Занавешенные окна, Тянет сыростью с крыльца, Снова в доме жизнь прогоркла, И настаивается.

Свежевыпаден и росен, Вяжет рощицы туман, И становится не сносен, мой во мне самообман. Что в груди совсем не жаба, Раскорячилась и жмёт: вот вы все мои ухабы, Вот и ты - сомнений лёд. Поживу ли, доживу ли? И влюблённостью нальюсь. Как же ловко обмакнули, В эту грусть, и в эту грусть. Клонится, как пьяный, к лёну, Рыжий стебель лопуха, Тот, что обломать зелёным, Не решился... А пока... Вижу, как больные листья, заворачиваются, И тумана тёрпкий рислинг, Льётся, льётся в дом с крыльца...