Уже будучи совсем зрелым человеком, я обратила внимание, когда шла на работу, на старика. Он каждое утро выходил на прогулку. Со стороны было видно, что человек очень болен. Но он огромным усилием воли заставлял себя выходить на эту прогулку. Он сильно хромал, ему было тяжело дышать, и он часто останавливался отдохнуть. Лицо его было серым и печальным. Его никто не сопровождал.
Люди спешили мимо по своим делам, не обращая никакого внимания на старика. Почему я обратила на него внимание? Не знаю. Сначала мне стало жалко его. Больной, одинокий человек… Но ведь он находит в себе силы на этот каждодневный моцион, значит борется. И мне захотелось как-то поддержать этого чужого человека. Но как? И я решила каждый раз с ним
здороваться. Но говорить не просто –«здрасьте», а медленно и величественно произносить – «ЗДРАВСТВУЙТЕ», то есть желать ему здравствовать и открыто улыбнуться.
Сначала старик посмотрел на меня настороженно и строго кивнул. В другой раз он уже внимательно меня разглядывал, я поняла, что он пытается вспомнить меня. Опять без улыбки кивнул. Через несколько дней я заметила, как посветлело его лицо и выражение печали поменялось на ожидание. Теперь уже он глазами искал меня и улыбаясь здоровался. Мы так и остались незнакомы. Но я чувствовала, что в его душе стало уютнее и теплее, как и в моей. Трям! Просто так!
Уже будучи совсем зрелым человеком, я
обратила внимание, когда шла на работу, на старика. Он каждое утро выходил на
прогулку. Со стороны было видно, что человек очень болен. Но он огромным
усилием воли заставлял себя выходить на эту прогулку. Он сильно хромал, ему
было тяжело дышать, и он часто останавливался отдохнуть. Лицо его было серым и
печальным. Его никто не сопровождал.
Люди спешили мимо по своим делам, не
обращая никакого внимания на старика. Почему я обратила на него внимание? Не
знаю. Сначала мне стало жалко его. Больной, одинокий человек… Но ведь он
находит в себе силы на этот каждодневный моцион, значит борется. И мне
захотелось как-то поддержать этого чужого человека. Но как? И я решила каждый
раз с ним
здороваться.
Но говорить не просто –«здрасьте», а медленно и величественно произносить – «ЗДРАВСТВУЙТЕ»,
то есть желать ему здравствовать и открыто улыбнуться.
Сначала
старик посмотрел на меня настороженно и строго кивнул. В другой раз он уже
внимательно меня разглядывал, я поняла, что он пытается вспомнить меня. Опять
без улыбки кивнул. Через несколько дней я заметила, как посветлело его лицо и
выражение печали поменялось на ожидание. Теперь уже он глазами искал меня и
улыбаясь здоровался. Мы так и остались незнакомы. Но я чувствовала, что в его
душе стало уютнее и теплее, как и в моей. Трям! Просто так!