‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼ ‼

ГОСУДАРЬ НЕ ПИСАЛ МАНИФЕСТ О СВОЁМ "ОТРЕЧЕНИИ".
( ЭТО ВАЖНО !!!! ЧИТАЙТЕ ВСЕ !!! )
Как составлялся ложный "манифест" об отречении в пользу Цесаревича Алексея.
Когда Рузский сообщил Родзянко, что Государь согласился даровать манифест об Ответственном министерстве,
то в ответ от председателя Думы
он услышал, что
«Его Величество и Вы не отдаёте себе отчёта в том, что здесь происходит; настала одна из страшнейших революций, побороть которую будет не так легко.
Грозное требование отречения в пользу сына, при регентстве Михаила Александровича, становится определённым требованием».
Судя по всему, Рузский был несколько удивлён таким резким изменением ситуации.
Он попытался выяснить у Родзянко причину этого изменения, но в ответ получил, лишь, новые разглагольствования.
Рузский посетовал, что всякий насильственный переворот не может пройти безследно.
Родзянко заверил главкосева, что переворот может быть добровольный и вполне безболезненный для всех.
В конце переговоров Рузский спросил:
«Нужно ли, выпускать манифест об Ответственном министерстве?»
Родзянко дал, как всегда, уклончивый ответ, из которого Рузский понял, что манифест посылать не надо.
С этого момента начинается усиленная подготовка к составлению «манифеста» об отречении.
Рано утром 2 марта, начальник штаба Северного фронта генерал Ю. Н. Данилов отправил телеграмму Наштаверху Алексееву,
в которой
сообщал о требовании Родзянко об отречении Государя.
Реакция на это сообщение со стороны Алексеева была на удивление молниеносной,
а потому, нет сомнений в том, что
она была заранее предусмотрена.
Алексеев, через того же Данилова, немедленно передал Рузскому, что «необходимо разбудить Государя
и сейчас же
доложить ему о разговоре генерала Рузского с Родзянко».
Далее
Алексеев просил передать Рузскому уже неофициально, что по его глубокому убеждению
«выбора нет и отречение должно состояться».
Наштаверх «отбросив всякий этикет», властно требовал отречения Царя,
шантажируя жизнью государевой семьи и военным поражением России:
«Надо помнить, что вся Царская Семья находится в руках мятежных войск, ибо, по полученным сведениям, дворец в Царском Селе занят войсками.
Если не согласятся, то, вероятно, произойдут дальнейшие эксцессы, которые будут угрожать царским детям,
а затем
начнётся междоусобная война,
и Россия погибнет под ударами Германии, и погибнет Династия».
Одновременно Алексеев начал готовить циркулярную телеграмму для главнокомандующих фронтами,
в которой
просил их выразить своё отношение к возможному отречению Государя.
Не успел Алексеев поинтересоваться мнением главнокомандующих, как они,
сразу же,
не задумываясь ответили, что
отречение необходимо и причём, как можно скорее.
Генерал А. А. Брусилов писал:
«Колебаться нельзя. Время не терпит. Совершенно с Вами согласен.
Немедленно телеграфирую, через главкосева всеподданнейшую просьбу Государю Императору.
Совершенно разделяю все ваши воззрения.
Тут двух мнений быть не может».
Примерно, такими же, по смыслу, были ответы всех командующих.