Светлой памяти друга и товарища по Заречью Игоря Кавуна

посвящает автор строки этого сатирического рассказа... о рыбаках (подростках)!
ДИАЛОГИ У КАЛИТКИ ДА ШАЛАША.
(гор. Лесогорск/Заречье, Сахалин, 1980 г.)
I
– Почём горбуша, соколики?
– По пять! – отвечаем мы (браконьеры – типа рыбаки).
– А почему так дорого?
– Рискуем на пятьдесят пять (25 кошка, 30 хвост)?!
Саня Баранчик встаёт с завалинки; мы тормозим у его калитки.
Смотрит прямо в рыбу (которая на кошках) – сильно подрана или нет:
– Где ловили?
– На мосту.
– Только что?
– Ага. Упустили много. Чуть до мешка не поймали.
Дядька на «Москвиче» помешал.
Спросил что делаем. И как.
Мы показали: парочку подцепили и вытащили.
Интеллигент. Не купил. Наверное из Шахтёрска.
Сказал, что могут рыбзики подъехать, вот-вот.
Вроде уже в Лесогорске их УАЗик (козлика) видел.
И; сам уехал (оказалось – он сам и есть рыбнадзор, да мамку мою хорошо знал; пожалел нас).
– А вот эта, дядь Саш, ещё живая! С икрой! Видите?
В мешке. Жабрами шевелит – смотрите?!
– Что смотреть. Тащите в хату. За пузо и на мост.
Отходняк у неё! Шалопаи.
– Где оставить? (заругался – чуем: пошла сделка; радость)
– У Натахи спросите. Пусть возьмёт пару самок.
Вдогонку слышим:
– Только с икрой пацаны – по пятёрочке (5); горбылей – за трёху (3), если что?
Какой базар. Выберем. Не промахнёмся.
– Тётя Ната-Ша!.. – в семи метрах от крыльца кричим: дальше Джек (овчарка с висячими ушами, но мощной мордой) контролирует двор.
– Джек! Фу!
Мы повторили тот же куплет.
Отгремела цепь.
Пёс в будке.
Но морда наружу.
– В таз положите.
– Тёть Наташ, – горбылей, за два пятьдесят (2,50), если что, отдадим!
– Оставьте парочку: молоки себе поджарю.
Рыба посыпана крупной солью.
Нам выносят из дома к калитке:
– Деньги возьмите.
– Спасибо, тёть Наташ.
Нам чутка стыдно: своим продали, а не городским (углегорским, шахтёрским).
– Саня?! Иди рыбой займись.
– "Щас" чайку (с ковшика) хапну...
Наташка (между нами босяками) в тапках и в цветочном халате – домой почапала.
– Спасибо пацаны...
– Дядь Саш? а вам большой штраф выписали?
– Аккурат под зарплату, – грусть в глазах. – На сиг... хватит?
– Хватит... – на выдохе; глаза в землю за калитку, – движемся.
– Только родителям ничего не говорите.
– Замётано.
Заглянули ещё в пару домов по этой же улице «Октябрьской». Где по пятёрочке, где за четыре рубля (без скидок) и горбыли улетели. Из мешка. Сиговату легче стало.
На кошках подсохла и обпылилась. Не товарный вид стал. И за трёху не брали!
А ниже мы не уступали. Сами съедим. Дома.
Баба Мария целую сковородку сейчас нажарит. В муке.
Хвосты и головы в уху. Но это для них – для взрослых.
Поэтому, из мешка в основном – по пятёрочке.
Важные слишком покупатели были.
Никакой жалости.
Партийные боссы на пенсии: местного калибра.
Не боимся. Рыбаки.
Какие скидки? Из мешка, с икрой?!
Скажите спасибо, что по чирику не гоним!
II
Лафа.
Расторговались.
До обеда.
Остатки по домам сбросили и на Тайхатэ в магазин.
Почти полтинник в кассе. Общий сбор.
«Т...-134», «Род...», «Инт...» (кому какие нравились) – болгарские; пряники, конфеты, батон; зелёный горошек мозговых сортов. Шоколадка. Чёрная. Одна на всех.
Дядьке, первому встречному у магазина – пятьдесят грамм за углом и «Слынч... Бряг» початый тоже с нами.
В шалаш. На край поляны. К речке Лесогорке.
Пикник.
Пацанячий. На пять персон.
Мы – боги: нам по пятнадцать – одиннадцать лет.
Девчонки в интерес не входят.
Даже мысли такой нет.
Не интересно, если честно.
Ни в карты сыграть, ни подколоть, ни дела обмозговать.
Воздушные пирожные они. Поклонницы одуванчиков, обедов по расписанию да темы по-пионерски. В трусах.
На пушечный выстрел лучше не подпускать.
Одна сегодня Арбузу показала в его пастушьем шалаше. Наскоряк. За рубль.
Да отцу сказала, дома за обедом. Ну, дэ-дэ? А?!
Он потом за Арбузом с дрыном носился, по поляне – глаза на выкат! Весь
серо-буро-малиновый. Как рубероид.
А пацан-то (на год старше нашего), только посмотрел?!
Мы ему не завидовали.
Благо, в первые часы он отцу Ольги на глаза не попался.
Орлов тоже дэ-дэ. Мой сосед по колхозу.
Хозяйственный – коровы, быки, свиньи; амбар, сено, работа; свой пацан – лет пять, и две дочери жены: одиннадцати, да тринадцати лет – от первого брака. Полный наворот!
Но нас он знал: велики «Орлёнки», мопеды «Риги», рыба красная, болгарские, да винишко слегка.
По крутому: покер по ушам, да по пузу.
Покупались и по домам.
Нормальная психика.
В детстве Орлов сам такой же был.
Но с дрыном он, другой!!! Невменяемый.
Мы ему (когда в очередной раз мимо нас, по кустам, пробегал):
– Дядь Петь! А что случилось?
– Где этот Арбуз? Пастух недоделанный.
– Да был. Да ушёл. В шалаше у него пусто (взять нечего).
Сказал, что вашей Ольге, старшей. Денег дал.
За что не знаем.
– Прибью... Так и передайте. Мопед на уши одену!
– Накажем! Сами. Дядь Петь. Успокойтесь!
Пять капель. Вроде успокаивается. Дрын в сторону.
– Доверяю.
Пригубил.
И к себе. Есть чем и кем заниматься.
Конечно, передадим – за деньги с Арбуза!
Скажем: еле отмазали тебя. Гони четвертной!
Неплохой заработок и кассе общей не в напряг сделка.
Арбуз при деньгах: коров каждое лето пасёт.
Пятьсот (500) рублей получает в месяц (июнь, июль, август):
– десять – корова, пять – бык, три – тёлка.
Не отдыхает летом.
Работящий.
...
Понимаем Орлова, дядь Петю.
Старшенькая и так страшненькая: проблемы. Кому?
А тут ещё Арбуз – искуситель колхозный.
Разговоров больше по Заречью будет. Стыдоба.
И не женишь. Грех на душу – зять такой!
А Света, вот, красивая. Младшенькая. Умненькая.
Вот бы показала?! Посмотрел бы. Кайф.
III
Через пять минут забыли про «это».
Сиговат в покер проиграл. Толстопузый.
Будем сейчас ему по пузу голому колотить. Картами.
Послюнявим. Чтобы смачно. Жирный кабан!
Ещё к столу подход, да купаться пойдём!
Без взрослых и женщин отдых – рай.
И на вчера – ой, на утро ещё деньги остались.
....
Написано в 2003 году
Владимир, Золотое кольцо России
....
Фото из июля 2014 года. Сахалин, Лесогорск.
Юра Ершов, справа, один из героев рассказа!