Осень была.

Шёл я в село со станции. Небо хмурое, тучи низко, дождь холодный, противный моросит...
А у нас, в наших местах, если ноябрь, то как зарядят дожди, так на месяц, не меньше...
И чернозёмы, Серый, везде. Грязь непролазная...
И вот, вышел я к селу на дорогу - колея...
Справа - бурьян сухой, жёлтый, стеной стоит, слева - тоже. Я маленький ешё, в сапогах резиновых тяжёлых, иду... еле ноги передвигаю, вязну в колее... Метров пятьсот осталось до поворота, где первые хаты стояли...
И тут чувствую, не дойду, сил уже нет. Упал, и как жук-скарабей, гребу в этой жиже, плыву. Грязь в носу, грязь во рту, в ушах...
Господи, думаю, спаси мене!...
Такая грязища, Серый, что маленькому человеку в ней утонуть на раз-два.
Залёг отдышаться.
Голову повернул, смотрю, а в бурьяне два сапога. Вроде человек лежит. Подполз к обочине, в траве мужик, кирзачи на дорогу торчат, в фуфайке, рядом шапка валяется.
- Мертвяк! - мелькнуло молнией в голове. Кто-то из наших, местных...
Страшно.
Дождь усиливался. Не знаю, как там удалось, вплавь по грязи или ползком, но добрался я до ближайших домов, позвал на помощь. Мужики поднялись, пошли за огороды туда, в поле. С ними и я увязался...
- Ну, где Колька, твой мертвяк то?...
- Да вот тут... баб Нюры огороды если пройти, на обочине...
И действительно, нашли мужики место - смотрят, стоят в грязной жиже два сапога, а в траве чекушка водочная валяется…
- Эх, Колька, убёг твой «мертвяк» то!.. - засмеялись и по голове мене погладили.
Алкашей в нашей деревне много было.
Но случай этот, Серый, я на долго запомнил.
© Николай Соболев