«Приказано выжить» - автор романа Ю.

Семенов
Можно прослушать эту книгу в аудио варианте с участием тех же артистов, которые снимались в кинофильме "Семнадцать мгновений весны".
Штирлиц поднялся с земли, устланной ржавыми дубовыми листьями. Он подошел к машине, сел за руль и поехал в Берлин... Он не гнал сейчас, словно бы стараясь продлить ощущение тишины и одиночества.
Он вспоминал разговор с Антоновым-Овсеенко, тот был генеральным консулом в Испании, отвечал за в с ё.
- Максим, - сказал Антонов-Овсеенко, - я знаю, что ты захочешь сейчас написать рапорт об отзыве на Родину, я знаю, что силы твои на исходе, я понимаю все, мой товарищ... Но я не стану передавать твой рапорт в Центр, оттого что борьба с фашизмом - а он многолик, как оборотень, - только еще начинается, и это будет долгая и кровавая борьба. Знаешь, мне, как человеку военному, известны все военные приказы. Но есть один, которого нет в уставах: "Приказано выжить"...
«Приказано выжить, - повторил себе Штирлиц. - Но лишь по закону совести. Иначе следует исчезнуть. Жизнь, купленная ценою бесчестья, - не жизнь, а существование»
Не доезжая трех поворотов до дому, Штирлиц резко притормозил.
"Просто-напросто мне надо еще раз все продумать, - сказал себе Штирлиц. - Я встрепан с той минуты, когда дал согласие вернуться. Я понимаю, что этим согласием я, видимо, подписал себе смертный приговор. Но ведь только больной человек лишен чувства страха. Значит, давая согласие вернуться, я оставлял себе хоть гран надежды, нет? Бесспорно.
В чем я могу быть засвечен? Во всем. Это не ответ, старина, это слишком просто для ответа, не хитри с собою. Ты понимаешь, что одним из главных уязвимых мест является сестра пастора и ее дети. Если их все-таки в ы ч и с л я т и возьмут в гестапо, мне не будет прощения. Это раз.
Их, конечно, трудно, практически невозможно вычислить, документы надежны, в те горы вот-вот придут американцы, но ведь я был твердо убежден в безопасности Плейшнера, а он погиб. А сам пастор? Могут ли гестаповцы нанести ему удар? Вряд ли. Они не смогут выдернуть его из Берна, силы у них уже не те. Хотя всех их сил я не знаю.
А что, если Шелленберг вошел в контакт с Мюллером? Тогда его первым вопросом будет: "Каким образом Кальтенбруннер и Борман узнали о переговорах Вольфа с Даллесом?" Я должен продумать линию защиты.
Хорошо, а если пограничная служба ввела очередное подлое новшество с тайным фотографированием всех, кто пересекает рубежи рейха? И Мюллер сейчас рассматривает портрет Кати и мой?.. Что я отвечу?
А почему, собственно, он должен меня сразу об этом спрашивать? Он наладит слежку и прихлопнет меня на контакте с теми связниками, которые переданы мне в Потсдаме.
- Здравствуйте, Штирлиц, необыкновенно рад вас видеть. Садитесь, - сказал Мюллер, и быстрая продольная гримаса свела его левую щеку