То, что я стал писателем, вышло, как мне кажется, как-то само собой, без всяких моих решений на этот счёт, определилось так рано и незаметно, как это бывает только у тех, кому что-нибудь на роду написано.

Хорошо сказано, что человек делается тем, о чём он думает. Но всё-таки это не решает вопроса, почему один думает об одном, а другой о другом. От некоторых писателей я не раз слышал, что они стали писателями случайно. Не думаю, что это совсем так, но всё-таки могу представить их и не писателями, а вот самого себя не представляю.
Были во мне с детства большие склонности к музыке, к живописи, к ваянию. Мой домашний воспитатель играл на скрипке, рисовал акварелью - и я до сих пор помню какое-то совсем особенное волнение, с которым я брал в руки скрипку или пачкал бумагу красками.
В уездном городе, где я учился в гимназии, я одно время жил у ваятеля всего того, что требуется для кладбищенских памятников, - и целую зиму, каждую свободную минуту мял глину, лепил из неё то лик Христа, то череп Адама и даже достиг вскоре таких успехов, что хозяин иногда пользовался моими черепами, и они попадали на чугунные кладбищенские кресты в изножья распятий, где, верно, и сегодня ещё пребывают. Почему же всё-таки не стал я ни музыкантом, ни ваятелем, ни живописцем?
Иван Бунин