Что ели и пили викинги

(из книги Сверри Стеена)
Во времена викингов общие собрания - или пиры - назывались очень просто - пиво, по основному напитку, употребляемому на них. Но когда мы обнаруживаем в новых христианских законах запись о том, что под угрозой большого штрафа хозяева каждой большой усадьбы обязаны собрать гостей на пир не менее трех раз в год, нам становится понятно, что закон этот ставит своей целью вовсе не сохранение языческих обычаев. Совершенно очевидно, что пиры нужны были людям для общения. Всегда, во все времена. Часто для общения религиозного, что нужно было, конечно, больше на заре распространения христианства, когда северного язычника нельзя было затащить в церковь на проповедь. И новые духовники северного народа этим пользовались.
Пиво же - или мед - в эпоху викингов было естественной частью религиозного общения. Мед являлся даже не «украшением» обрядов и не средством утоления жажды, а предметом самого настоящего культа. Во всех религиях жертвоприношения еды и питья являются неотъемлемой частью культового ритуала. И совершенно естественно, что в «примитивных» религиях жертвоприношениям уделялось больше внимания, чем в поздние времена. Норвежские пиры могут вполне сравниться с греческими возлияниями Дионису- с той лишь разницей, что «северные» возлияния долгое времена не признавались законом. На подобных сборищах германцев потреблялось невиданное количество пива. Ещё Тацит писал, что у германских народов не считается зазорным пить день и ночь напролет. Довольно часто пиры заканчивались перебранками, и в ход шло оружие. Даже такие серьезные дела как покупка и продажа усадьбы, помолвка и обсуждение приданого, выбор конунга и выплата виры всегда обсуждались за пиршественным столом. Напитки развязывали людям языки, по образному выражению Тацита, и именно поэтому на пирах говорится правда в лицо — вне зависимости от общественного положения говорящего. К слову сказать, именно Тацит писал о том, что германцы теряют разум, когда пьют, и обретают его, когда трезвеют. Для примерного римлянина подобное «злоупотребление» пивом должно было выглядеть весьма отталкивающе. И поэтому его вовсе не удивляло, что в конце пира в споре побеждал тот, кто лучше владел оружием. А германцам пива всегда было мало. Неутолимая жажда викингов хорошо известна и другим историкам. Осенью норманны неизменно устремлялись в страны, где рос виноград, и подгадывали всегда так, что время их нападения приходилось на праздник сбора урожая, сопровождавшийся обильным возлиянием. Виноградари уже знали об этом и стремились спрятать вино подальше от ненасытных викингов. Когда в 865 году норманны захватили земли по берегам Сены, они специально отрядили дружину в 200 воинов за вином в Париж. Но ничего не смогли найти и там. В 869 году герцог Бретани заключил мирный договор на Луаре с викингами. По этому договору за ним признавалось право собирать виноград в своих землях в Анжу, но при этом его подданные должны были платить дань скандинавам в натуральном виде — вином, что бы норманны оставили их земли в покое. В норвежских письменных документах вино фигурирует неоднократно. В воображении жителей средневекового Севера даже возникла некая Виноградная страна, где рос дикий виноград. Страну так и назвали — Страна винограда, или Страна вина. Многообещающее на звание заманило в эту таинственную землю не один десяток искателей приключений, но все они были горько разочарованы. Торхалл, отправившийся в одно из таких путешествий в Винланд, даже сложил следующую вису:
Хевдинг обещал мне
Море вина в той стране
Но земля та была неприветлива
И на берегах ее возникли Тора, воители злые
И стыжусь я признаться –
Ни капли вина не попало мне в горло
(продолжение следует)