до н. э. Борьба между основными классами римского рабовладельческого общества — рабами и их эксплуататорами — была исконная и давняя. Но ранние движения, вследствие распыленности рабов между многими мелкими хозяевами, проявлялись, как то было в Греции, в скрытой (латентной), малозаметной форме. Рабы действовали по одиночке и скрытно, но каждый, чем только мог, вредил своему хозяину, оправдывая римскую поговорку: «сколько рабов, столько врагов». Часты были побеги рабов, и римские дороги были весьма небезопасны, так как под мостами, в оврагах, в соседних лесах скрывались беглые рабы, промышлявшие разбоями. Они же стекались на малонаселенные острова и части побережья, обращавшиеся в опасные пристанища пиратов (например, Липарские и Балеарские острова, берега Лигурии, Мавритании и пр.). Начиная с II в., в связи с увеличением числа крупных хозяйств, движения рабов приобретают уже характер местных (локальных) восстаний, в которых одновременно участвуют сотни и тысячи рабов, но на относительно ограниченных территориях. С конца своей 4-й декады Тит Ливий весьма часто сообщает об отдельных движениях рабов, иногда весьма значительных. Первое такое выступление упоминается в 198 г. (Ливий, XXXII, 26) и относится к римской колонии Сетии в Лациуме и соседним с ней небольшим городкам Норбе и Цирцеям. В Сетии содержались знатные карфагенские заложники, жившие на широкую ногу с большим количеством собственных рабов, тоже, по-видимому, африканцев. Рабы сговорились напасть в праздничный день на театр, куда должны были собраться их господа и все свободное население Сетии, и, перебив всех, бежать через город Норбу к морю, к порту Цирцеям, где у них были сообщники, захватить корабли и отправиться на родину. Заговор, однако, осуществить рабам не удалось, так как нашлись предатели, сообщившие о нем начальству в Риме. Римский городской (т. е. старший) претор собрал 2000 воинов и во-время явился с ними в Сетию: многие заговорщики были немедленно казнены, другие бежали и были схвачены позднее в числе 500 человек. Эти моменты— заговор небольшой группы смелых людей как начальный момент, стремление бежать на родину как цель, измена некоторых участников иак одна из причин неудачи — характерны для многих вспышек рабского движения. Второе сообщение (Ливий, XXXIII, 36) относится к 196 г. и сообщает о значительно более грозном восстании рабов в Этрурии, представлявшей один из центров крупного землевладения. Здесь рабы уже успели восстать и образовать настоящее войско, так что против них пришлось направить целый легион с претором Манием Ацилием Глабрионом во главе; для сравнения следует иметь в виду, что 5 лет спустя у того же Глабриона в битве при Фермопилах с войсками сирийского царя Антиоха было всего два легиона. Восставшие в Этрурии рабы были побеждены в правильном сражении, многие убиты или взяты в плен, вожди восстания распяты на крестах, остальные,после наказания, возвращены своим владельцам. Таким образом, здесь уже имело место восстание весьма крупного масштаба, притом в ближайшем соседстве с самим Римом. В 185 г. восстали рабы-пастухи Апулии, которых крупные римские скотоводы набирали преимущественно из выносливых и воинственных иллирийцев и сами вооружали для охраны стад от диких зверей и разбойников. Восставших было так много, что с ними долго не могли справиться: «они сделали опасными дороги и общественные пастбища» (Ливий, XXXIX, 29) настолько, что юг оказался отрезанным и карательную экспедицию против них пришлось вести из Тарента претору Л. Постумию. После подавления восстания Постумий приговорил к смерти 7 тыс. человек, но казнить их всех не мог, так как «многие бежали», продолжая, очевидно, ожесточенно сопротивляться; остальные же были казнены, несмотря на громадный ущерб, причиняемый этим их владельцам. Таким образом, территории, охваченные рабскими восстаниями в Италии, становятся уже в начале II в. все шире, а сопротивление возбужденных рабских масс все смелее и ожесточеннее, хотя пока еще сохраняет свой местный характер. Но во второй половине II в. вспыхивают уже движения невиданной силы, охватывающие целые провинции и грозящие слиться в общий пожар. Таковы восстания рабов в Сицилии, в Аттике, в провинции Азии, на Боспоре, глубоко потрясшие весь рабовладельческий мир. Источник: "История древнего мира" (под ред. В. Н. Дьяконова и Н. М. Никольского), гл. LIII, 1. М.: Учпедгиз, 1952. #Классовая_борьба@ancientrome_byzantium
Загадки и тайны истории. Древние цивилизации.
Восстания рабов во II в.
до н. э.
Борьба между основными классами римского рабовладельческого общества — рабами и их эксплуататорами — была исконная и давняя. Но ранние движения, вследствие распыленности рабов между многими мелкими хозяевами, проявлялись, как то было в Греции, в скрытой (латентной), малозаметной форме. Рабы действовали по одиночке и скрытно, но каждый, чем только мог, вредил своему хозяину, оправдывая римскую поговорку: «сколько рабов, столько врагов». Часты были побеги рабов, и римские дороги были весьма небезопасны, так как под мостами, в оврагах, в соседних лесах скрывались беглые рабы, промышлявшие разбоями. Они же стекались на малонаселенные острова и части побережья, обращавшиеся в опасные пристанища пиратов (например, Липарские и Балеарские острова, берега Лигурии, Мавритании и пр.).
Начиная с II в., в связи с увеличением числа крупных хозяйств, движения рабов приобретают уже характер местных (локальных) восстаний, в которых одновременно участвуют сотни и тысячи рабов, но на относительно ограниченных территориях. С конца своей 4-й декады Тит Ливий весьма часто сообщает об отдельных движениях рабов, иногда весьма значительных. Первое такое выступление упоминается в 198 г. (Ливий, XXXII, 26) и относится к римской колонии Сетии в Лациуме и соседним с ней небольшим городкам Норбе и Цирцеям. В Сетии содержались знатные карфагенские заложники, жившие на широкую ногу с большим количеством собственных рабов, тоже, по-видимому, африканцев. Рабы сговорились напасть в праздничный день на театр, куда должны были собраться их господа и все свободное население Сетии, и, перебив всех, бежать через город Норбу к морю, к порту Цирцеям, где у них были сообщники, захватить корабли и отправиться на родину. Заговор, однако, осуществить рабам не удалось, так как нашлись предатели, сообщившие о нем начальству в Риме. Римский городской (т. е. старший) претор собрал 2000 воинов и во-время явился с ними в Сетию: многие заговорщики были немедленно казнены, другие бежали и были схвачены позднее в числе 500 человек. Эти моменты— заговор небольшой группы смелых людей как начальный момент, стремление бежать на родину как цель, измена некоторых участников иак одна из причин неудачи — характерны для многих вспышек рабского движения.
Второе сообщение (Ливий, XXXIII, 36) относится к 196 г. и сообщает о значительно более грозном восстании рабов в Этрурии, представлявшей один из центров крупного землевладения. Здесь рабы уже успели восстать и образовать настоящее войско, так что против них пришлось направить целый легион с претором Манием Ацилием Глабрионом во главе; для сравнения следует иметь в виду, что 5 лет спустя у того же Глабриона в битве при Фермопилах с войсками сирийского царя Антиоха было всего два легиона. Восставшие в Этрурии рабы были побеждены в правильном сражении, многие убиты или взяты в плен, вожди восстания распяты на крестах, остальные,после наказания, возвращены своим владельцам. Таким образом, здесь уже имело место восстание весьма
крупного масштаба, притом в ближайшем соседстве с самим Римом.
В 185 г. восстали рабы-пастухи Апулии, которых крупные римские скотоводы набирали преимущественно из выносливых и воинственных иллирийцев и сами вооружали для охраны стад от диких зверей и разбойников. Восставших было так много, что с ними долго не могли справиться: «они сделали опасными дороги и общественные пастбища» (Ливий, XXXIX, 29) настолько, что юг оказался отрезанным и карательную экспедицию против них пришлось вести из Тарента претору Л. Постумию. После подавления восстания Постумий приговорил к смерти 7 тыс. человек, но казнить их всех не мог, так как «многие бежали», продолжая, очевидно, ожесточенно сопротивляться; остальные же были казнены, несмотря на громадный ущерб, причиняемый этим их владельцам.
Таким образом, территории, охваченные рабскими восстаниями в Италии, становятся уже в начале II в. все шире, а сопротивление возбужденных рабских масс все смелее и ожесточеннее, хотя пока еще сохраняет свой местный характер. Но во второй половине II в. вспыхивают уже движения невиданной силы, охватывающие целые провинции и грозящие слиться в общий пожар. Таковы восстания рабов в Сицилии, в Аттике, в провинции Азии, на Боспоре, глубоко потрясшие весь рабовладельческий мир.
Источник: "История древнего мира" (под ред. В. Н. Дьяконова и Н. М. Никольского), гл. LIII, 1. М.: Учпедгиз, 1952.
#Классовая_борьба@ancientrome_byzantium