Цукиоки Ёситоси. Иллюстрация к «Капитанской дочке»
Давно известно, что наш великий национальный поэт непереводим на другие языки. Музыкальность «онегинского» ямба, «изысканность русской медлительной речи», обжигающие сердца глаголы Пушкина в переводе бледнеют, превращаются в общее место. И с этим ничего не поделаешь.
Во второй половине XIX века Япония прекратила политику изоляции. 7 февраля 1855 года был подписан первый договор о торговле и дружбе между Японией и Россией. Невиданный, незнакомый мир обрушился на закрытую от иноземцев страну. Ошарашенная Япония начала терпеливо осмысливать и переваривать большой навалившийся на неё мир. В 1883г. в Стране восходящего солнца появляется пушкинская «Капитанская дочка» в переводе Такасу Дзискэ и называлась эта книжка так: «Думы цветка и мечты бабочки. Удивительные вести из России». От «Капитанской дочки» мало что осталось… Но тем не менее, это была первая русская книжка, попавшая в Японию. Иллюстрации для издания выполнил известный японский художник Цукиоки Ёситоси. Когда в моду вошло всё английское, в следующем издании Гринёв превратился в Джона Смита, а Маша — в Мари. Книжка называлась «Жизнь Смита и Мари. Любовная история в России». Пугачёв мыслился японцами курчавым африканцем с пухлыми губами, а Петруша Гринёв представал французским генералом, увешанным орденами.
Льву Толстому тоже досталось. Роман «Война и мир» в первых японских переводах звучал так: «Плачущие цветы и скорбящие ивы. Прах кровавых битв в Северной Европе». Видимо, волнения и метания непонятных европейцев можно было объяснить лишь через более понятную японцу природу. http://ok.ru/group/53179693400211/topic/152007297112211
Центральная районная библиотека
«Думы цветка и мечты бабочки.
Удивительные вести из России»
Давно известно, что наш великий национальный поэт непереводим на другие языки. Музыкальность «онегинского» ямба, «изысканность русской медлительной речи», обжигающие сердца глаголы Пушкина в переводе бледнеют, превращаются в общее место. И с этим ничего не поделаешь.
Во второй половине XIX века Япония прекратила политику изоляции. 7 февраля 1855 года был подписан первый договор о торговле и дружбе между Японией и Россией. Невиданный, незнакомый мир обрушился на закрытую от иноземцев страну. Ошарашенная Япония начала терпеливо осмысливать и переваривать большой навалившийся на неё мир.
В 1883г. в Стране восходящего солнца появляется пушкинская «Капитанская дочка» в переводе Такасу Дзискэ и называлась эта книжка так: «Думы цветка и мечты бабочки. Удивительные вести из России». От «Капитанской дочки» мало что осталось… Но тем не менее, это была первая русская книжка, попавшая в Японию. Иллюстрации для издания выполнил известный японский художник Цукиоки Ёситоси.
Когда в моду вошло всё английское, в следующем издании Гринёв превратился в Джона Смита, а Маша — в Мари. Книжка называлась «Жизнь Смита и Мари. Любовная история в России». Пугачёв мыслился японцами курчавым африканцем с пухлыми губами, а Петруша Гринёв представал французским генералом, увешанным орденами.
Льву Толстому тоже досталось. Роман «Война и мир» в первых японских переводах звучал так: «Плачущие цветы и скорбящие ивы. Прах кровавых битв в Северной Европе». Видимо, волнения и метания непонятных европейцев можно было объяснить лишь через более понятную японцу природу.
http://ok.ru/group/53179693400211/topic/152007297112211