ЯЗЫК НЕ ЗНАЕТ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ГРАНИЦ, ОН ЖИВЁТ ТАМ, ГДЕ НА НЁМ ГОВОРЯТ.... ....
больше 20 лет он прожил в США, путешествовал по Европе, так и не побывав в России после вынужденной эмиграции. Часто спорят о Набокове: русский он писатель или американский? Актуален ли в случае Бродского вопрос его культурной принадлежности или, в отличие от Набокова, здесь всё однозначно?
Бродский — самим фактом двуязычного существования — был обречен на сопоставление с Набоковым. Он, конечно же, открещивался:
ИОСИФ БРОДСКИЙ : «Это сравнение не слишком удачно, поскольку для Набокова английский — практически родной язык, он говорил на нем с детства. Для меня же английский — моя личная позиция...,,
...Сам Бродский неоднократно отвечал на похожие вопросы таким образом: «Я еврей, русский поэт и американский гражданин». Это понятно. Для Бродского у поэзии может быть только одно гражданство – гражданство языка, на котором она написана. Язык не знает территориальных границ, он живёт там, где на нём говорят. И Бродский принёс русский язык в Нью-Йорк и другие места, где он жил. И в его ответе важна именно эта составная формула.
Хочу быть с тобой, моя радость,
хочу быть рядом.
Присесть на диванчик,
любуясь твоим нарядом.
Пусть твой платок потихоньку
слезою моей набрякнет,
хотя мне вполне подходит
и вариант обратный.
Хочу быть с тобой, моя радость,
хочу быть рядом.
Чтоб, сидя в моей машине,
ты крутила баранку.
Отыщем приют на новом
неведомом побережьи,
или туда вернемся,
где были счастливы прежде.
Хочу быть с тобой, моя радость,
хочу быть рядом.
К чему мне астрóном, когда
звезда отвечает взглядом?
Луна, по воде чертя,
скользит над сонной волною.
Она для меня - четвертак,
чтобы набрать твой номер.
Хочу быть с тобой, моя радость,
хочу быть рядом.
В том полушарьи, где я
пиво тяну на веранде.
Вечер. Закат розовеет.
Чайки осипли от брани.
Что есть точка забвенья,
если не умиранье?
ИОСИФ БРОДСКИЙ
Перевод Виктора Куллэ
,,..Согласно воспоминаниям Евгения Рейна, уже в начале 60-х Бродский “говорил о том, что надо сменить союзника, что союзником русской поэзии всегда была французская и латинская традиция, в то время как мы полностью пренебрежительны к англо-американской традиции, что байронизм, который так много значил в начале XIX века, был условным, что это был байронизм личности, но что из языка, из поэтики было воспринято чрезвычайно мало, и что следует обратиться именно к опыту англо-американской поэзии”. ВИКТОР КУЛЛЭ
- Christian Willisohn - Blues On The World
Чайки осипли от брани.
Что есть точка забвенья,
если не умиранье?
* Бродский отмечал, что стихотворение является стилизацией под «Песни» У.Х.Одена.