Георгий Николаевич Данелия (тогда Гия) влюбился в некую даму, прекрасную и недоступную.

Долго безуспешно ухаживал за ней и в конце концов добился благосклонности. К свиданию он готовился с волнением и предчувствием радости долгих и серьёзных отношений. Даже цветы купил. Подходя к дому, который находился на Маяковке, над бывшим тогда магазином «Грузия», прихватил в этом самом магазине бутылку коньяка «Енисели» просто так. Для букета. (Пить не будем. Просто посидим.)
Дама его ждала, однако Гия столь долго мечтал об этом моменте, что несколько оробел. И для храбрости выпил рюмочку. После другой, третьей робость постепенно уступила жизнелюбию.
— Хорошо сидим!
Эту фразу из «Осеннего марафона» он, возможно, и не произнёс, но подумал наверняка.
Неприступный предмет его долговременного обожания был на расстоянии вытянутой руки, но рука была занята стаканчиком.
Вечер складывался как нельзя лучше, да и ночь обещала радость, и Гия решил её не оттягивать.
— А теперь давай поедем во Внуково, там ресторан работает круглые сутки. Посидим хорошо. Наверняка увидим кого-нибудь из друзей.
— Лучше останемся здесь, — сказала слегка фраппированная таким поворотом событий долгожданная прекрасная дама.
— Ладно, — согласился Гия, — тогда я поеду один. И уехал.