Быть русским, принадлежать России: Д.Хворостовский

2 мар 2020

В.

В. Лелеко. Образ березы в советской массовой песне 1960 – 1980-х гг. #СоветскиеПесни #Статьи
В статье раскрывается образ березы в советской массовой лирической песне. Определены истоки образа в мифопоэтическом и музыкальном наследии традиционной русской культуры. Показана связь советской песенной лирики с русской профессиональной поэтической традицией. Раскрыты новые грани образа березы в советской песне: береза как символ России, страна как «березовый край» и др.
Работа представлена кафедрой теории и истории культуры Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств. Научный руководитель – доктор философских наук, профессор С. Н. Иконникова
Советская лирическая массовая песня (эстрадная песня), будучи, особенно во второй половине ХХ в., относительно свободной от задачи прямого воплощения политической идеологии (вариант: от задачи быть «поющей идеологией»), в лучших своих образцах со- держит богатое и многоплановое поэтическое содержание. Глубину ее поэтическим образам придает как включенность в отечественную поэтическую традицию XVIII–ХХ вв., так и в особенности интуитивное использование архаических образов-мифологем, сохранившихся в народной песне, в обрядовом фольклоре. Путь к успеху у массового слушателя, во многом сохранившего установки традиционной русской ментальности, обеспечивался актуализацией в советской лирической песне мифопоэтического и музыкального пластов народной культуры. Одним из таких образов является образ дерева.
---------------
Фрагмент концерта Дмитрия Хворостовского в рамках Международного музыкального фестиваля «Ереванские перспективы». Армянский филармонический оркестр под управлением Константина Орбеляна. За роялем - автор песни, Константин Агапаронович Орбелян. 29 сентября 2013 года

«Шум берез» - Муз. К. Орбелян, сл. В. Лазарев - Дмитрий Хворостовский
Конечно, деревья в советской культуре не были объектом обожествления и культового поклонения, как в народной культуре славян и в русской традиционной культуре. Но они мыслились как неотъемлемая часть родной земли, в которой воплотилась ее суть, ее душа, ее красота, часто были ее символом. Сохраняя связь с мифопоэтической традицией, дерево представало живым, одухотворенным, оно могло сострадать утратам и разочарованиям, утешать в неразделенной любви, петь колыбельную песню.

Хотя в советской песне, особенно в 1970-е – 1980-е гг., встречаются образы разных деревьев: дуба, клена, ели, сосны, ивы, березы, рябины, тополя, – бесспорным фаворитом по количеству обращений, глубине поэтической и музыкальной разработки образа является береза.

Образ березы многослоен, он вобрал в себя всю ментальную глубину отечественной культуры. Архаический пласт образа березы составляет семантика женского, дарующего жизнь материнского начала. Как отмечают В. В. Иванов и В. Н. Топоров, береза в первую очередь, наряду с явором, дубом, сосной, рябиной, яблоней, в славянской мифологии «может сопоставляться с человеком, особенно с женщиной» и выступать в функции «мирового древа» [2, с. 451]. Отождествление березы с женщиной исследователи находят и в заговорах и песнях славян [3, с. 171].

Это подтверждается участием березы в одном из основных и повсеместно распространенных обрядов весенне-летнего цикла традиционной русской культуры – «завивании берез»: плетении и витье кос и венков из ветвей растущих или срубленных деревьев. Смысл обряда, в который входили кроме украшения деревьев ритуальная трапеза, игры и хороводы вокруг завитых берез, – в обеспечении плодородия земли и человека. Поэтому в нем должны были участвовать все девушки и молодые женщины, ибо именно они обеспечивали продолжение рода. Об этом прямо сказано в одной из смоленских троицких песен: «Кто не идет / Венков завивать, / Положь того / Колодою дубовою, / Детей его / Кто венков не вьет / Того матка умрет! / А кто вить будет / Того жить будет!» [1].
---------------
Фрагмент концертной программы Дмитрия Хворостовского «К России с любовью». Государственный Академический Камерный оркестр России, дирижер - Константин Орбелян. 2008
«Шум берез» - Муз. К. Орбелян, сл. В. Лазарев - Дмитрий Хворостовский
Исторически более молодым слоем смыслов наделила березу русская поэзия письменной традиции. Новые грани «женской сущности» березы открывает С. Есенин. Он создает яркие поэтические олицетворения березы с девушкой, женщиной, эротизирует этот образ: «Зеленая прическа, / Девическая грудь, / О, тонкая березка, / Что загляделась в пруд?» («Зеленая прическа…»); «Тот, кто видел хоть однажды / Этот край и эту гладь, / Тот почти березке каждой / Ножку рад поцеловать («Мелколесье. Степь и дали…»); «Сам себе казался я таким же кленом, / Только не опавшим, а вовсю зеленым. / И утратив скромность, одуревши в доску, / Как жену чужую обнимал березку («Клен ты мой опавший…»). Советская песенная поэзия выступила наследницей и продолжательницей как традиционной, так и профессиональной поэтической традиции, выделившей березу как воплощение русского и женского начал отечественной культуры.

В текстах советских песен можно обнаружить отголоски архаической «березовой» образности. Она предстает как весеннее дерево: березы «напевают знакомую песню весны» («Березы». 1958. Сл. В. Лазарева, муз. М. Фрадкина). Береза – «подруга весенних зорь, прозрачных рек» («Береза белая», 1976. Сл. Л. Овсянниковой, муз. В. Шаинского). Сущность «весеннего дерева» – материнская. Чувствуя это, лирический герой песни «Березовые сны» называет себя «сыном русских берез» («Земля моя, я сын твоих берез». «Березовые сны». 1976. к кинофильму «Великая Отечественная». Сл. Г. Фере, муз. В. Гевиксмана). Однако в материнстве акцентируется не архаическая, прокреативная, обеспечивающая продолжение рода ипостась, а материнское отношение к людям (= «детям»): любовь, ласка и забота. Его поэтически-музыкальным воплощением является колыбельная песня, которая вводит ребенка в мир культуры, формирует его душу и интеллект. Шум берез, ее «вековой напев» слышится как колыбельная песня матери, «тихой лаской» обнимающей землю вокруг и прилегшего отдохнуть героя популярной песни ансамбля «Сябры»: «Вы шуміце шуміце / Нада мною бярозы, / Калышыце люляйце / Свой напеў векавы, / А я лягу прылягу / Край гасцінца старога / На духмяным пракосе / Недаспелай травы» … Вы шуміце шуміце / Нада мною бярозы, / Асыпайце мілуйце / Ціхай ласкай зямлю… Я здарожыўся трохі / Я хвілінку пасплю. («Шуміце бярозы». 1980-е гг. Сл. Н. Гилевича, муз. Э. Ханка).
-------------------
Фрагмент концертной программы Дмитрия Хворостовского «Только для вас!». Симфонический оркестр Уральской государственной консерватории, дирижер - Константин Орбелян. 21 декабря 2013 года, Екатеринбург
«Шум берез» - Муз. К. Орбелян, сл. В. Лазарев - Дмитрий Хворостовский
Береза оказывается в центре пейзажно-флорального музыкально-поэтического сознания, другие деревья и растения лишь дополняют «песенный ландшафт» СССР. Настройка поэтического сознания на березу приводит к тому, что из «хорового» шума листвы деревьев выделяется именно «шум берез». Другие деревья как бы не звучат, не «поют». «Микшерный пульт» музыкально-поэтического слуха выдвигает на передний план именно березу как поющее, музыкальное дерево. Шум ее листвы, воспринятый как музыка, «слышен» в немалом количестве популярных песен. Кроме упоминавшейся уже «Березы» (В. Лазарева, М. Фрадкина) можно назвать «Березы» П. Матвиенко и Н. Андреева (группа «Любэ». Альбом «Давай за…», 2002): «Отчего так в России березы шумят / Отчего белоствольные все понимают… Отчего так в России березы шумят / Отчего хорошо так гармошка играет». Шум берез, наряду с игрой гармошки, составляет звуковую ауру поэтически-музыкального образа России. «Пение» берез настолько трогает душу, настолько близко сердцу русского человека, что невольно на глаза накатываются «светлые слезы»: «И шелестящею листвою / Без слов, без музыки поешь. / О чем поешь, моя береза, / Качаясь тихо, как во сне? / И почему, не знаю, слезы, / И почему, не знаю, слезы / Приходят светлые ко мне» («Белая береза» 1976. Муз. В. Шаинского, сл. Л. Овсяннико- вой). Образ шумящей-поющей березы наиболее полно представлен в песне «Шум берез» (муз. К. Орбеляна, сл. В. Лазарева, 1974). Для лирического героя шум берез – песня, постоянно сопровождающая его по жизни. Где бы он ни был, эта песня всегда с ним. Сто шумящих ветвей – это сотни рук, готовых прийти на помощь, «это голос любви / сквозь печаль разлук». «Шум берез – / Для меня навсегда / Это песни звук / Шум берез – / Сто зеленых ветвей, / Сто надежных рук!.. Смолкло все, / Шум берез слышу… / Среди гор и морей, / Среди всех дорог, / День и ночь / Шум берез слышу я!»
-------------------
Из альбома «Подмосковные вечера» (2005) Московский камерный оркестр, дирижер - Константин Орбелян
«Шум берёз» - Дмитрий Хворостовский (2005)
Дополнительную грань «женскому» образу березы придают ветви, склоненные к низу, и ее сезонный «плач» – весеннее сокодвижение. Они превращают березу в «плакучее дерево». Первый мотив и соответствующий ему «грустный опущенный вид» берез представлен у А. Фета, у Н. Клюева («никлые макушки стонущих берез»), в советской поэзии у А. Прокофьева («Никнут купы плакучих берез / Там, где ветер гуляет на воле… / Я люблю эту землю до слез / За былинку последнюю в поле!») [4, с. 58–59]. Второй мотив в советской песенной лирике: «О чем эта песня плакучих берез, / Мелодия, полная света и слез? / О Родине, только о Родине» («О Родине, только о Родине», 1987. Муз. А. Пахмутовой, сл. Р. Гамзатова). По-новому неординарно в мажорном эмоциональном контексте плачущее березовым соком дерево предстает в песне «Березовый сок» (муз. В. Баснера, сл. М. Матусовского, 1971.). В этих словах есть, несомненно, и мотив материнский: береза, олицетворяющая Родину, кормит героя песни березовым соком как материнским молоком: «Лишь только подснежник распустится в срок, / Лишь только приблизятся первые грозы, / На белых стволах появляется сок – / То плачут березы, то плачут березы. / Как часто, пьянея средь ясного дня, / Я брел наугад по весенним протоками, / И Родина щедро поила меня / Березовым соком, березовым соком».
----------------
Фрагмент концертной программы Дмитрия Хворостовского «Песни советских композиторов» в московском театре «Новая Опера» им. Е. Колобова. Оркестр театра «Новая Опера» под управлением Константина Орбеляна. 16 июля 2014 года
«Шум берёз» - Дмитрий Хворостовский (2014)
В русской поэзии широкое распространение и разработку получил образ березы как символа России. Начало этому было положено стихотворением М. Лермонтова «Родина» («Люблю дымок спаленной жнивы, / В степи ночующий обоз, / И на холме средь желтой нивы / Чету белеющих берез...»). Значение самого «русского дерева», одного из символов России за березой закреплялось, как это показал М. Эпштейн, постепенно [4].

Знаковыми образами-символами, которыми отмечены своего рода этапы в развитии этой темы, становятся: есенинское определение России как «страны березового ситца» («Не жалею, не зову, не плачу...», 1921); образ России как «березового края», который становится чуть ли не общим местом отечественной лирики, в том числе песенной, при обращении к теме Родины. При этом, правда, он обогащается новыми нюансами и гранями. Так, И. Резник отдал своего рода дань уважения Сергею Есенину, положившему начало разработке образа России как «березового края», тем, что назвал Россию не только «березовым краем», но и «краем Есенина»: «Ах ты, Русь моя, / Песня светлая, / Край березовый, / Край Есенина» («Край березовый», 1960-е гг. Муз. А. Броневицкого, сл. И. Резника). В этом «березовом, милом краю» белоствольных красавиц так много, что они «под каждым окном», «на каждой весенней поляне». И образ березы настолько слился с образом России, что «у нас в каждой песне береза»: «Ты тоже родился в России – краю полевом и лесном. / У нас в каждой песне – береза, береза – под каждым окном…. / На каждой весенней поляне их белый живой хоровод. Ты тоже родился в России – березовом, милом краю («Растет в Волгограде березка», ок. 1965 г. Муз. Г. Пономаренко, сл. М. Агашиной).
---------------
К. Г. Орбелян играет «Шум берез» композитора К. А. Орбеляна (1928 - 2014)
Константин Орбелян играет «Шум берёз» (2014)
Образ березы воплощает истинно русскую «задумчивую красу» как страны в целом, так и малой Родины и отчего дома: «Мне уголок России мил – / Мой добрый отчий дом. / Стою, не глядя на часы, / Березкам шлю привет. / Такой задумчивой красы / Другой на свете нет! («Уголок России», 1976. Муз. В. Шаинского, сл. Е. Шевелевой). Воспоминание о родном, дорогом сердцу «березовом крае», о «березовом мостке в три жердочки» может нахлынуть внезапно при звуках пения звонкоголосой малиновки: «Малиновки заслышав голосок, / Припомню я забытые свиданья, / В три жердочки березовый мосток / Над тихою речушкой без названья. / Прошу тебя, в час розовый / Напой тихонько мне, / Как дорог край березовый / В малиновой заре» («Малиновка», 1978. Муз. Э. Ханка, сл. А. Поперечного).

У Г. Фере тонко поэтичный образ России как «страны березовых закатов», земли, которой снятся «березовые сны», нерасторжимо слился с образом лирического героя – солдата, отдавшего жизнь за то, чтобы Родина жила и могла по-прежнему видеть «березовые сны»: «Земля снегов и лебединых облаков, / Земля березовых закатов. <...> Земля моя, я сын твоих берез. / Березки белые от бурь я уберег, / Чтоб вечно снились Родине моей / Березовые сны» («Березовые сны», 1976. Муз. В. Гевиксмана, сл. Г. Фере, песня к к/ф «Великая Отечественная»).

Большинство советских песен о березе, о которых шла речь, в музыкальном отношении представляют собой лирическую песню и генетически связанную с русской протяжной песней, по праву считающейся жемчужиной мирового культурного наследия. Красивая, широкого дыхания мелодия поднимает смысл и «звучание» образа на новую высоту, придает поэтически-музыкальному синтезу глубину и особую выразительность. В большинстве случаев преобладающим настроением музыки в целом, которая дополняет и усиливает поэтический образ текста, является светлая грусть, настроение, которое принято считать доминантным для русской ментальности. Особенно в этом отношении выделяются песни: «Березовый сок», «Растет в Волгограде березка», «Вы шумите, шумите…», «Белая береза», «Березы» (М. Фрадкин), «Березы» (группа «Любэ»).
--------------------
Константин Агапаронович Орбелян и Константин Гарриевич Орбелян
В. - 872206006607
Список литературы

1. Зимина Т. А. Завивание берез // РЭМ. Календарные народные праздники и обряды. Русские праздники и обряды. Весенне-летние праздники и обряды.

2. Иванов В. В., Топоров В. Н. Славянская мифология // Мифы народов мира: энциклопедия: в 2 т. 2-е изд. М., 1987. Т. 1. С. 450–456.

3. Топорков А. Л. Дуб // Славянская мифология: энциклопедический словарь. М., 1995. С. 169–171.

4. Эпштейн М. Н. «Природа, мир, тайник вселенной…»: система пейзажных образов в русской поэзии. М.: Высш. шк., 1990. 303 с.
•

Комментарии

  • 2 мар 2020 21:47
    БЕСПОДОБЕН !  НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ! КРАСИВЫЙ И ТАЛАНТЛИВЕЙШИЙ ! БЕЗ ЦЕННЫЙ !  РЕДЧАЙШИЙ ! ПРИКЛОНЯЮСЬ !!!
  • 3 мар 2020 06:37
    c26aed3af4
  • 4 мар 2020 12:31
    Спасибо за интересный материал! Дмитрий бесподобен!