Статус Блаженова, или палец в рот не клади

«Таким образом, в основе нашего неосознанного рефлекса – сунуть палец в рот зевающему коту – лежит глубинный инстинкт самовыживания. В эпоху неопалеолита главными врагами человека были пещерные тигры и другие саблезубые представители отряда кошачьих. Во главе которых, как и сейчас, стояли львы – цари звериного царства зверей. Мало кто знает, но их пещерный сосед – медведь – был мирным травоядным, и являлся объектом охоты. Спят твои соседи, пещерные медведи. Спи скорей и ты… – напел ведущий, мужчина лет сорока в футболке с изображением медведя. – Гм… Да. А вот пещерные люди сами были добычей для кошек. Входили, так сказать, в цепочку их пищевого рациона, выражаясь научным языком. И вот наши предки, чтобы выжить, вынуждены были изобрести способ, как побеждать столь сильных и свирепых врагов. Только представьте, каково это – бегать в шкурах по саванне, когда за тобой несётся несколько тонн саблезубых когтей и клыков! Да, тогда кошачьи были гораздо крупнее нынешних. Даже самая мелкая кошка – предок всех домашних котов – была размером с леопарда, а леопарды с лёгкостью охотились на слонов. Которые тоже были не чета современным. Об этом, кстати, вы можете прочесть в моей новой книге: «Гигантизм среди животных и других млекопитающихся».
Во весь экран появилась книга, обложку которой украшали мамонты, носороги с чудовищными выростами на носу и прочие вымершие реликты.
«Но вернёмся к нашим саблезубым котам. Как известно, львы и тигры всегда издают громкий рык, прежде чем напасть. А для этого, как известно, необходимо широко раскрыть рот, или, как принято говорить у нас, у биологов – пасть. И вот тут проявилась удивительная смекалка древних людей. Они сообразили, поскольку их мозжечок уже достаточно развился, что челюстной аппарат кошек и собак существенно отличается друг от друга. Эволюция волков и других представителей отряда волчьих пошла по пути перекусывания костей. Тогда как саблезубым львам легче было просто отрывать от первобытных носорогов куски мяса. Поэтому, если сунуть палку в рот волку, он её легко перекусит. Ну, разумеется, тот, древний пра-волк, который был по размерам, как нынешний медведь. Да. Но вот, что удивительно – если сунуть палку в рот льву, он замешкается! Несколько секунд он будет соображать, что делать, ибо не способен на такие кусательные действия. Крайне важным в этом деле было сунуть палку так, чтобы она находилась позади клыков. Ибо в противном случае он с лёгкостью её прокусит. И вот наш саблезубый лев стоит с дубиной во рту и думает: – Это что ещё за хрень? А в это время наши далёкие пещерные предки колют его каменными копьями с кремниевыми наконечниками. В последствии, когда всех саблезубых львов и пещерных тигров таким образом истребили, этот навык вошёл в наши гены, отпечатался в генетической памяти, выражаясь научным языком. И с тех пор каждый раз, когда мы видим кошку с открытым ртом, нам хочется сунуть ей в рот палец. Понимаете: палец в этом случае является символом, он олицетворяет собой ту древнюю палку, что помогала выжить первым людям эпохи палеонеолита. Мы как бы напоминаем самим себе, что именно вид Гомо Саспиенс гегемонизировался над всеми другими видами, и сейчас доминирует в окружающей экологии. С вами был доктор биологических наук, профессор Елисей Блаженов и моя авторская программа: «Статус Блаженова». Подписывайтесь, ставьте лайки, рекомендуйте друзьям. Комментарии можете не писать, я их всё равно не читаю. Всем пока-а».
Пётр Селёдкин закрыл ноутбук и пару минут задумчиво барабанил по столу пальцами. «Хм-м – думал он. – Интересно! Надо бы проверить эту теорию. И напомнить кое-кому, кто тут сейчас главный по экологии!». Решительно сунув ноги в тапки, Пётр отправился на кухню, где его жена Анфиса в этот момент готовила обед. Вообще-то заходить туда в такие моменты не рекомендовалось, но дело того стоило.
– Фис, где Фунт? – спросил мужчина, чмокнув супругу в пахнувшую поджаркой и специями щёку.
И тут же узрел кота, который самым бесстыжим образом сидел на подоконнике и делал вид, что очень интересуется происходящим за окном. Однако от взора Петра не укрылось, как тот слегка повёл ухом. «Сечёшь, сукин сын? – злорадно подумал он. – И правильно! Капец тебе, пещерное животное. Пришёл твой гегемон!».
– Слушай, а ты когда-нибудь совала ему палец в рот? – спросил он жену, пристраиваясь на табурете и выискивая взглядом, чем бы заморить червячка. Запахи на кухне вызвали у него древние, генетические ассоциации с трапезой после удачной охоты – Анфиса Селёдкина готовила стейки из мраморной говядины.
– Зачем? – удивилась она.
– Ну, не знаю. Говорят, это у нас на уровне инстинкта. В крови, так сказать. Увидел зевающую кошку – сразу сунул палец.
– Что за глупость?
– Ну, почему сразу же глупость? Это… научный факт.
– Никогда о таком не слышала. Да и зачем? Ты же, вон, Хасе ничего в пасть не суёшь. Или суёшь?
Хася – кобель хаски – как и Фунт предназначался в подарок Даше, их дочери. Но, как это обычно бывает, все заботы о питомцах легли на плечи родителей, а вот беззаветная любовь животных досталась маленькой хозяйке. Хотя, как маленькой – уж четырнадцатый годок пошёл. Кота изначально звали Томас, поскольку это был чистокровный рэгдолл. Однако от тряпичной куклы зверь не унаследовал ничего* (рэгдолл, англ. ragdoll – тряпичная кукла). Милый плюшевый котёнок вырос в наглого, самодовольного и заносчивого котяру, который лишь изредка снисходил до общения с людьми. При этом спал подлец почти всегда у Дашки в кровати. Анфисе кличка из паспорта ужасно не нравилась, и компромиссное Тотоша каким-то образом через Фан-томаса и Фанта трансформировалось в Фунта. Впрочем, зверь игнорировал любые позывные, кроме «идикушать», и перемещался по квартире, руководствуясь исключительно собственными соображениями.
Пёс тоже не сразу стал Хасей. Пётр, сам же и купивший кобеля, назвал его Джанго, в честь любимого персонажа «Звездных войн» Джанго Фетта. Но кличка не зашла женщинам, и пока они думали над новым именем, щенок бегал под «нейтральным» Хаски. Или просто – Хася. А потом все решили, что он уже привык. Может, это и к лучшему, потому что вместо умного, доброго, преданного друга и защитника маленьких детей Селёдкины получили глуповатое существо, которое изгрызло массу вещей, выло каждый раз, когда слышало голос Элджея, и таращило на всё свои круглые голубые глаза. Впрочем, Петра пёс явно уважал, за что получил неофициальную кличку Хороший Мальчик.
– Ну, почему же? Мы с Хасей любим такую игру, да? Кто у нас Хороший Мальчик?
Кобель уже минут пять ошивался у невидимой демаркационной линии, которую однажды провела Анфиса и за которую вход ему был запрещён. Заслышав знакомые звуки, Хася радостно завилял хвостом и затопотал когтями по напольному покрытию. Фунт бросил презрительный взгляд через плечо и снова сощурил веки, делая вид, что дремлет. Двуногая самка уже дважды совала ему под нос кусочки мясной обрези, и коту стоило большого труда изобразить полнейшее равнодушие. Но только так можно было усыпить бдительность этих существ. Хищник был на охоте, и его ждала гораздо более весомая добыча.
– Иди сюда, мой хороший, – позвал было Пётр собаку, похлопывая по колену.
Но обоих буквально пригвоздил к месту окрик жены:
– Куда?!
Хася виновато глянул из-под своих фирменных бровей, что не произвело на женщину никакого впечатления. Петя тоже рефлекторно вжал голову в плечи, но затем вспомнил, ради чего он вообще сюда пришёл. Настало время доминировать, показать, кто в доме главный. Потомок пещерного человека поднялся во весь рост и подошёл к окну.
– Фунт, открой пасть, – произнёс он голосом, в котором звучал кремень. – Ну, Футя, давай. Кто хороший котик? Открой ротик.
Котяра медленно открыл глаза и посмотрел на самца двуногой самки тяжёлым взглядом. Он подозревал, что тот задумал какую-то пакость, но ретироваться из охотничьих угодий было рано.
– Давай, зевни уже. Ты же спал только что. Ну?
Пётр сунул указательный палец под нос коту, и тот в ответ содрогнулся в рвотном позыве.
– Петь! – взвизгнула Анфиса. – Отстань от животного! Не хватало ещё, чтобы он тут наделал мне! И вообще, что за дурь? Зачем коту совать в рот пальцы?
– Вот, смотри! Это наш глубинный инстинкт, – воскликнул уязвлённый супруг, открывая на ноуте жены нужную вкладку. – Профессор говорит, не абы кто!
– И что? – фыркнула женщина, посмотрев ролик. – Это кто, Блаженов? Да он мухомор от подосиновика не отличит. Тоже мне, доктор наук. Смотрела я его передачки. Ты в курсе, что он считает, будто чага и кап – это одно и то же? И что чага вообще никакой не гриб! Петь, даже я, баба, знаю, что такое кап. Не говоря уж о чаге. Профессор! Сам себе небось звание присвоил. Дорогой, ты бы лучше в комнате с пылесосом доминировал. А то с ТВОЕГО пса вот такие клочья шерсти кругом.
Она показала руками комок размером с футбольный мяч.
– Можно подумать, с ТВОЕГО Фунта ничего не летит? – пробурчал Селёдкин, перехватывая взгляд кота.
Что в нём было? Презрение? Насмешка? «Да какого чёрта!» – взъярился глава семейства и сграбастал животное с подоконника.
– Открой пасть! – приказал человек, пытаясь просунуть палец меж его зубов.
Фунт уже понял, что охота обломалась и это окончательно привело его в дурное расположение духа. О чём свидетельствовал хлещущий по бокам хвост. Однако двуногий проигнорировал этот невербальный сигнал, продолжая свои попытки доминирования. Кот тяжело вздохнул и широко распахнул челюсти.
– Ага! – воскликнул Пётр. Но победный возглас мгновенно сменился воплем боли, ибо острые клычищи впились в его «символ выживания»: – А-а, за-ра-за-а!!
– Господи! Ну что ещё? – бросилась к нему на помощь жена.
– Цапнул, тварь… – простонал гегемон.
Отпущенный на свободу зверь молнией прошмыгнул мимо подвывающего Хаси, который в отчаянии разрывался между необходимостью помочь человеку и запретом на пересечение границы кухни. Однако, отбежав на безопасное расстояние, кот перешёл на шаг, выискивая спокойное местечко. Сдаваться было ещё рано – он проиграл всего лишь один раунд. И точно – вскоре острый слух хищника уловил, что двуногие переместились в помещение, где текло много воды. А это значит?.. Осторожно выглянув из-за угла и убедившись, что кухня пуста, Фунт бесшумно проскользнул к столу. Точно рассчитанный прыжок, молниеносное движение когтистой лапы – и в пасти колышется толстый шмат говядины. Пристроившись в укромном уголке, кот приступил к трапезе.
Через некоторое время чуткие уши уловили робкий стук когтей по ламинату – Хороший Мальчик приплёлся на запах мяса. Фунт хотел было промычать ему, чтобы двигал дальше, но передумал. Желудок был полон, а настроение сменилось на благостное. От стейка остались какие-то крошки, так и быть, пусть доест. Пёс хоть и глупое существо, но на нём так сладко спать холодными ночами… Тщательно умывшись, кот отправился проверить, на месте ли ботинки двуногого самца. Спускать с лап подобное поведение он не собирался.
P. S. Отдельная благодарность Наталье Голубевой за ценные замечания по поведению котов вообще и Фунта в частности.
Константин Перейро