Он понимал, что так любить нельзя, но ничего с собой не мог поделать… Ведь только рядом с ней он жил шутя, а без нее был оболочкой тела… Он так любил, что не хватало слов, чтоб описать безумство его чувств… Простил бы ей он миллион грехов, лишь ощущать бы губ, пьянящий вкус… ᅠ И как же ночи были коротки, не успевал напиться ее телом… С ума сходил, когда волос витки, касались его рук и плеч не смело… Готов был вечно сон ее стеречь, от бед закрыть собой, согреть в ненастье… Любых врагов прогнать, чтоб защитить, свое, в клубочек свернутое счастье
Ведь только рядом с ней он жил шутя, а без нее был оболочкой тела…
Он так любил, что не хватало слов, чтоб описать безумство его чувств…
Простил бы ей он миллион грехов, лишь ощущать бы губ, пьянящий вкус… ᅠ
И как же ночи были коротки, не успевал напиться ее телом…
С ума сходил, когда волос витки, касались его рук и плеч не смело…
Готов был вечно сон ее стеречь, от бед закрыть собой, согреть в ненастье…
Любых врагов прогнать, чтоб защитить, свое, в клубочек свернутое счастье