Слушая одну только музыку, как будто видишь перед собой кадры фильма-бескрайние равнины Руси, разоренный немцами Псков, наблюдаешь битву на Чудском озере, устрашающее наступление крестоносцев, стремительные атаки русских, гибель рыцарей в холодных волнах озера."
Зримость" образов - характернейшая черта музыки Прокофьева.
Удивительны его наблюдательность, умение схватить и передать в музыке голоса людей, их жесты, движения. Интересен в связи с этим сам процесс создания музыки к "Александру Невскому" - под непосредственным впечатлением от кадров фильма. Для композитора очень важно было видеть кинокадры, почувствовать, впитать в себя характер и ритм каждой сцены.
Александр Невский (1220-1263)3
Об этом хорошо рассказал постановщик фильма, С.Эйзенштейн:
"Зал темен. Но не настолько, чтобы в отсветах экрана не уловить его рук на ручках кресла: этих громадных, сильных Прокофьевских рук, стальными пальцами охватывающих клавиши, когда со всем стихийным бешенством темперамента он обрушивает их на клавиатуру... По экрану бежит картина, а по ручке кресла, нервно вздрагивая, словно приемник телеграфа Морзе, движутся беспощадно четкие пальцы Прокофьева. Прокофьев отбивает такт? Нет. Он отбивает гораздо больше. Он в отстуке пальцев улавливает закон строения, по которому на экране в монтаже скрещены между собою длительности и темпы отдельных кусков, и то и другое, вместе взятое, сплетено с поступками и интонацией действующих лиц. На завтра он пришлет мне музыку, которая таким же звуковым контрапунктом будет пронизывать мою монтажную структуру, закон строения которой он уносит в той ритмической фигуре, которую отстукивали его пальцы. Мне кажется, что, кроме того, он еще не то шепчет, не то мурлычет про себя. Но лицо такое сконцентрированное. Таким оно может быть только, когда человек вслушивается в строй вовне проносящихся звуков или в звукоряд, проходящий внутри его самого. Не дай бог заговрить с ним в это время."
«Русь под игом монгольским» — короткий симфонический пролог, вводящий в суровую атмосферу эпохи и событий. Господствуют архаические попевки с диковатым «всхлипывающим» форшлагом, с широко разведенными унисонами, звучащими у самых высоких и самых низких инструментов, создавая тем самым впечатление безмерной дали, огромных пространств.
В ГОСТЯХ У КОРОЛЕВЫ МУЗЫКИ.
СВЯТЫЕ ЗЕМЛИ РУССКОЙ. КАНТАТА «АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ»
(ПЕРВАЯ ЧАСТЬ «РУСЬ ПОД ИГОМ МОНГОЛЬСКИМ» ...)Каждая из частей поражает яркостью образов.
Слушая одну только музыку, как будто видишь перед собой кадры фильма-бескрайние равнины Руси, разоренный немцами Псков, наблюдаешь битву на Чудском озере, устрашающее наступление крестоносцев, стремительные атаки русских, гибель рыцарей в холодных волнах озера."Зримость" образов - характернейшая черта музыки Прокофьева.
Удивительны его наблюдательность, умение схватить и передать в музыке голоса людей, их жесты, движения.Интересен в связи с этим сам процесс создания музыки к "Александру Невскому" - под непосредственным впечатлением от кадров фильма.
Для композитора очень важно было видеть кинокадры, почувствовать, впитать в себя характер и ритм каждой сцены.
Об этом хорошо рассказал постановщик фильма, С.Эйзенштейн:
"Зал темен. Но не настолько, чтобы в отсветах экрана не уловить его рук на ручках кресла: этих громадных, сильных Прокофьевских рук, стальными пальцами охватывающих клавиши, когда со всем стихийным бешенством темперамента он обрушивает их на клавиатуру...По экрану бежит картина, а по ручке кресла, нервно вздрагивая, словно приемник телеграфа Морзе, движутся беспощадно четкие пальцы Прокофьева.
Прокофьев отбивает такт? Нет. Он отбивает гораздо больше.
Он в отстуке пальцев улавливает закон строения, по которому на экране в монтаже скрещены между собою длительности и темпы отдельных кусков, и то и другое, вместе взятое, сплетено с поступками и интонацией действующих лиц.
На завтра он пришлет мне музыку, которая таким же звуковым контрапунктом будет пронизывать мою монтажную структуру, закон строения которой он уносит в той ритмической фигуре, которую отстукивали его пальцы.
Мне кажется, что, кроме того, он еще не то шепчет, не то мурлычет про себя. Но лицо такое сконцентрированное.
Таким оно может быть только, когда человек вслушивается в строй вовне проносящихся звуков или в звукоряд, проходящий внутри его самого. Не дай бог заговрить с ним в это время."
Господствуют архаические попевки с диковатым «всхлипывающим» форшлагом, с широко разведенными унисонами, звучащими у самых высоких и самых низких инструментов, создавая тем самым впечатление безмерной дали, огромных пространств.