4/17 февраля — день убиения великого князя Сергия Александровича Романова (1857–1905).
ИСТОРИЯ ЛЮБВИ И ИСТОРИЯ ЛЖИ. ЕЛИЗАВЕТА ФЕДОРОВНА И СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ РОМАНОВЫ. Сегодня личность великого князя Сергея Александровича Романова или остается в тени его великой жены — преподобномученицы Елизаветы Федоровны, или опошляется — как, например, в фильме «Статский советник», где генерал-губернатор Москвы предстает очень неприятным типом. А между тем во многом именно благодаря великому князю Елизавета Федоровна стала той, какой мы ее знаем: «великой Матушкой», «ангелом-хранителем Москвы». Оклеветанный при жизни, почти позабытый после смерти, Сергей Александрович заслуживает того, чтобы быть открытым заново. Человек, усилиями которого появилась Русская Палестина, а Москва стала образцовым городом; человек, всю жизнь несший крест неизлечимой болезни и крест бесконечной клеветы; и христианин, который причащался до трех раз в неделю — при всеобщей практике делать это раз в год на Пасху, для которого вера во Христа была стержнем жизни. «Дай мне Бог быть достойной водительства такого супруга, как Сергий», — писала Елизавета Федоровна после его убийства… На публике Елизавета Федоровна и Сергей Александрович были, в первую очередь, высокопоставленными особами, возглавляли общества и комитеты, а их человеческие отношения, их взаимная любовь и привязанность держались в тайне. Сергей Александрович прилагал все усилия к тому, чтобы внутренняя жизнь семьи не становилась достоянием общественности: у него было множество недоброжелателей. Великий князь обожал свою жену — он любил дарить ей необыкновенные драгоценности, делать ей маленькие подарки по поводу и без. Обходясь с ней временами строго, в ее отсутствие он не мог нахвалиться Елизаветой. «Он рассказывал мне о своей жене, восхищался ей, хвалил ее. Он ежечасно благодарит Бога за свое счастье», — вспоминал князь Константин Константинович, его родственник и близкий друг. Вопреки распускаемым тогда слухам, это был по-настоящему счастливый брак. В день десятилетия супружеской жизни, которое пришлось на разгар Русско-японской войны, князь записал в дневнике: «С утра я в церкви, жена — на складе*. Господи, за что мне такое счастье?» (Склад пожертвований в пользу воинов, организованный при содействии Елизаветы Федоровны: там шили одежду, заготавливали бинты, собирали посылки, формировали походные церкви.) Великий князь стал во многом учителем своей супруги, очень мягким и ненавязчивым. Будучи на 7 лет старше, он занимался ее образованием, учил русскому языку и культуре, познакомил с Парижем, показал ей Италию и взял ее в поездку на Святую землю. И, судя по дневникам, великий князь не переставал молиться, надеясь, что когда-нибудь жена разделит с ним главное в его жизни — его веру и Таинства Православной Церкви, к которой он принадлежал всей душой. Необыкновенная религиозность — черта, отличавшая великого князя с детства. Когда семилетнего Сергея привезли в Москву и спросили: чего бы тебе хотелось? — он ответил, что самое его заветное желание — попасть на архиерейскую службу в Успенский собор Кремля. Записи в его дневниках всегда начинались и заканчивались словами: «Господи, помилуй», «Господи, благослови». Он сам решал, чтó из церковной утвари следует привезти на освящение храма святой Марии Магдалины в Гефсимании (тоже его детище) — блестяще зная как богослужение, так и всю его атрибутику! Сергей Александрович был первым и единственным из великих князей дома Романовых, кто за свою жизнь трижды совершил паломничество на Святую землю. Великий князь был одним из инициаторов создания и до самой гибели — председателем Императорского Православного Палестинского общества, без которого сегодня невозможно представить себе историю русского паломничества на Святую землю! Став во главе Общества в 1880-х годах, он смог открыть в Палестине 8 подворий Русской Православной Церкви, 100 школ, где арабских детей обучали русскому языку и знакомили с Православием, построить в честь матери храм Марии Магдалины — вот неполный перечень его дел на Святой Земле. Великий князь Сергей Александрович возглавлял или был попечителем около 90 обществ, комитетов и других организаций и при этом находил время принимать участие в жизни каждого из них. Вот лишь некоторые: Московское архитектурное общество, Дамское попечительство о бедных в Москве, Московское филармоническое общество, Комитет по устройству при Московском университете Музея изящных искусств имени императора Александра III, Московское археологическое общество. Он состоял почетным членом Академии наук, Академии художеств, Общества художников исторической живописи, Московского и Петербургского университетов, Общества сельского хозяйства, Общества любителей естествознания, Русского музыкального общества, Археологического музея в Константинополе и Исторического музея в Москве, Московской духовной академии, Православного миссионерского общества, Отдела распространения духовно-нравственных книг. С 1896 года Сергей Александрович — командующий Московским военным округом. Он же — председатель Императорского Российского Исторического музея. По его инициативе был создан Музей изобразительных искусств на Волхонке — в основу его экспозиции великий князь заложил шесть собственных коллекций. Став в 1891 году генерал-губернатором Москвы, он развернул невероятную деятельность, задавшись целью сделать город равным европейским столицам. Москва при нем стала образцовой: чистая, аккуратная брусчатка, городовые, выставленные в зоне видимости друг друга, все коммунальные службы работали идеально, порядок был везде и во всем. При нем было налажено электрическое освещение улиц — построена центральная городская электростанция, возведен ГУМ, отреставрированы башни Кремля, построено новое здание Консерватории; стал ходить первый трамвай, открылся первый общедоступный театр, а центр города был приведен в идеальный порядок. Принято считать, что Сергей и Елизавета намеренно вступили в так называемый «белый брак»: решились не иметь детей, а посвятить себя служению Богу и людям. Воспоминания близких и дневники свидетельствуют о другом. «Как бы я хотел иметь детей! Для меня не было бы большего рая на земле, будь у меня собственные дети», — писал в письме Сергей Александрович. Великому князю было дано воспитать детей — но не своих, а брата Павла, после трагической гибели при преждевременных родах его жены, греческой принцессы Александры Георгиевны. Почему Господь не дал супругам собственных детей — Его тайна. Исследователи предполагают, что бездетность великокняжеской пары могла быть следствием тяжелой болезни Сергея, которую он тщательно скрывал от окружающих. Холодность характера, замкнутость, закрытость — обычный список обвинений против великого князя. К этому еще добавляют: гордец! — из-за его чересчур прямой осанки, придававшей ему надменный вид. Если бы знали обвинители князя, что «виновник» гордой осанки — корсет, которым он вынужден был поддерживать свой позвоночник всю свою жизнь. Князь был тяжело и неизлечимо болен, как и его мать, и его брат Николай Александрович, который должен был стать российским императором, но скончался от страшного недуга. Свой диагноз — костный туберкулез, приводящий к дисфункции всех суставов, — великий князь Сергей Александрович умел от всех скрывать. Только жена знала, чего это ему стоит. «Сергей очень страдает. Ему снова нездоровится. Очень нужны соли, горячие ванны, без них он не может обходиться», — писала Елизавета близким родственникам. Поговаривали о распутном образе жизни генерал-губернатора Москвы, по первопрестольной распускались слухи о его нетрадиционной сексуальной ориентации, о том, что Елизавета Федоровна очень несчастлива в браке с ним — все это еще при жизни князя звучало и в английских газетах. Сергей Александрович поначалу терялся и недоумевал, это видно из его дневниковых записей и писем, где он ставит один вопрос: «Почему? Откуда все это?!» «Терпи всю эту прижизненную клевету, терпи — ты на поле брани», — писал ему великий князь Константин Константинович. Сергей Александрович предчувствовал не только свою смерть, но и трагедию, которая захлестнет Россию через десятилетие. Он писал Николаю II, умоляя его быть более решительным и жестким, действовать, принимать меры. И сам такие меры предпринимал: в 1905 году, когда восстание разгорелось в студенческой среде, он отправил студентов на бессрочные каникулы, по домам, не дав разгореться пожару. «Услышь меня!» — писал он в последние годы императору. Сергий Александрович совсем не нравился революционерам. Его благородство, даже рыцарство, обостренное чувство справедливости, неприемлемость либеральных влияний никак не укладывались в выработанное революционерами клише дворянина-кровопийцы, которого надо свергать. Он очень мешал. Ежедневно Сергий Александрович получал записки с угрозами расправы. Зная, что на него готовится покушение, он перестал брать с собой адъютанта. Великий князь дорожил жизнью других людей… Левые эсеры заочно приговорили Великого князя Сергея Александровича Романова к смерти за твердую позицию по защите монархического строя в России. 4 февраля 1905 года Сергей Александрович выехал из Кремля через Никольские ворота. За 65 метров до Никольской башни раздался взрыв страшной силы. Террорист-эсер, мещанин из Варшавы 27-летний Иван Каляев (по паспорту – Алексей Шильник), пробравшись в Кремль, бросил бомбу прямо в Великого князя, когда тот садился в карету. Кучер был смертельно ранен, а Сергей Александрович разорван на части: от него осталась голова, рука и ноги — так князя и похоронили, соорудив специальную «куклу», в Чудовом монастыре, в усыпальнице. На месте взрыва нашли его личные вещи, которые он всегда носил с собой: образки, крест, подаренный матерью, маленькое Евангелие. Великая княгиня в момент теракта находилась на складе Красного Креста в Большом Кремлевском дворце. Услышав взрыв, она с криком «Это с Сергеем! Сергея убили!» выбежала в одном платье на площадь и бросилась к месту катастрофы. Адъютант на бегу накинул ей на плечи шубу. Елизавета Феодоровна, несмотря на мольбы и просьбы окружающих, сама лично, ползая по земле, собрала все, что осталось от мужа, все окровавленные останки его многострадального тела, а также палец с обручальным кольцом, и положила на санитарные носилки. Елизавета Феодоровна в своем страшном горе нашла силы посетить умиравшего от смертельных ран кучера Великого князя. Дабы не огорчать его страшным известием о кончине мужа, она сняла с себя траурное платье, оделась в голубое и, войдя в палату, ласково улыбнулась несчастному слуге, сказав, что ее послал к нему Сергей Александрович. Преданный кучер, успокоенный визитом и полагая, что Великий князь жив, тихо преставился ко Господу. За гробом умершего кучера рядом с его вдовой Елизавета Феодоровна шла по Москве пешком до Павелецкого вокзала, откуда гроб увезли в нынешний Ступинский район. Впоследствии по ее просьбе на панихидах вместе с убиенным Великим князем поминали и его верного слугу Андрея, служившего Сергию Александровичу верой и правдой двадцать пять лет. В селе Ивановское Ступинского района над его могилой сохранился постамент с надписью: «Здесь погребен кучер Вел. князя Сергея Александровича Андрей Алексеевич Рудинкин, крестьянин Московской губернии Серпуховского уезда Хатунской волости, деревни Сумароковой». На другой стороне постамента написано: «Умер от ран, полученных им от бомбы, убившей Вел. князя Сергея Александровича в Московском Кремле 4-го февраля 1905 года». И далее – евангельская надпись: «Добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость Господина твоего» (Мф. 25: 21). Памятник, поставленный Великой княгиней Елизаветой Феодоровной над могилой, был уничтожен при советской власти. На третий день после смерти мужа Елизавета Феодоровна предприняла невероятный для многих шаг – она пошла к убийце своего супруга. Зачем Великая княгиня обрекла себя на такое мучение? Ранее, во время панихиды по Сергию Александровичу, она явно почувствовала присутствие мужа рядом. Она почувствовала, что супруг обращается к ней с просьбой. 7 (20) февраля она пришла в камеру к Каляеву. Передать ему прощение Великого князя… Как истинная христианка, она попыталась призвать его к покаянию за жуткий грех убийства. Однако тот понял приход княгини как некую слабость с ее стороны и вел себя с ней надменно, с позиции силы и горделивого самолюбования, так и не поняв движения ее чистого христианского сердца. В частности, он заявил Великой княгине, что не хотел ее убивать и из-за этого был вынужден несколько раз откладывать исполнение приговора. «И вы не сообразили того, что вы убили меня вместе с ним?» – был ему ответ. Проведя в камере убийцы более двух часов, она оставила ему Святое Евангелие и икону. Великого князя Сергия Александровича похоронили в Чудовом монастыре Московского Кремля. «Ты был верен до самой смерти своему долгу и запечатлел своею кровью верность твою святым исконным заветам Земли Русской, оставив нам высокий пример непоколебимой веры в Бога, преданности Святой Церкви и Престолу и служения ближним, не жалея себя» – писали столичные газеты в тот день о Великом князе. В течение сорока дней Великая княгиня присутствовала на панихидах в Чудовом монастыре, часто приходила туда ночью, чтобы помолиться о новопреставленном муже. По инициативе Елизаветы Феодоровны в Чудовом монастыре был создан храм-усыпальница Сергия Александровича. Рядом с его гробницей положили мантию преподобного Серафима Саровского. В усыпальнице, по желанию Великой княгини, находились также некоторые личные иконы и богослужебные книги князя, прекрасно знавшего и любившего православную службу. После трагедии все, что не успел сделать Сергей, все, во что он вложил свой ум и неуемную энергию, Елизавета Федоровна считала своим долгом продолжить. «Я хочу быть достойна водительства такого супруга, как Сергий», — писала она вскоре после его смерти Зинаиде Юсуповой. На месте убийства Сергия Александровича на пожертвования 5-го гренадерского полка Ее Императорского Высочества Великой княгини Елизаветы Феодоровны был воздвигнут шестиметровый памятный крест, в создании которого участвовал художник В. М. Васнецов, с надписью: «Прости им, Господи, не ведают бо, что творят». Этот крест был уничтожен 1 мая 1918 года лично В. И. Лениным и несколькими его сподручными. Чудов монастырь со склепом, где находились останки Великого князя, был взорван. В 1985 году при проведении реставрационных работ были обретены останки Сергия Александровича. Через 10 лет они были перенесены крестным ходом в Новоспасский монастырь, где и перезахоронены в усыпальнице Романовых. Памятный крест Великому князю был воссоздан в 1998 году по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и установлен в Новоспасском монастыре Москвы – месте перезахоронения. Закладка памятного креста на месте гибели Великого князя Сергия Александровича состоялась 1 ноября 2016 года близ Никольской башни Кремля. На закладном камне, помимо цитат из Ветхого Завета, написано: «Сей камень положен в основание Креста, воздвигнутого Великой княгиней Елизаветой Федоровной в память ее супруга, московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича». 4 мая 2017 года, незадолго до празднования 160-летия со дня рождения Великого князя, крест был полностью в точности воссоздан.
Храм Архангела Михаила р.п Инжавино мкр. Терновое.
4/17 февраля — день убиения великого князя Сергия Александровича Романова (1857–1905).
ИСТОРИЯ ЛЮБВИ И ИСТОРИЯ ЛЖИ. ЕЛИЗАВЕТА ФЕДОРОВНА И СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ РОМАНОВЫ.
Сегодня личность великого князя Сергея Александровича Романова или остается в тени его великой жены — преподобномученицы Елизаветы Федоровны, или опошляется — как, например, в фильме «Статский советник», где генерал-губернатор Москвы предстает очень неприятным типом. А между тем во многом именно благодаря великому князю Елизавета Федоровна стала той, какой мы ее знаем: «великой Матушкой», «ангелом-хранителем Москвы».
Оклеветанный при жизни, почти позабытый после смерти, Сергей Александрович заслуживает того, чтобы быть открытым заново. Человек, усилиями которого появилась Русская Палестина, а Москва стала образцовым городом; человек, всю жизнь несший крест неизлечимой болезни и крест бесконечной клеветы; и христианин, который причащался до трех раз в неделю — при всеобщей практике делать это раз в год на Пасху, для которого вера во Христа была стержнем жизни. «Дай мне Бог быть достойной водительства такого супруга, как Сергий», — писала Елизавета Федоровна после его убийства…
На публике Елизавета Федоровна и Сергей Александрович были, в первую очередь, высокопоставленными особами, возглавляли общества и комитеты, а их человеческие отношения, их взаимная любовь и привязанность держались в тайне. Сергей Александрович прилагал все усилия к тому, чтобы внутренняя жизнь семьи не становилась достоянием общественности: у него было множество недоброжелателей. Великий князь обожал свою жену — он любил дарить ей необыкновенные драгоценности, делать ей маленькие подарки по поводу и без. Обходясь с ней временами строго, в ее отсутствие он не мог нахвалиться Елизаветой. «Он рассказывал мне о своей жене, восхищался ей, хвалил ее. Он ежечасно благодарит Бога за свое счастье», — вспоминал князь Константин Константинович, его родственник и близкий друг.
Вопреки распускаемым тогда слухам, это был по-настоящему счастливый брак. В день десятилетия супружеской жизни, которое пришлось на разгар Русско-японской войны, князь записал в дневнике: «С утра я в церкви, жена — на складе*. Господи, за что мне такое счастье?» (Склад пожертвований в пользу воинов, организованный при содействии Елизаветы Федоровны: там шили одежду, заготавливали бинты, собирали посылки, формировали походные церкви.) Великий князь стал во многом учителем своей супруги, очень мягким и ненавязчивым. Будучи на 7 лет старше, он занимался ее образованием, учил русскому языку и культуре, познакомил с Парижем, показал ей Италию и взял ее в поездку на Святую землю. И, судя по дневникам, великий князь не переставал молиться, надеясь, что когда-нибудь жена разделит с ним главное в его жизни — его веру и Таинства Православной Церкви, к которой он принадлежал всей душой.
Необыкновенная религиозность — черта, отличавшая великого князя с детства. Когда семилетнего Сергея привезли в Москву и спросили: чего бы тебе хотелось? — он ответил, что самое его заветное желание — попасть на архиерейскую службу в Успенский собор Кремля. Записи в его дневниках всегда начинались и заканчивались словами: «Господи, помилуй», «Господи, благослови». Он сам решал, чтó из церковной утвари следует привезти на освящение храма святой Марии Магдалины в Гефсимании (тоже его детище) — блестяще зная как богослужение, так и всю его атрибутику!
Сергей Александрович был первым и единственным из великих князей дома Романовых, кто за свою жизнь трижды совершил паломничество на Святую землю. Великий князь был одним из инициаторов создания и до самой гибели — председателем Императорского Православного Палестинского общества, без которого сегодня невозможно представить себе историю русского паломничества на Святую землю! Став во главе Общества в 1880-х годах, он смог открыть в Палестине 8 подворий Русской Православной Церкви, 100 школ, где арабских детей обучали русскому языку и знакомили с Православием, построить в честь матери храм Марии Магдалины — вот неполный перечень его дел на Святой Земле.
Великий князь Сергей Александрович возглавлял или был попечителем около 90 обществ, комитетов и других организаций и при этом находил время принимать участие в жизни каждого из них. Вот лишь некоторые: Московское архитектурное общество, Дамское попечительство о бедных в Москве, Московское филармоническое общество, Комитет по устройству при Московском университете Музея изящных искусств имени императора Александра III, Московское археологическое общество. Он состоял почетным членом Академии наук, Академии художеств, Общества художников исторической живописи, Московского и Петербургского университетов, Общества сельского хозяйства, Общества любителей естествознания, Русского музыкального общества, Археологического музея в Константинополе и Исторического музея в Москве, Московской духовной академии, Православного миссионерского общества, Отдела распространения духовно-нравственных книг.
С 1896 года Сергей Александрович — командующий Московским военным округом. Он же — председатель Императорского Российского Исторического музея. По его инициативе был создан Музей изобразительных искусств на Волхонке — в основу его экспозиции великий князь заложил шесть собственных коллекций. Став в 1891 году генерал-губернатором Москвы, он развернул невероятную деятельность, задавшись целью сделать город равным европейским столицам. Москва при нем стала образцовой: чистая, аккуратная брусчатка, городовые, выставленные в зоне видимости друг друга, все коммунальные службы работали идеально, порядок был везде и во всем. При нем было налажено электрическое освещение улиц — построена центральная городская электростанция, возведен ГУМ, отреставрированы башни Кремля, построено новое здание Консерватории; стал ходить первый трамвай, открылся первый общедоступный театр, а центр города был приведен в идеальный порядок.
Принято считать, что Сергей и Елизавета намеренно вступили в так называемый «белый брак»: решились не иметь детей, а посвятить себя служению Богу и людям. Воспоминания близких и дневники свидетельствуют о другом. «Как бы я хотел иметь детей! Для меня не было бы большего рая на земле, будь у меня собственные дети», — писал в письме Сергей Александрович. Великому князю было дано воспитать детей — но не своих, а брата Павла, после трагической гибели при преждевременных родах его жены, греческой принцессы Александры Георгиевны. Почему Господь не дал супругам собственных детей — Его тайна. Исследователи предполагают, что бездетность великокняжеской пары могла быть следствием тяжелой болезни Сергея, которую он тщательно скрывал от окружающих.
Холодность характера, замкнутость, закрытость — обычный список обвинений против великого князя. К этому еще добавляют: гордец! — из-за его чересчур прямой осанки, придававшей ему надменный вид. Если бы знали обвинители князя, что «виновник» гордой осанки — корсет, которым он вынужден был поддерживать свой позвоночник всю свою жизнь. Князь был тяжело и неизлечимо болен, как и его мать, и его брат Николай Александрович, который должен был стать российским императором, но скончался от страшного недуга. Свой диагноз — костный туберкулез, приводящий к дисфункции всех суставов, — великий князь Сергей Александрович умел от всех скрывать. Только жена знала, чего это ему стоит. «Сергей очень страдает. Ему снова нездоровится. Очень нужны соли, горячие ванны, без них он не может обходиться», — писала Елизавета близким родственникам.
Поговаривали о распутном образе жизни генерал-губернатора Москвы, по первопрестольной распускались слухи о его нетрадиционной сексуальной ориентации, о том, что Елизавета Федоровна очень несчастлива в браке с ним — все это еще при жизни князя звучало и в английских газетах. Сергей Александрович поначалу терялся и недоумевал, это видно из его дневниковых записей и писем, где он ставит один вопрос: «Почему? Откуда все это?!» «Терпи всю эту прижизненную клевету, терпи — ты на поле брани», — писал ему великий князь Константин Константинович.
Сергей Александрович предчувствовал не только свою смерть, но и трагедию, которая захлестнет Россию через десятилетие. Он писал Николаю II, умоляя его быть более решительным и жестким, действовать, принимать меры. И сам такие меры предпринимал: в 1905 году, когда восстание разгорелось в студенческой среде, он отправил студентов на бессрочные каникулы, по домам, не дав разгореться пожару. «Услышь меня!» — писал он в последние годы императору.
Сергий Александрович совсем не нравился революционерам. Его благородство, даже рыцарство, обостренное чувство справедливости, неприемлемость либеральных влияний никак не укладывались в выработанное революционерами клише дворянина-кровопийцы, которого надо свергать. Он очень мешал. Ежедневно Сергий Александрович получал записки с угрозами расправы. Зная, что на него готовится покушение, он перестал брать с собой адъютанта. Великий князь дорожил жизнью других людей…
Левые эсеры заочно приговорили Великого князя Сергея Александровича Романова к смерти за твердую позицию по защите монархического строя в России.
4 февраля 1905 года Сергей Александрович выехал из Кремля через Никольские ворота. За 65 метров до Никольской башни раздался взрыв страшной силы. Террорист-эсер, мещанин из Варшавы 27-летний Иван Каляев (по паспорту – Алексей Шильник), пробравшись в Кремль, бросил бомбу прямо в Великого князя, когда тот садился в карету.
Кучер был смертельно ранен, а Сергей Александрович разорван на части: от него осталась голова, рука и ноги — так князя и похоронили, соорудив специальную «куклу», в Чудовом монастыре, в усыпальнице. На месте взрыва нашли его личные вещи, которые он всегда носил с собой: образки, крест, подаренный матерью, маленькое Евангелие.
Великая княгиня в момент теракта находилась на складе Красного Креста в Большом Кремлевском дворце. Услышав взрыв, она с криком «Это с Сергеем! Сергея убили!» выбежала в одном платье на площадь и бросилась к месту катастрофы. Адъютант на бегу накинул ей на плечи шубу. Елизавета Феодоровна, несмотря на мольбы и просьбы окружающих, сама лично, ползая по земле, собрала все, что осталось от мужа, все окровавленные останки его многострадального тела, а также палец с обручальным кольцом, и положила на санитарные носилки.
Елизавета Феодоровна в своем страшном горе нашла силы посетить умиравшего от смертельных ран кучера Великого князя. Дабы не огорчать его страшным известием о кончине мужа, она сняла с себя траурное платье, оделась в голубое и, войдя в палату, ласково улыбнулась несчастному слуге, сказав, что ее послал к нему Сергей Александрович. Преданный кучер, успокоенный визитом и полагая, что Великий князь жив, тихо преставился ко Господу. За гробом умершего кучера рядом с его вдовой Елизавета Феодоровна шла по Москве пешком до Павелецкого вокзала, откуда гроб увезли в нынешний Ступинский район. Впоследствии по ее просьбе на панихидах вместе с убиенным Великим князем поминали и его верного слугу Андрея, служившего Сергию Александровичу верой и правдой двадцать пять лет. В селе Ивановское Ступинского района над его могилой сохранился постамент с надписью: «Здесь погребен кучер Вел. князя Сергея Александровича Андрей Алексеевич Рудинкин, крестьянин Московской губернии Серпуховского уезда Хатунской волости, деревни Сумароковой». На другой стороне постамента написано: «Умер от ран, полученных им от бомбы, убившей Вел. князя Сергея Александровича в Московском Кремле 4-го февраля 1905 года». И далее – евангельская надпись: «Добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость Господина твоего» (Мф. 25: 21). Памятник, поставленный Великой княгиней Елизаветой Феодоровной над могилой, был уничтожен при советской власти.
На третий день после смерти мужа Елизавета Феодоровна предприняла невероятный для многих шаг – она пошла к убийце своего супруга. Зачем Великая княгиня обрекла себя на такое мучение? Ранее, во время панихиды по Сергию Александровичу, она явно почувствовала присутствие мужа рядом. Она почувствовала, что супруг обращается к ней с просьбой. 7 (20) февраля она пришла в камеру к Каляеву. Передать ему прощение Великого князя…
Как истинная христианка, она попыталась призвать его к покаянию за жуткий грех убийства. Однако тот понял приход княгини как некую слабость с ее стороны и вел себя с ней надменно, с позиции силы и горделивого самолюбования, так и не поняв движения ее чистого христианского сердца. В частности, он заявил Великой княгине, что не хотел ее убивать и из-за этого был вынужден несколько раз откладывать исполнение приговора. «И вы не сообразили того, что вы убили меня вместе с ним?» – был ему ответ. Проведя в камере убийцы более двух часов, она оставила ему Святое Евангелие и икону.
Великого князя Сергия Александровича похоронили в Чудовом монастыре Московского Кремля. «Ты был верен до самой смерти своему долгу и запечатлел своею кровью верность твою святым исконным заветам Земли Русской, оставив нам высокий пример непоколебимой веры в Бога, преданности Святой Церкви и Престолу и служения ближним, не жалея себя» – писали столичные газеты в тот день о Великом князе.
В течение сорока дней Великая княгиня присутствовала на панихидах в Чудовом монастыре, часто приходила туда ночью, чтобы помолиться о новопреставленном муже. По инициативе Елизаветы Феодоровны в Чудовом монастыре был создан храм-усыпальница Сергия Александровича. Рядом с его гробницей положили мантию преподобного Серафима Саровского. В усыпальнице, по желанию Великой княгини, находились также некоторые личные иконы и богослужебные книги князя, прекрасно знавшего и любившего православную службу. После трагедии все, что не успел сделать Сергей, все, во что он вложил свой ум и неуемную энергию, Елизавета Федоровна считала своим долгом продолжить. «Я хочу быть достойна водительства такого супруга, как Сергий», — писала она вскоре после его смерти Зинаиде Юсуповой.
На месте убийства Сергия Александровича на пожертвования 5-го гренадерского полка Ее Императорского Высочества Великой княгини Елизаветы Феодоровны был воздвигнут шестиметровый памятный крест, в создании которого участвовал художник В. М. Васнецов, с надписью: «Прости им, Господи, не ведают бо, что творят». Этот крест был уничтожен 1 мая 1918 года лично В. И. Лениным и несколькими его сподручными. Чудов монастырь со склепом, где находились останки Великого князя, был взорван. В 1985 году при проведении реставрационных работ были обретены останки Сергия Александровича. Через 10 лет они были перенесены крестным ходом в Новоспасский монастырь, где и перезахоронены в усыпальнице Романовых.
Памятный крест Великому князю был воссоздан в 1998 году по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и установлен в Новоспасском монастыре Москвы – месте перезахоронения. Закладка памятного креста на месте гибели Великого князя Сергия Александровича состоялась 1 ноября 2016 года близ Никольской башни Кремля. На закладном камне, помимо цитат из Ветхого Завета, написано: «Сей камень положен в основание Креста, воздвигнутого Великой княгиней Елизаветой Федоровной в память ее супруга, московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича». 4 мая 2017 года, незадолго до празднования 160-летия со дня рождения Великого князя, крест был полностью в точности воссоздан.