Поклонники Джоаккино Россини были несказанно удивлены, когда он в 1829 году, в возрасте 37 лет, после триумфальной премьеры «Вильгельма Телля» вдруг оставил свою невероятно успешную карьеру оперного композитора и удалился на покой, полностью посвятив себя искусству высокой гастрономии.
А с тех пор как Россини в 1855 году переехал в Париж, местный бомонд стал с удовольствием посещать не только представления его опер, которые продолжали идти с большим успехом по всей Европе, но и званые вечера на его вилле в Пасси. Лучшие музыканты того времени считали за честь выступать там, а сам Россини с упоением наслаждался ролью шеф-повара. Многие из его рецептов, особенно дорогие блюда с использованием трюфелей и фуа-гра, до сих пор в ходу в лучших ресторанах мира. Но мало кто из тогдашних современников Россини знал, что он все-таки, втайне от всех, продолжал сочинять. Вскоре после его смерти были опубликованы 153 пьесы, объединенные в 14 сборников под общим названием Péchés de vieillesse («Грехи старости»). Эти «грехи» зрелого мастера представляют собой невероятно изящные и остроумные камерные миниатюры, по преимуществу фортепианные или вокальные, но иногда и с использованием других инструментов. И, конечно же, кулинарные увлечения Россини не могли не повлиять на его музыкальное творчество: многие из этих миниатюр носят «гастрономические» названия. В альбом Bon Appétit! вошли 3 пьесы из сборника No 5 «Альбом для подросших детей» (Album pour les enfants adolescents) — «Ох! Горох!», «Соте» и «Романтические отбивные», а также весь сборник No 4 «Четыре мендианта и четыре закуски». Пианист, музыковед-исследователь и телерадиоведущий Алексей Сканави записал все «гастрономические» пьесы из этого сборника. Четыре мендианта Слово «мендиант» в переводе с французского буквально означает «нищий» или «попрошайка». Мендиантами называются шоколадные диски,которые монахи нищенствующих орденов продают перед рождественскими праздниками для пополнения своей казны. Эти диски традиционно украшаются орехами и сухофруктами, которые символизируют соответствующие монашеские ордена: у францисканцев — сушеный инжир, у кармелитов — миндаль, у доминиканцев — изюм, а у августинцев — фундук. А вот и я — бонжур, мадам! (инжир) Здесь, как и в других своих фортепианных сочинениях, Россини иронично посмеивается над пианистами-виртуозами своего времени, используя все известные на тот момент технические приемы и трудности. К тому же педантичное, до занудства, перемещение фигураций, похожих на упражнения, по разным тональностям остроумно напоминает нам о бесчисленных сборниках фортепианных этюдов и о шутках Россини по поводу фортепиано как орудия пытки. https://youtu.be/iZbk8XZ5tDs?si=zJxM5VCQmwRmSigq
Полночь пробило — доброй ночи, мадам! (миндаль) Вступление к этой пьесе представляет собой имитацию двенадцати ударов воображаемых часов. Каждый удар — это глубокий бас и по-разному окрашенный отзвук. Такой прием композиторы потом неоднократно использовали как символ полуночи, в частности, Камиль Сен-Санс в своей «Пляске смерти» (написанной спустя буквально пару лет после первой публикации «Грехов старости» Россини), Сергей Рахманинов в Этюде-картине ля минор (соч. 39 No 2) и др. А в последних тактах этой пьесы пытливый слушатель может сам догадаться по бою часов, во сколько закончилась игривая история, в ней рассказанная. https://youtu.be/OCsGM68pR0Y?si=7z_E_5e99beZLPc-
Моей попугаихе (изюм) В этой миниатюре, за полвека до «Засушенных эмбрионов» другого музыкального насмешника Эрика Сати, Россини пишет прямо в нотах слова от лица главного персонажа пьесы — домашнего попугайчика. Птичка то просто свистит (Foutre foutre, то есть «Фьюить-фьюить»), то насвистывает известные народные песенки вроде J’ai du bon tabac dans ma tabatière, то подражает барабанному бою (Rantanplan, или «Там-тарарам»), то вдруг выкрикивает «Принесите оружие!», видимо, наслушавшись воинственных возгласов с улицы, через открытые окна, то зовет своего хозяина: «Привет, Россини! Привет, проказник!», то отвечает за него же извечной утренней фразой любителя ночных гулянок: «О, моя голова!..» https://youtu.be/YQVLVp9hcvU?si=hecg7_DZAX0Ddx4U
Моей дорогой Нини (фундук) Тайна загадочного имени Нини раскрывается для пианиста, исполняющего эту пьесу, только тогда, когда он сыграет ее всю и увидит надпись, сделанную мелким шрифтом в самом конце — совсем как в прелюдиях Клода Дебюсси: «Думаю с любовью о своей собачке...» https://youtu.be/9FlZB0MVkDI?si=MQ-7G2pmkcEAaCjK
Редис Почему эта пьеса так называется — остается загадкой. Несомненно одно: отношения с редисом, как и с фортепиано, у Россини были сложные. Вся суть капризного корнеплода, сверху красного, а внутри белого, представлена резкими перепадами настроения музыки, от пафосно-трагичного до преувеличенно игривого. https://youtu.be/f5S4_Lmpn8o?si=lB2yksf2PYqH707N
Тема с вариациями (Анчоус) Изысканная тема вариаций, так же, как и сами вариации — изящные и блестящие, демонстрируют восхищение Россини разнообразными кулинарными возможностями этой крохотной рыбки. https://youtu.be/jij4CxWPjeo?si=IkweNvXF2zp91-Qa
Интродукция (Корнишоны) Остроумный образец того, как можно построить целую музыкальную форму из одного только вступления. Композитор готовит нас к тому, что «вот-вот» что-то начнется. На протяжении нескольких минут слушатель ждет, что ему, наконец, предложат мелодию, но для этого ему придется дождаться следующей пьесы. https://youtu.be/kNsd_AM3eOg?si=0qWx4Uu8B2HEM-9_
Тема с вариациями (Сливочное масло) Блестящая пародия на парижский музыкальный салон времен Россини: оперная ария, балетная вариация, пианист-виртуоз со шквалом октавных пассажей в левой руке и, наконец, блестящий полонез с явными шутливыми реверансами в сторону Шопена. https://youtu.be/94lbbEWJAq8?si=EYV1vpXTOc41gGk2
Из двенадцати пьес этого сборника только последние три имеют «гастрономические» названия. https://youtu.be/dx1OZknFLLo?si=rmWc6zMQMxfgcrEe Ох! Горох! Одна из редких фортепианных пьес Россини, лишенная нарочитых технических трудностей. Как будто принцесса, приподняв дюжину перин, с облегчением вздохнула: «Уф! Это всего лишь горошина!»
Соте В названии этой миниатюры есть игра слов.“Un sauté” буквально означает «соте». И, конечно же, Россини, будучи кулинаром, имел в виду именно это. Но “un saut” можно перевести как «прыжок», и в фортепианной фактуре этой пьесы мы действительно находим множество «прыжков», которые должны совершать руки пианиста. Возможно, отчасти поэтому в русских версиях концертных программ она часто называется «Прыжок».
Романтические отбивные В этой пьесе Россини иронизирует по поводу известного пианистического приема, придуманного Листом. Быстрое перемежающееся движение обеими руками вверх-вниз Лист называл «котлетками». Здесь же Россини заставляет пианиста без устали отбивать руками воображаемые «котлетки» на протяжении всей пьесы, доводя художественный смысл этого технического приема практически до абсурда, но не теряя при этом определенного изящества и бодрости духа. https://youtu.be/2-zNSEJanm8?si=aYQElHZlDlrfo-2R
Музыкальная классика
Поклонники Джоаккино Россини были несказанно удивлены, когда он в 1829 году, в возрасте 37 лет, после триумфальной премьеры «Вильгельма Телля» вдруг оставил свою невероятно успешную карьеру оперного композитора и удалился на покой, полностью посвятив себя искусству высокой гастрономии.
А с тех пор как Россини в 1855 году переехал в Париж, местный бомонд стал с удовольствием посещать не только представления его опер, которые продолжали идти с большим успехом по всей Европе, но и званые вечера на его вилле в Пасси. Лучшие музыканты того времени считали за честь выступать там, а сам Россини с упоением наслаждался ролью шеф-повара. Многие из его рецептов, особенно дорогие блюда с использованием трюфелей и фуа-гра, до сих пор в ходу в лучших ресторанах мира.
Но мало кто из тогдашних современников Россини знал, что он все-таки, втайне от всех, продолжал сочинять. Вскоре после его смерти были опубликованы 153 пьесы, объединенные в 14 сборников под общим названием Péchés de vieillesse («Грехи старости»). Эти «грехи» зрелого мастера представляют собой невероятно изящные и остроумные камерные миниатюры, по преимуществу фортепианные или вокальные, но иногда и с использованием других инструментов. И, конечно же, кулинарные увлечения Россини не могли не повлиять на его музыкальное творчество: многие из этих миниатюр носят «гастрономические» названия. В альбом Bon Appétit! вошли 3 пьесы из сборника No 5 «Альбом для подросших детей» (Album pour les enfants adolescents) — «Ох! Горох!», «Соте» и «Романтические отбивные», а также весь сборник No 4 «Четыре мендианта и четыре закуски».
Пианист, музыковед-исследователь и телерадиоведущий Алексей Сканави записал все «гастрономические» пьесы из этого сборника.
Четыре мендианта
Слово «мендиант» в переводе с французского буквально означает «нищий» или «попрошайка». Мендиантами называются шоколадные диски,которые монахи нищенствующих орденов продают перед рождественскими праздниками для пополнения своей казны. Эти диски традиционно украшаются орехами и сухофруктами, которые символизируют соответствующие монашеские ордена: у францисканцев — сушеный инжир, у кармелитов — миндаль, у доминиканцев — изюм, а у августинцев — фундук.
А вот и я — бонжур, мадам! (инжир)
Здесь, как и в других своих фортепианных сочинениях, Россини иронично посмеивается над пианистами-виртуозами своего времени, используя все известные на тот момент технические приемы и трудности. К тому же педантичное, до занудства, перемещение фигураций, похожих на упражнения, по разным тональностям остроумно напоминает нам о бесчисленных сборниках фортепианных этюдов и о шутках Россини по поводу фортепиано как орудия пытки. https://youtu.be/iZbk8XZ5tDs?si=zJxM5VCQmwRmSigq
Вступление к этой пьесе представляет собой имитацию двенадцати ударов воображаемых часов. Каждый удар — это глубокий бас и по-разному окрашенный отзвук. Такой прием композиторы потом неоднократно использовали как символ полуночи, в частности, Камиль Сен-Санс в своей «Пляске смерти» (написанной спустя буквально пару лет после первой публикации «Грехов старости» Россини), Сергей Рахманинов в Этюде-картине ля минор (соч. 39 No 2) и др. А в последних тактах этой пьесы пытливый слушатель может сам догадаться по бою часов, во сколько закончилась игривая история, в ней рассказанная.
https://youtu.be/OCsGM68pR0Y?si=7z_E_5e99beZLPc-
В этой миниатюре, за полвека до «Засушенных эмбрионов» другого музыкального насмешника Эрика Сати, Россини пишет прямо в нотах слова от лица главного персонажа пьесы — домашнего попугайчика. Птичка то просто свистит (Foutre foutre, то есть «Фьюить-фьюить»), то насвистывает известные народные песенки вроде J’ai du bon tabac dans ma tabatière, то подражает барабанному бою (Rantanplan, или «Там-тарарам»), то вдруг выкрикивает «Принесите оружие!», видимо, наслушавшись воинственных возгласов с улицы, через открытые окна, то зовет своего хозяина:
«Привет, Россини! Привет, проказник!», то отвечает за него же извечной утренней фразой любителя ночных гулянок: «О, моя голова!..»
https://youtu.be/YQVLVp9hcvU?si=hecg7_DZAX0Ddx4U
Тайна загадочного имени Нини раскрывается для пианиста, исполняющего эту пьесу, только тогда, когда он сыграет ее всю и увидит надпись, сделанную мелким шрифтом в самом конце — совсем как в прелюдиях Клода Дебюсси: «Думаю с любовью о своей собачке...»
https://youtu.be/9FlZB0MVkDI?si=MQ-7G2pmkcEAaCjK
Четыре закуски
РедисПочему эта пьеса так называется — остается загадкой. Несомненно одно: отношения с редисом, как и с фортепиано, у Россини были сложные. Вся суть капризного корнеплода, сверху красного, а внутри белого, представлена резкими перепадами настроения музыки, от пафосно-трагичного до преувеличенно игривого.
https://youtu.be/f5S4_Lmpn8o?si=lB2yksf2PYqH707N
Изысканная тема вариаций, так же, как и сами вариации — изящные и блестящие, демонстрируют восхищение Россини разнообразными кулинарными возможностями этой крохотной рыбки.
https://youtu.be/jij4CxWPjeo?si=IkweNvXF2zp91-Qa
Остроумный образец того, как можно построить целую музыкальную форму из одного только вступления. Композитор готовит нас к тому, что «вот-вот» что-то начнется. На протяжении нескольких минут слушатель ждет, что ему, наконец, предложат мелодию, но для этого ему придется дождаться следующей пьесы.
https://youtu.be/kNsd_AM3eOg?si=0qWx4Uu8B2HEM-9_
Блестящая пародия на парижский музыкальный салон времен Россини: оперная ария, балетная вариация, пианист-виртуоз со шквалом октавных пассажей в левой руке и, наконец, блестящий полонез с явными шутливыми реверансами в сторону Шопена.
https://youtu.be/94lbbEWJAq8?si=EYV1vpXTOc41gGk2
Альбом для подросших детей
Из двенадцати пьес этого сборника только последние три имеют «гастрономические» названия.https://youtu.be/dx1OZknFLLo?si=rmWc6zMQMxfgcrEe
Ох! Горох!
Одна из редких фортепианных пьес Россини, лишенная нарочитых технических трудностей. Как будто принцесса, приподняв дюжину перин, с облегчением вздохнула: «Уф! Это всего лишь горошина!»
В названии этой миниатюры есть игра слов.“Un sauté” буквально означает «соте». И, конечно же, Россини, будучи кулинаром, имел в виду именно это. Но “un saut” можно перевести как «прыжок», и в фортепианной фактуре этой пьесы мы действительно находим множество «прыжков», которые должны совершать руки пианиста. Возможно, отчасти поэтому в русских версиях концертных программ она часто называется «Прыжок».
В этой пьесе Россини иронизирует по поводу известного пианистического приема, придуманного Листом. Быстрое перемежающееся движение обеими руками вверх-вниз Лист называл «котлетками». Здесь же Россини заставляет пианиста без устали отбивать руками воображаемые «котлетки» на протяжении всей пьесы, доводя художественный смысл этого технического приема практически до абсурда, но не теряя при этом определенного изящества и бодрости духа.
https://youtu.be/2-zNSEJanm8?si=aYQElHZlDlrfo-2R