Ирина Куксенкова, военкор Первого канала, руководитель Службы сопровождения ветеранов СВО.
С https://onf.ru/она открыла 7 сборов для помощи парням. Об обстрелах журналистов в Мариуполе, о ранении и совместной работе с фондом "Всё для Победы!" – поговорили с Ириной Куксенковой в первой части нашего интервью в преддверии двухлетия #всёдляПобеды.
– В 2022 году вы попали под обстрел под Мариуполем. Как думаете, это случайность или охотились именно на вас?
Именно на нас не могли охотиться, потому что никто не знал, что мы туда пойдем. Ведь все маршруты секретны и не обсуждаются заранее. Мы всё обговаривали устно тет-а-тет, не по связи, договаривались в максимально законспирированных условиях. Естественно, когда противник видит цель, он открывает огонь. Просто они визуально нас засекли.
– На следующий день после ранения вы вели репортаж из больницы и сказали, что никогда не думали, что когда-нибудь выйдете в эфир из больничной палаты.
Это мы сняли накануне вечером, когда уже достали осколки.
– Учитывая специфику вашей работы, почему никогда не думали, что будете вести эфир из больницы?
Потому что человеку свойственно думать, что с ним этого никогда не произойдет. Например, когда мы шли на какое-то задание, я спрашивала у начальника разведки: «Каковы наши шансы?». Он отвечал: «50 на 50». Я говорила: «Поехали». Понимаете, человек всегда себя относит в те 50%, где с ним ничего не случится. Это, наверное, оптимизм, но всегда нужно быть реалистом.
– После того случая стало страшнее работать?
Нет, скорее, отчетливее. То есть ты уже понимаешь, как это происходит, что бывает, как это выглядит и как надо действовать.
– И как надо действовать?
Быстро.
– Вы потом проходили реабилитацию. Спортивное прошлое помогло в восстановлении?
Да, понимание, что движение — это жизнь, что нельзя залеживаться, мне помогло. Также помогла поддержка родных и близких, помогло «Всё для Победы!». ВДП возникло как раз тогда, когда мне было очень грустненько. Представляете, две ноги перебиты, ты лежишь месяц, второй, встаешь только чтобы по квартире на костылях пройтись. И, конечно, какой бы ты ни был крепкий и морально стойкий, ты всё равно начинаешь грустнеть. Потому что для человека, который очень активен, такой образ жизни вдвойне тяжёл.
Когда появилось «Всё для Победы!», я не хотела никуда ехать, не хотела в этом участвовать, не хотела ни с кем разговаривать. Вообще ничего не хотела. Но я очень рада, что меня заставили, посадили в машину, довезли до Ростова-на-Дону и объяснили, что это такое. Сначала я не поверила, что это будет работать, думала: «Ну кому мы нужны с этими пацанами, которые воюют, кому есть дело?». Но когда мы за сутки собрали 14 миллионов, это было что-то невероятное! То есть мне бойцы написали, что им нужно, мы с Народным фронтом всё утвердили, посчитали, поняли, как и где взять, куда передать. И сутки спустя – 14 миллионов! Представляете? Это был мой первый сбор.
Буквально через неделю или полторы всё, что мы закупили на эти деньги, было у ребят на передовой. Мне как раз тогда сделали вторую операцию в военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге, и я начала потихонечку ковылять. Из Северной столицы я сразу направилась в Ростов-на-Дону, чтобы оттуда поехать к ребятам и передать этот груз. Они были невероятно счастливы, потому что это была одна из первых таких мощных передач - коптеры, одежда, обувь, бронники, теплаки. Бойцы стояли и не верили своим глазам: «Да ладно, это всё нам?». Говорю: «Ребят, вы же писали. Вся страна сбросилась». Они в ответ: «Нет, ты, наверное, сейчас всё снимешь и заберешь».
– После этого бойцы стали спокойнее относиться к доставкам или каждый раз это суперсобытие для них?
Первое время многие так реагировали, поскольку передачи были в разные подразделения и для каждого это было в первый раз.
Потом у нас был сбор на систему связи, так как на линии боевого соприкосновения (ЛБС) её просто не было. В это сложно поверить, ведь это то, без чего невозможно управлять войсками, без чего нет слаженных действий. Мы кинули клич, объявили сбор, вся страна опять сбросилась. Мы посоветовались с разведчиками, что им нужно, где всё закупить – и привезли. Они всё наладили, растянули по ЛБС и у них появилась связь. Представляете, это же обычные люди сделали связь, которой не было! Это просто что-то невероятное.
️
Народный Фронт
Ирина Куксенкова, военкор Первого канала, руководитель Службы сопровождения ветеранов СВО.
С https://onf.ru/она открыла 7 сборов для помощи парням.
Об обстрелах журналистов в Мариуполе, о ранении и совместной работе с фондом "Всё для Победы!" – поговорили с Ириной Куксенковой в первой части нашего интервью в преддверии двухлетия #всёдляПобеды.
– В 2022 году вы попали под обстрел под Мариуполем. Как думаете, это случайность или охотились именно на вас?
Именно на нас не могли охотиться, потому что никто не знал, что мы туда пойдем. Ведь все маршруты секретны и не обсуждаются заранее. Мы всё обговаривали устно тет-а-тет, не по связи, договаривались в максимально законспирированных условиях. Естественно, когда противник видит цель, он открывает огонь. Просто они визуально нас засекли.
– На следующий день после ранения вы вели репортаж из больницы и сказали, что никогда не думали, что когда-нибудь выйдете в эфир из больничной палаты.
Это мы сняли накануне вечером, когда уже достали осколки.
– Учитывая специфику вашей работы, почему никогда не думали, что будете вести эфир из больницы?
Потому что человеку свойственно думать, что с ним этого никогда не произойдет. Например, когда мы шли на какое-то задание, я спрашивала у начальника разведки: «Каковы наши шансы?». Он отвечал: «50 на 50». Я говорила: «Поехали». Понимаете, человек всегда себя относит в те 50%, где с ним ничего не случится. Это, наверное, оптимизм, но всегда нужно быть реалистом.
– После того случая стало страшнее работать?
Нет, скорее, отчетливее. То есть ты уже понимаешь, как это происходит, что бывает, как это выглядит и как надо действовать.
– И как надо действовать?
Быстро.
– Вы потом проходили реабилитацию. Спортивное прошлое помогло в восстановлении?
Да, понимание, что движение — это жизнь, что нельзя залеживаться, мне помогло. Также помогла поддержка родных и близких, помогло «Всё для Победы!». ВДП возникло как раз тогда, когда мне было очень грустненько. Представляете, две ноги перебиты, ты лежишь месяц, второй, встаешь только чтобы по квартире на костылях пройтись. И, конечно, какой бы ты ни был крепкий и морально стойкий, ты всё равно начинаешь грустнеть. Потому что для человека, который очень активен, такой образ жизни вдвойне тяжёл.
Когда появилось «Всё для Победы!», я не хотела никуда ехать, не хотела в этом участвовать, не хотела ни с кем разговаривать. Вообще ничего не хотела. Но я очень рада, что меня заставили, посадили в машину, довезли до Ростова-на-Дону и объяснили, что это такое. Сначала я не поверила, что это будет работать, думала: «Ну кому мы нужны с этими пацанами, которые воюют, кому есть дело?». Но когда мы за сутки собрали 14 миллионов, это было что-то невероятное! То есть мне бойцы написали, что им нужно, мы с Народным фронтом всё утвердили, посчитали, поняли, как и где взять, куда передать. И сутки спустя – 14 миллионов! Представляете? Это был мой первый сбор.
Буквально через неделю или полторы всё, что мы закупили на эти деньги, было у ребят на передовой. Мне как раз тогда сделали вторую операцию в военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге, и я начала потихонечку ковылять. Из Северной столицы я сразу направилась в Ростов-на-Дону, чтобы оттуда поехать к ребятам и передать этот груз. Они были невероятно счастливы, потому что это была одна из первых таких мощных передач - коптеры, одежда, обувь, бронники, теплаки. Бойцы стояли и не верили своим глазам: «Да ладно, это всё нам?». Говорю: «Ребят, вы же писали. Вся страна сбросилась». Они в ответ: «Нет, ты, наверное, сейчас всё снимешь и заберешь».
– После этого бойцы стали спокойнее относиться к доставкам или каждый раз это суперсобытие для них?
Первое время многие так реагировали, поскольку передачи были в разные подразделения и для каждого это было в первый раз.
Потом у нас был сбор на систему связи, так как на линии боевого соприкосновения (ЛБС) её просто не было. В это сложно поверить, ведь это то, без чего невозможно управлять войсками, без чего нет слаженных действий. Мы кинули клич, объявили сбор, вся страна опять сбросилась. Мы посоветовались с разведчиками, что им нужно, где всё закупить – и привезли. Они всё наладили, растянули по ЛБС и у них появилась связь. Представляете, это же обычные люди сделали связь, которой не было! Это просто что-то невероятное.
Лайк, если ждёте продолжения.
18+