ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР.

– Так он же у них приемный, – услышала Татьяна, спускаясь по лестнице, – вы что, не видите?
Дверь подъезда была открытой и разговор соседских бабулек гулким эхом отражался от стен.
– Ладно трепать-то, – возразила одна из «всезнаек», – я Татьяну с детства знаю, отлично помню как она беременной ходила, так что нечего напраслину на людей возводить: Антошка – их сын. Я точно знаю!Увидев Татьяну, старушки разом смолкли…– Добрый день, – поздоровалась она и, не притормаживая, быстрым шагом пошла к остановке.
Шла и думала: «Вот и соседи судачат. Не дай Бог их предположения долетят и до Антона, если уже не долетели… Вон: последнее время сам не свой ходит. Нет, надо с этим что-то делать…»
То, что сын совершенно не похож ни на одного из них, Татьяна отметила уже давно. Они с мужем – оба русые, со светлой кожей, а сын – стопроцентный смугловатый брюнет с карими глазами.
Пока Антошка был маленьким, это казалось забавным и никого не напрягало. Все знают, что, подрастая, малыши заметно меняются.
Но Антошка и не собирался меняться. Наоборот: чем старше становился, тем больше отличался от отца с матерью.
И все обращали на это внимание.
Родители отшучивались, но все чаще Татьяна замечала тревогу в глазах мужа и все чаще сама пристально вглядывалась в сына: мой ли?
А причина сомневаться у нее была, так во всяком случае она считала. Прекрасно помнила момент, когда в роддоме ей первый раз принесли кормить младенца.
Это произошло через несколько дней после родов, поскольку первые дни новорожденный провел в отделении интенсивной терапии.
Взяв малыша на руки, Татьяна тогда инстинктивно почувствовала: чужой. Потребовала принести ей ее ребенка.
Медсестры пытались «призвать строптивую мамашу к порядку», но Татьяна уперлась:
– Говорю вам – это не мой сын! Не верите – разворачивайте! Посмотрим на бирку!
Ребенка развернули, чтобы успокоить молодую мамашу и прекратить спор. Каково же было удивление персонала, когда младенец, действительно, оказался чужим и к тому же девочкой!
Детишек поменяли, причем мама девочки, которая сразу не заметила подмены, обронила:
– А я еще смотрю: девочка моя такой активной стала – кушает – от груди не оторвать…
Вроде бы тогда разобрались с ситуацией, но червоточина внутри Татьяны осталась: а вдруг детей еще раз перепутали? Куда денешься от этого пресловутого «человеческого фактора»?
А тут еще Антошка со своей непохожестью…
Когда ему лет пять было, Татьяна даже обсуждала это с мамой:
– Ну как так-то, мам? Ничего нашего в сыне нет!– Как это нет? – Удивилась мать, – да он – вылитый ты! В той же позе спит, такой же ласковый, даже пшенную кашу обожает, прямо как ты в детстве. А что темненький, так это – в моего прадеда, наверно. Тот с Кавказа был, у нас там родни много. Правда, связи давно утеряны. А жаль… Так что не переживай: наш Антошка. И вообще: выброси эти мысли из головы! Сама себя накручиваешь…
И Татьяна успокоилась.
Как оказалось, на время…
Сейчас, глядя на сына-подростка, она снова вернулась к прежним страхам: а, вдруг…
Еще и соседи шепчутся за спиной…
И Антон – какой-то не такой. Понятно: переходный возраст… А, что если…
На этом фоне Татьяна совсем потеряла покой. Муж, видя, что с женой творится что-то неладное, спросил прямо:
– Танюша, что случилось? Сколько ты будешь маяться? Давай уже, рассказывай. Вместе разберемся.
И Татьяна впервые за четырнадцать лет рассказала мужу про историю в роддоме, про то, что она не уверена, что Антон – их ребенок, что об этом уже соседи судачат, и она боится, что слухи дойдут до сына…
– Понимаешь, – всхлипывала она, – я так устала бояться…
– И меня? – с укором спросил муж.
– И тебя. Я ведь не знаю, что ты об этом думаешь. А вдруг решишь, что ребенок не твой…
– Меня такие мысли не посещали, – в голосе мужа звучала абсолютная уверенность, – я знаю, что Антон – мой сын. Но в твоих страхах есть рациональное зерно – Антон и правда может вообразить невесть что, если ему внесут в уши эту чушь.
– Вот и я говорю, – Татьяна, немного успокоилась после слов мужа и смахнула последнюю слезинку, – надо это упредить, но как?
– Очень просто. Сделаем тест ДНК. Все трое.
– А как ты это Антону объяснишь? Я имею в виду результат.
– Как есть. Скажу, что мужики достали на работе. Мол, подшучивают, что сын на соседа похож. Вот я и поспорил с одним на спортивный велик, что сын у меня – родной, собственный. Уверен: Антоха меня поддержит. Ну, а велик он давно просит, придется купить…
Вечером отец рассказал сыну про пари. Тот выслушал, посмеялся и выдал:
– Круто! Пап, а ты потом мне эту бумажку дашь?
– Зачем?
– Я со своими поспорю, а то меня тоже достали подобные шуточки…
Тест сделали.
«Пари» с великом – выиграли.
Теперь Антон, настроение которого улучшилось в разы, на нем в школу гоняет…