Слово художнику.

Виктория Семыкина: ночные пейзажи, Abbey Road и бабушки на самокатах
Необычным книгам и иллюстрации нужны необычные — кто с этим поспорит? А необычные иллюстрации создают необычные художники. Мы попросили Викторию Семыкину, оформившую книгу Артура Гиваргизова «Переход» из серии «Пестрый квадрат», подробно рассказать о том, как это — придумывать чудеса? И она рассказала!
Прошлой зимой мне совершенно неожиданно пришло письмо от Артура Гиваргизова. В письме была книжка Артура и предложение нарисовать к ней картинки.
Переход - https://www.labirint.ru/books/625255/?point=nav Помню, что одной рукой я уже натянула на себя пальто, (мне надо было куда-то бежать), а второй я стала пролистывать в телефоне начало истории…
Через пять минут пальто уже валялось на полу. Я сидела с ногами на стуле, уткнувшись в ноутбук, а на плите уже стоял чайник.
Это был тот самый случай, когда к тебе вдруг приходит «твоя» книжка.
Книги Артура я знала уже очень давно. Помню, еще в далеком 2008 году я купила на non/fictio№ его «Непослушного пирата» с сумасшедшими иллюстрациями Макса Покалева.
С тех пор я стала неистово собирать все книжки этого крутейшего тандема, и, честно говоря, не ожидала, что Артур мне предложит поработать вместе.
После второй чашки чая я поймала себя на мысли, что совершенно не помню, куда я собиралась идти. Да и какая разница — у меня уже был прекрасно спланирован вечер: я перечитывала текст снова и снова, хохотала и зарисовывала первые эскизы.
Для меня каждая новая книжка — это кино. Я приглашаю актеров, рисую для них декорации, выстраиваю свет… Чтобы видеть все вместе от первого до последнего кадра, я набрасываю идеи и делаю раскадровку. Мне так проще понимать, какие в книге будут внутренние движения и ритмы, и как в ней будет развиваться история. Так из самых первых эскизов у меня собирается сториборд. Потом он у меня может много раз меняться, но это мне очень помогает держать все кадры моего кино вместе.
Беатриче Алеманья часто говорит о том, что в каждой новой книге она ставит себе какую-то новую задачу. Мне кажется, это очень правильная история — пытаться расти в каждой своей книге и стараться нигде не повторяться.
Когда мне в руки попала книга Артура, я подумала, что мне очень хочется двинуться в сторону польско-чешской иллюстрации (мне страшно нравится, как эти ребята работали в 60х—80х, да и современная иллюстрация у них тоже безбашенная).
Мне хотелось компоновать максимально остро, экспериментировать с фактурами и цветом, играть с буквами. Но большое всего я стараться удержать ощущение легкости и неожиданности — это то, что мне так нравится в текстах Артура.
«Переход» — это короткие ироничные рассказы про маленького, но очень независимого Диму, который учит правила дорожного движения.
Знаете, бывают такие дети, которые очень хотят быть хорошими. При этом они делают и говорят какие-то невероятно обаятельные глупости.
В книжке про правила дорожного движения, конечно, главное слово для меня было «движение».
Персонажей обложки мне нужно было направить прямо в книжку. Пусть они, широко размахивая руками, как бы уходят с обложки.
Артур сразу же увидел рифму к «Abbey Road». Заметят ее, наверное, только эстетствующие битломаны. (Папа, ты видишь?!).
Обычно первый месяц я только погружаюсь в книгу — много раз перечитываю текст и пытаюсь максимально точно понять его интонацию. Не сюжет, (тут, как правило, все понятно), а именно язык, его стиль, интонацию и атмосферу.
Я очень хорошо помню, как мой учитель Николай Евгеньевич Попов мне сказал: «Вика, а вы понимаете, что Чехова и Бунина нельзя иллюстрировать одинаково? Это совершенно разные писатели». Для меня это было настоящим откровением — вроде бы время одно и то же, интерьеры, юбки-фраки… А писатели-то действительно разные.
Самое интересное — это придумать и нарисовать то, чего нет в тексте. Просто повторить текст — значит, вообще в него не погрузиться. А вот понять, чего именно там нет — это страшно интересная задача.
И сложная, конечно.
Какие-то развороты у меня нашлись сразу, какие-то я докрутила в процессе, а некоторые никак не могла расколоть. Мне казалось, что какого-то важного нерва в них не хватало.
Такие развороты я обычно оставляю на самый конец и думаю о них, пока рисую всю книжку.
Я как-то слушала интервью с одной переводчицей, которая говорила, что носит в голове фразу, которую ей не удается перевести. Так вот, с этой фразой она может ходить очень долго, спать с ней, есть, гулять в парке…
Я поймала себя на мысли, что у меня так часто бывает с иллюстрациями, которые мне трудно «дожать».
Можно, конечно, не искать и нарисовать первое, что придет в голову, но очень хочется, чтобы читатель сказал: «Ха!..» — и прочитал рассказ заново.
Подробнее: https://www.labirint.ru/child-now/perehod/?point=nav #детскийнавигатор