Марк Захаров появился на свет 13 октября 1933 года в Москве.
Его отец, Анатолий Борисович, работал учителем физкультуры. В 1934 г. его на 3 года осудили по политической 58-й статье. Весной 1943 г. Захарова-старшего призвали на фронт, где он дослужился до звания сержанта и удостоился медали «За победу над Германией». В 1949 г. его, как имевшего судимость, сослали в город Киржач. Мать Марка, Галина Сергеевна, преподавала в детских драмкружках. В подростковом возрасте Марк Захаров ходил в драмкружок, где работала его мать и вместе с Андреем Тарковским находился в труппе Дома пионеров. После получения аттестата он поступил в ГИТИС, который окончил в 1955 г. Первые шаги на театральной сцене Марк начал делать еще в студенческие годы. Став дипломированным артистом, он устроился в Пермский драматический театр, в котором пробыл около 4-х лет. В это время биографии Захаров также занимался рисованием, писательской деятельностью, работал на радио и организовывал капустники. Тогда же он совместно с Чекмаревым поставил свой первый спектакль. В 1959 г. парень решает возвратиться в Москву. В столице Марк Захаров был принят в драмтеатр им. Н. В. Гоголя, но позже перешел в Московский театр миниатюр. Одновременно с этим, он продолжает все больше писать и создавать новые творческие идеи. В середине 60-х годов он понял, что достиг некоего рубежа в актерском мастерстве. По этой причине, Захаров задался целью попробовать свои силы на режиссерском поприще. Дебютной работой для него в амплуа режиссера стал спектакль «Дракон», поставленный на сцене Студенческого театра МГУ. В следующие годы биографии Марк Анатольевич поставил еще не одну работу на этой сцене. Тогда же он начинает ставить спектакли и в Московском Театре сатиры. В период 1967-1973 гг. он представил 6 спектаклей, включая «Доходное место» и «Мамаша Кураж и ее дети». После этого Захаров возглавил «Ленком», в котором проработал до конца жизни. За это время ему удалось создать около 40 постановок. Наиболее значимыми работами 70-х годов стали «Тиль», «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» и «Парень из нашего города». Для многих он давно стал фигурой знаковой. Благодаря гениальным «ленкомовским» постановкам — «Тиль», «Юнона» и «Авось», «Поминальная молитва», «Город миллионеров», «Шут Балакирев» — его знают и почитают десятки тысяч театралов. А фильмы «Тот самый Мюнхгаузен», «Обыкновенное чудо», «Двенадцать стульев» сделали Захарова предметом обожания миллионов телезрителей. В 1981 г. в «Ленкоме» состоялась премьера спектакля «Юнона и Авось», который получил оглушительную популярность. Билеты раскупались за считанные часы. Через пару лет театр с «Юноной и Авось» отправляется на гастроли во Францию, а затем в США, Германию, Нидерланды и другие страны. Везде рок-опера пользуется фантастическим успехом, вследствие чего появляется ее телеверсия. Любопытно, что сам Марк Захаров негативно отзывался о телеспектаклях, поскольку по его словам, они не могли передать атмосферу театра. Позже режиссер представил такие известные постановки, как «Безумный день, или Женитьба Фигаро», «Чайка», «Женитьба», «Королевские игры» и др. Последней работой Захарова стал спектакль «Капкан», завершить который пришлось его дочери. Примечательно, что Марк Анатольевич еще с 1983 г. преподавал режиссуру в стенах ГИТИСа, а также долгие годы биографии являлся профессором кафедры режиссуры РИТИ. Он стал автором ряда трудов касавшихся проблем театра и политики. Как кинорежиссер Захаров смог себя проявить в 1976 г., сняв культовую комедию «12 стульев» с Андреем Мироновым и Анатолием Папановым. Через пару лет он представил свой очередной шедевр – «Обыкновенное чудо», который также стал классикой отечественного кинематографа. В 1979 г. вышла знаменитая трагикомедия Марка Захарова «Тот самый Мюнхгаузен». В 80-е годы он стал режиссером еще трех знаковых фильмов: «Дом, который построил Свифт», «Формула любви» и «Убить дракона». Одновременно с этим Захаров иногда появлялся в кинолентах и в качестве актера, играя второстепенных персонажей. Единственной любовью Марка Анатольевича была его однокурсница и актриса Нина Лапшинова. Вместе супруги прожили долгих 58 лет, вплоть до смерти жены. В этом браке у пары родилась единственная дочь Александра, которая также стала актрисой, а в 2001 г. удостоилась звания Народной артистки России. Примерно за месяц до смерти режиссера положили в больницу с воспалением легких. Марк Захаров умер 28 сентября 2019 года в возрасте 85 лет. Причиной его кончины стала двусторонняя пневмония. Семь баек от Марка Захарова ПРО «ЮНОНУ И АВОСЬ» «Это было одно из чудес в моей жизни и, по-моему, в жизни Андрея Вознесенского тоже, когда комиссия, первая, которая посмотрела «Юнону и Авось», сказала: «Хороший патриотический спектакль». А одна дама даже сказала: «Особенно вам удалась, конечно, роль Богоматери». Вот это меня совершенно повергло в изумление! И Вознесенский сказал: немедленно в Елоховский собор ставить свечку Казанской Божьей Матери, потому что она фигурировала у нас. Мы поехали в собор, нашли икону и приложились и поблагодарили Казанскую Богоматерь». ПРО БАБОЧКУ И БРЕЖНЕВА «Сергей Колосов, руководитель телевизионного объединения на Мосфильме, предложил мне «Обыкновенное чудо». Мне хотелось снять этот фильм с минимальными поправками. Телевизионное начальство сразу восприняло его хорошо, а Мосфильм, мосфильмовское руководство усмотрело в этой песенке Андрея Миронова про дуру-бабочку, которая крылышками бяк-бяк-бяк, а за ней воробушек прыг-прыг-прыг, некие сексуальные разнузданности, которые я себе позволил. еще там был охотник, который писал мемуары. В это время как раз Брежнев разразился «Большой землей» и своими литературными трудами, и там был тоже какой-то разговор об этом, вот это просили убрать. Вот это я убрал, ничего такого страшного не было. А вот за бабочку я очень как-то переживал, дрался. И все-таки, наверное, обаяние Андрея Миронова, оно победило, и, в результате, бабочка осталась нетронутой.». ПРО НИЩЕТУ И ДОСТОЕВСКОГО «Никаких таких особых у меня задач и претензий к жизни не было. Единственное, мне очень хотелось вырваться из той нищеты, в которой мы жили. И меня в этом отношении – я как-то уже об этом рассказывал не раз, что очень меня вдохновил роман «Мартин Иден» Джека Лондона. Вот не Достоевский, не Чехов, не Гоголь, что было бы хорошо и красиво сказать вам сейчас, а вот «Мартин Иден», который вот так себя за волосы поднял сам и вырвался из лап нищеты, которая его давила со страшной силой с детства». ПРО ЛЕОНОВА И ПОЛИТБЮРО «Вот мы в «Обыкновенном чуде» снимали момент, когда Евгений Павлович Леонов в образе короля выходит и делает приветственный жест рукой, который был свойственен членам политбюро, когда они стояли на Мавзолее. И это, конечно, вызвало огромную радость в павильоне, в котором смотрели. И он это сделал с удовольствием. Потом меня отозвал в сторону и сказал: «Маркуша (он со мной ласково очень обращался), мы это будем потом переснимать, но за те же деньги». И вот это меня как-то озадачило. Я говорю: «Ну, давайте без этого жеста один сделаем дубль». Потом в итоге это вошло в фильм, и когда был показ в Доме кино, это были не просто аплодисменты, это было братание, просто крики радости, восторга долгие. Считалось, что это сверхсмелость. ПРО ДОЧЬ АЛЕКСАНДРУ В «ЛЕНКОМЕ» «Нина передала дочери искорку, которая в ней горела, но не реализовалась. Александра замечательно играла, когда показывалась в Ленкоме. Ей дали отрывок из «Мамаши Кураж» Брехта. Она изображала немую, которая должна была повторять единственное слово: «Ма-а-ма, ма-а-ма!» Пробирало до слез. Мы стали обсуждать группу выпускников, пришедших на просмотр. Когда дошла очередь до Александры, Елена Алексеевна Фадеева — она играла мать Ленина, была депутатом Верховного Совета — стукнула ладонью по столу и сказала: «Что мы тут собираемся обсуждать?! Человек жену в театр не взял! А мы будем решать, быть ли здесь его дочери?!» ПРО ПАПАНОВА И МИРОНОВА «В Литдраме (такой был отдел на телевидении) возникла идея сделать «12 стульев». Я пригласил двух людей, которые, в общем, друг друга не очень любили и доверяли: Миронов и Папанов. Папанов, он герой войны, встречал танки Гудериана под Москвой, ночевал в 30-градусный мороз в отрытом поле, где часовой каждые полчаса переворачивал взвод справа налево, чтобы не замерзли. И он про Андрея говорил: «Ну, какие у него неприятности в жизни были? Ну, что у него было? Черствые пирожные, прохладный кофе – вот все невзгоды его жизненные». Но оказалось, что прямой зависимости от хорошего или плохого питания нет, и человек (актер) может пропускать через сердце и народные страдания, и общественные искры – это то, что было у Андрея и у других артистов, которые не переживали каких-то ужасных дней в детстве или в отрочестве. Вот они играли вместе, и как-то полюбили друг друга, Киса Воробьянинов и Остап Бендер». ПРО ОПЕРАЦИЮ НА СЕРДЦЕ «В 1993 году мне настоятельно порекомендовали сделать операцию шунтирования на сердце, и я вылетел в Германию в прекрасном настроении, потому что об операции старался во время полета не думать. Этому очень способствовали разного рода напитки, подаваемые на борту авиалайнера. При коронарной разведке с помощью катетера, вводимого в сосуд, ведущий к сердцу, я, помнится, тоже не очень волновался. — Так, так, хорошо… замечательно… приближаемся к сердцу. А вот и сердце! После этой фразы немецкий врач почему-то долго раздумывал и сказал потом что-то такое, что мне уже тогда очень не понравилось, даже по-немецки, без перевода. А мой переводчик, подумав, высказался в том смысле, что сердечная мышца в очень, просто на редкость хорошем состоянии, как будто специально для операции. Через несколько дней, когда пришла уверенность, что точно останусь на этом свете, я спросил у переводчика: — А что это была за фраза, после которой вы долго искали литературный перевод? Что сказал немец? Немец тогда сказал: «Как же этот парень сюда долетел?» — Почему же я, по-вашему, долетел? Доктор-переводчик был допущен в операционную и видел, как из меня делали цыпленка табака. Он некоторое время раздумывал, потом честно признался: — Есть, вероятно, у вас какие-то отличия… — От нормальных людей? — Да. То есть если бы на моем месте был нормальный, цивилизованный немец — он бы не долетел? — Никогда. — А я… — А вы, как бы сказать, такой… упертый. — Советский человек? Именно это я и хотел сказать. Это было важным открытием для меня за последнее время. Никакой я не прогрессивный демократ, не одухотворенный либерал и не сторонник гражданского общества. Я — советский человек».
Мозговой штурм
Марк Захаров появился на свет 13 октября 1933 года в Москве.
Его отец, Анатолий Борисович, работал учителем физкультуры. В 1934 г. его на 3 года осудили по политической 58-й статье.
Весной 1943 г. Захарова-старшего призвали на фронт, где он дослужился до звания сержанта и удостоился медали «За победу над Германией». В 1949 г. его, как имевшего судимость, сослали в город Киржач. Мать Марка, Галина Сергеевна, преподавала в детских драмкружках.
В подростковом возрасте Марк Захаров ходил в драмкружок, где работала его мать и вместе с Андреем Тарковским находился в труппе Дома пионеров. После получения аттестата он поступил в ГИТИС, который окончил в 1955 г.
Первые шаги на театральной сцене Марк начал делать еще в студенческие годы. Став дипломированным артистом, он устроился в Пермский драматический театр, в котором пробыл около 4-х лет.
В это время биографии Захаров также занимался рисованием, писательской деятельностью, работал на радио и организовывал капустники. Тогда же он совместно с Чекмаревым поставил свой первый спектакль. В 1959 г. парень решает возвратиться в Москву.
В столице Марк Захаров был принят в драмтеатр им. Н. В. Гоголя, но позже перешел в Московский театр миниатюр. Одновременно с этим, он продолжает все больше писать и создавать новые творческие идеи. В середине 60-х годов он понял, что достиг некоего рубежа в актерском мастерстве.
По этой причине, Захаров задался целью попробовать свои силы на режиссерском поприще. Дебютной работой для него в амплуа режиссера стал спектакль «Дракон», поставленный на сцене Студенческого театра МГУ.
В следующие годы биографии Марк Анатольевич поставил еще не одну работу на этой сцене. Тогда же он начинает ставить спектакли и в Московском Театре сатиры. В период 1967-1973 гг. он представил 6 спектаклей, включая «Доходное место» и «Мамаша Кураж и ее дети».
После этого Захаров возглавил «Ленком», в котором проработал до конца жизни. За это время ему удалось создать около 40 постановок. Наиболее значимыми работами 70-х годов стали «Тиль», «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» и «Парень из нашего города».
Для многих он давно стал фигурой знаковой. Благодаря гениальным «ленкомовским» постановкам — «Тиль», «Юнона» и «Авось», «Поминальная молитва», «Город миллионеров», «Шут Балакирев» — его знают и почитают десятки тысяч театралов. А фильмы «Тот самый Мюнхгаузен», «Обыкновенное чудо», «Двенадцать стульев» сделали Захарова предметом обожания миллионов телезрителей.
В 1981 г. в «Ленкоме» состоялась премьера спектакля «Юнона и Авось», который получил оглушительную популярность. Билеты раскупались за считанные часы. Через пару лет театр с «Юноной и Авось» отправляется на гастроли во Францию, а затем в США, Германию, Нидерланды и другие страны.
Везде рок-опера пользуется фантастическим успехом, вследствие чего появляется ее телеверсия. Любопытно, что сам Марк Захаров негативно отзывался о телеспектаклях, поскольку по его словам, они не могли передать атмосферу театра.
Позже режиссер представил такие известные постановки, как «Безумный день, или Женитьба Фигаро», «Чайка», «Женитьба», «Королевские игры» и др. Последней работой Захарова стал спектакль «Капкан», завершить который пришлось его дочери.
Примечательно, что Марк Анатольевич еще с 1983 г. преподавал режиссуру в стенах ГИТИСа, а также долгие годы биографии являлся профессором кафедры режиссуры РИТИ. Он стал автором ряда трудов касавшихся проблем театра и политики.
Как кинорежиссер Захаров смог себя проявить в 1976 г., сняв культовую комедию «12 стульев» с Андреем Мироновым и Анатолием Папановым. Через пару лет он представил свой очередной шедевр – «Обыкновенное чудо», который также стал классикой отечественного кинематографа.
В 1979 г. вышла знаменитая трагикомедия Марка Захарова «Тот самый Мюнхгаузен». В 80-е годы он стал режиссером еще трех знаковых фильмов: «Дом, который построил Свифт», «Формула любви» и «Убить дракона». Одновременно с этим Захаров иногда появлялся в кинолентах и в качестве актера, играя второстепенных персонажей.
Единственной любовью Марка Анатольевича была его однокурсница и актриса Нина Лапшинова. Вместе супруги прожили долгих 58 лет, вплоть до смерти жены. В этом браке у пары родилась единственная дочь Александра, которая также стала актрисой, а в 2001 г. удостоилась звания Народной артистки России.
Примерно за месяц до смерти режиссера положили в больницу с воспалением легких. Марк Захаров умер 28 сентября 2019 года в возрасте 85 лет. Причиной его кончины стала двусторонняя пневмония.
Семь баек от Марка Захарова
ПРО «ЮНОНУ И АВОСЬ»
«Это было одно из чудес в моей жизни и, по-моему, в жизни Андрея Вознесенского тоже, когда комиссия, первая, которая посмотрела «Юнону и Авось», сказала: «Хороший патриотический спектакль». А одна дама даже сказала: «Особенно вам удалась, конечно, роль Богоматери». Вот это меня совершенно повергло в изумление! И Вознесенский сказал: немедленно в Елоховский собор ставить свечку Казанской Божьей Матери, потому что она фигурировала у нас. Мы поехали в собор, нашли икону и приложились и поблагодарили Казанскую Богоматерь».
ПРО БАБОЧКУ И БРЕЖНЕВА
«Сергей Колосов, руководитель телевизионного объединения на Мосфильме, предложил мне «Обыкновенное чудо». Мне хотелось снять этот фильм с минимальными поправками.
Телевизионное начальство сразу восприняло его хорошо, а Мосфильм, мосфильмовское руководство усмотрело в этой песенке Андрея Миронова про дуру-бабочку, которая крылышками бяк-бяк-бяк, а за ней воробушек прыг-прыг-прыг, некие сексуальные разнузданности, которые я себе позволил. еще там был охотник, который писал мемуары. В это время как раз Брежнев разразился «Большой землей» и своими литературными трудами, и там был тоже какой-то разговор об этом, вот это просили убрать. Вот это я убрал, ничего такого страшного не было. А вот за бабочку я очень как-то переживал, дрался. И все-таки, наверное, обаяние Андрея Миронова, оно победило, и, в результате, бабочка осталась нетронутой.».
ПРО НИЩЕТУ И ДОСТОЕВСКОГО
«Никаких таких особых у меня задач и претензий к жизни не было. Единственное, мне очень хотелось вырваться из той нищеты, в которой мы жили. И меня в этом отношении – я как-то уже об этом рассказывал не раз, что очень меня вдохновил роман «Мартин Иден» Джека Лондона. Вот не Достоевский, не Чехов, не Гоголь, что было бы хорошо и красиво сказать вам сейчас, а вот «Мартин Иден», который вот так себя за волосы поднял сам и вырвался из лап нищеты, которая его давила со страшной силой с детства».
ПРО ЛЕОНОВА И ПОЛИТБЮРО
«Вот мы в «Обыкновенном чуде» снимали момент, когда Евгений Павлович Леонов в образе короля выходит и делает приветственный жест рукой, который был свойственен членам политбюро, когда они стояли на Мавзолее. И это, конечно, вызвало огромную радость в павильоне, в котором смотрели. И он это сделал с удовольствием. Потом меня отозвал в сторону и сказал: «Маркуша (он со мной ласково очень обращался), мы это будем потом переснимать, но за те же деньги». И вот это меня как-то озадачило. Я говорю: «Ну, давайте без этого жеста один сделаем дубль». Потом в итоге это вошло в фильм, и когда был показ в Доме кино, это были не просто аплодисменты, это было братание, просто крики радости, восторга долгие. Считалось, что это сверхсмелость.
ПРО ДОЧЬ АЛЕКСАНДРУ В «ЛЕНКОМЕ»
«Нина передала дочери искорку, которая в ней горела, но не реализовалась. Александра замечательно играла, когда показывалась в Ленкоме. Ей дали отрывок из «Мамаши Кураж» Брехта. Она изображала немую, которая должна была повторять единственное слово: «Ма-а-ма, ма-а-ма!» Пробирало до слез. Мы стали обсуждать группу выпускников, пришедших на просмотр. Когда дошла очередь до Александры, Елена Алексеевна Фадеева — она играла мать Ленина, была депутатом Верховного Совета — стукнула ладонью по столу и сказала: «Что мы тут собираемся обсуждать?! Человек жену в театр не взял! А мы будем решать, быть ли здесь его дочери?!»
ПРО ПАПАНОВА И МИРОНОВА
«В Литдраме (такой был отдел на телевидении) возникла идея сделать «12 стульев». Я пригласил двух людей, которые, в общем, друг друга не очень любили и доверяли: Миронов и Папанов. Папанов, он герой войны, встречал танки Гудериана под Москвой, ночевал в 30-градусный мороз в отрытом поле, где часовой каждые полчаса переворачивал взвод справа налево, чтобы не замерзли. И он про Андрея говорил: «Ну, какие у него неприятности в жизни были? Ну, что у него было? Черствые пирожные, прохладный кофе – вот все невзгоды его жизненные». Но оказалось, что прямой зависимости от хорошего или плохого питания нет, и человек (актер) может пропускать через сердце и народные страдания, и общественные искры – это то, что было у Андрея и у других артистов, которые не переживали каких-то ужасных дней в детстве или в отрочестве. Вот они играли вместе, и как-то полюбили друг друга, Киса Воробьянинов и Остап Бендер».
ПРО ОПЕРАЦИЮ НА СЕРДЦЕ
«В 1993 году мне настоятельно порекомендовали сделать операцию шунтирования на сердце, и я вылетел в Германию в прекрасном настроении, потому что об операции старался во время полета не думать. Этому очень способствовали разного рода напитки, подаваемые на борту авиалайнера.
При коронарной разведке с помощью катетера, вводимого в сосуд, ведущий к сердцу, я, помнится, тоже не очень волновался.
— Так, так, хорошо… замечательно… приближаемся к сердцу. А вот и сердце!
После этой фразы немецкий врач почему-то долго раздумывал и сказал потом что-то такое, что мне уже тогда очень не понравилось, даже по-немецки, без перевода.
А мой переводчик, подумав, высказался в том смысле, что сердечная мышца в очень, просто на редкость хорошем состоянии, как будто специально для операции.
Через несколько дней, когда пришла уверенность, что точно останусь на этом свете, я спросил у переводчика:
— А что это была за фраза, после которой вы долго искали литературный перевод? Что сказал немец?
Немец тогда сказал: «Как же этот парень сюда долетел?»
— Почему же я, по-вашему, долетел?
Доктор-переводчик был допущен в операционную и видел, как из меня делали цыпленка табака. Он некоторое время раздумывал, потом честно признался:
— Есть, вероятно, у вас какие-то отличия…
— От нормальных людей?
— Да.
То есть если бы на моем месте был нормальный, цивилизованный немец — он бы не долетел?
— Никогда.
— А я…
— А вы, как бы сказать, такой… упертый.
— Советский человек?
Именно это я и хотел сказать.
Это было важным открытием для меня за последнее время. Никакой я не прогрессивный демократ, не одухотворенный либерал и не сторонник гражданского общества. Я — советский человек».