" Глава 14. Автомобиль осторожно пробивался сквозь узкую лесную дорогу, окруженную высокими старыми соснами и стройными белыми березами. Эта полоса препятствий становилась настоящим испытанием даже для самого умелого водителя: глубокие рытвины сотрясали машину на каждом десятке метров, булыжники выскакивали из-под колес, корни деревьев цеплялись за днище, словно пытались остановить незваных путников. Километры пути превращались в мучительное преодоление этого природного хаоса: колеса вязли в рыхлой почве, пару раз поваленные стволы перекрывали дорогу, и приходилось выходить из машины и оттягивать их к обочине. Казалось, сама природа сопротивляется сейчас этому несанкционированному вторжению на свои территории. Огромные камни, скрытые густой травой, возникали внезапно, заставляя машину опасно подпрыгивать. Массивные сосны низко склоняли свои тяжёлые ветки, угрожая процарапать крышу автомобиля насквозь. Глядя на всё это, было трудно поверить, что некогда этот участок представлял собой вполне проходимую грунтовую дорогу. Внутри салона стояла невыносимая духота — раскалённый воздух, казалось, пропитывался сквозь одежду и прожигал кожу. Специфический букет ароматов влажной земли, горячего металла и человеческого тела создавал атмосферу дискомфорта и усталости. Артём вцепился в руль обеими руками, преодолевая крайнюю степень утомления. Его мутило, спина болела, желудок сводили приступы голода. Теплая вода из пластиковой бутылки едва освежала, тем не менее позволяла сохранить хотя бы остатки концентрации. Он продолжал двигаться вперёд, понимая, что промедление может стать фатальным. Пилот молча смотрел в окно перед собой, сохраняя внешнее спокойствие и завидное самообладание. Для Артёма же каждая минута казалась вечностью: руки отказывались подчиняться, глаза слипались, мысли становились туманными. Единственным мотиватором оставались мысль о спасении пострадавших женщин. Внезапно впереди замаячил просвет — довольно широкая поляна посреди мрачного леса. Ощущение облегчения казалось невероятным, иллюзия будто самое сложное уже позади напрочь овладела сознанием. Радоваться было, конечно, преждевременно: оба понимали, что новые территории таят в себе ещё большие сложности, нежели убитая временем грунтовая просека. Тем не менее Артёму сейчас было просто жизненно необходимо слепо верить в то, что ещё несколько часов и они наконец найдут этот мифический корабль. Ант сидел на переднем сиденье, пристально наблюдая за Артёмом краем глаза. Сидящий за рулём приятель выглядел не лучшим образом: лоб покрывали крупные капли пота, глаза покраснели, и это внушало пилоту немалое беспокойство: водитель не сводил взгляда с дороги, но движения его были заторможенные, реакции и того хуже. Особенно тревожило пилота то, что Артём редко отрывал руку от бутылки с водой, глотая жидкость мелкими жадными глотками. А ещё Ант остро ощущал энергию, исходящую от девушек на заднем сиденье. Эманация Дины представляла собой довольно мощные волны. Локальное поле испытывало искажения пространственной структуры и волнообразно распространялось по салону автомобиля. Постоянно колеблясь, эта сила то окатывала Анта теплом, то отпускала, словно её и вовсе не существовало. Взвесив все факторы, Ант пришёл к выводу, что состояние Артёма обусловлено именно этими волнообразными колебаниями и следовало бы принять какие-то меры, иначе развитие событий может оказаться неблагоприятным. Учитывая значимость всего происходящего, пилот пришёл к выводу что было бы неплохо взять управление автомобилем на себя. Артём вышел из машины и несколько раз глубоко вдохнул, но от этого ему почему-то стало только хуже. Он ощутил слабость и головокружение, будто незримая тяжесть давила на плечи. На предложение пилота отойти подальше от автомобиля и поговорить, Артём устало кивнул и поплёлся следом. Остановились на поляне, покрытой мягкой зелёной травой, окружённой редким пролеском. Устроились метрах в десяти от машины на старом поваленном дереве. — Остаточная энергия, исходящая от девушек, передаётся и тебе, оттого у тебя сейчас такое ужасное состояние, — произнёс Ант, стараясь говорить как можно спокойнее, хотя тревога по поводу состояния Артёма только нарастала. — И вполне возможно, тебе станет ещё хуже... Наступила пауза, во время которой Артём переваривал услышанное. Он понимал, что Ант сейчас знает, что говорит, и это не пустые слова и даже не предположения. Это факт. Тело казалось ватным, голова тяжелела, конечности слабо отзывались на команды мозга. — Поэтому лучше, если за руль сяду я, — продолжил Ант, задумчиво смотря на стоящий в десятке метров от них автомобиль. — Но проблема в том, что я ни разу не водил данное транспортное средство. И ещё хуже то, что это средство примитивное и в основе своей механическое, что ещё больше усложняет ситуацию. Любой компьютер на этой планете не представляет для меня сложности, но что касается механики... Артём долго думал, прежде чем ответить. Его губы скривились в саркастичной усмешке, но здравый смысл взял верх: — Давай попробуем, — вздохнул он, махнув рукой. — По крайней мере, на всякий случай. Если я и впрямь буду не в состоянии вести машину, то буду хотя бы знать, что у девчонок есть шанс... Пилот поднялся и направился к автомобилю. Поляна была большой, открытой, идеально подходящей для испытаний. Решено было свернуть с дороги, так как дальнейшее передвижение по разбитой трассе грозило лишь повреждениями автомобиля. Девчонок предусмотрительно вынесли из машины и удобно уложили на мягкой траве. Сложно описать, что происходило дальше. Ант сел за руль, нажал на акселератор и отпустил сцепление. Автомобиль дрогнул, издал утробный рык и дёрнулся вперёд, едва не перевернувшись набок. Пилот судорожно ухватился за руль, стараясь удержать машину на прямой траектории. Колёса буксовали, земля разлеталась во все стороны, сухие ветки хрустели под колёсами. Проехав несколько метров, пилот съехал с края поляны и врезался в невысокий куст. Металлический каркас машины жалобно скрипнул. Артём, сидящий рядом на пассажирском сидении и наблюдавший за процессом, закатил глаза и тяжело вздохнул. — Скажу честно, твои навыки вождения оставляют желать лучшего, — язвительно заметил он. — Впрочем, ещё не всё потеряно... Давай ещё раз. Ант помолчал, затем ответил: — Проблема не в отсутствии навыков и даже не в особенностях транспортного средства... — Ант на секунду задумался, после чего продолжил: — Моё зрение охватывает больший спектр частот, а восприятие времени ускоряется... Почему — непонятно. Добавь к этому специфику координации движений и ориентации в пространстве, и получишь эффект, аналогичный тому, будто транспортом управляет человек с физическими недостатками. Гравитация ваша ещё... — Проще говоря, ты плохая замена водителю, — подытожил Артём. Следующие полчаса ушли на обучение, точнее — на мучения. Искусство вождения оказалось настоящей пыткой для пилота, привыкшего к совершенным технологиям своего родного мира. Автомобиль мотался по полю, как необузданный конь, бросаясь из стороны в сторону, прыгая по неровностям и регулярно выбрасывая клубы пыли и грязи. Трава и кусты под колёсами стонали и ломались, создавая характерный хруст, сопровождаемый рёвом мотора и скрипом металла. Пилот, сидя за рулём, прилагал максимальные усилия, пытаясь приспособиться к особенностям земного транспортного средства. Картина складывалась не самая радужная: двигатель ревел, покрышки визжали, кузов содрогался, а подвеска протестовала всеми силами. Рядом, на пассажирском сидении, всё так же сидел Артём, бледный и утомлённый. Его голова склонялась набок, взгляд был потерянным, дыхание поверхностным. Несмотря на плохое самочувствие, он изо всех сил помогал Анту советами и наставлениями, стараясь передать как можно больше базовых принципов управления: — Медленнее дави на газ, смотри, там яма впереди, сейчас воткнешься, — наставлял он. — Держи руль ровно, не поворачивай резко, это не гоночный болид! Однако советы помогали мало. Пилот по-прежнему вёл машину с переменным успехом, но всё же вёл. Колёса снова и снова попадали в ямы, подскакивали на буграх, выбивали вверх землю и ломали корни растений. Машину трясло, Артём ощущал себя словно в центрифуге, отчего желудок постоянно сводило спазмом. — Сложно, — признался Ант круге на пятнадцатом. — Земные транспортные средства не предназначены для моих реакций. Артём сглотнул, осознавая очевидное: пилоту проще освоить ракетостроение, нежели вождение обычной легковой машиной. Он собрал остаток сил и предпринял очередную попытку помочь: — Сосредоточься, забудь про приборы и компьютеры, — рекомендовал он, похлопав Анта по плечу. — У нас просто нет другого варианта. Если меня действительно вырубит посреди дороги, ты что с нами троими делать будешь? Так что давай ещё минут тридцать, и едем дальше. Ант внимательно выслушал рекомендации, сделал глубокий вдох и вновь повернул ключ зажигания. Раз за разом он действовал осторожнее, плавнее, сознательно контролируя каждое движение. Машина медленно двинулась вперёд, не прыгая и не буяня. Наметилось явное улучшение: торможение стало более плавным, поворот руля — увереннее, удары подвески — тише. В конечном итоге пилот худо-бедно освоился с управлением. Его движения приобрели относительную устойчивость, хотя по-прежнему присутствовала некоторая характерная специфика: быстрые повороты, резкие ускорения и замедления, вызванные особенностями его восприятия времени во время движения. Итак, спустя около часа практики и тренировок Ант овладел основными принципами вождения, прогресс, несомненно, был. Между тем Артём понимал, что для того, кто вообще в первый раз в жизни сел за руль, прогресс этот был более чем значительный... Дальше тратить время на обучение они не имели возможности, нужно было двигаться дальше. Проехать оставалось не так уж и много, и если ничего непредвиденного не произойдёт, то до темноты должны успеть. Когда девушек загружали обратно в машину, Ева внезапно очнулась. Но это было скорее не осознанное пробуждение, а некий рефлекс организма, отреагировавший на внешние стимулы. Открыв глаза, девушка совершенно не понимала, где находится и кто эти люди, что пытаются сейчас её успокоить. Взгляд Евы был растерянным, зрачки расширенными, дыхание учащённым. Она пыталась вспомнить, где находится, но воспоминания перемешивались, границы между реальностью и иллюзией были напрочь размыты. Артём, увидев состояние подруги, побледнел ещё сильнее. Пот выступил на лбу, ладони вспотели, горло перехватило спазмом. Осознание того, что может произойти нечто необратимое, делало мужчину совершенно беспомощным. — Что с ней? — прошептал он, сжимая в ладони бутылку с водой. — Почему она выглядит так... странно... Ант, внимательно наблюдавший за Евой, спокойно ответил: — Границы между реальностью и альтернативной вселенной стёрлись. Она видит мир, созданный производной Связующей Сути Деформации. Именно это создаёт иллюзию двойственного восприятия, но на деле девушка находится в пограничном состоянии, опасно граничащем с безумием. Эти слова усугубили ощущение тревоги у Артёма. Он вспомнил слова пилота о воздействии квантового узла и вдруг явственно осознал: так и есть, обычные медицинские препараты здесь бессильны. Наука Земли не готова к таким случаям, и это не то что пугало, это вводило в некий ступор, от которого волосы на голове вставали дыбом. — А как быть с Динкой? — спросил он, пытаясь отвлечься от собственного страха. — Она ведь получила более мощную дозу излучения. Ант внимательно посмотрел на Артёма: — Их нельзя в принципе просто так взять и разбудить. Можно в некоторой степени стабилизировать их физическое состояние, но каждая попытка вывести их из сна приведёт к повторному погружению в альтернативную реальность. Такой цикл негативно скажется на сознании и психике. Для нас же сейчас лучшее решение — позволить им спать до прибытия на борт корабля, где я смогу поместить их в регенерационные капсулы примерно на шесть часов. Этого времени достаточно, чтобы восстановить абсолютно все функции организма. Произнеся это, Ант пристально посмотрел на Артёма, который выглядел в данный момент ещё хуже, нежели полчаса назад: — Ты тоже будешь отправлен в регенерационную капсулу, — добавил он, — судя по твоему внешнему виду, твоя иммунная система сейчас из последних сил пытается справиться с воздействием остаточной энергии. Капсула поможет максимально очистить организм и восстановиться. Артём смотрел на пилота, осознавая всю серьёзность положения. Если ещё несколько часов назад он в некоем роде скептически относился ко всем его доводам, то теперь более чем прекрасно понимал, что выбирать действительно не приходится — их единственная надежда на спасение находится на борту корабля Анта. Глотнув воды, он собрался с силами и кивнул: — Делай, что считаешь нужным. Только дай гарантию, что с девушками всё будет в порядке. Ант кивнул в ответ, понимая, что Артём в данный момент требует от него максимальной ответственности скорее для проформы. То, что этот мужчина будет грызть землю, ползти из последних сил, но в итоге доставит свою Динку до корабля, пилот ни на миг не сомневался. ————————— Васильченко вёл машину по пустынной лесной дороге, время от времени бросая взгляд на экран планшета. Вдруг он заметил некую странность. Сигнал автомобиля, оснащённого GPS-трекером, указывал на интересную аномалию: машина двигалась кругами по одному и тому же месту, не покидая участка размером с футбольное поле. Видя это, капитан нахмурился, пытаясь понять, что могло послужить причиной такого поведения. Он свернул на обочину и заглушил двигатель. Сидя в тишине, Кирилл рассматривал имеющиеся данные. Автомобиль перемещался неравномерно, описывая большие и малые круги, иногда зигзагами, иногда прямолинейно. Наблюдать подобное поведение машины в глубине леса было по меньшей мере странно и подозрительно. Заинтересованность капитана возрастала пропорционально количеству вопросов, возникающих в его голове. Он чувствовал, что близок к разгадке тайны, но пока не имел четкого понимания происходящего. Присутствовало подозрение, что интересующие его субъекты попали в затруднительное положение, и это обстоятельство давало ему определенное преимущество — если в данный момент не сидеть и разглядывать данные на экране, а продолжать движение, то нагнать машину возможно минут за тридцать — сорок. Следя за изменениями на экране планшета, Васильченко понял, что шансы на успешное завершение миссии зависят сейчас от правильности выбранного времени и метода. Действовать следовало осторожно, продуманно и эффективно, дабы не поставить под угрозу собственную безопасность и благополучие всей операции в целом. Спустя примерно полчаса напряжённого преследования капитан, наконец, значительно сократил расстояние. Автомобиль уже завершил свои странные маневры на поляне и вновь двигался вперёд, но теперь не по разбитой грунтовой дороге, а сквозь пролесок, используя широкие поляны и открытые участки местности. Наличие открытого пространства в общем-то облегчило преследование, дав возможность поддерживать адекватную дистанцию и избегать неожиданных ситуаций. Кроме того, Васильченко удалось подобрать наиболее удачный маршрут, что давало возможность приблизиться к ним на максимальное расстояние, не будучи замеченным. Он сознавал, что на данном этапе преследование потребует от него максимальной внимательности и навыков интерпретации особенностей местности. Следуя за трассировкой GPS-приемника, выдерживая дистанцию, избегая попадания в поле зрения членов экипажа, он отдавал предпочтение импровизированным тропам и сухим полянам. По его мнению, они служили идеальными дорогами, позволяя быстро компенсировать утраченное время. На протяжении следующих тридцати минут автомобиль, управляемый группой, двигался хаотично. Иногда они сворачивали на боковые тропинки, ведущие в глубину леса, а затем возвращались обратно, как будто искали что-то в этой глухомани. Следующие двадцать минут проходили в напряжённом ожидании, пока автомобиль медленно продвигался по открытой местности. Васильченко внимательно следил за положением на экране планшета, периодически сверяясь с картой. Расстояния уменьшались, позиции укреплялись, готовность к действию достигла пика. Наконец, четверо участников экспедиции остановились у края широкой поляны. ————————— Ант внимательно наблюдал за состоянием своего спутника. Внешний облик последнего не внушал оптимизма: бледная кожа, крупные капли пота, мелко подрагивающая нижняя челюсть — всё это говорило о том, что в любой момент он может последовать за девушками в путешествие по альтернативной реальности. Немного поколебавшись, Ант уже готовился занять место водителя, когда в голове раздался такой знакомый и родной голос — голос бортового компьютера! «Приветствую», — бесстрастно прозвучало в голове. — Приветствую, — мысленно ответил Ант, чувствуя облегчение от контакта с системой корабля. — Нужна помощь в определении координат. Определи ближайшее место для парковки автомобиля, чтобы минимизировать расстояние. «Координаты определены. Вам необходимо двигаться на север, спустя четыреста метров обогнуть лес с западной стороны. По приближении к указанному месту транспортное средство необходимо будет покинуть и завершить путь пешком». Ант принял инструкции компьютера и сообщил их Артёму, добавив, что двигаться следует осторожно, так как местность дальше болотистая и каменистая. Авто аккуратно въехало на указанный участок, старательно объезжая заболоченные низменности и груды камней. Через двадцать минут достигли края большой поляны. Ант вышел из машины первым, расправляя плечи и глубоко вдыхая чистый лесной воздух. Позади него Артём неспеша выбрался из автомобиля, озираясь по сторонам. Поляна, на которую они прибыли, действительно впечатляла своим масштабом и красотой. Широкая и просторная, она была покрыта густым ковром изумрудной травы, что шумела сейчас под лёгким вечерним ветром. Одна сторона поляны уходила в тёмную стену леса, что состоял в основном из высоких сосен и берёз, стволы которых уходили далеко в небо. Другая сторона заканчивалась берегом ручья, журчащего и искрящегося в лучах заходящего солнца. Вода бежала плавно, прозрачная и чистая, словно приглашая окунуться в её прохладу. Прямо перед ними возвышалось огромное скалистое образование, похожее на древний монолит, выступающий из земли. Камень был огромным, местами поросшим мхом и лишайником. Скала выглядела естественным элементом пейзажа, невероятно гармонично вписываясь в окружающую их местность. — Мы на месте, — сказал Ант, поворачиваясь к Артёму. Тот, выслушав заявление пилота, недоуменно осмотрелся. Нигде не было видно никаких следов космического корабля. Поляна была абсолютно пустой. Разочарование и растерянность, которые завладели сознанием Артёма в данный момент, сложно было описать словами. Он замер как вкопанный, внимательно вглядываясь в лицо Анта. — Корабль где? — резко спросил он, с явным недовольством в голосе. Ант в свою очередь спокойно указал на скалу: — Прямо там. Артём недоверчиво посмотрел на указанное место. Никаких признаков космического аппарата не было и в помине. Он инстинктивно шагнул ближе к скалистой породе, ища подтверждение словам пилота. Однако камень оставался обычным камнем, ничем не выдающимся. — Ты точно здоров? — спросил Артём, качая головой. — Это обычная скала, а не космический корабль! Ант вздохнул, понимая замешательство приятеля: — Маскировка, — спокойно пояснил он. — Технология позволяет интегрироваться в ландшафт, становиться невидимой для обычных взглядов. Это защитная мера. Артём с ужасом ощутил, как на него накатывают первые волны паники. Мысль о том, что он потратил драгоценное время, катаясь по лесам с человеком, который очевидно страдает расстройством психики, вызывала в буквальном смысле взрыв мозга. Ко всему прочему он понимал, что топлива в бензобаке не хватит даже на половину пути назад, и эта мысль угнетала его сильнее всего. Стресс и усталость дали о себе знать, голова закружилась, перед глазами появилась серая пелена. Артём уселся на землю, прислонившись спиной к двери автомобиля. Физическая слабость мешала ему сейчас встать и высказать пилоту всё, что крутится в голове. Он до боли сжал кулаки, стараясь обуздать гнев и разочарование, что переполняли его изнутри. — Будь ты проклят, — прошептал он сквозь зубы, не отводя взгляда от Анта. — Ты долбанутый сумасшедший, и я бы с удовольствием разбил тебе сейчас морду. ————————— Кузнецов и Егор сидели за деревянным столом, внимательно вслушиваясь в рассказы местных обитателей о жизни в коммуне. Атмосфера вокруг была довольно тяжелой, словно густой ядовитый туман окутывал всё это пространство, проникая в самую душу и вызывая мурашки по телу. Деревня, на первый взгляд самая обыкновенная, при ближайшем рассмотрении дышала запустением и безнадежностью. Сейчас Егор хорошо это видел — дома угрюмо темнели, окна многих жилищ были забиты досками. Асфальтовая дорожка, прорезавшая центральную площадь, покрылась сетью трещин, словно свежими порезами. Жители хоть и носились с веселым видом, на деле были изможденными и бледными. Жизнь оставила их тела раньше срока. Некоторые из них ходили по улицам, сутулясь и глядя в землю, будто боялись встретить взгляд прохожего. Другие, наоборот, двигались бодро и быстро, размахивая руками и смеясь без причины, словно одержимые какими-то скрытыми демонами, но каждый из них был будто призрак, нелепо застрявший там, где быть ему не положено. Егор вдруг понял, чем именно здесь пахнет. Повсюду витал тяжелый запах сырости и плесени, перемешанный с химическими нотками «масла», распространяемого по округе. Именно этот запах и вызывал головную боль и тошноту, усиливая ощущение дискомфорта и тревоги. Его раздумья прервала женщина в черной одежде, вышедшая из ближайшего дома. Она уверенно подошла к столу, неся в руках большую алюминиевую кастрюлю. Поставив ее на столешницу, женщина не проронила ни единого слова, развернулась и ушла обратно в дом. Старик, который вёл беседу с мужчинами, медленно поднялся и торжественно открыл крышку кастрюли. Внутри оказались холодные варёные макароны, безвкусные и сероватые на вид. Но стоило мужчине достать из кармана ложку и зачерпнуть первую порцию, как атмосфера вокруг резко изменилась. Люди, сидящие за столом, потеряли остатки самоконтроля. Они, словно голодные звери, набросились на пищу, хватая макароны руками и жадно поедая их прямо из кастрюли. Движения их были дикими, неуклюжими, будто они понятия не имели, что на свете существуют ложки и вилки. Лицо каждого участника жуткой сцены выражало в данный момент восторг и удовольствие, будто еда была божественным даром, а не простыми макаронами. Наблюдая за этой вакханалией, Егор почувствовал, как внутри него растёт чувство омерзения и отвращения. Он не мог поверить, что цивилизованные люди способны деградировать до подобного животного состояния. Сердце ёкнуло, и он понял, что больше не может выносить это кошмарное зрелище. — Я не могу на это смотреть, — прошептал он, вставая из-за стола и отходя подальше. Кузнецов последовал за ним, задумчиво потирая подбородок. Вернувшись к машине, Кузнецов сел за руль, но трогаться с места не спешил. Атмосфера вокруг была давящей и тревожной, словно тяжёлый мокрый саван окутал всё пространство. Ветер стих, листья деревьев замерли, словно готовясь внимательно выслушать последующий нелицеприятный рассказ. Кузнецов же повернулся к Егору лицом и заговорил низким, проникающим голосом, который словно эхом отзывался в самых отдалённых уголках сознания: — Знаете, Смирнов, — начал он, обращаясь к Егору официальным тоном, — то, что вы видите здесь, далеко не полная картина происходящего. И чтобы вы поняли, почему я настоял на вашем личном присутствии, поведаю вам детали. Речь идёт о женщине, известной в данном месте как Благодетельница. Её настоящее имя — Виктория Дмитриевна Львович. Много лет назад она была признанным учёным — биохимиком. Занятая разработками лекарств, способных продлить жизнь и излечить смертельные недуги, она посвятила всю свою жизнь науке. И вот однажды сия милая дама создала уникальное вещество, позднее названное простым и понятным для всех словом «Масло». Кузнецов сделал паузу, глядя на Егора тяжёлым, проницательным взглядом, словно проверяя, готов ли тот адекватно воспринимать непреложные истины. Затем продолжил: — Этот препарат прошёл первоначальные клинические испытания, и результаты поначалу были поразительны. Заболевания отступали, продолжительность жизни увеличивалась, симптомы болезней исчезали. Но вскоре появились серьёзные побочные эффекты. Нарушения психики, значительная зависимость, разрушительные изменения личности. Учёный совет счёл проект небезопасным, и дальнейшие опыты в данном направлении были на неопределённый срок заморожены, а в скором будущем и вовсе забыты. Виктория Дмитриевна, в свою очередь, не смогла принять это решение как данность. Она верила, что её изобретение приносит реальную пользу и все эти умные дядьки и тётки просто не понимают ценности её изобретения. Она решила продолжить эксперименты самостоятельно, разыскав безнадёжно больных людей, готовых испытать новую терапию. Само собой, люди, которым оставалось жить считанные месяцы, принимали участие в проекте не то что добровольно, они делали это с великим энтузиазмом. И вот здесь началось самое интересное: масло действительно действовало. Болезни отступали, жизнь продлевалась, качество этой самой жизни улучшалось. Но... препарат вызывал сильную зависимость, приводил к потере индивидуальности и изменению личности. Кузнецоф на некоторое время остановился, словно обдумывая ситуацию, после чего продолжил. Со временем заработало пресловутое сарафанное радио. Люди, узнавшие о положительных эффектах лечения, сами находили Викторию. Семьи, потерявшие надежду, приводили родных... Коммуна росла стихийно, участники проекта считали «Масло» последним шансом на выздоровление. Кузнецова опять замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Егора. Наконец продолжил: Можете спросить, почему мы не можем обвинить её. Причина проста: официально «Масло» не считается запрещённым веществом. Оно не классифицируется как наркотик. Люди принимают его добровольно, никто не заставляет их использовать препарат. Более того, Виктория утверждает, что вовсе не предлагает никому никакую последнюю надежду. Хотят люди жить в коммуне — живут. Хотят принимать «масло» — опять же сами его глотают. Он снова умолк, внимательно глядя на Егора. Затем добавил: Именно поэтому я настаивал на встрече с вашей девушкой лично. К тому же тот факт, что она больна, создаёт дополнительный риск. Виктория обязательно предложит своё «средство», чтобы спасти дочь. Больная девушка, в свою очередь в поисках избавления от недуга, вполне может согласиться, не осознавая возможных последствий. Вот почему я считаю, что общение с Викторией Дмитриевной может представлять угрозу для вашей невесты. Решение, которое вы примете, непосредственно влияет на её судьбу. Кузнецовой дал Егору время обдумать услышанное. Затем продолжил: Подумайте хорошо, Смирнов. Если вы так уж хотите наладить контакт с Викторией, делайте это осторожно. Если не передумаете, жду вас завтра в десять утра в моём кабинете. А сейчас поехали отсюда, хватит на сегодня этих зрелищ. Сказав это, Кузнецов повернул ключ зажигания, и машина медленно тронулась с места, покидая деревню. Егор сидел рядом, погружённый в раздумья, осознавая насколько колоссальная ответственность ни с того ни с сего свалилась на его плечи. Продолжение следует...
Жизнь на кончике пера
:Сен Листт
"Бесконечная дистанция...
"
Глава 14.
Автомобиль осторожно пробивался сквозь узкую лесную дорогу, окруженную высокими старыми соснами и стройными белыми березами. Эта полоса препятствий становилась настоящим испытанием даже для самого умелого водителя: глубокие рытвины сотрясали машину на каждом десятке метров, булыжники выскакивали из-под колес, корни деревьев цеплялись за днище, словно пытались остановить незваных путников.
Километры пути превращались в мучительное преодоление этого природного хаоса: колеса вязли в рыхлой почве, пару раз поваленные стволы перекрывали дорогу, и приходилось выходить из машины и оттягивать их к обочине. Казалось, сама природа сопротивляется сейчас этому несанкционированному вторжению на свои территории. Огромные камни, скрытые густой травой, возникали внезапно, заставляя машину опасно подпрыгивать. Массивные сосны низко склоняли свои тяжёлые ветки, угрожая процарапать крышу автомобиля насквозь. Глядя на всё это, было трудно поверить, что некогда этот участок представлял собой вполне проходимую грунтовую дорогу.
Внутри салона стояла невыносимая духота — раскалённый воздух, казалось, пропитывался сквозь одежду и прожигал кожу. Специфический букет ароматов влажной земли, горячего металла и человеческого тела создавал атмосферу дискомфорта и усталости.
Артём вцепился в руль обеими руками, преодолевая крайнюю степень утомления. Его мутило, спина болела, желудок сводили приступы голода. Теплая вода из пластиковой бутылки едва освежала, тем не менее позволяла сохранить хотя бы остатки концентрации. Он продолжал двигаться вперёд, понимая, что промедление может стать фатальным.
Пилот молча смотрел в окно перед собой, сохраняя внешнее спокойствие и завидное самообладание. Для Артёма же каждая минута казалась вечностью: руки отказывались подчиняться, глаза слипались, мысли становились туманными. Единственным мотиватором оставались мысль о спасении пострадавших женщин.
Внезапно впереди замаячил просвет — довольно широкая поляна посреди мрачного леса. Ощущение облегчения казалось невероятным, иллюзия будто самое сложное уже позади напрочь овладела сознанием. Радоваться было, конечно, преждевременно: оба понимали, что новые территории таят в себе ещё большие сложности, нежели убитая временем грунтовая просека. Тем не менее Артёму сейчас было просто жизненно необходимо слепо верить в то, что ещё несколько часов и они наконец найдут этот мифический корабль.
Ант сидел на переднем сиденье, пристально наблюдая за Артёмом краем глаза. Сидящий за рулём приятель выглядел не лучшим образом: лоб покрывали крупные капли пота, глаза покраснели, и это внушало пилоту немалое беспокойство: водитель не сводил взгляда с дороги, но движения его были заторможенные, реакции и того хуже.
Особенно тревожило пилота то, что Артём редко отрывал руку от бутылки с водой, глотая жидкость мелкими жадными глотками. А ещё Ант остро ощущал энергию, исходящую от девушек на заднем сиденье. Эманация Дины представляла собой довольно мощные волны. Локальное поле испытывало искажения пространственной структуры и волнообразно распространялось по салону автомобиля. Постоянно колеблясь, эта сила то окатывала Анта теплом, то отпускала, словно её и вовсе не существовало. Взвесив все факторы, Ант пришёл к выводу, что состояние Артёма обусловлено именно этими волнообразными колебаниями и следовало бы принять какие-то меры, иначе развитие событий может оказаться неблагоприятным. Учитывая значимость всего происходящего, пилот пришёл к выводу что было бы неплохо взять управление автомобилем на себя.
Артём вышел из машины и несколько раз глубоко вдохнул, но от этого ему почему-то стало только хуже. Он ощутил слабость и головокружение, будто незримая тяжесть давила на плечи. На предложение пилота отойти подальше от автомобиля и поговорить, Артём устало кивнул и поплёлся следом.
Остановились на поляне, покрытой мягкой зелёной травой, окружённой редким пролеском. Устроились метрах в десяти от машины на старом поваленном дереве.
— Остаточная энергия, исходящая от девушек, передаётся и тебе, оттого у тебя сейчас такое ужасное состояние, — произнёс Ант, стараясь говорить как можно спокойнее, хотя тревога по поводу состояния Артёма только нарастала. — И вполне возможно, тебе станет ещё хуже...
Наступила пауза, во время которой Артём переваривал услышанное. Он понимал, что Ант сейчас знает, что говорит, и это не пустые слова и даже не предположения. Это факт. Тело казалось ватным, голова тяжелела, конечности слабо отзывались на команды мозга.
— Поэтому лучше, если за руль сяду я, — продолжил Ант, задумчиво смотря на стоящий в десятке метров от них автомобиль. — Но проблема в том, что я ни разу не водил данное транспортное средство. И ещё хуже то, что это средство примитивное и в основе своей механическое, что ещё больше усложняет ситуацию. Любой компьютер на этой планете не представляет для меня сложности, но что касается механики...
Артём долго думал, прежде чем ответить. Его губы скривились в саркастичной усмешке, но здравый смысл взял верх:
— Давай попробуем, — вздохнул он, махнув рукой. — По крайней мере, на всякий случай. Если я и впрямь буду не в состоянии вести машину, то буду хотя бы знать, что у девчонок есть шанс...
Пилот поднялся и направился к автомобилю. Поляна была большой, открытой, идеально подходящей для испытаний. Решено было свернуть с дороги, так как дальнейшее передвижение по разбитой трассе грозило лишь повреждениями автомобиля.
Девчонок предусмотрительно вынесли из машины и удобно уложили на мягкой траве.
Сложно описать, что происходило дальше. Ант сел за руль, нажал на акселератор и отпустил сцепление. Автомобиль дрогнул, издал утробный рык и дёрнулся вперёд, едва не перевернувшись набок. Пилот судорожно ухватился за руль, стараясь удержать машину на прямой траектории. Колёса буксовали, земля разлеталась во все стороны, сухие ветки хрустели под колёсами.
Проехав несколько метров, пилот съехал с края поляны и врезался в невысокий куст. Металлический каркас машины жалобно скрипнул. Артём, сидящий рядом на пассажирском сидении и наблюдавший за процессом, закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Скажу честно, твои навыки вождения оставляют желать лучшего, — язвительно заметил он. — Впрочем, ещё не всё потеряно... Давай ещё раз.
Ант помолчал, затем ответил:
— Проблема не в отсутствии навыков и даже не в особенностях транспортного средства... — Ант на секунду задумался, после чего продолжил: — Моё зрение охватывает больший спектр частот, а восприятие времени ускоряется... Почему — непонятно. Добавь к этому специфику координации движений и ориентации в пространстве, и получишь эффект, аналогичный тому, будто транспортом управляет человек с физическими недостатками. Гравитация ваша ещё...
— Проще говоря, ты плохая замена водителю, — подытожил Артём.
Следующие полчаса ушли на обучение, точнее — на мучения. Искусство вождения оказалось настоящей пыткой для пилота, привыкшего к совершенным технологиям своего родного мира. Автомобиль мотался по полю, как необузданный конь, бросаясь из стороны в сторону, прыгая по неровностям и регулярно выбрасывая клубы пыли и грязи. Трава и кусты под колёсами стонали и ломались, создавая характерный хруст, сопровождаемый рёвом мотора и скрипом металла.
Пилот, сидя за рулём, прилагал максимальные усилия, пытаясь приспособиться к особенностям земного транспортного средства. Картина складывалась не самая радужная: двигатель ревел, покрышки визжали, кузов содрогался, а подвеска протестовала всеми силами.
Рядом, на пассажирском сидении, всё так же сидел Артём, бледный и утомлённый. Его голова склонялась набок, взгляд был потерянным, дыхание поверхностным. Несмотря на плохое самочувствие, он изо всех сил помогал Анту советами и наставлениями, стараясь передать как можно больше базовых принципов управления:
— Медленнее дави на газ, смотри, там яма впереди, сейчас воткнешься, — наставлял он. — Держи руль ровно, не поворачивай резко, это не гоночный болид!
Однако советы помогали мало. Пилот по-прежнему вёл машину с переменным успехом, но всё же вёл. Колёса снова и снова попадали в ямы, подскакивали на буграх, выбивали вверх землю и ломали корни растений. Машину трясло, Артём ощущал себя словно в центрифуге, отчего желудок постоянно сводило спазмом.
— Сложно, — признался Ант круге на пятнадцатом. — Земные транспортные средства не предназначены для моих реакций.
Артём сглотнул, осознавая очевидное: пилоту проще освоить ракетостроение, нежели вождение обычной легковой машиной. Он собрал остаток сил и предпринял очередную попытку помочь:
— Сосредоточься, забудь про приборы и компьютеры, — рекомендовал он, похлопав Анта по плечу. — У нас просто нет другого варианта. Если меня действительно вырубит посреди дороги, ты что с нами троими делать будешь? Так что давай ещё минут тридцать, и едем дальше.
Ант внимательно выслушал рекомендации, сделал глубокий вдох и вновь повернул ключ зажигания. Раз за разом он действовал осторожнее, плавнее, сознательно контролируя каждое движение. Машина медленно двинулась вперёд, не прыгая и не буяня. Наметилось явное улучшение: торможение стало более плавным, поворот руля — увереннее, удары подвески — тише. В конечном итоге пилот худо-бедно освоился с управлением. Его движения приобрели относительную устойчивость, хотя по-прежнему присутствовала некоторая характерная специфика: быстрые повороты, резкие ускорения и замедления, вызванные особенностями его восприятия времени во время движения.
Итак, спустя около часа практики и тренировок Ант овладел основными принципами вождения, прогресс, несомненно, был. Между тем Артём понимал, что для того, кто вообще в первый раз в жизни сел за руль, прогресс этот был более чем значительный...
Дальше тратить время на обучение они не имели возможности, нужно было двигаться дальше. Проехать оставалось не так уж и много, и если ничего непредвиденного не произойдёт, то до темноты должны успеть.
Когда девушек загружали обратно в машину, Ева внезапно очнулась. Но это было скорее не осознанное пробуждение, а некий рефлекс организма, отреагировавший на внешние стимулы. Открыв глаза, девушка совершенно не понимала, где находится и кто эти люди, что пытаются сейчас её успокоить. Взгляд Евы был растерянным, зрачки расширенными, дыхание учащённым. Она пыталась вспомнить, где находится, но воспоминания перемешивались, границы между реальностью и иллюзией были напрочь размыты. Артём, увидев состояние подруги, побледнел ещё сильнее. Пот выступил на лбу, ладони вспотели, горло перехватило спазмом. Осознание того, что может произойти нечто необратимое, делало мужчину совершенно беспомощным.
— Что с ней? — прошептал он, сжимая в ладони бутылку с водой. — Почему она выглядит так... странно...
Ант, внимательно наблюдавший за Евой, спокойно ответил:
— Границы между реальностью и альтернативной вселенной стёрлись. Она видит мир, созданный производной Связующей Сути Деформации. Именно это создаёт иллюзию двойственного восприятия, но на деле девушка находится в пограничном состоянии, опасно граничащем с безумием.
Эти слова усугубили ощущение тревоги у Артёма. Он вспомнил слова пилота о воздействии квантового узла и вдруг явственно осознал: так и есть, обычные медицинские препараты здесь бессильны. Наука Земли не готова к таким случаям, и это не то что пугало, это вводило в некий ступор, от которого волосы на голове вставали дыбом.
— А как быть с Динкой? — спросил он, пытаясь отвлечься от собственного страха. — Она ведь получила более мощную дозу излучения.
Ант внимательно посмотрел на Артёма:
— Их нельзя в принципе просто так взять и разбудить. Можно в некоторой степени стабилизировать их физическое состояние, но каждая попытка вывести их из сна приведёт к повторному погружению в альтернативную реальность. Такой цикл негативно скажется на сознании и психике. Для нас же сейчас лучшее решение — позволить им спать до прибытия на борт корабля, где я смогу поместить их в регенерационные капсулы примерно на шесть часов. Этого времени достаточно, чтобы восстановить абсолютно все функции организма.
Произнеся это, Ант пристально посмотрел на Артёма, который выглядел в данный момент ещё хуже, нежели полчаса назад:
— Ты тоже будешь отправлен в регенерационную капсулу, — добавил он, — судя по твоему внешнему виду, твоя иммунная система сейчас из последних сил пытается справиться с воздействием остаточной энергии. Капсула поможет максимально очистить организм и восстановиться.
Артём смотрел на пилота, осознавая всю серьёзность положения. Если ещё несколько часов назад он в некоем роде скептически относился ко всем его доводам, то теперь более чем прекрасно понимал, что выбирать действительно не приходится — их единственная надежда на спасение находится на борту корабля Анта. Глотнув воды, он собрался с силами и кивнул:
— Делай, что считаешь нужным. Только дай гарантию, что с девушками всё будет в порядке.
Ант кивнул в ответ, понимая, что Артём в данный момент требует от него максимальной ответственности скорее для проформы. То, что этот мужчина будет грызть землю, ползти из последних сил, но в итоге доставит свою Динку до корабля, пилот ни на миг не сомневался.
—————————
Васильченко вёл машину по пустынной лесной дороге, время от времени бросая взгляд на экран планшета. Вдруг он заметил некую странность. Сигнал автомобиля, оснащённого GPS-трекером, указывал на интересную аномалию: машина двигалась кругами по одному и тому же месту, не покидая участка размером с футбольное поле. Видя это, капитан нахмурился, пытаясь понять, что могло послужить причиной такого поведения. Он свернул на обочину и заглушил двигатель. Сидя в тишине, Кирилл рассматривал имеющиеся данные. Автомобиль перемещался неравномерно, описывая большие и малые круги, иногда зигзагами, иногда прямолинейно. Наблюдать подобное поведение машины в глубине леса было по меньшей мере странно и подозрительно.
Заинтересованность капитана возрастала пропорционально количеству вопросов, возникающих в его голове. Он чувствовал, что близок к разгадке тайны, но пока не имел четкого понимания происходящего. Присутствовало подозрение, что интересующие его субъекты попали в затруднительное положение, и это обстоятельство давало ему определенное преимущество — если в данный момент не сидеть и разглядывать данные на экране, а продолжать движение, то нагнать машину возможно минут за тридцать — сорок. Следя за изменениями на экране планшета, Васильченко понял, что шансы на успешное завершение миссии зависят сейчас от правильности выбранного времени и метода. Действовать следовало осторожно, продуманно и эффективно, дабы не поставить под угрозу собственную безопасность и благополучие всей операции в целом.
Спустя примерно полчаса напряжённого преследования капитан, наконец, значительно сократил расстояние. Автомобиль уже завершил свои странные маневры на поляне и вновь двигался вперёд, но теперь не по разбитой грунтовой дороге, а сквозь пролесок, используя широкие поляны и открытые участки местности.
Наличие открытого пространства в общем-то облегчило преследование, дав возможность поддерживать адекватную дистанцию и избегать неожиданных ситуаций. Кроме того, Васильченко удалось подобрать наиболее удачный маршрут, что давало возможность приблизиться к ним на максимальное расстояние, не будучи замеченным. Он сознавал, что на данном этапе преследование потребует от него максимальной внимательности и навыков интерпретации особенностей местности.
Следуя за трассировкой GPS-приемника, выдерживая дистанцию, избегая попадания в поле зрения членов экипажа, он отдавал предпочтение импровизированным тропам и сухим полянам. По его мнению, они служили идеальными дорогами, позволяя быстро компенсировать утраченное время.
На протяжении следующих тридцати минут автомобиль, управляемый группой, двигался хаотично. Иногда они сворачивали на боковые тропинки, ведущие в глубину леса, а затем возвращались обратно, как будто искали что-то в этой глухомани.
Следующие двадцать минут проходили в напряжённом ожидании, пока автомобиль медленно продвигался по открытой местности. Васильченко внимательно следил за положением на экране планшета, периодически сверяясь с картой. Расстояния уменьшались, позиции укреплялись, готовность к действию достигла пика.
Наконец, четверо участников экспедиции остановились у края широкой поляны.
—————————
Ант внимательно наблюдал за состоянием своего спутника. Внешний облик последнего не внушал оптимизма: бледная кожа, крупные капли пота, мелко подрагивающая нижняя челюсть — всё это говорило о том, что в любой момент он может последовать за девушками в путешествие по альтернативной реальности. Немного поколебавшись, Ант уже готовился занять место водителя, когда в голове раздался такой знакомый и родной голос — голос бортового компьютера!
«Приветствую», — бесстрастно прозвучало в голове.
— Приветствую, — мысленно ответил Ант, чувствуя облегчение от контакта с системой корабля. — Нужна помощь в определении координат. Определи ближайшее место для парковки автомобиля, чтобы минимизировать расстояние.
«Координаты определены. Вам необходимо двигаться на север, спустя четыреста метров обогнуть лес с западной стороны. По приближении к указанному месту транспортное средство необходимо будет покинуть и завершить путь пешком».
Ант принял инструкции компьютера и сообщил их Артёму, добавив, что двигаться следует осторожно, так как местность дальше болотистая и каменистая.
Авто аккуратно въехало на указанный участок, старательно объезжая заболоченные низменности и груды камней. Через двадцать минут достигли края большой поляны. Ант вышел из машины первым, расправляя плечи и глубоко вдыхая чистый лесной воздух. Позади него Артём неспеша выбрался из автомобиля, озираясь по сторонам. Поляна, на которую они прибыли, действительно впечатляла своим масштабом и красотой. Широкая и просторная, она была покрыта густым ковром изумрудной травы, что шумела сейчас под лёгким вечерним ветром. Одна сторона поляны уходила в тёмную стену леса, что состоял в основном из высоких сосен и берёз, стволы которых уходили далеко в небо. Другая сторона заканчивалась берегом ручья, журчащего и искрящегося в лучах заходящего солнца. Вода бежала плавно, прозрачная и чистая, словно приглашая окунуться в её прохладу.
Прямо перед ними возвышалось огромное скалистое образование, похожее на древний монолит, выступающий из земли. Камень был огромным, местами поросшим мхом и лишайником. Скала выглядела естественным элементом пейзажа, невероятно гармонично вписываясь в окружающую их местность.
— Мы на месте, — сказал Ант, поворачиваясь к Артёму.
Тот, выслушав заявление пилота, недоуменно осмотрелся. Нигде не было видно никаких следов космического корабля. Поляна была абсолютно пустой. Разочарование и растерянность, которые завладели сознанием Артёма в данный момент, сложно было описать словами. Он замер как вкопанный, внимательно вглядываясь в лицо Анта.
— Корабль где? — резко спросил он, с явным недовольством в голосе.
Ант в свою очередь спокойно указал на скалу:
— Прямо там.
Артём недоверчиво посмотрел на указанное место. Никаких признаков космического аппарата не было и в помине. Он инстинктивно шагнул ближе к скалистой породе, ища подтверждение словам пилота. Однако камень оставался обычным камнем, ничем не выдающимся.
— Ты точно здоров? — спросил Артём, качая головой. — Это обычная скала, а не космический корабль!
Ант вздохнул, понимая замешательство приятеля:
— Маскировка, — спокойно пояснил он. — Технология позволяет интегрироваться в ландшафт, становиться невидимой для обычных взглядов. Это защитная мера.
Артём с ужасом ощутил, как на него накатывают первые волны паники. Мысль о том, что он потратил драгоценное время, катаясь по лесам с человеком, который очевидно страдает расстройством психики, вызывала в буквальном смысле взрыв мозга. Ко всему прочему он понимал, что топлива в бензобаке не хватит даже на половину пути назад, и эта мысль угнетала его сильнее всего.
Стресс и усталость дали о себе знать, голова закружилась, перед глазами появилась серая пелена. Артём уселся на землю, прислонившись спиной к двери автомобиля. Физическая слабость мешала ему сейчас встать и высказать пилоту всё, что крутится в голове. Он до боли сжал кулаки, стараясь обуздать гнев и разочарование, что переполняли его изнутри.
— Будь ты проклят, — прошептал он сквозь зубы, не отводя взгляда от Анта. — Ты долбанутый сумасшедший, и я бы с удовольствием разбил тебе сейчас морду.
—————————
Кузнецов и Егор сидели за деревянным столом, внимательно вслушиваясь в рассказы местных обитателей о жизни в коммуне. Атмосфера вокруг была довольно тяжелой, словно густой ядовитый туман окутывал всё это пространство, проникая в самую душу и вызывая мурашки по телу. Деревня, на первый взгляд самая обыкновенная, при ближайшем рассмотрении дышала запустением и безнадежностью. Сейчас Егор хорошо это видел — дома угрюмо темнели, окна многих жилищ были забиты досками. Асфальтовая дорожка, прорезавшая центральную площадь, покрылась сетью трещин, словно свежими порезами.
Жители хоть и носились с веселым видом, на деле были изможденными и бледными. Жизнь оставила их тела раньше срока. Некоторые из них ходили по улицам, сутулясь и глядя в землю, будто боялись встретить взгляд прохожего. Другие, наоборот, двигались бодро и быстро, размахивая руками и смеясь без причины, словно одержимые какими-то скрытыми демонами, но каждый из них был будто призрак, нелепо застрявший там, где быть ему не положено. Егор вдруг понял, чем именно здесь пахнет. Повсюду витал тяжелый запах сырости и плесени, перемешанный с химическими нотками «масла», распространяемого по округе. Именно этот запах и вызывал головную боль и тошноту, усиливая ощущение дискомфорта и тревоги.
Его раздумья прервала женщина в черной одежде, вышедшая из ближайшего дома. Она уверенно подошла к столу, неся в руках большую алюминиевую кастрюлю. Поставив ее на столешницу, женщина не проронила ни единого слова, развернулась и ушла обратно в дом.
Старик, который вёл беседу с мужчинами, медленно поднялся и торжественно открыл крышку кастрюли. Внутри оказались холодные варёные макароны, безвкусные и сероватые на вид. Но стоило мужчине достать из кармана ложку и зачерпнуть первую порцию, как атмосфера вокруг резко изменилась.
Люди, сидящие за столом, потеряли остатки самоконтроля. Они, словно голодные звери, набросились на пищу, хватая макароны руками и жадно поедая их прямо из кастрюли. Движения их были дикими, неуклюжими, будто они понятия не имели, что на свете существуют ложки и вилки. Лицо каждого участника жуткой сцены выражало в данный момент восторг и удовольствие, будто еда была божественным даром, а не простыми макаронами.
Наблюдая за этой вакханалией, Егор почувствовал, как внутри него растёт чувство омерзения и отвращения. Он не мог поверить, что цивилизованные люди способны деградировать до подобного животного состояния. Сердце ёкнуло, и он понял, что больше не может выносить это кошмарное зрелище.
— Я не могу на это смотреть, — прошептал он, вставая из-за стола и отходя подальше.
Кузнецов последовал за ним, задумчиво потирая подбородок.
Вернувшись к машине, Кузнецов сел за руль, но трогаться с места не спешил. Атмосфера вокруг была давящей и тревожной, словно тяжёлый мокрый саван окутал всё пространство. Ветер стих, листья деревьев замерли, словно готовясь внимательно выслушать последующий нелицеприятный рассказ.
Кузнецов же повернулся к Егору лицом и заговорил низким, проникающим голосом, который словно эхом отзывался в самых отдалённых уголках сознания:
— Знаете, Смирнов, — начал он, обращаясь к Егору официальным тоном, — то, что вы видите здесь, далеко не полная картина происходящего. И чтобы вы поняли, почему я настоял на вашем личном присутствии, поведаю вам детали. Речь идёт о женщине, известной в данном месте как Благодетельница. Её настоящее имя — Виктория Дмитриевна Львович. Много лет назад она была признанным учёным — биохимиком. Занятая разработками лекарств, способных продлить жизнь и излечить смертельные недуги, она посвятила всю свою жизнь науке. И вот однажды сия милая дама создала уникальное вещество, позднее названное простым и понятным для всех словом «Масло».
Кузнецов сделал паузу, глядя на Егора тяжёлым, проницательным взглядом, словно проверяя, готов ли тот адекватно воспринимать непреложные истины. Затем продолжил:
— Этот препарат прошёл первоначальные клинические испытания, и результаты поначалу были поразительны. Заболевания отступали, продолжительность жизни увеличивалась, симптомы болезней исчезали. Но вскоре появились серьёзные побочные эффекты. Нарушения психики, значительная зависимость, разрушительные изменения личности. Учёный совет счёл проект небезопасным, и дальнейшие опыты в данном направлении были на неопределённый срок заморожены, а в скором будущем и вовсе забыты. Виктория Дмитриевна, в свою очередь, не смогла принять это решение как данность. Она верила, что её изобретение приносит реальную пользу и все эти умные дядьки и тётки просто не понимают ценности её изобретения. Она решила продолжить эксперименты самостоятельно, разыскав безнадёжно больных людей, готовых испытать новую терапию. Само собой, люди, которым оставалось жить считанные месяцы, принимали участие в проекте не то что добровольно, они делали это с великим энтузиазмом. И вот здесь началось самое интересное: масло действительно действовало. Болезни отступали, жизнь продлевалась, качество этой самой жизни улучшалось. Но... препарат вызывал сильную зависимость, приводил к потере индивидуальности и изменению личности.
Кузнецоф на некоторое время остановился, словно обдумывая ситуацию, после чего продолжил.
Со временем заработало пресловутое сарафанное радио. Люди, узнавшие о положительных эффектах лечения, сами находили Викторию. Семьи, потерявшие надежду, приводили родных... Коммуна росла стихийно, участники проекта считали «Масло» последним шансом на выздоровление.
Кузнецова опять замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Егора. Наконец продолжил:
Можете спросить, почему мы не можем обвинить её. Причина проста: официально «Масло» не считается запрещённым веществом. Оно не классифицируется как наркотик. Люди принимают его добровольно, никто не заставляет их использовать препарат. Более того, Виктория утверждает, что вовсе не предлагает никому никакую последнюю надежду. Хотят люди жить в коммуне — живут. Хотят принимать «масло» — опять же сами его глотают.
Он снова умолк, внимательно глядя на Егора. Затем добавил:
Именно поэтому я настаивал на встрече с вашей девушкой лично. К тому же тот факт, что она больна, создаёт дополнительный риск. Виктория обязательно предложит своё «средство», чтобы спасти дочь. Больная девушка, в свою очередь в поисках избавления от недуга, вполне может согласиться, не осознавая возможных последствий. Вот почему я считаю, что общение с Викторией Дмитриевной может представлять угрозу для вашей невесты. Решение, которое вы примете, непосредственно влияет на её судьбу.
Кузнецовой дал Егору время обдумать услышанное. Затем продолжил:
Подумайте хорошо, Смирнов. Если вы так уж хотите наладить контакт с Викторией, делайте это осторожно. Если не передумаете, жду вас завтра в десять утра в моём кабинете. А сейчас поехали отсюда, хватит на сегодня этих зрелищ.
Сказав это, Кузнецов повернул ключ зажигания, и машина медленно тронулась с места, покидая деревню. Егор сидел рядом, погружённый в раздумья, осознавая насколько колоссальная ответственность ни с того ни с сего свалилась на его плечи.
Продолжение следует...