«Были пара моментов, когда я выпивал и меня заносило.

Надо просто утречком подойти к зеркалу, взять себя правой или левой рукой за шкирку, потрепать и сказать: "Зорька, стоять! Ты куда?" Нужно иметь понимание того, что ты такой же человек из мяса и костей, как хлебороб Вася, или водитель грузовика Федя, или хирург Гриша. Надо работу свою делать хорошо. С понимаем того, что ты делаешь её для людей. Себя родного надо радовать. Но прежде всего смысл твоей жизни заключается в том, чтобы ты своим трудом принёс пользу максимальному количеству окружающих тебя людей, при этом никому не навредив. Я всегда об этом говорю: "Муза садится только трудящемуся на плечи. Она не прилетит просто так с бухты-барахты. Ты должен её звать своим трудом, желанием что-то сделать. Тогда она, возможно, откликнется".
Я не отрицаю того, что в определённых моментах творчества являюсь передатчиком. Всегда об этом говорю — блатная тема и казачья — это написал я. Но я не мог это сделать без помощи тех высших сил, которые этого хотели. Потому что по большому счёту меня ничего не связывало ни с первой темой, ни со второй. Так было не только со мной. Владимир Семёнович Высоцкий не воевал в Великую Отечественную войну. Он не сидел в Яке, он много где не был, но изложил тему так, что люди думают: "Как альпинисты — и без Высоцкого?" Как он это смог? А смог это он, вне всякого сомнения, не без помощи высших сил, которые в данном случае на него рассчитывали».
«Есть большое количество людей, которых и сегодня мои песни раздражают. Времена, конечно, меняются, но не настолько, чтобы никто никого не раздражал. Так не бывает. Тот, кто выбивается из общей массы, всегда раздражает. Это нормально. Плохо, когда ты никого не раздражаешь. Значит, ты никому не нужен».
«Я "невоцерковленный" человек по-настоящему, хотя иду к этому, но абсолютно верующий. Я верю в несколько жизней. Я знаю, что живу не первую жизнь. Что такое человек и душа? Вот, к примеру, есть идеальный сосуд. И душа должна принять форму этого сосуда — кому-то это удаётся за одну жизнь, кому-то не за одну. Ада на самом деле никакого нет. Ад — это мы здесь, сейчас. Смертные муки — это не муки смерти. Это муки смертной жизни. Мы в своей смертной жизни не то чтобы совсем мучаемся, но мы здесь не "торчим" от кайфа. Мы здесь тяжело живём. А там-то, наверху, всё круче в любом случае. И ты должен в течение какого-то времени принять форму сосуда, полностью заполнить его своей душой. Когда ты выполняешь это, ты уходишь совсем. Тебя забирают навсегда. Я точно это знаю».
Александр Розенбаум
Александру Яковлевичу Розенбауму - 73!
С Днём Рождения!