сюда!
Лариса втянула в прихожую девушку их же возраста. Симпатичная такая девушка, хрупкая, стеснительная. Умные, внимательные карие глаза смотрели немного виновато. Девушка робко переминалась с ноги на ногу.
- Извините пожалуйста, это все из-за моей рассеянности, - сказала она.
- Динара! Здравствуй, детка, - приветливо сказала Колина мама. – Риммочка, Коля, это Динара, одноклассница Лары и Валика.
- Привет, Динара, - поздоровалась Римма. – Заходи, не стесняйся. У тебя что-то стряслось?
- Такая глупость: ушла в школу и забыла ключи от дома. Мама уехала в область по делам, сейчас вообще вне зоны доступа, домой вернется около десяти вечера. Лара сказала, что у Вас переезд, я вот и подумала: ведь лишние руки Вам не помешают?
- Не помешают! – засмеялась Римма. – Подключайся! Антонина Никитична, Коля, папа, я с ребятами займусь кухней, всё остальное с радостью доверяю вам. А вы, молодежь, айда за мной!
- Сказала умудренная жизненным опытом старушка, - съязвила Лариса. – Ладно, погнали!
Дело спорилось, и вскоре в кухне стало так же красиво и уютно, как и в старой квартире Риммы. Посуда заняла отведенные для неё места, Валера с Ларисой повесили шторы и перетащили на террасу ротанговые кресла, перевезенные из студии. Динара появилась с ведром воды и шваброй, выгнала всех обратно в помещение и, ловко орудуя реквизитом, до блеска вымыла пол.
- Красота! - восхитилась Лара. – Еще лучше, чем в той квартире. Все же вид на лес умиротворяет.
- Да, - согласилась Динара. – От него веет спокойствием.
Она схватила ведро грязной водой и скрылась.
- Хозяйственная девушка, - похвалила Римма.
- Да, она у нас очень самостоятельная. Досталось ей, - сказал Валера. – И учится лучше всех в параллели с самого первого класса. На золотую медаль идет.
Динара вернулась с чистой водой.
- Давайте-ка все на лоджию, я здесь скоренько протру, потом приготовим поесть. Думаю, что все уже устали и проголодались.
Наблюдая за этой девочкой, Римма не переставала удивляться, насколько же она ко всему приучена, как все спорится у нее в руках. Оказалось, что вдобавок ко всему, Динара еще и очень прилично готовит. Вдвоем с ней они быстро состряпали незатейливый обед на всю ораву.
- Да, Ларка, - сокрушенно покачал головой Валера. – С тобой бы мы с голоду померли.
- Так и вижу, как ты пухнешь от голода, - язвительно засмеялась сестра.
- Женюсь я на Динарке, пожалуй, - с шутливой задумчивостью произнес Валик.
- Не мечтай, - резко парировала Динара. – В мои ближайшие планы замужество точно не входит.
- Облом, - развел руками Валера. – Динар, ну, когда войдет, не забудь обо мне.
Он скорчил такую умилительную мордочку, чем очень напомнил котика из мультфильма про Шрека, что все присутствующие дружно рассмеялись.
- А что входит в твои ближайшие планы, можно поинтересоваться? – спросила Римма.
- Поступить в ВУЗ, который выбрала, - просто ответила Динара.
- Отличный план, - одобрительно кивнула Римма. – А в какой, если не секрет?
- На самом деле у меня на примете их два: МГУ и СПбГУ. Либо это МГУ, Институт стран Азии и Африки. Либо СПбГУ, Восточный факультет. Питер мне больше по сердцу, если честно.
- То есть, все связано с Востоком? – уточнила Римма.
- Скорее, с Африкой, - ответила Динара. – Хотчу в будущем заниматься африканистикой.
- Хм… Тебя так интересует Африка?
- Мой папа там работал, - ответила девушка. – Ну что? Зовем остальных?
- Ага. Эй! Где вы там? У нас обед готов! Рулите все сюда! – крикнул Валера.
Римма задумчиво разглядывала Динару, отметив про себя, что девушка очень технично переменила тему, когда ей задали вопрос, на который почему-то не хотелось отвечать. И вообще, Римма явно что-то чувствовала, сама не могла объяснить, что именно. Но от этой девочки исходило нечто, доселе Риммой не испытанное и ей незнакомое. Вроде бы сама девочка совершенно обыкновенная, не обладающая ничем особенным, но все равно какое-то нехорошее чувство заставляло Римму присматриваться к ней. Динара с чем-то связана. Возможно, она сама этого не знает или не понимает, но это «что-то» существует, и это «что-то» не понравилось Римме. Внешне девочка ничем не выделялась: невысокая, очень хрупкая, каштановые волнистые волосы собраны в хвост, ладненькая, даже очень ладненькая. Личико живое, умное. В целом, очень приятная девушка, хоть и не красотка. Познакомиться с ней многие бы не отказались. Одета очень хорошо, это Римма сразу отметила. Обувь добротная, дорогая, сумка тоже очень даже недешевая. Пришла она в школьной форме, но форма тоже сшита явно из дорогой ткани. На шее виднелся кожаный шнур. С самого начала, когда Динара только пришла, Римма предложила ей сменить белую блузку на простую футболку. И сейчас этот шнур вылез наружу. На нем болталась очень странная подвеска. Заметив, что Римма пытается ее разглядеть, Динара улыбнулась.
— Это оберег. Африканский. Папа когда-то привез, я еще маленькая совсем была, - пояснила девушка, пряча подвеску под футболку.
Рассмотреть, что именно представлял из себя этот кулон, Римма не успела, поняла только одно: от него ничего опасного или просто необычного не исходило. Дело в чем-то другом, словно слабый отпечаток чего-то тревожного лежал на самой девочке.
***
Ближе к вечеру молодежь ускакала на прогулку. Основное все было сделано, мелочи Римма и Коля уже доделают постепенно, поэтому Валик, Лара и Динара вынесли к мусорным бакам все коробки, использованные при переезде, и радостно убежали. Римма, Коля, Михаил и Антонина устроились на террасе и наслаждались покоем.
- Эх, хорошо здесь, - похвалила Антонина. – Молодцы, великолепное жилье подобрали.
- Спасибо всем вам за помощь, - сказала Римма. – Так здорово управились, я даже не ожидала. А ребята как помогли!
- Они у нас шустрые, - засмеялся Коля.
- А Динара так просто находка, - Римма ненавязчиво подводила разговор к девочке. – Такая спорая, ловкая, хозяйственная! Даже не верится, что обычная школьница. Девчонки ее возраста, как правило, совсем не такие. Нет, они, конечно, по дому помогают, но чтобы вот так! Динара прямо готовая хозяйка.
- Да, Риммочка, это верно, - кивнула Антонина. – Динара чудная девочка. И действительно очень самостоятельная. А куда деваться? У тети ее работа связана с разъездами, возвращается зачастую поздно. Да и детство у девочки было то еще…
- Тетя? – удивилась Римма. – Она же говорила «мама»?
- Ну да, она ее называет мамой. Мама Лена. На самом деле это ее тетя, старшая сестра ее родной матери.
- Так она что, сирота?
- Получается, так. Отец умер давным-давно, Динаре тогда, кажется, лет пять или шесть было. В Африке какая-то дрянь его укусила. А мать… Мать в больнице. Уже почти десять лет.
- ???
- В частном пансионате, под присмотром психиатров, - пояснила Антонина Никитична. – Помешалась она, и никто так и не понял, почему. Говорили, вроде бы, алкоголь мог такое с ней сотворить… Кто знает? Сестра оплачивает ее содержание, только улучшений никаких нет. Она все эти годы, как птичка божия. Всем улыбается, всех любит, сестру и дочь узнаёт, только сомнительно, что реально понимает, кто они такие в ее жизни. Мило беседует… ни о чем. Так, о погоде, о природе, о том, что по телевизору смотрела. Никаких вопросов никогда не задаёт. И, кажется, ничего не помнит из того, что с ней когда-то было… Недееспособная она. Поэтому Лена - опекун Динары. Динара ее мамой зовет.
- А о своей матери она как? Знает?
- Конечно, - кивнула Антонина. – Лена иногда берет ее с собой, когда едет навестить сестру. Только Динара, похоже, никаких чувств особых не испытывает. Лена говорила, девочка очень хорошо помнит, как ей приходилось прятаться от пьяного отчима и его гостей, как он мать бил, как однажды вдруг она проснулась и обнаружила мать в состоянии помешательства. Куда отчим делся, вообще непонятно, похоже, сбежал просто от долгов. У него их немало было. Хорошо, что они хоть официально женаты не были.
- Да уж, досталось девочке, - покачал головой Михаил. – Хорошо, что теперь у нее все гладко. Похоже, с тетушкой ей живется комфортно.
- Да и учится она вон как хорошо, - вставила слово Римма. – Планы у нее на будущее такие, что я поразилась: она африканистом собирается стать. Поступать будет в Московский или Питерский университеты на восточный факультет.
- Всё, да не всё, - вздохнула Колина мама. – В прошлом году Лене пришлось Динарку к психологу отвести. Нет, не из-за детских воспоминаний, с этим она и сама справилась, девочка сильная. А тут влюбилась. И вроде все нормально было, и парень неплохой, как Лена рассказывала. Старше ее, студент уже. И вдруг такое…
- Что произошло? – насторожилась Римма.
- Пропал он. Без вести пропал. Так и не нашли его по сей день…
Римма откинулась на спинку кресла и задумалась. Девочка Динара интересовала её всё больше и больше…

Продолжение СЛЕДУЕТ

#Анна_К

Комментарии