“Пять девчат!

Пять девочек было всего. Всего пятеро. И не прошли вы! Никуда не прошли”. Эта сцена из фильма “...А зори здесь тихие” пробирает до слез.
Писатель признавался, что его сюжет - художественный вымысел. Но жизнь дарит примеры драматургии, которые превосходят воображения авторов. Пять девушек было и в единственном за всю историю Великой Отечественной войны в противотанковом женском расчете.
Военная судьба отписала им всего 12 фронтовых дней. Но за это время артиллеристы успели уничтожить немало вражеских пулеметных гнезд. Десятки солдат противника, четыре немецких танка застыли в заснеженных полях Орловщины, пораженные меткими выстрелами “Девичьей пушки”. Так сослуживцы прозвали орудие противотанкисток.
Долгое время считалось, что о судьбе этого артиллерийского расчета известно все и в истории поставлена точка. Но неожиданно выяснилось, что это не так.
Они на себе тащили по полям сражений снаряды и пушку "Сорокопятку". В боевом положении 625 кило. А в походном - больше тонны. Длина ствола три метра. И не просто тащили по сугробам в феврале, а меткими выстрелами поражали врага, который в это время поливал их огнем.
Как так получилось, что к орудию вместо крепких мужчин встали девушки? И чем закончилась история расчета “Девичьей пушки”?
Пять девушек: сержант Таисия Зиборова, ефрейтор Зинаида Емельянова, красноармеец Елизавета Бортникова, Мария Труфанова, Анна Ноздрина.
В принципе, это смертники, считают историки. Пушка пушкой, но против танков противоборство часто не пользу артиллеристов.
В декабре 1942 года в Елец в 160 запасной фронт приехали добровольцы на курсы связистов. В полку их распределили на постой в хаты по пять человек. Так встретились и подружились четверо не обстрелянных девчонок с Тамбовщины и Таисия Зиброва с Донбасса. Она уже успела повоевать в партизанском отряде и даже была легко ранена.
Перед отправкой на фронт командование запасного полка решило познакомить девушек с различными образцами оружия. Неожиданно для командиров девушкам приглянулась 45-миллиметровая пушка, и они попросили научить с ней обращаться.
В то время перед 13 армией, в которой предстояло служить девушкам, была поставлена задача наступать в междуречье рек Олым и Кшень и создать кольцо окружения для немецкой Второй армии и 3-го венгерского корпуса. Неожиданно выяснилось, что подготовленный противотанковый расчет на фронте нужнее санинструкторов и связистов.
Начали перемалывать друг друга.
-Пушка стоит. Зачем стоит?
-Обслуживать некому.
-Дак вот же, девчонки. Давай .
Их туда отправили. А они: -С удовольствием.
Возможно, не представляли какой это ужас.
Геннадий Майоров. Историк.
Девичий расчет отправили в 226-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион 148-й стрелковой дивизии. Командиром орудия назначили старшего сержанта Ивана Воеводина, опытного артиллериста.
-Воеводин 1917 года. Прошел Финскую войну. Ему говорили: -Что ты с бабами будешь заниматься. Это же ужас какой-то. Крики, писки. Разбегутся сразу.
А Воеводин был человек замкнутый, как старшина из “...А зори здесь тихие”.
Он сказал: -Ничего. Посмотрим. Стрелять умеют. Мы позади встанем.
Какой там сзади. Они рвались на передовую.
Геннадий Майоров. Историк. Журналист.
24 января 1943 года в ходе Воронежско-Касторненской операции началось наступление советских войск. Части 13-й армии вступили на территорию Колпнянского района Орловской области.
Полгода готовили гитлеровцы оборону перед нашей армией. Установили ряды проволочных заграждений и почти сплошные минные поля. Узлы сопротивления, соединенные траншеями. Огневые точки, располагавшиеся на скатах высот, составили основу немецкой обороны. Ее глубина достигала от 4 до 8 километров.
Эту оборону требовалось взломать. 148-я стрелковая дивизия наступала на левом фланге в направлении Колпна. 226 противотанковый дивизион сражался в ее порядках.
25 января 1943 года девичий расчет принял первый бой. Пушка "Сорокопятка" двигалась вместе с наступающими частями, поддерживая их огнем. В случае неудачной атаки отходили назад, а потом вновь вперед. По глубокому снегу в 30 градусный мороз.
Выбившись из сил, девушки упали прямо в снег. Они уже перестали обращать внимание на пулеметный и минометный огонь. От усталости тянуло в сон. Хотелось только одного: сомкнуть веки.
26 января 1943 года девушки-артиллеристки впервые увидели немецкие танки. В этот момент их "Сорокопятка", прежде такая громадная, показалась игрушечной. Стальные махины, каждая как крепость, стаей надвигались на советские позиции. Борьба с танками требовала огромной выдержки, самообладания, мужества. Очень сложно не побежать, когда на тебя двигается даже не один танк, а несколько.
В феврале 1943 года под Колпной хрупкие девушки оказались крепче стали. Танк полз прямо на орудие, рассчитывая подмять ее под себя, чтобы не расходовать боеприпасы. Воеводин стоял бледный, как снег: Только не промахнитесь. Только не промахнитесь.
И вот задымил первый подбитый девушками танк. От боя к бою девушки действовали все более слаженно.
Порой выкатывали орудие на расстояние до 50 метров до противника и били в упор прямой наводкой. Помогут пехоте и на новую позицию. Уничтоженные пулеметные гнезда противника девушки уже перестали считать. Так же, как и рассеянную вражескую пехоту. На пятый день боев в снегах Орловщины расчета замер еще один вражеский танк.
-Наловчились твои девчата, - уважительно сказал сержанту Воеводину командир дивизиона.
На девятый день наступления дивизион продвинулся в село Ерище, недалеко от районного центра Колпна. Утром наводчица Таисия Зиборова узнала, что совсем рядом воюет ее родной брат. Единственный оставшийся в живых родственник. Семья Таи погибла в оккупации. Девушка обрадовалась: после боя отпрошусь на часок. Брата повидать.
Но в полдень ее не стало. Осколок мины вошел в спину. Таисия откинулась навзничь прямо на руки Маши Труфановой. “Отомсти за меня”. И уже помертвевшими губами прошептала: -Не бросай пушку.
Между тем по полю опять поползли немецкие танки. Очнувшись от плача подруг, Маша неожиданно для самой себя с окаменевшим крикнула: -Бронебойный! - и припала к прицелу вместо Таисии. В горячке боя, когда осколок смертельно ранил Таисию Зиборову, девушки не заметили, как немецкий снайпер “снял” сержанта Воеводина.
Теперь Маша Трифонова действовала сразу и за Таисию, и за командира Воеводина. И снова бой. В первых рядах наступающих. Орудийная перестрелка, контратака, минометный обстрел. Девушки вчетвером управлялись с пушкой.
Руки Маши порезало осколками: -Ничего. На морозе кровь сама застынет, - крикнула девушка.
Да и некогда было перевязывать. В 200 метрах снова подняла голову вражеская пехота.
Рано утром на следующий день, 3 февраля 1943 года, в 300 метрах от орудия застыл очередной подбитый немецкий танк. Маша Труфанова оставила место наводчика и беззвучно зарыдала. Отомстили врагу за Таю и командира.
Из-за грохота орудий девчата не услышали, как завизжала с неба мина. Шлепнулась рядом. И вот уже заряжающая Лиза Бортникова лежит вся в крови.
Есть единственный свидетель этого страшного боя. Во время боя орудийного расчета 12 летний мальчик Саша Псарев стоял на возвышенности и наблюдал. Он был поражен, как могли сражаться эти маленькие хрупкие девчонки. Он видел взрывы, видел, как была ранена Лиза.
От этого ужаса, как вспоминал мальчик, в груди все разрывалось, и глаза застилали слезы. Хотелось бежать, кричать.
Это был единственный свидетель этого страшного боя.
Еще один танк Маша Труфанова подбила перед Колпнами. Четвертый. Но осколки очередной мины поразили саму меткую наводчицу. Осколком пробило ногу. Она потеряла сознание. Ее оттащили, но оказалось, что ранение не только в ногу, но и в живот и руки.
Шел 12-й день боев. Из женского орудийного расчета в строю остались двое. Аня Ноздрина и Зина Емельянова. Им на помощь пришел соседний расчет сержанта Чарухина. И орудие продолжало вести огонь по врагу.
Со слов военных историков, 12 дней боев для одного противотанкового расчета для мужского - это очень много. То, что девушки продержались 12 дней - действительно подвиг.
Поселок Колпна был освобожден 4 февраля 1943 года. Наши войска вышли на берега рек Тим и Старый Оскол. Воронежско-Касторненская операция подходила к своему успешному завершению. В боях только за один Колпнянский район сложили головы 10 тысяч наших солдат и офицеров.
Девичий расчет прекратил свое существование.
А в сентябре 1943 года погибла Зина Емельянова. Анна Ноздрина получила осколок в живот в январе 1944 года.
Долгое время считалось, что из девичьего расчета в живых не осталось никого. Но 40 лет спустя ветеран войны, бывший комсорг одного из полков 148 стрелковой дивизии подполковник Борис Венич написал про девушек-артиллеристок заметку в газете “Красная Звезда”. Эта заметка попалась на глаза директору музея в тех краях, где сражались и погибали девушки. Ей удалось выяснить, что одна из них проживает в Тамбовской области.
Въедливый журналист Майоров стал засыпать власти Тамбовской области запросами. Может, остались какие-то родственники. Ему посоветовали искать в музеях.
-Так я попал на Воронежский краеведческий музей. Там мне сказали, что у них есть комсомольский билет Труфановой Марьи Семеновны.
-А как он у вас оказался?
-В 60-х годах была встреча ветеранов 148 дивизии. Тамбов рядом.
Она приехала на эту встречу.
Геннадий Майоров. Журналист.
Эта новость ошеломила журналиста. Оказывается, одна из героинь жива! Ценой невероятных усилий Майорову удалось разыскать ее.
Мария Семеновна Труфанова жила в глухой деревне Шмаровка. После того страшного ранения под Колпной девушка долго не могла оправиться. Даже через пять лет после войны осколки продолжали выходить из тела. Труфанова осталась инвалидом. Работала заместителем председателя сельпо. О своем участии в войне говорить стеснялась.
-Мария Семеновна человек, который в жизни за себя не постоит. Когда я приехал, тогда был еще райком партии, все удивились: -Да вы что? Она не могла.
В работе, да. Она гоняла и мужиков. Потому что не пила, не курила, не воровала продукты. А мужики в деревне… сами понимаете. Вот она их строила. Хотя была вся больная.
Геннадий Майоров. Журналист.
То, что журналист увидел в Тамбовской деревне, потрясло его до глубины души. Мария Семеновна жила в полуразрушенной хате. Когда шел ливень, крытая соломой крыша не спасала.
При этом Труфанова никогда никого не просила помочь и не говорила, что она ветеран войны. Не надевала медали. Появление журналиста, который намерен писать статью для газеты, произвело фурор.
Уже на следующий день домик Марии Труфановой стали ремонтировать и перекрыли крышу. В разговоре с Марией Семеновной, сквозь ее вздохи и слезы журналист услышал еще одну потрясающую новость.
Оказывается, еще одна из девушек, Анна Ноздрина, тоже жива. Она долго лечилась. Ранение в живот лишило ее счастья материнства. Но потом все же вышла замуж и уехала на Сахалин.
Майоров добился новой командировки и отправился на далекий остров.
-Это была вторая уникальная встреча со слезами на глазах. Мы там пробыли пять дней. Первые два дня вообще никакого разговора не было. Были одни слезы. Она все переворошила в памяти. -Я уже не думала, что так будет.
Она работала гардеробщицей в театре и была на пенсии. Тоже не надевала медали.
Геннадий Майоров. Журналист.
Никто вокруг и представить не мог, что скромную и незаметную женщину из обслуживающего персонала на фронте звали “Отважная Жанна”.
В разговорах с обеими выжившими героинями возникла идея организовать встречу боевых подруг. Быть может, последнюю. Ведь ветераны были уже не молоды. И последствия ранений давали о себе знать.
-Очень осторожно, еще когда был в Шмаровке, я спросил у Марии Семеновны: -Хотели бы вы встретиться?
-Ой, ну конечно. Мы 43 года не виделись.
Когда я это сказал Анне Назаровне, она полдня проплакала и только кивнула головой: Конечно.
Геннадий Майоров. Журналист.
5 августа 1986 года, в день освобождения Орла, Марию Семеновну Труфанову встречали на железнодорожном вокзале областного центра.
Потом повезли в Колпну.
А там ее уже поджидала Анна Назаровна Ноздрина, прилетевшая с Сахалина.
-Именно на том месте, где шли бои, 5 августа 1986 года я организовал им встречу. Это были слезы радости. Когда мы подходили с Труфановой, здесь стояли местные жители. Их было очень много, и среди них Анна Назаровна.
Мария Семеновна, которая не видела ее 43 года, со словами: -Вот она. Наша Жанночка! - побежала прямо к ней.
Геннадий Майоров. Журналист.
Уникальная съемка встречи сохранилась на пленке. Долго еще не расходились местные жители, встречавшие героинь. Плакали, радовались, расспрашивали. Все вместе фотографировались на память.
А Мария и Анна все говорили и говорили. И никак не могли наговориться.
Снаряд, выпущенный из орудий немецкого танка, превратил “сорокопятку” девичьего расчета в груду искореженного металла.
Но память нельзя уничтожить даже тысячью залпами.
И сейчас на месте сражений под Колпной стоит артиллерийское оружие в память о той легендарной "Девичьей пушке", что громила врага 12 дней.
Целых 12 дней.
От троих из этой пятерки не осталось даже фотографий. Двадцатилетние, веселые, красивые. Они остались такими. Таисия Зиборова, Елизавета Бортникова, Зинаида Емельянова, Мария Труфанова, Анна Ноздрина.
И командир орудия старший сержант Иван Воеводин.
Он с полным правом мог бы сказать слова, которые произнес в легендарном фильме “...А зори здесь тихие” старшина Васков, глядя в лицо врагам: “Пять девочек было всего. Всего пятеро. И не прошли вы! Никуда не прошли”.