,,...

...вот мы стоим у моря,
и облака проплывают,
и наши следы
затягиваются водою...

"Иосиф улетел в Восточную Сибирь с Учурской геологической партией отдела Востока ВСЕГЕИ, начальником которой была Галина Юрьевна Лагздина, а старшим геологом — Виолетта Гаспаровна Тарасова. Всего в партии было 4 геолога и 4 коллектора, они должны были проводить геолого-съемочные и сопутствующие поисковые работы в восточной части Алданского щита. Долетели сначала до Иркутска, оттуда в Якутск, из Якутска в Усть-Майю. Из Усть-Майи уже спецрейсом вылетели в поселок Нилькан и там ждали оленей. Но оленей все не было и не было. И тут с Иосифом стало твориться что-то странное. Его охватила страшная ностальгия. За два года до этого во время полевого сезона в геологической партии умер молодой коллектор, 18-летний мальчик — Федя Добровольский. Иосиф глубоко переживал его смерть, посвятил его памяти два стихотворения. И вот во время бездейственного пребывания в этом крохотном поселке он почувствовал, что его душит смертельная тоска и предчувствие неотвратимой гибели. Иосиф говорил мне потом, что он чувствовал: еще несколько дней — и его настигнет такой же удар, как тот, от которого погиб Федя Добровольский".
С. Шульц. "Иосиф Бродский в 1961-1964 годах". Опубликовано в журнале: «Звезда» 2000, №5
Памяти Феди Добровольского"
Мы продолжаем жить.
Мы читаем или пишем стихи.
Мы разглядываем красивых женщин,
улыбающихся миру с обложки
иллюстрированных журналов.
Мы обдумываем своих друзей,
возвращаясь через весь город
в полузамерзшем и дрожащем трамвае:
мы продолжаем жить.
Иногда мы видим деревья,
которые
черными обнаженными руками
поддерживают бесконечный груз неба,
или подламываются под грузом неба,
напоминающего по ночам землю.
Мы видим деревья,
лежащие на земле.
Мы продолжаем жить.
Мы, с которыми ты долго разговаривал
о современной живописи,
или с которыми пил на углу
Невского проспекта
пиво, --
редко вспоминаем тебя.
И когда вспоминаем,
то начинаем жалеть себя,
свои сутулые спины,
свое отвратительно работающее сердце,
начинающее неудобно ерзать
в грудной клетке
уже после третьего этажа.
И приходит в голову,
что в один прекрасный день
с ним -- с этим сердцем --
приключится какая-нибудь нелепость,
и тогда один из нас
растянется на восемь тысяч километров
к западу от тебя
на грязном асфальтированном тротуаре,
выронив свои книжки,
и последним, что он увидит,
будут случайные встревоженные лица,
случайная каменная стена дома
и повисший на проводах клочок неба, --
неба,
опирающегося на те самые деревья,
которые мы иногда замечаем...
ИОСИФ БРОДСКИЙ
1960
...
Фото: Иосиф Бродский в геологической экспедиции. Якутия, 1961 г