Дом у реки

(часть 6 )
Наталью, такое поведение дочери очень смутило. Она набралась смелости, и решила поговорить с Алексеем. Дождалась, когда он вернётся с работы, и уложив Дашутку спать, несмело позвала его на кухню. В избе стояла тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием дров в печи. Наталья мялась, не зная, с чего начать.
— Лёш, — наконец проговорила она, — я слышала, Даша тебя отцом зовёт.
Алексей, уставший после работы, но довольный тем, что Наталья пошла на поправку, сначала не понял, о чем речь. Потом, осознав её слова, смущенно улыбнулся.
— Да, называет, и я не против.
— Не надо этого.
— Почему? — спросил Алексей огорчённо.
— Потому что ты не отец ей. Неизвестно сколько проживёшь здесь, у нас. Может завтра уедешь, а ребёнок привяжется к тебе. И как мне потом ей объяснять, куда делся папа.
Алексей опустил голову, словно провинившийся мальчишка. Он понимал беспокойство Натальи, но в глубине души надеялся, что станет для Дашутки настоящим отцом. Ему нравилось проводить с ней время, читать сказки на ночь, он уже успел привязаться к этой маленькой девочке всем сердцем.
—Я понимаю, Наташ, — тихо произнес он, — но я не собираюсь никуда уезжать. Мне хорошо здесь, с вами. Да и Дашутка ко мне привыкла. Она ведь совсем кроха, ей нужен отец.
Наталья колебалась. В словах Алексея звучала искренность, но страх перед будущим не отпускал её.
— Жизнь длинная, Лёш, — вздохнула она, — всякое может случиться. Встретишь другую, захочешь свою семью, своих детей. И мы можем стать для тебя помехой.
Алексей поднял на неё взгляд, в котором читалась обида.
— Наташа, я не такой человек. Если я что-то делаю, то делаю это от души. Я полюбил Дашутку, как родную дочь. И тебя…, — Алексей замялся, не решаясь высказать свои чувства, — и тебя тоже, Наташ. Я хочу быть с вами, хочу создать семью. Неужели ты мне не веришь?
Наталья смотрела на Алексея и видела в его глазах правду. Сердце её дрогнуло. Она давно чувствовала, что Алексей не просто гость в её доме. Он стал ей близок и дорог. И Дашутка потянулась к нему всей душой. Но страх, обиды и разочарования, накопленные годами, не давал ей возможности открыть сердце навстречу счастью.
— Дай мне время, Лёш, — прошептала она, — мне нужно время, чтобы разобраться в себе.
Алексей вздохнул, понимая, что торопить её не стоит. Он не стал давить на неё, лишь тихо произнёс:
— Хорошо, Наташ. Я подожду. Сколько потребуется.
После этого разговора в избе воцарилась тишина. Наталья и Алексей сидели друг напротив друга, погруженные в свои мысли. Каждый из них пытался осмыслить произошедшее и принять решение, которое определит их дальнейшую судьбу. Наталья смотрела на Алексея, на его доброе, искреннее лицо, и в ее сердце росла надежда. Она понимала, что Алексей – это шанс на новую жизнь, шанс на счастье. Но страх все еще сковывал ее, не давая полностью отдаться этому чувству. Алексей, в свою очередь, пытался понять, как помочь Наталье преодолеть ее страхи. Он знал, что одними словами тут не поможешь, нужны действия. Поэтому решил, что окружит Наталью и Дашутку заботой и любовью, чтобы она почувствовала, у него к ним серьёзные чувства.
Октябрь сменился ноябрём, потом пришёл декабрь со своими снегами и морозами. Приречное облачилось в белое покрывало. Деревья, укутанные в пушистый иней, казались хрустальными изваяниями, застывшими в безмолвном ожидании весны. Серебрянка, скованная льдом, блестела под лунным светом, словно усыпанная бриллиантами. По ночам, в звонкой тишине слышался лишь скрип снега под ногами случайного прохожего да завывание ветра в голых ветвях деревьев. Наталья готовилась к празднику, хотелось встретить этот Новый год, в особенном уюте. Она побелила печку, перестирала занавески, перетряхнула на морозе домотканые половики. Алексей принёс из лесничества маленькую ёлочку, на чердаке отыскалась коробка с игрушками, которая пылилась там с незапамятных времён. Дашутка с восторгом помогала украшать елку, развешивая на колючие ветки разноцветные шары и стеклянные бусы. В избе пахло хвоей и мандаринами. Наталья украдкой наблюдала за Алексеем и Дашуткой, и сердце ее наполнялось теплом. Она видела, как они счастливы вместе, как дочка тянется к Алексею, как радостно смеётся, когда он подбрасывал её на руках. И все чаще стала ловить себя на мысли, что хочет, чтобы так было всегда. Отмечать праздник, к ним пришли Варвара с Костей и девочками, Степан с Леной, и старики Ковалёвы, Егор и Акулина. Стол ломился от угощений: пироги с капустой и грибами, соленья из погреба, холодец, сало с чесноком и, конечно же, русские щи, томленые в печи. Пели песни, рассказывали байки, смеялись. Веселье лилось рекой, смех детей смешивался с разговорами взрослых. Дашутка, устав от шума и суеты, уснула прямо на руках у Алексея. Он осторожно встал из-за стола, и пошёл укладывать её в кроватку. В какой-то момент Наталья поймала на себе взгляд Варвары. Подруга улыбалась понимающе, словно знала все, что происходило у нее в душе. После полуночи, когда гости разошлись и они остались одни, Алексей взял Наталью за руку и посмотрел ей в глаза.
— Наташа, — тихо произнес он, — я люблю тебя и Дашутку. Будь моей женой, станьте моей семьей.
Наталья, немного захмелевшая от выпитого вина, вдруг почувствовала непреодолимое желание быть честной с Алексеем и самой собой.
— Я согласна, Лёш, — прошептала она, — я тоже люблю тебя.
Алексей крепко сжал ее руку, и в глазах его заблестели слезы счастья. Он притянул Наталью к себе и нежно поцеловал. В этом поцелуе было все: и благодарность, и надежда, и любовь, которую он так долго хранил в своем сердце. В избе снова воцарилась тишина, но это была уже другая тишина – тишина счастья и умиротворения.
А потом была их ночь, их первая ночь. Хотя за плечами уже был груз прожитых лет, и горький опыт неудачной семейной жизни, Наталья смущалась и краснела как девочка. Словно это было у неё впервые. Когда-то, давно, когда была её первая ночь с Романом, в памяти остались только боль и разочарование, а сейчас – всё было иначе. Рядом лежал он. Муж. Любимый. Родной. Тот, о котором мечтала долгими бессонными ночами. Алексей приподнял ее подбородок, заставив посмотреть в его глаза. В них плескалось столько нежности и обожания, что у Натальи перехватило дыхание. Она робко улыбнулась, чувствуя, как тепло расползается по всему телу. Он не торопился. Знал, что для нее это важно. Медленно целовал её, давая ей время привыкнуть, расслабиться. Каждый его жест, каждое прикосновение были полны любви. Наталья отвечала на его ласки без стеснения, отдаваясь нахлынувшим чувствам. Она чувствовала себя свободной, защищенной, любимой. Это было то, чего она так долго ждала. Их тела сплелись в одно целое, и мир вокруг перестал существовать. Остались только они, их дыхание, их сердца, бьющиеся в унисон. Ночь была полна страсти и нежности, открытий и откровений. Ночь, которую они запомнят навсегда.
Наутро, проснувшись рядом с Алексеем, Наталья почувствовала, что груз, который так долго давил на ее плечи, наконец-то исчез. Она смотрела на его спящего, на лицо с небольшим шрамом на подбородке, и понимала, что больше не боится будущего. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности.
Весной, когда с крыш, закапала мартовская капель, и над Приречным зазвенели птичьи голоса, они расписались. Съездили в Ивановку, и там в Сельском совете, им выдали свидетельство, в котором говорилось, что от 18 марта, Наталья Белова и Алексей Журавлёв, теперь муж и жена, и что теперь у них одна на двоих фамилия, Журавлёвы. Вечером собрали небольшое застолье, кроме самых близких, пригласили ещё Прядкина.
— Вот Наталья, не сосватай я тогда тебе Алексея, так бы и коротала свой век одна, — весело басил он, слегка подвыпивши, — а теперь видишь, как всё обернулось, была одинокой бабой, с ребёнком на руках, а стала мужнею женой.
Наталья улыбнулась Прядкину в ответ, но промолчала. Она знала, что счастье не приходит по чьей-то указке, его нужно заслужить, выстрадать. И она, наконец, была счастлива. Ещё через месяц, никого особо не афишируя, они съездили в райцентр, и Алексей удочерил Дашу. Девочке выдали новое свидетельство о рождении, в котором в графе отец, теперь не было прочерка.
Закрутилась, завертелась жизнь, в своих повседневных заботах, мелких огорчениях и тихой радости. На следующий год, Алексей затеял строительство. Надумал рядом с небольшим домиком, в котором они жили, выстроить хорошую, добротную избу. Не успели отпраздновать новоселье, как пришло время Дашутке отправляться в первый класс. Сколько было волнений и переживаний по этому поводу, и вот она нарядная, в новенькой форме, с белыми бантами в косах, шла гордо впереди родителей, неся в одной руке портфель, а в другой огромный букет астр. Время летело незаметно. Дашутка росла умной и послушной девочкой, радовала родителей своими успехами в учебе. Алексей души не чаял в дочке, стараясь ни в чем ей не отказывать. Наталья, глядя на них, иногда даже ревновала Дашу к Алексею. Ему она доверяла все свои большие и маленькие секретики, к нему бежала за помощью. А потом одёргивала себя. «Радуйся, дурёха, — говорила самой себе, — у других родные отцы к своим детям так не относятся как Алексей к Даше, а ты обижаешься непонятно на что». Она часто вспоминала то время, когда жила в страхе и одиночестве, и не верила, что когда-нибудь сможет быть счастливой.
(часть 7 )
Не успела Наталья порадоваться, тому, что дочка в первый класс пошла, глядь, а она уже в десятый на эту осень пойдёт. Из маленькой, худенькой девочки, Даша превратилась в настоящую красавицу. Невысокая, миниатюрная, с длинными каштановыми волосами, заплетёнными в тугую косу. И глаза… большие, глубокие, цвета морской волны, в которых отражалась легкая грусть. Она мечтала поступить в Лесной институт, и стать технологом, как отец, или лесником, как дядя Парамон Прядкин. Потому что как только немного подросла, Наталья или Алексей стали брать её с собой в лес, и уже с восьми лет, она знала наизусть в нём каждое дерево, каждую поляну. Школа в Приречном была только начальная, здесь дети учились до третьего класса, а потом уходили в Ивановку, на центральную усадьбу, в десятилетку. Добираться нужно было пять километров, дорога шла лесом. Так вот она, только в самую лютую непогоду, ездила на выделенной для подвоза детей, машине. А так, всё время ходила пешком, через лес, и ничего не боялась. Наталья помнила, как переживала, отправляя Дашу в Ивановку, в эту большую, незнакомую для маленькой девочки школу. Боялась, что потеряется, что обидят. Но Даша быстро освоилась, нашла подруг, втянулась в учебу. Дорога через лес стала для нее привычной, и любимой. Она знала каждого зайца, каждую белку, что встречались ей по пути. Лес был ее домом, ее убежищем, местом, где она могла побыть наедине со своими мыслями. Парамон, учил ее разбираться в следах зверей, определять возраст деревьев, предсказывать погоду по приметам. Даша внимала ему, как завороженная. Ей нравился его грубоватый юмор, его рассказы о лесных приключениях, его любовь к природе. Поэтому впитывала в себя всё чему её учили как губка. Время летело неумолимо. Вот уже и выпускной не за горами. Даша с головой окунулась в подготовку к экзаменам. В отличие от сверстников, она не металась в поисках себя, а точно знала, чего хочет, и уверенно шла к своей цели. На выпускном вечере дочка была прекрасна. Платье цвета молодой листвы подчеркивало ее стройную фигуру, а в глазах, словно искрились лесные огоньки. Когда объявили ее имя как лучшей ученицы школы, и Даша поднялась на сцену за грамотой, Наталья не смогла сдержать слёз. Алексей тоже смахнул украдкой набежавшую на глаза слезинку.
После торжественной части, когда стихла музыка и отгремели последние поздравления, Даша подошла к родителям.
— Спасибо вам, мои родные, за все, что вы для меня сделали, — сказала она, обнимая их крепко.
— Это только начало, доченька, — ответил Алексей, — впереди еще целая жизнь.
На следующий день, он отвёз Дашу в город, в институт, где когда-то учился сам. Там он неожиданно встретил однокурсника, с которым вместе учились. Юрий работал преподавателем, вёл почвоведение. Увидев Алексея, он удивился и обрадовался одновременно.
— Ба, пропавшая грамота, сколько лет, сколько зим, — воскликнул он, обнимая Журавлёва, — какими судьбами к нам?
— Да вот, дочку привёз, в институт поступать, она сейчас в приёмной комиссии, документы сдаёт.
— Так это же замечательно. Сейчас сдаст твоя девочка документы, и поедем ко мне, посидим, поговорим.
— Хорошо, — согласился Алексей.
Когда уставшую с дороги Дашу накормили, а потом отправили отдыхать, Юрий позвал Алексея на кухню, поставил на плиту чайник, и стал расспрашивать.
—Ну, где ты, как ты, рассказывай? Столько лет не виделись. Ты после того страшного случая с твоей первой дочкой как исчез, так мы о тебе ничего не знаем.
Алексей отпил из чашки крепко заваренный чай, и стал говорить.
— Да, помотала тебя судьба, — протянул Юрий, когда Алексей закончил рассказ, — значит Даша тебе не родная?
— Да, только это не имеет никакого значения, для меня она моя дочь. И просьба, пожалуйста, не обмолвись ненароком про это при Даше, она не знает, что я ей не родной. Мы никогда об этом не говорили с ней.
Юрий понимающе кивнул.
— Конечно, Леша, можешь не волноваться. Для меня это тайна. Слушай, а ты помнишь профессора Савельева? Он сейчас кафедру возглавляет, по лесоведению. Если твоя Даша хочет к нему попасть, я могу помочь. Поговорю с ним, представлю её. Он очень ценит увлеченных студентов, особенно тех, кто родом из леса.
Алексей обрадовался такому предложению.
— Юра, ты бы мне очень помог! Даша с детства бредит лесом, знает его как свои пять пальцев. Я думаю, ей будет интересно учиться у Савельева.
— Лёш, — Юрий посмотрел исподлобья, — а за свою бывшую ничего узнать не хочешь?
— А что мне за неё узнавать, там всё было предельно ясно. Наверное, родители подыскали жениха по своему вкусу. Живёт теперь сладкой жизнью, к которой так стремилась. Так что мне это не интересно?
— Да кончилась её сладкая жизнь, простым бухгалтером в ЖЭКе работает.
— Вот как, а что же такого грандиозного случилось, в семье Проскуриных, что Веронике, пришлось уйти с престижной работы.
— Многое, Лёш, многое, — Юрий подлил им в чашки чаю, и принялся рассказывать.
— После вашего развода, она месяца через два вышла замуж, за начальника цеха завода, на котором работала. Потом у её мужа была заграничная командировка, и они три года жили в Венгрии. Вернулись, сразу купили трёхкомнатную квартиру, машину. Потом она родила мальчика.
— Ну и что же нарушило эту идиллию? — Алексей закурил, и посмотрел на Юрия.
— Мать её посадили.
— Вот как, и за что? Хотя нет, не говори, сам догадаюсь. Проворовалась уважаемая Нелля Викторовна.
— Да, дело было громкое, весь город гудел как растревоженный улей. Там такие суммы фигурировали, что нам и во сне не привидятся. Короче, мать посадили, у отца на нервной почве инфаркт приключился, сердце не выдержало, и он приказал долго жить. Муженёк её, чтобы отгородиться от неправильной родни, подал на развод, отсудил почти всё имущество. Оставив только квартиру, что вам тогда покупали. Там она и живёт теперь с сыном. Видел как-то, совсем на себя не похожа. Постарела лет на десять.
— Ну, по заслугам и награда, — вздохнул Алексей, — как человека мне её конечно жалко. Но как вспомню, что из-за неё я лишился дочери, вся жалость вмиг уходит.
Алексею стало не по себе от услышанного. С одной стороны, он испытывал удовлетворение тем, что судьба так жестоко обошлась с Вероникой. С другой, в душе шевельнулось чувство сожаления. Все-таки когда-то он любил эту женщину, мечтал о совместном будущем. Но предательство не прощается. Разговор затянулся до поздней ночи. Алексей, как будто скинул с души груз многолетних переживаний, рассказывая Юрию о своей жизни, о Наталье, о Даше. Ему было важно, чтобы старый друг знал, что он не сломался, что жизнь его сложилась, и что он живёт теперь так, как когда-то мечтал.
Утром он уезжал в Приречное, а Даша оставалась в городе. Юрий настоял, что пока будут идти экзамены, она поживёт у него.
Он обнял дочь, пожелал ей удачи и отправился в обратный путь.
Даша быстро освоилась в доме Юрия. Он оказался гостеприимным и добродушным человеком. Она занималась в библиотеке, готовилась к экзаменам, гуляла по городу. Юрий познакомил ее с профессором Савельевым, который произвел на Дашу огромное впечатление. Она чувствовала, что это именно тот человек, у которого она хочет учиться. Два экзамена она уже успешно сдала, оставался последний, главный, и она очень волновалась. Пошла в институтскую библиотеку, набрала кучу книг, и отправилась на остановку, чтобы ехать домой. Когда спускалась вниз по лестнице, ей повстречались два парня, и один из них присвистнув, проговорил.
— Мать честная, это где же у нас такие русалки водятся?
Даша покраснела и ускорила шаг, но парни не отставали.
— Девушка, а девушка, можно с вами познакомиться? Вы такая красивая, просто глаз не отвести.
Она проигнорировала их и попыталась пройти мимо, но один из парней загородил дорогу.
— Прекрасная незнакомка, я сражён вашей красотой наповал. Ну давайте познакомимся.
— Силантьев, отстань от девушки, — раздался строгий голос Юрия, — ты вместо того, чтобы лоботрясничать, к зачётам готовься. В следующий раз я тебе так легко тройку не поставлю, за весь курс спрошу. Пойдём Даша, — Повернулся он к девушке, — давай помогу, — и забрал из рук книги.
— Я всё выучу, всё сдам, Юрий Владимирович, — стал заверять его Силантьев, а потом подмигнул Даше.
— До встречи, прекрасная русалка.