УЮТНЫХ ВЫХОДНЫХ,ДРУЗЬЯ! ВСЕХ СТУДЕНТОВ ВЧЕРАШНИХ И НЫНЕШНИХ - С ПРАЗДНИКОМ!!! https://www.youtube.com/watch?v=0Aq2hXcpkiI Из вагантов Во французской стороне, На чужой планете Предстоит учиться мне В университете. До чего тоскую я - Не сказать словами. Плачьте, милые друзья, Горькими слезами. На прощание пожмем Мы друг другу руки И покинет отчий дом Мученик науки. Вот стою, держу весло, Через миг отчалю. Сердце бедное свело Скорбью и печалью. Тихо плещется вода, Голубая лента. Вспоминайте иногда Вашего студента. Много зим и много лет Прожили мы вместе, Сохранив святой обет Верности и чести. Ну, так будьте же всегда Живы и здоровы, Верю, день придет, когда Свидимся мы снова. Всех вас вместе соберу, Если на чужбине Я случайно не умру От святой латыни. Если не сведут с ума Римляне и греки, Сочинившие тома Для библиотеки, Если те профессора, Что студентов учат, Горемыку школяра Насмерть не замучат, Если насмерть не упьюсь На хмельной пирушке, Обязательно вернусь К вам, друзья-подружки. Вот стою, держу весло. Через миг отчалю. Сердце бедное свело Скорбью и печалью. Тихо плещется вода, Голубая лента. Вспоминайте иногда Вашего студента. В 1975 году родилась знаменитая «Из вагантов», которую народ тут же переименовал в «Песенку студента». Оно и понятно. Мало кто представлял себе, кто такие «ваганты» и с чем их едят. Да и сам Тухманов познакомился с поэзией этих бродячих средневековых школяров случайно. Давид Тухманов: «Давным-давно в каком-то доме я увидел стоящий на книжной полке крошечный томик, размером с портсигар. Он смотрел через стекло, обложкой наружу, и я прочитал заглавие „ИЗ ВАГАНТОВ“. Из чего - из чего?.. Я не встречал раньше такого слова… Не знаю, можно ли считать простым совпадением обстоятельств то, что книжечка эта попалась мне на глаза как раз в тот период, когда я сочинял свой цикл „По волне моей памяти“? Во всяком случае в „Песенке студента“, сразу же внедрившейся в эту сюиту, я постарался передать в музыке озорной и неуемный дух, свойственный вообще всякой студенческой братии во все времена». Действительно, убери из песни «весло» (герою приходилось явно самому грести до далёкого университета) да строчку «Если на чужбине / Я случайно не помру / От своей латыни», и любой студент подпишется под её текстом (впрочем, учащимся мединститутов и жалобы на «латынь» будут близки). Русский текст песни принадлежал Льву Гинзбургу — переводчику, который выпустил тот самый томик, обнаруженный Тухмановым. Там это стихотворение называлось «Прощание со Швабией» (оригинал «Hospita in Gallia» — что-то вроде «Чужеземец (или Гость) в Галлии ( во Франции)» Оно было аж на две строфы длиннее. В одной будущий студент молился Богу за своих корешей, в другой — прощался с родной Швабией и обещал проявить себя усердным учеником. Игорь Иванов, первый исполнитель: «Музыкальный проект диска делался инкогнито. Никто ничего не знал, кто и что будет петь и как это всё будет выглядеть в итоге. Слава Богу, что Тухманов сумел все это выпустить. Я не мог купить этот диск, мне его подарил Тухманов. Первый раз я его послушал у него дома. Диск был великолепен, и было здорово, что моя песня оказалась там самая заводная».
ОСТАНОВКА В ПУСТЫНЕ. И. Бродский.
НА " ОСТАНОВКЕ" МУЗЫКАЛЬНАЯ ПАУЗА🎵
УЮТНЫХ ВЫХОДНЫХ,ДРУЗЬЯ!
ВСЕХ СТУДЕНТОВ ВЧЕРАШНИХ И НЫНЕШНИХ - С ПРАЗДНИКОМ!!! https://www.youtube.com/watch?v=0Aq2hXcpkiI Из вагантов
Во французской стороне,
На чужой планете
Предстоит учиться мне
В университете.
До чего тоскую я -
Не сказать словами.
Плачьте, милые друзья,
Горькими слезами.
На прощание пожмем
Мы друг другу руки
И покинет отчий дом
Мученик науки.
Вот стою, держу весло,
Через миг отчалю.
Сердце бедное свело
Скорбью и печалью.
Тихо плещется вода,
Голубая лента.
Вспоминайте иногда
Вашего студента.
Много зим и много лет
Прожили мы вместе,
Сохранив святой обет
Верности и чести.
Ну, так будьте же всегда
Живы и здоровы,
Верю, день придет, когда
Свидимся мы снова.
Всех вас вместе соберу,
Если на чужбине
Я случайно не умру
От святой латыни.
Если не сведут с ума
Римляне и греки,
Сочинившие тома
Для библиотеки,
Если те профессора,
Что студентов учат,
Горемыку школяра
Насмерть не замучат,
Если насмерть не упьюсь
На хмельной пирушке,
Обязательно вернусь
К вам, друзья-подружки.
Вот стою, держу весло.
Через миг отчалю.
Сердце бедное свело
Скорбью и печалью.
Тихо плещется вода,
Голубая лента.
Вспоминайте иногда
Вашего студента.
В 1975 году родилась знаменитая «Из вагантов», которую народ тут же переименовал в «Песенку студента». Оно и понятно. Мало кто представлял себе, кто такие «ваганты» и с чем их едят. Да и сам Тухманов познакомился с поэзией этих бродячих средневековых школяров случайно.
Давид Тухманов:
«Давным-давно в каком-то доме я увидел стоящий на книжной полке крошечный томик, размером с портсигар. Он смотрел через стекло, обложкой наружу, и я прочитал заглавие „ИЗ ВАГАНТОВ“. Из чего - из чего?.. Я не встречал раньше такого слова… Не знаю, можно ли считать простым совпадением обстоятельств то, что книжечка эта попалась мне на глаза как раз в тот период, когда я сочинял свой цикл „По волне моей памяти“? Во всяком случае в „Песенке студента“, сразу же внедрившейся в эту сюиту, я постарался передать в музыке озорной и неуемный дух, свойственный вообще всякой студенческой братии во все времена». Действительно, убери из песни «весло» (герою приходилось явно самому грести до далёкого университета) да строчку «Если на чужбине / Я случайно не помру / От своей латыни», и любой студент подпишется под её текстом (впрочем, учащимся мединститутов и жалобы на «латынь» будут близки).
Русский текст песни принадлежал Льву Гинзбургу — переводчику, который выпустил тот самый томик, обнаруженный Тухмановым. Там это стихотворение называлось «Прощание со Швабией» (оригинал «Hospita in Gallia» — что-то вроде «Чужеземец (или Гость) в Галлии ( во Франции)»
Оно было аж на две строфы длиннее. В одной будущий студент молился Богу за своих корешей, в другой — прощался с родной Швабией и обещал проявить себя усердным учеником.
Игорь Иванов, первый исполнитель:
«Музыкальный проект диска делался инкогнито. Никто ничего не знал, кто и что будет петь и как это всё будет выглядеть в итоге. Слава Богу, что Тухманов сумел все это выпустить. Я не мог купить этот диск, мне его подарил Тухманов. Первый раз я его послушал у него дома. Диск был великолепен, и было здорово, что моя песня оказалась там самая заводная».