Жизнь на кончике пера

3 июл

Доверенность

— Витёк, а что это за бумажки в ящике твоём? — Зинаида Петровна держала в руках какие-то документы, найденные среди его личных вещей.
— Да ерунда всякая, Зинуль, не копайся там! — муж резко обернулся от телевизора, но было уже поздно.
Доверенность - 974969246729
— Доверенность на дачу? — голос Зины задрожал. — На мою дачу, которую мы вместе строили? Витя, ты что, спятил совсем?

— Слушай, не устраивай истерику из-за фигни! — он вскочил с дивана, попытался отобрать бумаги. — Отдай сюда, не твоё дело!

— Как это не моё?! — Зина прижала документы к груди. — Это моя дача! Мы её покупали на мои деньги, когда мать продала квартиру!

— Наши деньги, наша дача, — Виктор сделал попытку выглядеть миролюбиво. — Зинуль, милая, я просто хотел облегчить тебе жизнь. Ты же устала после маминой болезни, тебе сейчас не до дачных дел.

— Облегчить? — у Зины от возмущения перехватило дыхание. — Ты собираешься продать мою дачу и облегчить мне жизнь?

— Да кто сказал про продажу? — Витёк замахал руками, но глаза бегали. — Просто... ну, мало ли что может случиться. Документы надо оформить правильно.

— Правильно — это когда ты делаешь доверенность за моей спиной? — Зина развернула бумагу. — Тут написано, что ты можешь распоряжаться дачей как хочешь! Продавать, дарить, закладывать!

— Зинуль, ну не заводись ты! — голос мужа стал елейным. — Мы же семья, всё у нас общее. И потом, кому она нужна, эта дача? Стараешься там, спину гнёшь, а толку?

— Толку? — Зина отступила к окну, всё ещё сжимая документы. — Двадцать лет мы туда ездили! Двадцать лет я там цветы сажала, огород делала! А теперь — никакого толку?

— Да ладно тебе, не преувеличивай! — Витёк махнул рукой. — Подумаешь, цветочки. В твоём возрасте пора о здоровье думать, а не по грядкам ползать.

— В моём возрасте? — голос Зины стал опасно тихим. — Ага, понятно. Значит, я уже старая, никчёмная, и с моим имуществом можно делать что угодно?

— Да при чём тут это! — Виктор попытался обнять жену, но она отстранилась. — Просто я мужик в доме, мне решать такие вопросы. Ты же не разбираешься в документах.

— Не разбираюсь? — Зина швырнула доверенность на стол. — Сорок лет медсестрой проработала, с любыми справками дело имела, а ты мне говоришь — не разбираюсь!

— Ну, медицина — это одно, а недвижимость — совсем другое, — Витёк почесал затылок. — Мужское это дело, короче.

— Мужское дело — это за спиной жены документы оформлять? — Зина подошла к плите, принялась греть чайник, но руки дрожали. — Мужское дело — моё наследство под себя подгребать?

— Да какое наследство! — Витёк всплеснул руками. — Сарай драный! Воды нет, света нет, одни проблемы!

— Если сарай драный, зачем тебе доверенность? — Зина обернулась, прищурившись. — Зачем тебе этот сарай, если он никому не нужен?

Витёк замолчал, понимая, что попался.

— А, молчишь? — Зина поставила чайник обратно, даже не включив газ. — Значит, не такой он и драный, этот сарай? Может, кто-то уже покупателей подыскивает?

— Зинуль, не выдумывай ерунды! — муж попытался взять её за руки. — Просто я хотел все формальности взять на себя. Чтоб ты не мучилась.

— Не мучилась? — она резко выдернула руки. — А сейчас я, по-твоему, что делаю? Танцую от радости?

— Слушай, может, чаю попьём, спокойно поговорим? — Витёк попытался улыбнуться, но получилось кисло.

— Спокойно? — Зина подняла доверенность. — Вот эта бумажка спокойно оформлялась? Спокойно ты к нотариусу ходил? Спокойно мою подпись подделывал?

— Да я ничего не подделывал! — возмутился Витёк. — Там моя подпись, я же собственник!

— Ты не собственник! — Зина стукнула кулаком по столу. — Дача записана на меня! На меня, Виктор!

— Ну... технически да, — пробормотал муж. — Но мы же муж и жена...

— Технически? — голос Зины поднялся на октаву. — Значит, технически ты решил мою дачу прибрать к рукам?

Витёк отвернулся к окну, где за стеклом мелькали огни соседних квартир. Зина села на табуретку, чувствуя, как подкашиваются ноги.

— Витя, — голос у неё стал тише, но от этого не менее требовательным. — Скажи мне честно: ты давно это задумал?

— Да ничего я не задумывал! — он обернулся, лицо покраснело. — Просто Серёга из соседнего дома говорил, что у них участки скупают под коттеджный посёлок. Хорошие деньги дают.

— Серёга говорил? — Зина медленно кивнула. — И ты сразу решил, что это твой шанс?

— Наш шанс! — Витёк подошёл ближе. — Зинуль, подумай сама: продадим дачу, купим квартиру получше. Или съездим куда-нибудь, на юга. Ты сколько лет мечтала в Сочи съездить?

— Мечтала, — согласилась Зина. — Но не за счёт маминого наследства.

— При чём тут мать? — Витёк присел на край стола. — Она же хотела, чтоб тебе лучше жилось.

— Хотела, — Зина встала, подошла к старому буфету, где стояли фотографии. — Поэтому и оставила мне дачу. Мне, а не нам.

— Ну, это формальность, — пробормотал муж.

— Формальность? — Зина взяла в руки фотографию: они с мамой на крыльце дачного домика, обе в фартуках, перепачканные землёй. — Знаешь, что мать мне перед смертью сказала?

Витёк молчал.

— Сказала: "Зиночка, эта дача — твой островок. Когда станет совсем тяжело, поезжай туда. Там тебе никто приказывать не будет." — Зина поставила фотографию обратно. — Видишь, как получается? Даже умирая, мать знала, что мне понадобится место, где никто не командует.

— Да что ты несёшь! — Витёк вскочил. — Кто тебе командует? Я что ли?

— А как это назвать? — Зина повернулась к нему. — Ты взял и оформил доверенность. Без моего ведома. Это как называется?

— Это называется — муж заботится о семье! — Витёк стукнул кулаком по столу. — Пока ты три месяца с матерью в больнице сидела, я тут один крутился! Коммуналку плачу, продукты покупаю!

— Ага, — Зина усмехнулась горько. — И заодно к нотариусу сбегал. Очень удобно получилось — жена при умирающей матери, а муж свои дела устраивает.

— Да не устраивал я никаких дел! — возмутился Витёк. — Просто подумал заранее!

— Заранее о чём?

— Ну... о нашем будущем.

— О нашем? — Зина подошла к плите, включила конфорку под чайником. — Интересно, а где в этом будущем место мне? Или я уже не нужна, раз дача не нужна?

— Зинуль, не городи ерунду! — Витёк попытался обнять её сзади. — Ты мне нужна. Просто дача — это прошлый век. Молодые люди сейчас в отпуск ездят, а не на грядках пропадают.

— Молодые люди? — Зина обернулась в его объятиях. — Витя, нам с тобой по шестьдесят. Какие мы молодые?

— Ну, не молодые, но и не древние! — он крепче прижал её к себе. — Давай жить, как люди. Продадим дачу, денежки получим, заживём спокойно.

— Спокойно? — Зина высвободилась из его рук. — А что, сейчас мы неспокойно живём?

— Да нет, конечно... — Витёк замялся. — Просто денег лишних не помешает.

— На что тебе лишние деньги? — Зина внимательно посмотрела на мужа. — Витя, у тебя что-то случилось? Долги какие?

— Да какие долги! — слишком быстро ответил Витёк. — Просто так, на всякий случай.

Зина поняла: что-то определённо не так.

На следующее утро Зина проснулась с тяжёлой головой. Витёк уже ушёл на работу, не позавтракав — редкость для него. На кухонном столе лежала записка: "Зинуль, не накручивай себя. Поговорим вечером спокойно."

— Спокойно, — пробормотала Зина, мня бумажку в руках. — Как же, спокойно.

Она заварила себе крепкий чай и уселась у окна. Во дворе соседка Валентина Ильинична развешивала бельё, бормоча что-то себе под нос.

— Валентина Ильинична! — окликнула Зина. — Зайдите на чашку чая, когда освободитесь!

Через полчаса соседка сидела за столом, критически разглядывая Зину.

— Что случилось, голубушка? Вид у тебя, как будто паровоз тебя переехал.

— Да так, семейные неурядицы, — Зина поставила перед гостьей тарелку с печеньем. — Валентина Ильинична, вы же раньше в суде работали...

— Тридцать лет судьёй была, — гордо подтвердила соседка. — А что, правовая консультация нужна?

— В каком-то смысле, — Зина достала доверенность. — Посмотрите, пожалуйста, что тут написано.

Валентина Ильинична надела очки, внимательно изучила документ. Лицо у неё постепенно каменело.

— Зинаида Петровна, — произнесла она наконец, — а ты эту доверенность подписывала?

— Нет! — Зина чуть не подпрыгнула. — Я вообще о ней не знала! Нашла вчера в Виткиных бумагах.

— Ясно, — соседка сняла очки, протерла их. — Значит, супруг твой решил самовольничать.

— Но он же говорит, что имеет право! Мы муж и жена, дача вроде как общая...

— Милая моя, — Валентина Ильинична усмехнулась. — Дача записана на тебя лично, это я вижу из документа. Значит, это твоя личная собственность. Никаких прав у мужа на неё нет.

— Точно? — Зина облегчённо вздохнула.

— Точно. Но есть одна проблемка, — соседка помахала доверенностью. — Если он с этой бумажкой пойдёт к нотариусу или в регистрационную палату...

— Что тогда?

— А тогда могут поверить, что ты действительно давала согласие. Особенно если покупатели найдутся быстро, а денежки вперёд заплатят.

Зина похолодела.

— То есть он может продать дачу без меня?

— Теоретически — да. Потом, конечно, можно через суд отменить сделку, доказать, что подпись поддельная. Но это месяцы разбирательств, нервы, деньги на адвокатов.

— Господи, — Зина опустилась на стул. — Значит, он и вправду собирался...

— Собирался, собирался, — кивнула Валентина Ильинична. — И, судя по тому, что документ уже готов, дело не за горами.

— Что мне делать?

— Первым делом — этот документ аннулировать. Пойти к нотариусу, который его оформлял, заявить, что доверенность поддельная.

— А если нотариус скажет, что я сама подписывала?

— Скажет — потребуешь экспертизу почерка. У меня есть знакомый эксперт, хороший специалист. — Валентина Ильинична хлопнула Зину по плечу. — Не переживай, голубушка. Справедливость восторжествует.

— А Витька?

— А Витька пусть объясняется. Между прочим, подделка документов — дело серьёзное. Можно и под статью попасть.

Зина представила мужа в полосатой робе и поёжилась.

— Не хочу я его сажать. Просто хочу, чтоб дачу мою не трогал.

— Тогда действовать надо быстро, — соседка встала. — Завтра же марш к нотариусу. А пока спрячь все документы на дачу. И ключи тоже.

— Ключи?

— А ты думаешь, он не может привезти покупателей показать "свою" дачу? — Валентина Ильинична усмехнулась. — Мужчины, голубушка, они когда деньги увидят, на всё готовы.

Вечером Витёк пришёл домой с букетом роз и коробкой конфет.

— Зинуль, прости меня дурака, — начал он с порога. — Весь день думал, понял, что неправильно поступил.

— Неправильно? — Зина не спешила принимать цветы. — В чём именно?

— Ну, документы оформил без тебя. Хотел сюрприз сделать, а получилось наоборот.

— Сюрприз? — Зина присела на диван. — Какой такой сюрприз?

— Ну, типа... продать дачу и путёвки купить. В Турцию, например. Ты же мечтала заграницу съездить.

— Витя, — Зина посмотрела на него внимательно, — а денежки-то от продажи куда девать собирался?

— Как куда? Тебе же! — он протянул цветы. — На твой счёт положить.

— На мой счёт? — переспросила Зина. — А сам ты ничего не возьмёшь?

Витёк замялся, и в этом замешательстве Зина увидела всю правду.

— Витёк, — сказала Зина тихо, но в голосе звучала сталь, — покупателей уже нашёл?

Муж побледнел, роза выпала из его рук.

— Какие покупатели? Зинуль, о чём ты?

— О том, что ты вчера врал, сегодня врёшь, и завтра врать будешь, — Зина встала. — Где деньги нужны, Виктор? На что?

— Да никуда! — он замахал руками. — Просто так подумал...

— Подумал? — Зина подняла розу, понюхала. — Красивые цветочки. Дорогие небось? А деньги на них откуда?

— Зарплата же есть...

— Зарплата? — усмехнулась Зина. — Витя, я твою зарплату знаю до копейки. И знаю, что розы по триста рублей за штучку ты на неё не покупаешь.

Витёк открыл рот, но слов не нашлось.

— Ладно, — Зина положила цветы на стол. — Завтра утром пойду к нотариусу. Аннулирую доверенность.

— Зачем? — голос мужа дрогнул. — Зинуль, может, не надо? Документ уже готов, зачем деньги на ветер?

— А, деньги жалко? — Зина повернулась к нему. — Странно, вчера говорил, что дача — сарай драный, а сегодня деньги на юриста жалко.

— Да не в этом дело! — Витёк схватил её за руку. — Просто покупатели уже есть, задаток внесли...

— Есть покупатели? — Зина вырвала руку. — Задаток внесли? Куда внесли, Витя?

Молчание повисло в воздухе, как топор перед ударом.

— Мне на карточку, — пробормотал Витёк. — Но это же наши деньги!

— Наши? — голос Зины стал опасно спокойным. — Сколько?

— Сто тысяч, — прошептал муж. — Но это задаток! Остальное при оформлении дадут!

— Остальное — это сколько?

— Полтора миллиона...

Зина присела на стул, ощущая, как земля уходит из-под ног.

— Полтора миллиона за мою дачу, — повторила она. — И ты решил, что можешь их взять?

— Зинуль, ну подумай сама! — Витёк заходил по комнате. — Такие деньги! Мы заживём, как люди!

— Как люди? — Зина встала. — А сейчас мы как живём? Как собаки?

— Да не так я сказал! Просто... ну, можно же лучше!

— Можно, — согласилась Зина. — Но на свои деньги. А не на те, что ты украл.

— Я не крал! — возмутился Витёк. — Мы муж и жена!

— Муж и жена? — Зина подошла к нему вплотную. — Тогда почему ты мне не сказал о покупателях? Почему задаток на свою карточку взял?

— Хотел сюрприз сделать...

— Сюрприз? — голос Зины поднялся. — Виктор, ты считаешь меня идиоткой?

— Нет! Просто...

— Просто решил, что старая дура ничего не поймёт? — Зина отошла к окну. — Что можно её обвести вокруг пальца?

— Зинуль...

— Молчи! — рявкнула она. — Где деньги?

— На карточке...

— Отдавай.

— Как отдавать? — Витёк попятился. — Зинуль, там же задаток! Если сейчас сделку сорвём, покупатели в суд подадут!

— Подадут — разберёмся, — Зина протянула руку. — Карточку давай.

— Не дам! — Витёк прижал бумажник к груди. — Это безумие! Полтора миллиона просто так выбросить!

— Полтора миллиона? — в дверях стояла Валентина Ильинична с пакетом молока. — Простите, дверь была открыта, я постучала...

— Валентина Ильинична, — Зина обернулась к соседке, — а вы знаете, что такое мошенничество?

— Знаю, — ответила та, внимательно глядя на Витька. — Завладение чужим имуществом путём обмана. Статья сто пятьдесят девятая Уголовного кодекса.

— А какое наказание?

— От штрафа до шести лет лишения свободы, — спокойно ответила бывшая судья. — В зависимости от суммы ущерба.

Витёк осел на диван, как проколотый шар.

— Зинуль, — прохрипел он, — ты же не подашь на меня заявление? Мы же семья!

— Семья? — Зина усмехнулась. — А когда ты подделывал документы, мы семья были?

— Я не подделывал! Нотариус сказал, что можно без жены, если она не возражает!

— Врёшь, — отрезала Валентина Ильинична. — Без согласия собственника никто ничего не оформит.

— Да говорю же, не вру! — Витёк вскочил. — Нотариус Волкова, на Центральной! Сами спросите!

Зина и Валентина Ильинична переглянулись.

— Спросим, — пообещала Зина. — Завтра же спросим.

— А пока, — добавила соседка, — милый человек, рекомендую вернуть задаток и отменить сделку.

— Да как я отменю? — Витёк схватился за голову. — Покупатели завтра утром приезжают документы подписывать!

— Значит, завтра утром они узнают, что дача продаже не подлежит, — сказала Зина. — А ты, Витёк, узнаешь, что жена у тебя не такая дура, как тебе казалось.

Через неделю Зина стояла на крыльце своей дачи, вдыхая запах цветущей сирени. Документы были аннулированы, покупатели получили назад свои деньги, а Витёк... Витёк паковал чемоданы.

— Зинуль, — голос мужа доносился из дома, — может, ещё поговорим?

— О чём говорить? — Зина не оборачивалась, разглядывая грядки, которые начали зарастать травой. — Ты всё сказал уже.

— Да понимаю я, что накосячил! — Витёк вышел на крыльцо с сумкой в руках. — Но ведь не со зла же!

— Знаю, — кивнула Зина. — С глупости. Что ещё хуже.

— Зинуль, ну дай мне шанс! Больше никогда...

— Никогда? — она повернулась к нему. — Витя, а откуда у тебя долги? Ты мне так и не сказал.

Муж замялся, переступая с ноги на ногу.

— Ну, в карты проигрался немного...

— Немного — это сколько?

— Двести тысяч, — прошептал Витёк.

— Двести тысяч? — Зина присела на ступеньку. — Боже мой, Витя! За сколько лет накопилось?

— За полгода, — он не смел поднять глаза. — Серёга из соседнего дома в покер научил играть. Онлайн.

— Понятно, — Зина встала, отряхнула руки. — Значит, это тоже моя дача должна была твои долги покрывать?

— Зинуль, я же не хотел...

— Не хотел? — она усмехнулась. — А что хотел? Чтобы я всю жизнь за твои глупости расплачивалась?

— Больше не буду! Честное слово!

— Витя, — Зина подошла к калитке, открыла её. — Иди отсюда. Пока я добрая.

— А куда мне идти?

— К Серёге, который в покер учил. Или к родственникам. Или снимай квартиру — на твою зарплату можно.

— Зинуль, ну как же так? Тридцать лет вместе прожили!

— Прожили, — согласилась Зина. — И я думала, что знаю тебя. Оказалось — нет.

Витёк потоптался у калитки, потом вздохнул и пошёл к автобусной остановке.

Зина проводила его взглядом, потом вернулась в дом. На столе лежала записка от Валентины Ильиничны: "Голубушка, если что — звони. И помни: в шестьдесят лет жизнь не кончается, а только начинается."

— Начинается, — повторила Зина вслух. — Мамочка, ты была права. Это правда мой островок.

Она вышла в сад, посмотрела на заросшие грядки. Завтра привезёт рассаду помидоров, займётся цветами. А послезавтра, может быть, соседей пригласит на шашлыки. Валентину Ильиничну точно — она теперь не просто соседка, а подруга.

— Хорошо тут, — сказала Зина кусту сирени. — Тихо, спокойно. И никто не врёт.

Сирень покачала ветками, словно соглашаясь.

В кармане зазвонил телефон. Витёкин номер.

— Зинуль, я в автобусе еду. Может, передумаешь?

— Не передумаю, — спокойно ответила Зина. — До свидания, Виктор.

Она отключила телефон, заблокировала номер и села на скамейку под яблоней.

— Знаешь что, мам, — сказала она тихо, глядя на дом, где провела столько счастливых дней. — А ведь ты меня предупреждала. Говорила: "Зиночка, мужчины — они как дети. Игрушку увидят — сразу хотят. А что потом с ней делать, не знают."

Солнце клонилось к закату, и дача утопала в золотистом свете. Где-то вдалеке пел соловей, а воздух пах травой и свободой.

— Теперь это только мой дом, — сказала Зина и улыбнулась впервые за много дней.

Автор:Анна Григорьевна
Источник👇
https://dzen.ru/anna_grigor?share_to=link
•

Комментарии