🥀У Бога не бывает тупиков, тупики бывают только у нас, людей, с нашей самостью.

А у Бога всегда из любой ситуации есть выход. И те тупики, в которых мы оказываемся здесь, являются, может быть, как раз тем драгоценным путем, который приводит нас к Богу.
Священник Валерий Захаров
🤔Бывает в жизни - все плохо, с мужем плохо, с ребенком плохо, на работе плохо. Но если ты идешь правильной дорогой — Бог тебя всегда поддержит, Он не хочет, чтобы ты страдал и пребывал в унынии. Люди часто не замечают заботы Божией о них. А верующий замечает: «Я сижу на руках у Отца Небесного, Он меня бережно в колясочке везет».
Священник Александр Никольский
👨‍👩‍👧‍👦В Церковь я пришла, когда уже была замужем. Выходила я замуж в глубоком неверии, и моя профессия тоже была абсолютно далека от Бога. Я была тренером по шейпингу, со всеми вытекающими отсюда последствиями. И, вдруг, спустя какое-то время, я пришла к вере. Конечно, не случайно: было много проблем со здоровьем во время моей первой беременности. Крещена я была в 18 лет: ну покрестилась как все и ушла. Пожив так пять лет, я вспомнила про Бога , когда меня постигли невзгоды. И стала ходить в храм.
Поначалу, конечно, не знала никаких правил: что надо говорить, как надо сделать. Может, даже с каким-то суеверием приходила. Целовала иконы, ставила свечу. Такой процесс воцерковления шел очень долго. Помогло то, что родители мои тоже пришли к вере. Благодаря болезням ,благодаря бедам, которые свалились на нашу семью.
Появилась поддержка, мне стало духовно легче, а муж - он оставался таким как был.Он смотрел на мое "увлечение" церковью как на хобби: вот, ты одним занималась, теперь другим занимаешься. Позанимаешься - пройдет. Но когда это стало вмешиваться в нашу семью и никуда уже от этого было не уйти, тогда и началась напряженность.
Например мне надо вычитать вечерние правила. Пока я управлюсь со всеми делами, получается поздно.
Муж ложится спать, я ухожу куда-нибудь и читаю молитвы. Он приходит и говорит, что ты тут делаешь и что ты тут бормочешь, надо ложиться спать. Вот и началось с каких-то таких моментов.
Потом он понял что в воскресенье, единственный выходной, когда он может побыть дома с нами, мы уходим в храм. Чем дальше - тем хуже. Чем глубже я воспринимала свою жизнь в Церкви, тем больше появлялось у мужа ропота. Я стала чужая для него, мы поняли, что у нас разные мировоззрения, я больше не крашу ногти, я больше не хожу на безумных каблуках, я больше не укладываю волосы по часу перед выходом на улицу.Я надела платочек и хожу в длинной юбке. Мне было хорошо в этом состоянии, мне ничего не было нужно, я сидела там, внутри себя, как улитка, и ничто внешнее меня не интересовало.
А мужу было тяжело это принять, но поначалу он думал, что это блажь, и все пройдет.Но потом начал понимать что не проходит, и тут у нас с ним начались очень серьезные конфликты.
Он начал запрещать мне ходить в церковь, начал запрещать причащать детей.А детей батюшка благословил причащать каждую неделю, потому что они были нездоровы.А муж, наоборот, считал ,что они болеют из-за церкви.Там толпа, там бабушки, все надышали на ребенка. Все причащаются из одной ложки.. если ребенок заболевал , он сразу кричал : " Это потому что вы вчера были в церкви!".То есть другой причины болезни ему вообще невозможно было представить.
Когда я приходила к батюшке и рассказывала о своем муже, я описывала его таким, каким видела.
А видела я его далеко не в лучшем свете. Я говорила: вот он не не дает молиться, он не дает мне поститься. Своей неправоты я совсем не усматривала в этом.
Я все время считала , что он плохой, неверующий, а меня Господь посетил своей благодатью, и я на правильном пути. И как на танке я ехала в православие, таща за собой своих детей. И вся моя семья, родители, все мы такие правильные и хорошие , а он один - ну что поделаешь, вот такой он у нас, больной...Это мнение стало распространяться на него и со стороны родителей. Мы его так и воспринимали: как бы в семье не без урода.И он тоже начал воспринимать себя так. После чего стал заявлять: а я вообще никогда не приду в храм.
Я, глядя на вас, вообще никуда не хочу идти. Да, я буду таким. Каким вы меня видите таким я и буду.
И вот в таком состоянии мы очень долго жили. Когда дошло до того , что он перестал мне давать детей на причастие, то есть утром он просто хватал их и прятал в комнату, а я незнала, то ли мне силой выдергивать их , то ли вообще не идти, я была совершенно обескуражена и поняла, что все зашло в тупик.
Я поняла, что не чувствую к нему никакой любви. У меня появилась ненависть.
Я даже стала думать, что хорошо было бы, чтобы он от нас ушел. Насколько мне было бы легче жить!
Я могла бы спокойно ходить в храм, я могла бы спокойно молиться сколько я хочу. Ну, конечно, мне было бы трудно материально, но Господь же поможет, думала я, как-нибудь все это разрешится , зато все мы будем православными, верующими, у нас будет полная гармония. А он - ну что же, пускай сам как-нибудь думает, решает, разбирается.
И стала я вынашивать такую мысль: как бы нам развестись.
Брак у нас был невенчанный, причем чем дальше я уходила в веру, тем больше он не хотел со мной венчаться. Если раньше у нас были какие-то разговоры на эту тему, он даже говорил: ну ладно, раз тебе это надо, мы повенчаемся с тобой, конечно. То теперь вопрос ни о каком венчании даже не стоял, он говорил :нет, чтобы и я еще сошел с ума! Потом он сказал что при разводе он отнимет у меня детей и докажет что я ненормальная. Все признают, что я сумасшедшая, потому что для мирских людей я действительно сумасшедшая. Конечно, это немножко остановило меня в решимости разводиться, но жить было невыносимо, настолько все было сложно.И я рискнула попросить благословения старца на развод. И поехала к старцу.
Когда я приехала туда, батюшка мне сказал, что вообще речи о разводе быть не может, он сказал , что мы повенчаемся, а причины для развода никакой и нет.У меня просто был шок, я не понимала , почему все так произошло. Как же батюшка меня не понял?Я же вся правильная, я же не могу с ним жить той жизнью, какой я жила раньше, в то же время он не хочет принимать мою..
Тем не менее, я решила, что раз нет воли Божьей, то надо как-то терпеть.
Но терпеть было невозможно, и у нас дошло до того, что мой муж сказал: все, мы с тобой разводимся, но знай, что виновата в этом Церковь. Естественно при этом он хулил Бога, собирался выкидывать иконы каждый раз, когда я уходила в храм. Тогда я считала, что я права, что каждое воскресенье надо быть в храме, ведь написано, что тот кто не с нами , тот против нас, ведь написано , что оставь отца своего и мать и иди за Мной! Я понимала это совершенно буквально и считала, что вот так и надо, прямо идти и все.
И когда все зашло в тупик, мой муж сказал:"Прежде, чем мы разведемся, я пойду к твоему духовнику, я хочу его увидеть лично, и рассказать до чего дошла наша семья, и что я, вообще думаю обо всем этом. Я хочу поговорить с ним как мужчина с мужчиной".
Ну, я не могла уже удерживать мужа. Я сказала :" Ну ладно, идем." Мы пришли к батюшке. Духовник в то время был на моей стороне.Он не видел моего мужа, он слышал о нем по моим рассказам и оказывал мне поддержку.
Батюшка принял нас и довольно много времени уделил моему мужу.
Он отвел его в свободную комнату, я не знаю, о чем они там разговаривали, разговор был очень долгий, но когда муж вышел от батюшки это был совсем другой человек.Он просто вылетел оттуда, обнял меня и сказал:
"Ну, пойдем скорей домой, сейчас зайдем в хозяйственный магазин, я тебе куплю ту кисточку, которую я сломал, когда ты кропила наш дом".
Я, конечно, была поражена этому чуду, но, подозвав меня, батюшка сказал:
"А ты чтобы слушалась своего мужа. Каждое его слово. Ты поняла? Вот тебе мое благословение..."
Я никак не могла осознать что случилось. У меня было состояние шока.Как они нашли общий язык, почему я должна его слушаться?
Но батюшка сказал:
"Ты на него бочку катила, а, на самом деле, ты посмотри на себя, ты не стоишь и его мизинца".
И стала я думать, как это я не стою его мизинца, ведь я уже где-то там, наверху, так уже хорошо иду к Богу, и вдруг какой-то тут грешник, с которым я вынуждена жить и терпеть эти мучения, вдруг - я не стою его мизинца!
Но я всегда воспринимала слова священника как волю Божью.
И если священник сказал , что я не стою его мизинца, я действительно не стою его мизинца.
Нужно найти, почему я не стою.
И я стала смотреть на мужа другими глазами и пытаться разглядеть, что же там священник нашел.
Батюшка еще сказал:
"Ты посмотри, как он тебя любит, как, я не знаю, мало в каком не православном человеке присутствует такая любовь"..
Это вообще меня потрясло..
Я считала, что какая там любовь, все давно прошло, ведь как можно к любимому человеку относиться так жестоко. Но, посмотрев - посмотрев, я увидела, что ведь муж работает ради нас с утра до вечера, он ради нас готов сидеть в воскресенье один и ждать; все праздники православные - Рождество, Пасха - мы уходим и оставляем его одного.. Он действительно, столько делает ради нас!
И я стала думать, а что же я делаю ради него. И выяснилось, что ничего.
Не говоря уж о том, чтобы я что-нибудь бы делала для его спасения.
Я делала все ради своего спасения и спасения детей.
Опять же, детей я считала совершенно своими, и потом, когда я стала разговаривать с ними на эту тему, у них так и проскакивало, что папа у нас грешник, что папа у нас нехороший, он ругается и хочет выкинуть иконы.
Я увидела, что дети видят его совершенно такими глазами.
И куда это зайдет, когда они вырастут, если они сейчас не уважают отца, слово отца ничего не значит?
Я стала потихонечку менять этот стереотип.
Я стала говорить, что да, папа ругается, но мы сами в этом виноваты, мы его не слушались, мы спровоцировали его.
Мы плохо за него молимся! Мы молимся за него? Мы вообще за него не молимся!
Духовник спросил:
" Как ты молишься за него? Ты кладешь за него земные поклоны? Ты хоть что-то читаешь? Как ты просишь Богородицу, чтобы он пришел к вере?"
А никак я не прошу! Вот он не идет, так это его личное дело. Я же сама пришла!
И я вдруг испытала к нему жалость. Я поняла, что если мы с ним разойдемся, ведь никто его не спасет!
Быть может, первым порывом у меня было чувство гордыни: если я не помогу ему спастись, то кто же!
Возьмусь-ка я за него, буду его исправлять.
Но когда я взялась за его исправление, то увидела в нем столько достоинств, которыми сама не обладала.
Я увидела, что находясь долго в храме, я запустила дом, ведь я ходила на все воскресные и праздничные службы, на все молебны!
И дома развелось много беспорядка, физически мне было не управиться, плюс маленькие дети.
Я считала, что это нормально, ведь я не могу успеть все, а так я буду успевать главное. То есть, посмотрев на себя со стороны, я увидела, что я хозяйка никакая, что не готовлю ничего вкусного, дома у нас беспорядок, папу мы не встречаем, что я действительно не стою его мизинца!
У меня в голове произошел просто переворот!
Мы с ним решили написать, что мы хотим друг от друга.
Требования к мужу и требования к жене, - так мы назвали эти листочки.
Я, конечно, написала, что хочу, чтобы он ходил в церковь или, хотя бы , не запрещал нам этого делать.
А он написал мне элементарные вещи: я хочу, чтобы в доме был порядок, я хочу, чтобы в воскресенье, или хотя бы в какие-то дни мы вместе гуляли.
Я хочу иногда, хотя бы раз в месяц, получать пироги...
То есть совершенно простые, человеческие вещи.
И я подумала, что станет с моим православием, если в праздники, я напеку всей семье пироги!
Что плохого, если я наведу порядок в доме.Что плохого если мои дети погуляют с отцом, и пускай он в это время им что-то расскажет далекое от веры, но не плохое же, не желает же он им зла!
И вот, у меня что-то переломилось в душе.И я стала его очень любить, я почувствовала, что была не права. У меня возникло чувство вины.
Я увидела, что это я разрушаю нашу семью - я, а не кто-то другой.
И я стала делать маленькие попущения.Снимала платок, когда мы с ним выходили куда-то.Я согласилась ходить с ним в гости, я надела юбку не совсем уж до пят, надела брюки, потому что ему это нравилось. Я, быть может, могу снова подкраситься и подкрутиться, ведь я делаю так, потому что ему приятно, потому что ему это важно.И сделав это для него, я почувствовала, что могу в своей семье делать то, что хочу : молиться сколько угодно, пойти в церковь, когда заблагорассудится..
Мужу было важно, что я уступила в чем-то.И он в благодарность согласился уступить в чем-то и мне. И мы начали так балансировать: я уступаю ему немножечко, что допустимо, а он уступает мне.Конечно, в главном, в основном, я бы не поступилась никакими убеждениями, например, никогда не согласилась бы на аборт. Но в пустяках, в мелочах - почему бы и нет? Ведь я люблю его.
Я стала относиться у нему по-другому: он еще не с нами, его еще не посетило то, что посетило меня.Так почему я должна так гордиться этим, ведь неизвестно кто туда из нас раньше придет.Я, может, буду всю жизнь свою идти и не узнаю того, что ему Господь откроет за один миг.Ведь я не могу знать, когда Бог приведет его в Церковь и каким он станет.
Я стала верить, что у нас все будет хорошо, что мы повенчаемся. Я стала верить в него.Что он сейчас, ну, такой вот бедный человек, но он все равно придет.По его терпению и смирению Господь даст ему.Ведь он смиряется перед моими "заскоками", как он это понимает.У него, на самом деле, терпения гораздо больше, чем у меня.
Ведь мне было все равно что с ним будет, лишь бы мне не мешал.
А он все время говорил:" Ну как же я вас оставлю, что вы будете есть?"
То есть у него душа болела за нас.
Хотя у меня, как у православного человека, душа по этому поводу не болела.
И я поняла, что действительно по делам нашим осудят нас.
А не по тому, сколько мы выстояли в церкви и сколько часов мы молились..
Дети спрашивают: А папа почему у нас не молится?"Раньше я бы сказала так:"Потому что он не понимает ничего, потому что он грешник".
А теперь отвечаю:"Он молится, но про себя". Он стесняется еще. Мужчинам можно молиться про себя.
И перед едой, когда мы читаем молитву, они спрашивают: "Пап, ты молишься там?".И он, понимая, что я как бы защищаю и повышаю его авторитет, бурчит им:" Да-да, молюсь я, молюсь", - отстаньте, мол.
Потом я вдруг услышала как-то утром, когда была занята своими делами и он кормил детей без меня, что он сказал им:
"Почему же вы не помолились?" Ведь вам мама не разрешает есть без молитвы, почему вы не молитесь? Вот когда мамы нет, так вы сразу и забываете?"
И для меня, конечно, это было очень важно.
Я поняла, что я на правильном пути. Что только любовью я спасу его и спасу себя. И вытащу всю нашу семью.
Потому что так как действовала я раньше действовать просто нельзя, запрещено! Я увидела это на практике...
Потом он вдруг сделал нам полочку для икон. А однажды он сказал мне:"Давай повенчаемся, мне стало так хорошо с тобой, что я согласен повенчаться".Радости моей не было предела, и я выражала эту радость теми способами, какие были приятны ему.
Сейчас я не могу сказать, что все так уж хорошо, бывают взлеты, бывают падения.Но я иду путем уступок. Путем жертв любви друг ради друга.
Он начал встречать нас из храма, он стал с пониманием к этому относиться: ну надо вам в воскресенье в храм, ну идите.
Не может один человек спастись, не думая ни о ком из близких.
Нельзя идти к спасению по головам, за счет других.С ужасом думаю о том, к чему я вела свою семью, ведь действительно, я не смогла бы прокормить их, я бы не смогла дать мальчикам того, что дает им отец.
Сейчас я вижу только большие плюсы от того, что мы с ним вместе. Пускай это очень тяжело,пускай это постоянная работа не расслабиться ни на минуту, но сейчас я все-таки чувствую, что наша семья - счастливая.
Да, он придирается ко мне , но и слава Богу, что придирается.А так бы я никогда не узнала, что здесь у меня плохо, там у меня плохо.Я на это смотрю, как на двигатель, который меня все время подталкивает.
И то, что он не такой вот правильный, не кроткий, не попускает мне, это тоже хорошо, зато он сумел показать мне мою гордыню.Через него я увидела свою неправоту.
Раньше, когда он кричал, я даже не вслушивалась. А когда прислушалась, то поняла что он прав.Только , может, сила выражения у него не соответствует моим оплошностям.И я ему говорю: "Ты потерпи , я все исправлю. Я же терплю то, в чем ты не идеален.Так потерпи и ты.."
Сейчас я вижу, что дети подросли и очень тянутся к отцу, и это хорошо, это вообще нормально для мальчиков. Он уже не хулит Бога, он хотя бы принимает нашу позицию.
И дети знают, что папа - где-то, пускай в глубине души, - но верующий человек.