В Художественном театре, у крайнего левого входа в партер Основной сцены, есть стена с фотографиями и памятными табличками. Она посвящена учредителям, меценатам, пайщикам и вкладчикам МХТ и немного напоминает разветвленное родословное древо. Станиславский и Немирович-Данченко создали не только театр, изменивший само представление об искусстве сцены, но и не имевшую аналогов организационную модель управления этим театром. Сегодня расскажем о некоторых ее участниках.
С.Т.Морозов на стройке здания МХТ
Принцип организации нового театрального дела начал обсуждаться Константином Сергеевичем и Владимиром Ивановичем сразу. От идеи антрепризы отказались – у публики эта форма ассоциировалась с развлечением не самого высокого уровня. Остановились на форме товарищества на паях с ограниченной ответственностью. Как пишет исследователь этого вопроса, доктор искусствоведения Ю. М. Орлов, «Станиславский был убежден, что Товарищество будет воспринято публикой и потенциальными пайщиками как общественно-полезное, просветительское дело. И оказался прав».
Первое Товарищество МХТ было основано в апреле 1898 года. Состояло оно из 13-ти пайщиков, Станиславский и Немирович-Данченко стали в нем равноправными директорами-распорядителями. Пайщики имели право участвовать в общих собраниях, причем их влияние было тем весомее, чем больше был их финансовый вклад.
Наибольший вклад внес в Товарищество миллионер Савва Тимофеевич Морозов – соответственно, и его голос в вопросах экономического управления театром был практически столь же значим, как и голоса Константина Сергеевича и Владимира Ивановича. Что, в частности, нашло отражение в карикатуре в газете «Столичная жизнь».
Карикатура на основателей МХТ в газете «Столичная жизнь»
Именно Савва Тимофеевич Морозов по сути спас театр после первых сезонов – с художественной точки зрения чрезвычайно успешных и весьма сложных с финансовой. Дело в том, что в течение 1898–1901 годов расходы МХТ существенно превышали доходы. Третий сезон 1900/1901 в театре закончили с дефицитом в 80 тысяч рублей. Театр, уже прославившийся постановками «Царя Федора Иоанновича», «Чайки», «Дяди Вани», «Трех сестер», стоял на пороге финансового краха.
Савва Морозов оплатил все убытки, что на какое-то время поправило ситуацию. А в 1902 году он выкупил паи у остальных пайщиков первого Товарищества. Было основано новое паевое «Товарищество Московского Художественного театра», состоящее из 15-ти человек. В него вошли артисты и сотрудники МХТ, например, Василий Лужский, художник Виктор Симов, а также люди, близкие театру, скажем, Антон Павлович Чехов.
Художник Виктор Симов – один из пайщиков «Товарищества Московского Художественного театра»
Было избрано и Правление, состоящее из Станиславского, Немировича-Данченко, Морозова (он был председателем Правления) и Лужского. Савва Морозов стал содиректором театра, участвовал в формировании репертуара и труппы. «Я радуюсь, что русский театр нашёл своего Морозова подобно тому, как художество дождалось своего Третьякова», — говорил о Савве Тимофеевиче К.С. Станиславский. Именно Морозову мы обязаны тем, что МХТ обрел прекрасное здание в Камергерском переулке, реконструированное архитектором Федором Шехтелем в чрезвычайно сжатые сроки в 1902 году. На перестройку особняка Савва Морозов потратил 300 тысяч рублей (что сегодня равняется почти полу-миллиарду рублей).
Алексей Стахович – пайщик и вкладчик МХТ, друг К.С. Станиславского, член дирекции и актер МХТ
Среди тех, кто в 1902 году вошел в новое паевое Товарищество, был и Алексей Стахович. Дворянин, кавалергард, адъютант великого князя Сергея Александровича, он познакомился с К.С. Станиславским за кулисами Охотничьего клуба во время спектакля «Уриэль Акоста» в середине 1890-х годов. Стахович сопровождал великого князя. Позже Станиславский вспоминал: «В антракте великие князья приходили к нам за кулисы, чтоб благодарить и знакомиться с артистами. Среди свиты выделялся красавец адъютант Стахович. Его изящество, обаяние, любезность, веселость, такт сразу привлекали к нему общее внимание. Великие князья, как полагалось, оставались не долго, но адъютант их не уходил еще долго. Он смешил, острил, он нас хвалил. А это очень нужно робким, неуверенным в себе любителям, какими мы тогда были». Стахович стал другом Константина Сергеевича, в 1902 году, во время работы над спектаклем «Власть тьмы», Станиславский гостил в Пальне, родовом имении Стаховичей.
После того, как в 1905 году великий князь Сергей Александрович был убит террористом, Алексей Стахович вышел в отставку в чине генерал-майора. В 1907 году он вошел в дирекцию МХТ, играл на сцене (например, князя Абрезкова в «Живом трупе», Степана Верховенского в «Николае Ставрогине»), преподавал артистам МХТ этикет и светские манеры.
В страшном 1919 году Алексей Александрович Стахович покончил с собой. Знакомство с ним произвело огромное впечатление на Марину Цветаеву, которая посвятила Стаховичу цикл стихов, писала о нем в «Повести о Сонечке», кроме того, Стахович стал прототипом старого Казановы в ее пьесе «Феникс» («Конец Казановы»).
Николай Тарасов – один из крупнейших меценатов и вкладчиков МХТ
Вл. И. Немирович-Данченко, вспоминая о вкладчиках и меценатах МХТ, писал, что трое наиболее значимых из них покончили жизнь самоубийством. Это Савва Морозов, Алексей Стахович, а третий – Николай Тарасов.
24-летний Тарасов, миллионер-нефтепромышленник и большой поклонник МХТ, возник на горизонте театра в очередной кризисный момент. Революционный 1905 год пошатнул финансовые дела театра, при этом на следующий год были запланированы трехмесячные зарубежные гастроли. Под них МХТ пришлось взять в долг около 60 тысяч рублей. Во время поездки по Германии в 1906 году, когда театр испытывал большие материальные затруднения, неожиданно появились новые пайщики – Николай Тарасов и Никита Балиев, пожертвовавшие 30 тысяч рублей.
Тарасов, миллионер, ловелас, человек богемы, был безусловно, очень талантлив. Вот как вспоминал о нем Вадим Шверубович, сын Василия Качалова: «Необычайно одаренный дилетант, он с одинаковой легкостью писал стихи, сочинял скетчи и пьески, рисовал карикатуры и эскизы костюмов. Все это было не всерьез, конечно, но очень талантливо и изысканно тонко по вкусу. Начитан и эрудирован был он до чрезвычайности. Легко владел стихом, свободно и грациозно, но писал всегда “под такого-то” и в стиле того-то. Это были шутки, пародии, иногда и не пародийные, тонко угаданные поэтические подделки, стилизации…» Вместе с Никитой Балиевым Тарасов организовал театр миниатюр «Летучая мышь», выросший из капустников Художественного театра.
Тарасов покончил с собой в 1910 году.
Этому предшествовало другое двойное самоубийство: его бывшая возлюбленная, актриса Ольга Грибова попросила у миллионера денег для своего любовника Николая Журавлева, который сильно проигрался в карты. Тарасов в денежной помощи сопернику отказал, и Журавлев застрелился. Узнав об этом, Ольга также стрелялась и через три дня умерла в больнице. Говорят, что подруга актрисы после ее смерти прислала Тарасову похоронный венок и гроб, намекая на то, что именно миллионер – виновник произошедшей трагедии. Неизвестно, повлияло ли это на Тарасова, но застрелился и он.
Никита Балиев – пайщик и вкладчик МХТ, создатель театра миниатюр «Летучая мышь»
Осенью 1906 года, при открытии нового сезона, было принято новое для театра положение о вкладчиках МХТ. Отличие пайщика от вкладчика заключалось в том, что пайщик получал дивиденды с дохода театра, а вкладчику начисляли лишь проценты с вложенного капитала. Кандидатуры вкладчиков тщательно обсуждались руководством МХТ и принимались тайным голосованием всех членов Товарищества, которое непременно должно было быть единогласным, чтобы кандидата утвердили. Среди вкладчиков МХТ были князья Павел Дмитриевич и Петр Дмитриевич Долгоруковы, вдова Саввы Морозова Зинаида Григорьевна и другие.
Князь Петр Долгоруков – пайщик МХТ в 1905 – 1907 годах, вкладчик МХТ в 1907 – 1911 годах
Одним из вкладчиков был также князь Сергей Михайлович Волконский, блестящий театральный критик и лектор, бывший директор Императорских театров. Станиславский сблизился с ним в 1911 году во время своего пребывания Италии и в дальнейшем старался привлечь Волконского в Художественный театр в качестве лектора и преподавателя системы движения Жак-Далькроза. Вкладчиком МХТ князь Волконский был с 1911 по 1917 годы.
Князь Сергей Волконский
«Товарищество Московского Художественного театра» просуществовало до июня 1917 года, когда оно было преобразовано в Кооперативное Товарищество «Московский Художественный Театр», а с 15 сентября 1921 года — в Кооператив работников Московского Художественного театра и его студий. В Советской России частные театры были постепенно национализированы.
Фото из фондов Музея МХАТ. ************************************************* «Московский Художественный театр. Сто лет». Энциклопедия в 2-х томах. М.: «Московский Художественный театр», 1998.
Ю.М. Орлов. Экономика Московского Художественного театра 1898 – 1914 годов: к вопросу о самоокупаемости частных театров //Отечественные записки, 2005, №4.
Ю.М. Орлов. Московский Художественный театр. 1898 – 1917. Творчество. Организация. Экономика. M.: Российский университет театрального искусства — ГИТИС, 2011.
Л.И. Савельева. Учредители, пайщики и вкладчики МХАТа // Московский журнал, 2017, июнь.
Обо всём понемногу, или Много ни о чём
МХТ – Товарищество на паях
В Художественном театре, у крайнего левого входа в партер Основной сцены, есть стена с фотографиями и памятными табличками.Она посвящена учредителям, меценатам, пайщикам и вкладчикам МХТ и немного напоминает разветвленное родословное древо.
Станиславский и Немирович-Данченко создали не только театр, изменивший само представление об искусстве сцены, но и не имевшую аналогов организационную модель управления этим театром.
Сегодня расскажем о некоторых ее участниках.
От идеи антрепризы отказались – у публики эта форма ассоциировалась с развлечением не самого высокого уровня. Остановились на форме товарищества на паях с ограниченной ответственностью.
Как пишет исследователь этого вопроса, доктор искусствоведения Ю. М. Орлов, «Станиславский был убежден, что Товарищество будет воспринято публикой и потенциальными пайщиками как общественно-полезное, просветительское дело. И оказался прав».
Первое Товарищество МХТ было основано в апреле 1898 года. Состояло оно из 13-ти пайщиков, Станиславский и Немирович-Данченко стали в нем равноправными директорами-распорядителями. Пайщики имели право участвовать в общих собраниях, причем их влияние было тем весомее, чем больше был их финансовый вклад.
Наибольший вклад внес в Товарищество миллионер Савва Тимофеевич Морозов – соответственно, и его голос в вопросах экономического управления театром был практически столь же значим, как и голоса Константина Сергеевича и Владимира Ивановича.
Что, в частности, нашло отражение в карикатуре в газете «Столичная жизнь».
Именно Савва Тимофеевич Морозов по сути спас театр после первых сезонов – с художественной точки зрения чрезвычайно успешных и весьма сложных с финансовой.
Дело в том, что в течение 1898–1901 годов расходы МХТ существенно превышали доходы.
Третий сезон 1900/1901 в театре закончили с дефицитом в 80 тысяч рублей.
Театр, уже прославившийся постановками «Царя Федора Иоанновича», «Чайки», «Дяди Вани», «Трех сестер», стоял на пороге финансового краха.
Савва Морозов оплатил все убытки, что на какое-то время поправило ситуацию.
А в 1902 году он выкупил паи у остальных пайщиков первого Товарищества. Было основано новое паевое «Товарищество Московского Художественного театра», состоящее из 15-ти человек.
В него вошли артисты и сотрудники МХТ, например, Василий Лужский, художник Виктор Симов, а также люди, близкие театру, скажем, Антон Павлович Чехов.
Савва Морозов стал содиректором театра, участвовал в формировании репертуара и труппы.
«Я радуюсь, что русский театр нашёл своего Морозова подобно тому, как художество дождалось своего Третьякова», — говорил о Савве Тимофеевиче К.С. Станиславский.
Именно Морозову мы обязаны тем, что МХТ обрел прекрасное здание в Камергерском переулке, реконструированное архитектором Федором Шехтелем в чрезвычайно сжатые сроки в 1902 году.
На перестройку особняка Савва Морозов потратил 300 тысяч рублей (что сегодня равняется почти полу-миллиарду рублей).
Дворянин, кавалергард, адъютант великого князя Сергея Александровича, он познакомился с К.С. Станиславским за кулисами Охотничьего клуба во время спектакля «Уриэль Акоста» в середине 1890-х годов.
Стахович сопровождал великого князя. Позже Станиславский вспоминал:
«В антракте великие князья приходили к нам за кулисы, чтоб благодарить и знакомиться с артистами.
Среди свиты выделялся красавец адъютант Стахович.
Его изящество, обаяние, любезность, веселость, такт сразу привлекали к нему общее внимание.
Великие князья, как полагалось, оставались не долго, но адъютант их не уходил еще долго. Он смешил, острил, он нас хвалил.
А это очень нужно робким, неуверенным в себе любителям, какими мы тогда были».
Стахович стал другом Константина Сергеевича, в 1902 году, во время работы над спектаклем «Власть тьмы», Станиславский гостил в Пальне, родовом имении Стаховичей.
После того, как в 1905 году великий князь Сергей Александрович был убит террористом, Алексей Стахович вышел в отставку в чине генерал-майора.
В 1907 году он вошел в дирекцию МХТ, играл на сцене (например, князя Абрезкова в «Живом трупе», Степана Верховенского в «Николае Ставрогине»), преподавал артистам МХТ этикет и светские манеры.
В страшном 1919 году Алексей Александрович Стахович покончил с собой.
Знакомство с ним произвело огромное впечатление на Марину Цветаеву, которая посвятила Стаховичу цикл стихов, писала о нем в «Повести о Сонечке», кроме того, Стахович стал прототипом старого Казановы в ее пьесе «Феникс» («Конец Казановы»).
Вл. И. Немирович-Данченко, вспоминая о вкладчиках и меценатах МХТ, писал, что трое наиболее значимых из них покончили жизнь самоубийством. Это Савва Морозов, Алексей Стахович, а третий – Николай Тарасов.
24-летний Тарасов, миллионер-нефтепромышленник и большой поклонник МХТ, возник на горизонте театра в очередной кризисный момент.
Революционный 1905 год пошатнул финансовые дела театра, при этом на следующий год были запланированы трехмесячные зарубежные гастроли.
Под них МХТ пришлось взять в долг около 60 тысяч рублей.
Во время поездки по Германии в 1906 году, когда театр испытывал большие материальные затруднения, неожиданно появились новые пайщики – Николай Тарасов и Никита Балиев, пожертвовавшие 30 тысяч рублей.
Тарасов, миллионер, ловелас, человек богемы, был безусловно, очень талантлив.
Вот как вспоминал о нем Вадим Шверубович, сын Василия Качалова: «Необычайно одаренный дилетант, он с одинаковой легкостью писал стихи, сочинял скетчи и пьески, рисовал карикатуры и эскизы костюмов. Все это было не всерьез, конечно, но очень талантливо и изысканно тонко по вкусу.
Начитан и эрудирован был он до чрезвычайности. Легко владел стихом, свободно и грациозно, но писал всегда “под такого-то” и в стиле того-то.
Это были шутки, пародии, иногда и не пародийные, тонко угаданные поэтические подделки, стилизации…»
Вместе с Никитой Балиевым Тарасов организовал театр миниатюр «Летучая мышь», выросший из капустников Художественного театра.
Тарасов покончил с собой в 1910 году.
Этому предшествовало другое двойное самоубийство: его бывшая возлюбленная, актриса Ольга Грибова попросила у миллионера денег для своего любовника Николая Журавлева, который сильно проигрался в карты.
Тарасов в денежной помощи сопернику отказал, и Журавлев застрелился.
Узнав об этом, Ольга также стрелялась и через три дня умерла в больнице.
Говорят, что подруга актрисы после ее смерти прислала Тарасову похоронный венок и гроб, намекая на то, что именно миллионер – виновник произошедшей трагедии.
Неизвестно, повлияло ли это на Тарасова, но застрелился и он.
Осенью 1906 года, при открытии нового сезона, было принято новое для театра положение о вкладчиках МХТ. Отличие пайщика от вкладчика заключалось в том, что пайщик получал дивиденды с дохода театра, а вкладчику начисляли лишь проценты с вложенного капитала. Кандидатуры вкладчиков тщательно обсуждались руководством МХТ и принимались тайным голосованием всех членов Товарищества, которое непременно должно было быть единогласным, чтобы кандидата утвердили.
Среди вкладчиков МХТ были князья Павел Дмитриевич и Петр Дмитриевич Долгоруковы, вдова Саввы Морозова Зинаида Григорьевна и другие.
Станиславский сблизился с ним в 1911 году во время своего пребывания Италии и в дальнейшем старался привлечь Волконского в Художественный театр в качестве лектора и преподавателя системы движения Жак-Далькроза.
Вкладчиком МХТ князь Волконский был с 1911 по 1917 годы.
«Товарищество Московского Художественного театра» просуществовало до июня 1917 года, когда оно было преобразовано в Кооперативное Товарищество «Московский Художественный Театр», а с 15 сентября 1921 года — в Кооператив работников Московского Художественного театра и его студий.
В Советской России частные театры были постепенно национализированы.
Фото из фондов Музея МХАТ.
*************************************************
«Московский Художественный театр. Сто лет». Энциклопедия в 2-х томах. М.: «Московский Художественный театр», 1998.
Ю.М. Орлов. Экономика Московского Художественного театра 1898 – 1914 годов: к вопросу о самоокупаемости частных театров //Отечественные записки, 2005, №4.
Ю.М. Орлов. Московский Художественный театр. 1898 – 1917. Творчество. Организация. Экономика. M.: Российский университет театрального искусства — ГИТИС, 2011.
Л.И. Савельева. Учредители, пайщики и вкладчики МХАТа // Московский журнал, 2017, июнь.