История Аркадия Рудакова в авторской рубрике Леонида Рейзера «Хоккейная история — скрытые детали».
Эти кажущиеся неправдоподобными или гиперпреувеличенными комплименты принадлежат заслуженным мастерам, среди коих герой Суперсерии-72, олимпийские и мировые чемпионы, чемпионы СССР. Эти люди не склонны к возвеличиванию сверх меры. Значит, стоит рассказать об этом уральском самоцвете, чьи самые яркие годы пришлись на выступления за московский «Спартак». Месси Ну вот, приехали — мало автору сопоставления с Дацюком и Ларионовым — так еще на самого футбольного короля замахнулся?!? Заверяю, что никакого сравнения не предвидится. Аналогия, которая напрашивается, будет. И это видится автору, вполне себе самокритичному, потянет на мини-сенсацию. Года три назад мне довелось пообщаться с руководителями московского футбольного клуба с богатой историей. Зашла речь о Месси. Тема банальна до стертых каблуков, однако никак не утихающая. Повторяться не хотелось, без лимона оскомину получая, и я наконец-то высказал то, что мне давно представлялось стопроцентно очевидным, важным и что по абсолютно неведомой мне причине не звучавшим в бесчисленных пересудах. — Вот представьте себе, что находитесь на пляже где-нибудь на Канарах, а лучше в Подмосковье, — начал я вроде бы издалека. — И вам навстречу идет щупленький мужчина малого росточка. Обыватель, далекий от спорта, не признает в нем ни футболиста, ни вообще спортсмена. А ведь мимо проходил «Месси»! Да и вы, футбольные люди, если и признаете в нем футбольного короля, так только по лицу. — Отчего так уверены? — Так ничего в облике Лионеля нет указывающего на профессиональную принадлежность. Ни роста — веса; ни выправки; ни мышечного корсета; ни рельефных икроножных мышц и даже четырехглавой, самой мощной в человеческом теле. Ничего не впечатляет. Ничего не выдает в нем футболиста. Ну а если по-простому — ну хлюпик какой-то прошел мимо. — И то верно подметили. — Так это ж, как по мне, и есть самое главное. Месси демонстрирует, что даже в современном футболе — очень интенсивном и очень атлетичном — реально блистать, будучи обделенным природой физически: габаритами, мощью, атлетизмом, мускулатурой. Вы можете возразить: «А как же Марадона?» Да, Диего тоже был невысок, чуть пониже Лионеля, зато ножищи впечатляли и объемом, и рельефом. Пеле, тот был среднего роста и абсолютно гармонично развитым атлетом. Месси открывает дорогу в большой футбол любому. Любому мальчишке! Лионель Мессии велик по влиянию на игру, но еще велик невеликостью своего облика. Каждый раз удивляюсь тому, что такое бросающееся в глаза и такое значимое качество Лионеля Месси нигде не констатируется и нигде не обсуждается. А при чем здесь советский хоккеист Аркадий Рудаков?! Та же самая история. Уникальная в том же роде. И так же весьма поучительная фигура в нашей хоккейной истории и, полагаю, для всего нашего времени тоже. В городе летней порой, если бы вы встретили Аркадия в шортах и футболке, ни за что не догадались бы, что это хоккеист. Да еще экстра-класса! Теперь, наоборот, мысленно одеваем Рудакова в хоккейную экипировку. Казалось бы, в отличие от футбола, здесь-то щуплый и сутуловатый, легковесный и ниже среднего росточка мужчина приосанится, добавит внушительности в облике. Однако подобное — не про Аркадия Рудакова. Так и оставался на льду донельзя неприметным, будто «защитка» была изготовлена из китайского шёлка. Переморгал Мышкина Праворукий центрфорвард «Спартака» получает шайбу слева метрах в трех от ворот Мышкина. Угол обстрела близок к нулю. И Рудаков застывает. Как вкопанный. Рядом — никого; ни своих, ни чужих. Остается с глазу на глаз с кипером. Щелочки свободной для броска не просматривается. Он и не бросает. Застыл. Секунда, вторая, третья... пятая... кажется, что уже десятая минула... Запредельная рудаковская пауза будто приковала чужих и своих ко льду. 12 тысяч очевидцев спартаковской мизансцены дружно затихли в недоумении от такой театральной паузы. Наконец, Мышкин не выдерживает и начинает медленно садиться на колени. Рудаков дожидается появления той самой щелочки и посылает шайбу в дальнюю паутину, а больше и некуда было. Спартаковские трибуны взрываются не сразу. Тоже требуется пауза... Владимир Мышкин, олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира: — Кто кого переморгнет? Так это называется. Наверняка там было большинство у спартаковцев; иначе бы Рудаков не оказался в одиночестве у наших ворот, хоть и сбоку. Ну что могу признать — переморгнул меня Аркадий. Мастерюга! Редкостный. Не испугался Тайги Василий Первухин, олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира: — Хорошо помню Рудакова еще до его переезда из Свердловска в Москву. Меня, молодого, уже стали выпускать в основе родного клуба. Приходилось играть против «Автомобилиста». Их первая тройка Малько — Рудаков — Краев очень сильно играла. Аркадий на фоне мастеровитых крайних выделялся — как грамотно читал игру и вместе с тем какие неожиданные решения принимал. И технически был богато оснащен, конечно. Один случай помог мне понять, что у него еще характер дай бог каждому. ЦСКА принимал «Автомобилист». Я был на трибуне. В непростой ситуации Рудаков переиграл Цыганкова, опытного сборника. Перехитрил Геннадия — грозного и могучего. А в той же смене — вбрасывание в зоне армейцев. Я, будто недавно это было, отчетливо помню, как всем своим видом Геннадий показывает Аркадию: мол, ну сейчас-то я тебе острастку устрою! И что меня поразило — Рудаков не заробел перед знаменитым защитником, выиграл вбрасывание и организовал острую комбинацию. Этот щупленький центральный нападающий никогда не тушевался перед защитниками-гренадерами. Между прочим, у Цыганкова в ЦСКА имелось ходовое прозвище — Тайга. Тарасов однажды устроил ему выволочку: «Гена, ты ж один в тайгу на тигра ходил! А тут удалился зря — если уж бьешь, то так, чтобы противник две недели на лед не мог выйти». Аркадий Рудаков, чемпион СССР 1976 года в составе «Спартака»: «Кто чем берет. Я — хитростью. И в то же время — простотой. Много двигаюсь без шайбы. Ищу свободное пространство и сторожу ошибки в средней зоне и вблизи ворот. На пятачке мне задержаться трудно: выталкивают, выкидывают оттуда. А сложно бороться мне не столько против силы, против истинных атлетов, сколько идти на защитника позиционного плана и достаточно маневренного. Такого, как динамовцы Первухин и Билялетдинов». (Из беседы автора с Аркадием Рудаковым, еженедельник «Футбол — Хоккей», май 1980 года).Хорошо помню Рудакова еще до его переезда из Свердловска в Москву. Меня, молодого, уже стали выпускать в основе родного клуба. Приходилось играть против «Автомобилиста». Их первая тройка Малько — Рудаков — Краев очень сильно играла. Аркадий на фоне мастеровитых крайних выделялся — как грамотно читал игру и вместе с тем какие неожиданные решения принимал. И технически был богато оснащен, конечно. Один случай помог мне понять, что у него еще характер дай бог каждому. ЦСКА принимал «Автомобилист». Я был на трибуне. В непростой ситуации Рудаков переиграл Цыганкова, опытного сборника. Перехитрил Геннадия — грозного и могучего. А в той же смене — вбрасывание в зоне армейцев. Я, будто недавно это было, отчетливо помню, как всем своим видом Геннадий показывает Аркадию: мол, ну сейчас-то я тебе острастку устрою! И что меня поразило — Рудаков не заробел перед знаменитым защитником, выиграл вбрасывание и организовал острую комбинацию. Этот щупленький центральный нападающий никогда не тушевался перед защитниками-гренадерами. Между прочим, у Цыганкова в ЦСКА имелось ходовое прозвище — Тайга. Тарасов однажды устроил ему выволочку: «Гена, ты ж один в тайгу на тигра ходил! А тут удалился зря — если уж бьешь, то так, чтобы противник две недели на лед не мог выйти». Аркадий Рудаков, чемпион СССР 1976 года в составе «Спартака»: «Кто чем берет. Я — хитростью. И в то же время — простотой. Много двигаюсь без шайбы. Ищу свободное пространство и сторожу ошибки в средней зоне и вблизи ворот. На пятачке мне задержаться трудно: выталкивают, выкидывают оттуда. А сложно бороться мне не столько против силы, против истинных атлетов, сколько идти на защитника позиционного плана и достаточно маневренного. Такого, как динамовцы Первухин и Билялетдинов». (Из беседы автора с Аркадием Рудаковым, еженедельник «Футбол — Хоккей», май 1980 года). Кому пригодился самоцвет После одного-двух прекрасных сезонов Рудакова в «Спартаке» среднестатистическому столичному болельщику могло показаться, что он тут либо давно, либо взялся из ниоткуда. А родом Аркадий был из уральского городка Серова. Объявился в популярном клубе из свердловского «Автомобилиста», где вместе с крайними нападающими Малько и Краевым шороху наводили. То в высшей лиге, то в первой. Своеобычный рудаковский стиль и московская фанаберия приводили к тому, что забывалось о регулярном усилении клубов-грандов провинциальными кадрами. Выступая за неамбициозный «Автомобилист», чудо-диспетчер автоматически недополучал внимания, а с ним и почестей. Однако в хоккейном цеху Рудакова знали и высоко котировали. Выделяли в этой очень сильной тройке. Оказывается, еще до спартаковского ангажемента Рудакова зазывали в столицу. Причем дважды, а из его слов станет ясно, что трижды. Причем с трехлетним перерывом. Причем глаз на него положили еще давно: два авторитетных специалиста, которые славились незаурядным чутьем на таланты. Аркадий Рудаков: — Меня приглашали: в 21 год — Эпштейн в «Химик», в 24 года — Кулагин в «Крылья Советов»» (два сезона подряд) и в 28 лет — Карпов в «Спартак». Последнее предложение я принял, и это повернуло мою хоккейную карьеру... Но отказы Эпштейну и Кулагину были вызваны только одним обстоятельством — здоровьем. Тяжелой травмой и продолжительной болезнью. Уральским здоровьем уральский самоцвет не отличался. Иному провинциалу могло показаться, что поздновато срываться с насиженного места; пресловутый 30-летний рубеж полугласно означал зачисление в разряд ветеранов. По итогу центральный нападающий нашел свою команду. Здесь получил толику всесоюзной славы благодаря хоккейным манерам; здесь стал чемпионом Советского Союза. Здесь стал примером для мальчишек, не вышедших ни ростом, ни весом. Рудакова не звали ни в ЦСКА, ни в «Динамо». В команды могущественных силовых ведомств. Чуждый он им был и по стилю, и по облику. Добавлю, что у армейцев всегда наблюдалось переполнение стоящими кадрами, а в динамовской среде субтильного форварда вообще всерьез не воспринимали. «Спартаку» с Рудаковым несказанно повезло. Аркадий Рудаков: «...И мне тоже повезло со «Спартаком». В ЦСКА, скажем, я бы не попал. В «Динамо» с его рациональным, немножко холодным хоккеем я бы вряд ли проявил себя». Хитрый ход Карпова Дважды приведший профсоюзный «Спартак» к всесоюзному золоту Николай Карпов горазд был на выдумку. В быту. В тренировках. В матчах. На обычной тренировке устроил аттракцион очень даже видимой щедрости — двусторонку в одной зоне ведущих троек: Шалимов — Шадрин — Якушев против Костылева — Рудакова — Баринева. Шадринское звено блистало в сборной, и следовало ожидать, что легко справится с рудаковским, в котором никто даже не рассматривался в качестве кандидатов в сборную. А вышло иначе. Второе звено команды дало прикурить первому. Видя такое, Николай Иванович повторял аттракцион. Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Тренер прибивал разом трех зайцев: подначивал лидеров — дескать, чего ж это вы, звезды, проигрываете второй тройке; Рудакову же с крайними будто выдавал допинг психологического свойства; оживлял тренировочный процесс. Виктор Шалимов, олимпийский чемпион, трехкратный чемпион мира: — А ничего в том удивительного не было — очень хорошее звено против нас играло, поэтому иногда и побеждало нас. Игра есть игра. Крайние у Рудакова имели хорошие навыки и были разноплановыми, а Адик Рудаков — это вообще нечто! Мы и тогда с Шадриным и Якушевым не были удивлены. Нормально все это было. А Николай Иванович и не скрывал, что очень доволен такими внутренними «зарубами». Травмы и болезни Аркадий Рудаков: «Встреча с «Крылышками» в конце апреля 1970 года (1969 года. — Прим Л.Р.) была последней в первенстве и ничего не решала. К третьему периоду мы вели — 7:1, за 20 секунд была ничья — 7:7, а за восемь секунд до конца Мендубаев поставил победную для нас точку. Где-то в середине матча я вышел с краю на ворота. Меня чуть придержали, кажется, это был Игорь Дмитриев; сегодня у нас второй тренер (в «Спартаке» в сезонах-1979/80 и 1980/81. — Прим. Л.Р.). Я стал терять равновесие и в падении пытался дотянуться до шайбы. То же самое хотел сделать и вратарь, выехавший мне навстречу. При этом он клюшкой со всего размаху попал мне прямо в лоб. Гола не забил, доиграл до конца. Вернулся домой — и через несколько дней, как раз на майские праздники, сильная головная боль, рвота. Попал в больницу с сотрясением мозга. Отлежал я положенные десять дней и выписался. И снова плохо себя почувствовал. В итоге на больничной койке провалялся полтора месяца. Но беда не приходит одна. В октябре, может, из-за того, что организм был еще ослаблен, слег с болезнью Боткина. Вылечиться-то я вылечился, а выступать в полную силу не мог. Относительно здоровая печень мучила изрядно, пока я адаптировался к нагрузкам. Много бегал кроссы, а вот штангу переносил плохо. Ездил в санаторий, строго следил за диетой. Так продолжалось три года». Тотальный игровик «Игровик». Так называли в Союзе хоккеистов, ладно смотревшихся и на футбольном поле, и на баскетбольной, гандбольной или волейбольной площадках. Сегодня, когда наблюдаешь предыгровую разминку с футбольным мячом в подтрибунном помещении, слово «ладно» как-то неловко произносить... Виктор Шалимов: — Вот играют четверо в домино, а Аркадий просто мимо проходит. Сразу останавливается рядом и все норовит подсказать — как лучше, как умнее сыграть. У него во всех играх — спортивных и не спортивных — проявлялось чувство ответственности и понимания текущей ситуации. Неравнодушие проявлял какое-то удивительное. Мог не на шутку разозлиться, если кто-то что-то неправильно, по его мнению, сделал. Вдумчивый фанат игры! Даже мог и радоваться, и переживать больше, чем сам игрок. И даже если сам в этот момент не участвовал в игре. А кроссы, вообще легкую атлетику, штангу очень недолюбливал. Хочу добавить про другое. Аркадий появился в Москве в 28 лет. Если бы пораньше в «Спартак» попал, раскрылся бы еще полнее. Да и славы выпало бы на него побольше. У нас в «Спартаке» обстановка всегда была благоприятной. Кто бы ни приходил к нам со стороны, никакого стеснения не чувствовал. Аркаша будто всегда был в «Спартаке». Своим сразу стал. Лучше любого видео Во второй половине 70-х импортная видеоаппаратура воспринималась на необъятных просторах родины как нечто инопланетное, поскольку о ней слышали, но не имели в своем распоряжении. И поэтому в течение командного разбора предыдущего матча допустивший ляп защитник или не успевший вернуться в оборону форвард могли проскочить между струйками тренерского гнева. Особенно когда много пропустили: ну всего же тренеру не упомнить досконально. Однако нашелся один хоккейный клуб, где отсутствие видеомагнитофона не влияло на уровень аналитики. Более того, практиковалось средство, похожее на изобретение, которое действовало даже с большей эффективностью. Потому что не только безошибочно восстанавливало ход событий, а вдобавок сопровождало его весьма тщательным собственным комментарием. При разборе полетов в «Спартаке», когда возникали сложности с детальным воспроизведением событий прошлого матча, тренеры обращались к тихо сидевшему спортсмену: - Ну-ка, Аркадий, будь любезен — помоги. Расскажи подробно — как это мы умудрились ту вторую шайбу пропустить; она ведь переломной стала... И Аркадий, сразу превращавшийся по своему статусу в Аркадия Владимировича, выходил на видное место и популярно все объяснял. На макете показывал, как и почему все происходило, приправляя своими дельными комментариями. И никакой дорогущий и дефицитный видеомагнитофон не мог конкурировать с феноменальным рудаковским восприятием хоккея! И не слышно было, чтобы в те годы еще где-то, кроме «Спартака», подобное происходило. Аркадий же Рудаков — такой один. Тихоходный скороход Центрфорвард «Автомобилиста» и потом «Спартака» не впечатлял скоростью перемещений, однако всюду поспевал и всюду оказывался кстати. Оказывался в нужном месте и в нужное время — не раньше и не позже того, что подсказывали когда разум, когда интуиция, а чаще всего их сочетание. Его внешняя неторопливость и эдакая несуетность создавали обманчивое впечатление легкости его нейтрализации. Александр Кожевников, двукратный олимпийский чемпион, чемпион мира: — Я же родом из Пензы. Меня рано стали подключать к основе команды мастеров. Врезалась в память встреча «Дизелиста» с «Автомобилистом». Тренер дал мне персональное задание: «Отвечаешь за Рудакова. Сделай так, чтобы он не получал шайбу!» Ну я по молодости решил, что справлюсь, да притом легко. И глубоко заблуждался. Как же я пыхтел, как же я намучился. Аркадий опережал меня каким-то загадочным способом, причем никуда не торопясь... Кое-что мне за счет прыти и удавалось, но в целом с тренерским заданием я не справился. Мне же повезло оказаться с Аркадием в одной команде. В «Спартаке». Только положительные эмоции получал от его действий и на тренировках, в играх. Больше скажу. Почему-то никто не указывает на новаторство Рудакова. Он же первым начал обживать «офис» за воротами. Соперники вообще терялись, не понимая, как играть при этом. Дерзну предположить. Считается, что этот «офис» первым начал осваивать Гретцки. А я вот не исключаю — еще раньше, чем Гретцки, это стал делать наш Аркадий Рудаков! Отдадим должное наблюдательности и памятливости Александра Викторовича. И его патриотичности, конечно же, тоже. Рудаков действительно иногда оказывался за чужими воротами, не спеша оттуда переместиться, а напротив, выискивая острые продолжения атаки. Предположение, что опередил Гретцки, кажется очень уж дерзким. Однако по привязкам к временной ленте это не представляется чем-нибудь совсем нереальным. Домик Третьяка В общении Аркадий не сверкал какими-нибудь затейливыми словечками или броскими репликами. Обособленный мастер, действуя на льду вне общепринятых правил и норм, вне арены, как правило, пребывает в тени. В тени собственного величия. Кто сразу возникает перед глазами — Федор Черенков. А кто ему вослед по ленте времени — Эдуард Стрельцов, Лев Яшин, Игорь Нетто. Вот и Рудаков отличался в быту простотой и скромностью. Словно недопонимал и потому недооценивал масштаб своего хоккейного искусства. Каких-нибудь дерзких оценок либо суждений мне слышать от него не доводилось. Лишь единожды Аркадий будничным тоном произнес: «Ну, одну-то шайбу Владику я в «домик» всегда забью». Смелое и даже дерзкое утверждение Аркадия Рудакова в адрес Владислава Третьяка. Одну шайбу в матче «Спартака» с ЦСКА готов был гарантировать. Другие единственную в карьере шайбу, заброшенную лучшему вратарю ХХ века, вспоминали десятилетиями и с придыханием. А третьи и не мечтали о подобном. А Аркадий Рудаков, извольте, ключ к третьяковскому замку нашел, не теряя его. В те годы Третьяк, помимо всего прочего, выделялся своими габаритами — ростом, размахом плеч и ширококостностью. Свободных створов было наперечет, зато «домик» крохотным не казался. Рудаковские смекалка и зоркость исправно служили ему в дуэлях с вратарским колоссом. Аркадий Рудаков: «На льду я с 1963 года. Так что пережил все перемены в правилах ведения силовой борьбы. Ясное дело, год от года становилось тяжелее. Что было делать? Как-то компенсировать то, о чем природа не позаботилась. Ко всему, мой рывок с места оставлял желать лучшего». Все нипочем Рудаков искал интересные тактические ходы, чтобы с партнерами провести результативную комбинацию. Не искал жестких схлесток, не видя в них смысла. Не находили оппоненты и самого чудо-диспетчера при бесчисленных попытках встретить его колючим образом. Только покажется, что вот он тут тепленький, никуда не денется, «щас отоварю его», а того уже и след простыл.
Люби СПАРТАК в себе!!!
История Аркадия Рудакова в авторской рубрике Леонида Рейзера «Хоккейная история — скрытые детали».
Эти кажущиеся неправдоподобными или гиперпреувеличенными комплименты принадлежат заслуженным мастерам, среди коих герой Суперсерии-72, олимпийские и мировые чемпионы, чемпионы СССР. Эти люди не склонны к возвеличиванию сверх меры. Значит, стоит рассказать об этом уральском самоцвете, чьи самые яркие годы пришлись на выступления за московский «Спартак».
Месси
Ну вот, приехали — мало автору сопоставления с Дацюком и Ларионовым — так еще на самого футбольного короля замахнулся?!?
Заверяю, что никакого сравнения не предвидится. Аналогия, которая напрашивается, будет. И это видится автору, вполне себе самокритичному, потянет на мини-сенсацию.
Года три назад мне довелось пообщаться с руководителями московского футбольного клуба с богатой историей. Зашла речь о Месси. Тема банальна до стертых каблуков, однако никак не утихающая. Повторяться не хотелось, без лимона оскомину получая, и я наконец-то высказал то, что мне давно представлялось стопроцентно очевидным, важным и что по абсолютно неведомой мне причине не звучавшим в бесчисленных пересудах.
— Вот представьте себе, что находитесь на пляже где-нибудь на Канарах, а лучше в Подмосковье, — начал я вроде бы издалека. — И вам навстречу идет щупленький мужчина малого росточка. Обыватель, далекий от спорта, не признает в нем ни футболиста, ни вообще спортсмена. А ведь мимо проходил «Месси»! Да и вы, футбольные люди, если и признаете в нем футбольного короля, так только по лицу.
— Отчего так уверены?
— Так ничего в облике Лионеля нет указывающего на профессиональную принадлежность. Ни роста — веса; ни выправки; ни мышечного корсета; ни рельефных икроножных мышц и даже четырехглавой, самой мощной в человеческом теле. Ничего не впечатляет. Ничего не выдает в нем футболиста. Ну а если по-простому — ну хлюпик какой-то прошел мимо.
— И то верно подметили.
— Так это ж, как по мне, и есть самое главное. Месси демонстрирует, что даже в современном футболе — очень интенсивном и очень атлетичном — реально блистать, будучи обделенным природой физически: габаритами, мощью, атлетизмом, мускулатурой. Вы можете возразить: «А как же Марадона?» Да, Диего тоже был невысок, чуть пониже Лионеля, зато ножищи впечатляли и объемом, и рельефом. Пеле, тот был среднего роста и абсолютно гармонично развитым атлетом.
Месси открывает дорогу в большой футбол любому. Любому мальчишке!
Лионель Мессии велик по влиянию на игру, но еще велик невеликостью своего облика.
Каждый раз удивляюсь тому, что такое бросающееся в глаза и такое значимое качество Лионеля Месси нигде не констатируется и нигде не обсуждается.
А при чем здесь советский хоккеист Аркадий Рудаков?!
Та же самая история. Уникальная в том же роде. И так же весьма поучительная фигура в нашей хоккейной истории и, полагаю, для всего нашего времени тоже.
В городе летней порой, если бы вы встретили Аркадия в шортах и футболке, ни за что не догадались бы, что это хоккеист. Да еще экстра-класса!
Теперь, наоборот, мысленно одеваем Рудакова в хоккейную экипировку. Казалось бы, в отличие от футбола, здесь-то щуплый и сутуловатый, легковесный и ниже среднего росточка мужчина приосанится, добавит внушительности в облике. Однако подобное — не про Аркадия Рудакова. Так и оставался на льду донельзя неприметным, будто «защитка» была изготовлена из китайского шёлка.
Переморгал Мышкина
Праворукий центрфорвард «Спартака» получает шайбу слева метрах в трех от ворот Мышкина. Угол обстрела близок к нулю. И Рудаков застывает. Как вкопанный. Рядом — никого; ни своих, ни чужих. Остается с глазу на глаз с кипером. Щелочки свободной для броска не просматривается. Он и не бросает. Застыл. Секунда, вторая, третья... пятая... кажется, что уже десятая минула... Запредельная рудаковская пауза будто приковала чужих и своих ко льду. 12 тысяч очевидцев спартаковской мизансцены дружно затихли в недоумении от такой театральной паузы.
Наконец, Мышкин не выдерживает и начинает медленно садиться на колени. Рудаков дожидается появления той самой щелочки и посылает шайбу в дальнюю паутину, а больше и некуда было. Спартаковские трибуны взрываются не сразу. Тоже требуется пауза...
Владимир Мышкин, олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира:
— Кто кого переморгнет? Так это называется. Наверняка там было большинство у спартаковцев; иначе бы Рудаков не оказался в одиночестве у наших ворот, хоть и сбоку. Ну что могу признать — переморгнул меня Аркадий.
Мастерюга! Редкостный.
Не испугался Тайги
Василий Первухин, олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира:
— Хорошо помню Рудакова еще до его переезда из Свердловска в Москву. Меня, молодого, уже стали выпускать в основе родного клуба.
Приходилось играть против «Автомобилиста». Их первая тройка Малько — Рудаков — Краев очень сильно играла. Аркадий на фоне мастеровитых крайних выделялся — как грамотно читал игру и вместе с тем какие неожиданные решения принимал. И технически был богато оснащен, конечно.
Один случай помог мне понять, что у него еще характер дай бог каждому.
ЦСКА принимал «Автомобилист». Я был на трибуне. В непростой ситуации Рудаков переиграл Цыганкова, опытного сборника. Перехитрил Геннадия — грозного и могучего. А в той же смене — вбрасывание в зоне армейцев. Я, будто недавно это было, отчетливо помню, как всем своим видом Геннадий показывает Аркадию: мол, ну сейчас-то я тебе острастку устрою! И что меня поразило — Рудаков не заробел перед знаменитым защитником, выиграл вбрасывание и организовал острую комбинацию. Этот щупленький центральный нападающий никогда не тушевался перед защитниками-гренадерами.
Между прочим, у Цыганкова в ЦСКА имелось ходовое прозвище — Тайга. Тарасов однажды устроил ему выволочку: «Гена, ты ж один в тайгу на тигра ходил! А тут удалился зря — если уж бьешь, то так, чтобы противник две недели на лед не мог выйти».
Аркадий Рудаков, чемпион СССР 1976 года в составе «Спартака»: «Кто чем берет. Я — хитростью. И в то же время — простотой. Много двигаюсь без шайбы. Ищу свободное пространство и сторожу ошибки в средней зоне и вблизи ворот. На пятачке мне задержаться трудно: выталкивают, выкидывают оттуда.
А сложно бороться мне не столько против силы, против истинных атлетов, сколько идти на защитника позиционного плана и достаточно маневренного. Такого, как динамовцы Первухин и Билялетдинов».
(Из беседы автора с Аркадием Рудаковым, еженедельник «Футбол — Хоккей», май 1980 года).Хорошо помню Рудакова еще до его переезда из Свердловска в Москву. Меня, молодого, уже стали выпускать в основе родного клуба.
Приходилось играть против «Автомобилиста». Их первая тройка Малько — Рудаков — Краев очень сильно играла. Аркадий на фоне мастеровитых крайних выделялся — как грамотно читал игру и вместе с тем какие неожиданные решения принимал. И технически был богато оснащен, конечно.
Один случай помог мне понять, что у него еще характер дай бог каждому.
ЦСКА принимал «Автомобилист». Я был на трибуне. В непростой ситуации Рудаков переиграл Цыганкова, опытного сборника. Перехитрил Геннадия — грозного и могучего. А в той же смене — вбрасывание в зоне армейцев. Я, будто недавно это было, отчетливо помню, как всем своим видом Геннадий показывает Аркадию: мол, ну сейчас-то я тебе острастку устрою! И что меня поразило — Рудаков не заробел перед знаменитым защитником, выиграл вбрасывание и организовал острую комбинацию. Этот щупленький центральный нападающий никогда не тушевался перед защитниками-гренадерами.
Между прочим, у Цыганкова в ЦСКА имелось ходовое прозвище — Тайга. Тарасов однажды устроил ему выволочку: «Гена, ты ж один в тайгу на тигра ходил! А тут удалился зря — если уж бьешь, то так, чтобы противник две недели на лед не мог выйти».
Аркадий Рудаков, чемпион СССР 1976 года в составе «Спартака»: «Кто чем берет. Я — хитростью. И в то же время — простотой. Много двигаюсь без шайбы. Ищу свободное пространство и сторожу ошибки в средней зоне и вблизи ворот. На пятачке мне задержаться трудно: выталкивают, выкидывают оттуда.
А сложно бороться мне не столько против силы, против истинных атлетов, сколько идти на защитника позиционного плана и достаточно маневренного. Такого, как динамовцы Первухин и Билялетдинов».
(Из беседы автора с Аркадием Рудаковым, еженедельник «Футбол — Хоккей», май 1980 года).
Кому пригодился самоцвет
После одного-двух прекрасных сезонов Рудакова в «Спартаке» среднестатистическому столичному болельщику могло показаться, что он тут либо давно, либо взялся из ниоткуда. А родом Аркадий был из уральского городка Серова. Объявился в популярном клубе из свердловского «Автомобилиста», где вместе с крайними нападающими Малько и Краевым шороху наводили. То в высшей лиге, то в первой. Своеобычный рудаковский стиль и московская фанаберия приводили к тому, что забывалось о регулярном усилении клубов-грандов провинциальными кадрами. Выступая за неамбициозный «Автомобилист», чудо-диспетчер автоматически недополучал внимания, а с ним и почестей. Однако в хоккейном цеху Рудакова знали и высоко котировали. Выделяли в этой очень сильной тройке.
Оказывается, еще до спартаковского ангажемента Рудакова зазывали в столицу. Причем дважды, а из его слов станет ясно, что трижды. Причем с трехлетним перерывом. Причем глаз на него положили еще давно: два авторитетных специалиста, которые славились незаурядным чутьем на таланты.
Аркадий Рудаков:
— Меня приглашали: в 21 год — Эпштейн в «Химик», в 24 года — Кулагин в «Крылья Советов»» (два сезона подряд) и в 28 лет — Карпов в «Спартак». Последнее предложение я принял, и это повернуло мою хоккейную карьеру... Но отказы Эпштейну и Кулагину были вызваны только одним обстоятельством — здоровьем. Тяжелой травмой и продолжительной болезнью.
Уральским здоровьем уральский самоцвет не отличался.
Иному провинциалу могло показаться, что поздновато срываться с насиженного места; пресловутый 30-летний рубеж полугласно означал зачисление в разряд ветеранов. По итогу центральный нападающий нашел свою команду. Здесь получил толику всесоюзной славы благодаря хоккейным манерам; здесь стал чемпионом Советского Союза. Здесь стал примером для мальчишек, не вышедших ни ростом, ни весом.
Рудакова не звали ни в ЦСКА, ни в «Динамо». В команды могущественных силовых ведомств. Чуждый он им был и по стилю, и по облику. Добавлю, что у армейцев всегда наблюдалось переполнение стоящими кадрами, а в динамовской среде субтильного форварда вообще всерьез не воспринимали.
«Спартаку» с Рудаковым несказанно повезло.
Аркадий Рудаков: «...И мне тоже повезло со «Спартаком». В ЦСКА, скажем, я бы не попал. В «Динамо» с его рациональным, немножко холодным хоккеем я бы вряд ли проявил себя».
Хитрый ход Карпова
Дважды приведший профсоюзный «Спартак» к всесоюзному золоту Николай Карпов горазд был на выдумку. В быту. В тренировках. В матчах.
На обычной тренировке устроил аттракцион очень даже видимой щедрости — двусторонку в одной зоне ведущих троек: Шалимов — Шадрин — Якушев против Костылева — Рудакова — Баринева. Шадринское звено блистало в сборной, и следовало ожидать, что легко справится с рудаковским, в котором никто даже не рассматривался в качестве кандидатов в сборную. А вышло иначе. Второе звено команды дало прикурить первому. Видя такое, Николай Иванович повторял аттракцион. Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Тренер прибивал разом трех зайцев: подначивал лидеров — дескать, чего ж это вы, звезды, проигрываете второй тройке; Рудакову же с крайними будто выдавал допинг психологического свойства; оживлял тренировочный процесс.
Виктор Шалимов, олимпийский чемпион, трехкратный чемпион мира:
— А ничего в том удивительного не было — очень хорошее звено против нас играло, поэтому иногда и побеждало нас. Игра есть игра. Крайние у Рудакова имели хорошие навыки и были разноплановыми, а Адик Рудаков — это вообще нечто! Мы и тогда с Шадриным и Якушевым не были удивлены. Нормально все это было. А Николай Иванович и не скрывал, что очень доволен такими внутренними «зарубами».
Травмы и болезни
Аркадий Рудаков: «Встреча с «Крылышками» в конце апреля 1970 года (1969 года. — Прим Л.Р.) была последней в первенстве и ничего не решала. К третьему периоду мы вели — 7:1, за 20 секунд была ничья — 7:7, а за восемь секунд до конца Мендубаев поставил победную для нас точку.
Где-то в середине матча я вышел с краю на ворота. Меня чуть придержали, кажется, это был Игорь Дмитриев; сегодня у нас второй тренер (в «Спартаке» в сезонах-1979/80 и 1980/81. — Прим. Л.Р.). Я стал терять равновесие и в падении пытался дотянуться до шайбы. То же самое хотел сделать и вратарь, выехавший мне навстречу. При этом он клюшкой со всего размаху попал мне прямо в лоб. Гола не забил, доиграл до конца. Вернулся домой — и через несколько дней, как раз на майские праздники, сильная головная боль, рвота. Попал в больницу с сотрясением мозга. Отлежал я положенные десять дней и выписался. И снова плохо себя почувствовал. В итоге на больничной койке провалялся полтора месяца.
Но беда не приходит одна. В октябре, может, из-за того, что организм был еще ослаблен, слег с болезнью Боткина. Вылечиться-то я вылечился, а выступать в полную силу не мог. Относительно здоровая печень мучила изрядно, пока я адаптировался к нагрузкам. Много бегал кроссы, а вот штангу переносил плохо. Ездил в санаторий, строго следил за диетой. Так продолжалось три года».
Тотальный игровик
«Игровик». Так называли в Союзе хоккеистов, ладно смотревшихся и на футбольном поле, и на баскетбольной, гандбольной или волейбольной площадках. Сегодня, когда наблюдаешь предыгровую разминку с футбольным мячом в подтрибунном помещении, слово «ладно» как-то неловко произносить...
Виктор Шалимов:
— Вот играют четверо в домино, а Аркадий просто мимо проходит. Сразу останавливается рядом и все норовит подсказать — как лучше, как умнее сыграть.
У него во всех играх — спортивных и не спортивных — проявлялось чувство ответственности и понимания текущей ситуации. Неравнодушие проявлял какое-то удивительное. Мог не на шутку разозлиться, если кто-то что-то неправильно, по его мнению, сделал. Вдумчивый фанат игры! Даже мог и радоваться, и переживать больше, чем сам игрок. И даже если сам в этот момент не участвовал в игре. А кроссы, вообще легкую атлетику, штангу очень недолюбливал.
Хочу добавить про другое. Аркадий появился в Москве в 28 лет. Если бы пораньше в «Спартак» попал, раскрылся бы еще полнее. Да и славы выпало бы на него побольше.
У нас в «Спартаке» обстановка всегда была благоприятной. Кто бы ни приходил к нам со стороны, никакого стеснения не чувствовал. Аркаша будто всегда был в «Спартаке». Своим сразу стал.
Лучше любого видео
Во второй половине 70-х импортная видеоаппаратура воспринималась на необъятных просторах родины как нечто инопланетное, поскольку о ней слышали, но не имели в своем распоряжении. И поэтому в течение командного разбора предыдущего матча допустивший ляп защитник или не успевший вернуться в оборону форвард могли проскочить между струйками тренерского гнева. Особенно когда много пропустили: ну всего же тренеру не упомнить досконально.
Однако нашелся один хоккейный клуб, где отсутствие видеомагнитофона не влияло на уровень аналитики. Более того, практиковалось средство, похожее на изобретение, которое действовало даже с большей эффективностью. Потому что не только безошибочно восстанавливало ход событий, а вдобавок сопровождало его весьма тщательным собственным комментарием.
При разборе полетов в «Спартаке», когда возникали сложности с детальным воспроизведением событий прошлого матча, тренеры обращались к тихо сидевшему спортсмену:
- Ну-ка, Аркадий, будь любезен — помоги. Расскажи подробно — как это мы умудрились ту вторую шайбу пропустить; она ведь переломной стала...
И Аркадий, сразу превращавшийся по своему статусу в Аркадия Владимировича, выходил на видное место и популярно все объяснял. На макете показывал, как и почему все происходило, приправляя своими дельными комментариями.
И никакой дорогущий и дефицитный видеомагнитофон не мог конкурировать с феноменальным рудаковским восприятием хоккея! И не слышно было, чтобы в те годы еще где-то, кроме «Спартака», подобное происходило.
Аркадий же Рудаков — такой один.
Тихоходный скороход
Центрфорвард «Автомобилиста» и потом «Спартака» не впечатлял скоростью перемещений, однако всюду поспевал и всюду оказывался кстати. Оказывался в нужном месте и в нужное время — не раньше и не позже того, что подсказывали когда разум, когда интуиция, а чаще всего их сочетание. Его внешняя неторопливость и эдакая несуетность создавали обманчивое впечатление легкости его нейтрализации.
Александр Кожевников, двукратный олимпийский чемпион, чемпион мира:
— Я же родом из Пензы. Меня рано стали подключать к основе команды мастеров. Врезалась в память встреча «Дизелиста» с «Автомобилистом». Тренер дал мне персональное задание: «Отвечаешь за Рудакова. Сделай так, чтобы он не получал шайбу!» Ну я по молодости решил, что справлюсь, да притом легко. И глубоко заблуждался. Как же я пыхтел, как же я намучился. Аркадий опережал меня каким-то загадочным способом, причем никуда не торопясь... Кое-что мне за счет прыти и удавалось, но в целом с тренерским заданием я не справился.
Мне же повезло оказаться с Аркадием в одной команде. В «Спартаке». Только положительные эмоции получал от его действий и на тренировках, в играх.
Больше скажу. Почему-то никто не указывает на новаторство Рудакова. Он же первым начал обживать «офис» за воротами. Соперники вообще терялись, не понимая, как играть при этом. Дерзну предположить. Считается, что этот «офис» первым начал осваивать Гретцки. А я вот не исключаю — еще раньше, чем Гретцки, это стал делать наш Аркадий Рудаков!
Отдадим должное наблюдательности и памятливости Александра Викторовича. И его патриотичности, конечно же, тоже.
Рудаков действительно иногда оказывался за чужими воротами, не спеша оттуда переместиться, а напротив, выискивая острые продолжения атаки. Предположение, что опередил Гретцки, кажется очень уж дерзким. Однако по привязкам к временной ленте это не представляется чем-нибудь совсем нереальным.
Домик Третьяка
В общении Аркадий не сверкал какими-нибудь затейливыми словечками или броскими репликами. Обособленный мастер, действуя на льду вне общепринятых правил и норм, вне арены, как правило, пребывает в тени. В тени собственного величия. Кто сразу возникает перед глазами — Федор Черенков. А кто ему вослед по ленте времени — Эдуард Стрельцов, Лев Яшин, Игорь Нетто.
Вот и Рудаков отличался в быту простотой и скромностью. Словно недопонимал и потому недооценивал масштаб своего хоккейного искусства. Каких-нибудь дерзких оценок либо суждений мне слышать от него не доводилось. Лишь единожды Аркадий будничным тоном произнес: «Ну, одну-то шайбу Владику я в «домик» всегда забью».
Смелое и даже дерзкое утверждение Аркадия Рудакова в адрес Владислава Третьяка. Одну шайбу в матче «Спартака» с ЦСКА готов был гарантировать. Другие единственную в карьере шайбу, заброшенную лучшему вратарю ХХ века, вспоминали десятилетиями и с придыханием. А третьи и не мечтали о подобном. А Аркадий Рудаков, извольте, ключ к третьяковскому замку нашел, не теряя его. В те годы Третьяк, помимо всего прочего, выделялся своими габаритами — ростом, размахом плеч и ширококостностью. Свободных створов было наперечет, зато «домик» крохотным не казался. Рудаковские смекалка и зоркость исправно служили ему в дуэлях с вратарским колоссом.
Аркадий Рудаков: «На льду я с 1963 года. Так что пережил все перемены в правилах ведения силовой борьбы. Ясное дело, год от года становилось тяжелее. Что было делать? Как-то компенсировать то, о чем природа не позаботилась. Ко всему, мой рывок с места оставлял желать лучшего».
Все нипочем
Рудаков искал интересные тактические ходы, чтобы с партнерами провести результативную комбинацию. Не искал жестких схлесток, не видя в них смысла. Не находили оппоненты и самого чудо-диспетчера при бесчисленных попытках встретить его колючим образом. Только покажется, что вот он тут тепленький, никуда не денется, «щас отоварю его», а того уже и след простыл.