- И надолго ты собралась?

- сестра не понимала этой тяги к путешествиям. За все свои шестьдесят пять лет Зоя ездила только до райцентра. А Клаве было почти семьдесят шесть и она собирала свой не хитрый багаж.
- Деткам некогда по гостям разъезжать, так я сама к ним поеду, - Клавдия Дмитриевна упаковала последнюю сумку.
- У всех по очереди поживу. Пока не выгонят, - она стала одеваться. - Ты только печь топи исправно. Да Мурзика кормить не забывай. А снег пусть Виталька чистит. Я вот тебе тут оставила. И коту, и парнишке хватит. Сильно-то их не балуй.
Клава положила на стол тонкую книжицу:
- Там, меж листочков... .
Сёстры жили в доме на два хозяина. И для удобства, чтобы вокруг не бегать, в залах была дверь, которая соединяла обе половины.
Да и кому бегать-то? Зоя всю жизнь прожила одна. А две дочери и сын Клавдии давно обзавелись своими семьями и жили не так далеко: старшая Настя - в райцентре, младшая дочь, Лена - в соседнем посёлке, а средний сынок, Толя - в пятидесяти километрах отсюда, в небольшом городке.
Сёстрам жилось вольготно, но скучно. Вот и решилась Клавдия на путешествие. Соскучилась. И по детям, и по внукам.
Первая на очереди была Настя. Клавдия хоть и предупредила о приезде, но её никто не встретил. Таксист выставил сумки у дома и, получив оплату, уехал.
Поогляделась бабушка ,да и давай стаскивать поклажу на крыльцо.
Дочка пришла только часа через полтора.
- Доня, я же в ледышку уже превратилась! - Клавдия хотела обнять, поцеловать Настю, но та уклонилась.
- Ну вот, приехать не успела, а уже недовольна! Я Никите сказала, чтобы встретил, - она взяла две сумки и понесла их в дом.
Клавдии может показалось, но от дочери вроде, как пахнуло перегаром.
" Курит ещё... . И слова ведь не скажи. Отцов характер: суровый, не женский. Может поэтому и с мужиками не везёт, что сама, как мужик", - настроение было давно испорчено и Клавдия уже всё делала молчком: переоделась, разобрала сумки.
- Настя, я тут вам помидор привезла баночку, варенья из жимолости да компот вишнёвый.
- Ой, мама! Кто это есть будет?! Зачем было тащить? Всё давно в магазинах есть, - отмахнулась дочь.
Никита пришёл поздно вечером.
- Чего же ты так поздно ходишь- то, милый? - Клавдия приобняла пятнадцатилетнего внука.
- Мама, он уже не маленький, чтобы его контролировать. Пусть привыкает к взрослой жизни. Он у меня с малолетства самостоятельный. Некогда мне с ним сюсюкаться.
Постелила Настя матери на диване в зале.
Прожила Клава у дочери почти две недели. И, хоть и настраивалась на больший срок, но не смогла.
Никитка приходил всегда поздно или спал.
А дочь пропадала, как она говорила, на работе. Появлялась слегка навеселе. Но это её добрее не делало.
- Зачем ты продукты переводишь? - Настя крутила половником яркий, наваристый борщ в кастрюле. - Ни я, ни Никита это не едим. Это же сплошной холестерин! Один жир.
Давилась борщом Клавдия целую неделю сама. Вылить-то жалко. И ни собаки, ни кошки в доме нет.
Забрала мать свои банки, собрала вещи и отправилась к младшей дочери. Позвонила и за ней приехал зять Славик на машине.
В этом доме ей были рады все: и зять, и доченька, и пятилетняя внучка Сонечка. Даже мать Славы, сватья Света, которая жила вместе с ними, ей сначала тоже обрадовалась.
Идиллия продолжалась до тех пор пока Славка не похвалил Клавдию Дмитриевну за ужином:
- Эх, тёщенька, золотая ты моя! - хрустел он маринованным огурчиком да под стопочку.
- Люблю все твои заготовки. Банками бы ел. У тебя вкусней, чем у мамы. Мамуль, не в обиду, - он чмокнул Светлану, проходя мимо, в щёчку.
С этой минуты и не стало покоя Клавдии. Как говорил старший внук Никитка - сватья вырыла какой-то там топор и начала планомерно выживать Клаву.
То не так сделала, это не так. К внучке не подходи. Готовить не суйся. И всё это так вежливо, интеллигентно.
Пожила недельку гостья и стала сумки собирать. Не умела она сидеть сложа руки.
Зять отвёз её на автовокзал, посадил в автобус, вещи помог пристроить. А в городе уже встретил Толя.
Клавдия гордилась тихонечко сыном. Он был начальником. Не таким вроде и большим, но жена не работала, сидела дома с детьми. Могла себе это позволить.
Коттедж в черте города. А за городом дача. Не ахти какая, но картошка и овощи свои.
Невестка Лиза была, как ни странно при таком-то статусе, работящая. Восьми и девяти лет погодки, Егорка с Алёшей, воспитаны и ухожены. В доме чистота идеальная, как в музее.
Муж всегда сыт и доволен.
Как только переступила Клавдия порог - сразу поняла, что и здесь она ненадолго.
Правда диван, куда её определили, был по-царски удобен и мягок. Огромный телевизор со стерео системой: домашний кинотеатр называется. Круглый пылесос Георг, который сам убирается в квартире, разговаривает, как человек, и катает на себе постоянно злую, лысую кошку.
Вся кухня заставлена какими-то комбайнами, тостерами и другими хитрыми приспособлениями, облегчающими жизнь хозяйки.
Лиза сразу предупредила, что трогать ничего нельзя, кнопок никаких не нажимать.
На второй день попыталась Клавдия посуду помыть, но, поймавшая её на этом невестка, отчитала:
- Клавдия Дмитриевна, не нужно этого делать. Вы чашки не промыли. Видите - они жирные.
Женщина растерянно вытирала руки о полотенце: даже не найдя, что возразить. Моющего средства она так и не нашла.
- Вот посудомоечная машина. Сюда мы складываем грязную посуду. Вот сюда моющее. Всё. Она делает всё сама, - Лиза закрыла дверцу и нажала кнопку.
На следующий день, в субботу, Клавдия засобиралась.
- Мама, ты чего так скоро? Не нравится у нас? - подошёл сын.
- А, что я, джакузей ваших не видела что ли? - она улыбнулась Толику. - По дому соскучилась. Да и морозы начались, Зое тяжело одной две печки топить. И Мурзик, наверное, одичал совсем... .
Сын затарил мать деликатесами. Уж что-что, а относительно продуктов они жили на широкую ногу. И посадил на автобус - прямо до райцентра. Там обещала встретить сестру Зоя.
Хорошая всё-таки штука - мобильный телефон. Правда тётка его чуть не разбила от радости, когда Толя позвонил и сказал ей, что мать возвращается.
- Ну!? И чего ты так быстро? - Зоя светилась от счастья, потягивая вкусный, городской чай с шоколадными, дорогущими конфетами.
- Я думала и зиму, и весну, и лето одни мы тут будем.
Клава тискала соскучившегося Мурзика, уютно устроившись с ногами на своём диванчике:
- Знаешь, Зойка, хорошо там, где нас нет. Нагостилась я на всю оставшуюся жизнь. Больше от вас никуда. А заскучают - пусть сами приезжают.
\автор не известен\