Обувь от лучшего сапожника страны смолянина Кости Косова есть у многих звезд, в том числе и у «короля российской эстрады» Филиппа Киркорова.

Однако первым по достоинству оценил его «высший обувной пилотаж» сам Хирург - президент легендарного мотоклуба «Ночные волки» .
Работы Кости Косова я увидела на «Ярмарке мастеров» в Смоленске - пройти мимо этого грандиозного сооружения из разноцветных кусочков кожи, «прилунившегося» по соседству с обычными торговыми палатками, оказалось невозможно. А когда подошла-подбежала поближе, то не смогла сдержать восторженного возгласа, потому что передо мной красовались пришельцы из какой-то «элитной обувной вселенной» - удивительные ботинки, туфли, мокасины, сапоги… Стильная, удобная Обувь «с большой буквы» со своим, свойственным только ей характером. На вопрос о том, кто отец-создатель этого обувного великолепия, стоявшая неподалеку женщина показала высокого мужчину в черных очках, взглянув на которого я почему-то сразу вынесла вердикт: байкер. И как оказалось впоследствии, была недалека от истины. Мы с Константином обменялись телефонами. И каково же было мое удивление, когда, позвонив ему дней через десять, я, вместо куда более привычного для журналиста: давайте встретимся на следующей неделе - вдруг услышала: «Буду дома через пятнадцать минут, приезжайте!»
И вот я уже на Колхозной площади, в трехкомнатной «сталинке» - штаб-квартире обувных дел мастера Кости Косова, или как ее называет сам хозяин, «берлоге». Смотрю по сторонам и снова чувствую: градус моего удивления опять ползет вверх.
Становится понятно: этот немногословный мужчина не только обувных, но и деревянных дел мастер, а еще креативный дизайнер, поскольку каждый уголок этого большого пространства хочется подолгу рассматривать из-за насыщенности разноплановыми стильными, а иногда и просто диковинными работами и вещами.
Пока я «вожу носом», хожу, как в музее, и смотрю то направо, то налево, за мной неотступно следует «на мягких лапах» годовалый лысый сфинкс Котя, больше похожий на инопланетного пришельца. Он очень любит фотографироваться, застывая, как по команде, в самых элегантных позах. У кота-котофеича очень серьезные внимательные глаза и шкодливые привычки. Он запросто может из совершенно безобидной кошачьей милоты вдруг перевоплотиться в грозного «завоевателя», прыгнув тебе на спину. Поэтому Костя ходит за мной, объясняя, как на свет появился тот или иной «музейный экспонат», и заодно косит глаз на своего кота.
- Да уж, удивительная у тебя квартира, под завязку наполнена вещами с историей. Откуда, например, вот этот мотономер - «Хирург 99»? Раньше он, если не ошибаюсь, красовался на байке главного «ночного волка» страны?
- Да, это так. Мне его подарил Саша Хирург, когда вешал на свой байк госномер.
Зов мокасин
- Константин, расскажи немного о себе.
- Три года назад приехал из Москвы. Сейчас - пенсионер. Отдыхаю. Делаю то, что нравится. А обу-
вью я начал заниматься в далеком 1990-м, в 25 лет. Тогда я трудился сварщиком на станции техобслуживания. И даже в «лихие девяностые» совсем не бедствовал - зарабатывал по тем временам, когда рубль еще был рублем, очень даже неплохо - по 800 целковых в месяц плюс за каждый рабочий день сверху как минимум по «червонцу».
Но была у меня одна проблема - не мог купить себе нормальные туфли, сапоги или ботинки, потому что размер ноги здоровенный - 44,5. Тогда как раз в моду вошли мокасины «с лапшой». Все их приобретали по 400 рублей за пару и ходили счастливые, ведь ногам в таких «индейских тапочках» суперкомфортно, а я себе такого удовольствия позволить не мог, потому что самый большой размер мокасин был 43-й. Все, что привозили, мне оказывалось мало.
В школе в УПК я учился на обувщика. И на фабрике, куда нас водили, я, конечно, видел, как обувка на свет рождается… Но лицезреть - одно, а сделать все от начала до конца - совсем другое. Но я все-таки решил «взять быка за рога» - попробовать самому сделать себе мокасины. Но они, если честно, получились дерьмо-дерьмом. Пришлось провести скрупулезную работу над ошибками. Зато вторую пару мокасин моя жена, которая тогда торговала, как и полстраны, на рынке, легко продала за 400 рублей. И я подумал: «Ничего себе, 400 рублей - и всего за два дня работы!».
- А кожа, расходники?
- Да на это уходит меньше 10 процентов от конечной стоимости обувки, если, конечно, не использовать для ее производства кожу крокодила или какой-нибудь змеюки типа анаконды. Тогда я прикинул: зачем мне вкалывать сварщиком, каждый день ковыряться в грязи, если можно мастерить обувь?
И так пошло-поехало: мокасины, потом сапоги-казаки, которые я тоже нигде не мог себе купить. А уже через несколько лет я стал лучшим мастером в Смоленске, и свои 500 долларов в месяц имел всегда. Многие тогда обувались именно у меня, но так как я всегда шил добротную и долговечную обувь, то через некоторое время встал вопрос: через сколько лет мои клиенты снова вернутся? Ведь моя обувь «взрослела» и «старилась» вместе со своим хозяином, и процесс этот был довольно долгим (улыбается). Поэтому в 1999 году для пробы я отправил первую партию обуви в Москву - на Горбушку. И вот как-то раз на рынок пришел главный байкер страны Саша Хирург, увидел мои сапоги и коротко бросил: «Мастера ко мне!» Меня разыскали в Смоленске, пригласили работать в столице, я согласился.
«Ночные волки» и Черепаха
- И ты начал шить обувь для членов знаменитого байкерского клуба?
- Да, сначала у меня была своя мастерская в центре Москвы, на Тверской.
- На Тверской? Но это же очень дорогое удовольствие!
- Да, но всегда надо начинать с высокого старта, поскольку откуда-то снизу подниматься довольно муторно и долго. А так мы на 1-й Тверской-Ямской посидели полгодика, задолжали, конечно, за аренду, а потом съехали.
«Сытый, пьяный и нос в табаке»
- Куда?
- В байк-центр в Нижних Мневниках, где у меня была своя мастерская. Однако когда в этом центре открыли бар, то работать стало просто невозможно. Каждый день - сытый, пьяный и нос в табаке. Причем даже платить за все это никто не требовал. Хирург как-то раз пришел и сказал: «Значит так, Черепаха (а я тогда ходил в шляпе ковбойской, и меня все так звали), ты уже стал частью нашего имиджа, поэтому в пятницу-субботу-воскресенье - перед тобой стойка, пей, ешь, сколько хочешь, за все будут платить твои гости. Однако через пару месяцев я сам понял: с такой развеселой жизнью надо завязывать.
Рублевские валенки
- Кто из известных людей, кроме Хирурга и многочисленной байкерской братии, носит вашу обувь?
- Актеры Дмитрий Певцов, Виктор Раков, половина труппы театра «Ленком», певица Азиза… Александр Починок покупал у меня рублевские валенки за 15 тыс. рублей.
- То есть суперзвезд типа Пугачевой, Киркорова в вашем списке нет?
- Почему же? И они есть! Еще живя в Смоленске, в 1995-м, я сделал черные мотоботы с квадратными мысами для Филиппа Киркорова, когда он приезжал на гастроли, а для Аллы Пугачевой - небольшую кожаную сумку.
Потом Константин включает огромный «яблочный» ноутбук и начинает показывать на экране монитора фотографии своих работ.
- Это чопперы (на экране «материализуются» удобные и стильные сапоги-чопперы, в народе именуемые байкерскими), вот сапоги из питона. У анаконды кожа еще толще, но самая толстая -
крокодилья.
- И сколько стоят такие «крокодильские сапоги»?
- 100 тысяч, но те, которые на фото, я поменял на компьютер. У меня альбомов много, вот этот, например, посвящен моему музею обуви, который находится в Домодедово. Там стоят фарфоровые расписные сапожки, голландские деревянные башмаки… Есть даже стоптанный старый башмак ... Всего 124 экспоната. Собирал свою музейную коллекцию везде, да и до сих пор продолжаю это делать.
Воспользовавшись тем, что мы потеряли бдительность, внимательно рассматривая работы Константина, лысый Котя буквально взлетел мне на спину и начал чуть слышно урчать и топтаться, пока хозяин не освободил меня от этого кошачьего доктора Айболита. И только тогда, вдоволь насмеявшись, я смогла продолжить свой «допрос с пристрастием»…
Про казаки на меху
- А были у тебя какие-нибудь сверкапризные звездные клиенты, которые заказывали обувную «небывальщину»?
- Нет, со звездными товарищами как раз все было в полном порядке, а вот у обычных людей заскоки иногда случались. Например, один клиент попросил меня смастерить ему сапоги-казаки… на меху. Я пытался его отговорить от этой нелепой затеи, объяснял, что так никто не делает, потому что сапоги получатся просто огромные, но он все равно настоял на своем. Мол, вот и хорошо, ни у кого таких больше не будет! Делать нечего - сделал, а он их примерил и давай возмущаться, мол, какая-то ерунда вышла, возвращай мою предоплату…
- Костя, признайся, ты учился у каких-то импортных гуру обувного фронта?
- Нет, до всего доходил сам, а вот в Италию меня приглашали. Но я всегда отвечал отказом, говорил, что работаю только сам на себя и на заказчика. У меня мастерская и магазин были на Горбушке. Людям удобно - приезжают, заказывают, а потом забирают. Но столица - это для молодых. Жизнь там утомляет.
- Хочу уточнить: заказы на сумки ты тоже принимаешь?
- Я умею делать все - и сумки, и саквояжи, и шапки-шляпки, и даже кожаную одежду для мотоциклов, но делаю только обувь. Если нужны сумки, так это к Славику Старикову. Его отец, между прочим, когда-то работал журналистом в «РП».
- Это правда, что у тебя есть титул «Лучший обувщик России»?
- Правда. Его я получил на «легпромовской» выставке в 2014 году.
И показывает мне на экране монитора туфли «Веселые Раздолбаи» (в оргинале слово непечатное) и рассказывает, что «в Харькове есть клуб с аналогичным названием, члены которого у меня их постоянно заказывают. Это стиль Франкенштейна. Впервые я их представлял в 1999 году на Неделе моды. Потом ездил туда еще раза два или три. Но потом, когда меня Слава Зайцев как-то раз прилюдно обнял и облобызал, я туда ходить перестал. Потому что ерунда какая-то получается: телевизионщики снимают, а ты с Зайцевым целуешься…»
О дружбе
- У тебя есть друзья или ты волк-одиночка?
- Один друг у меня есть. Почему один? Потому что дружбы как таковой, по-моему, не существует. Такой, как в песне: «Друг всегда уступить готов место в лодке и круг». Я не верю в существование таких людей. Мать за сына - да, сын за мать - да, а друг за друга… едва ли. Дружба кончается, когда уходит детство. Человек взрослеет, и дружба куда-то исчезает, начинаются взаимовыгодные отношения.
- Дети есть?
- Дочь. Работает в Москве.
- Чем живешь сейчас?
- Работаю под заказ, участвую в конкурсах… Я устал от тусовок, от большого количества народа, поэтому мне сейчас дома, в штаб-квартире, одному очень хорошо и комфортно. Я тут плыву капитаном на корабле. Ко мне приходят, если чему-то хотят научиться.
- И сколько у тебя учеников?
- Пока один. И я не горю особым желанием этим заниматься. Когда три года назад вернулся в Смоленск, то совался везде. Говорил, что готов своему мастерству учить детей бесплатно, и никаких денег мне за это не надо. Пообещали все устроить, вплоть до людей из окружения экс-мэра. И с тех пор так никто и не проявился.
- Но ты по-прежнему готов открыть такую школу для детей?
- Сейчас не готов. Но если бы мне сказали, что вот тебе помещение, то за месяц я, наверное, подбил бы свои хвосты - доделал заказы.
Но время ушло, и теперь я уже не хочу пахать на голом энтузиазме, а только за деньги. Хотя у меня по-прежнему спрос превышает предложение. Заказов много, в том числе и от иностранцев.
- Сколько пар обуви ты смастерил за четверть века?
- Не поддается подсчету. Я мог сделать и пять пар за неделю, и даже 10. Бывало, что и 20. А иногда вообще ничего не делал.
- А как ты находишь правильные выкройки, или опыт - сын ошибок трудных?
- Все сам - от начала и до конца. Сначала рисую модель, делаю грунт, потом грунт переношу на картон, из картона мастерю лекала, по ним крою и потом шью… В этом и заключается моя универсальность - я могу все. Мне не нужен ни стилист, ни модельер, мне по большому счету никто не нужен…
- Костюм космонавта из кожи сошьешь?
- Сделаю! Хотя это новое направление, будет тяжело, придется думать, исследовать. Я уже мастерил кожаные шлемы, латы, перчатки, одевал в кожаную «одежду» свой скутер. Причем уже второй. До сих пор гаишники иногда останавливают, чтобы его получше рассмотреть (улыбается). То, что можно было кожей обтянуть, - обтянул. Сейчас он в гараже стоит. Чуть попозже и его переведем в студию на ул. Николаева.
Рецепт счастья
- Чем еще любишь заниматься?
- Счастливым быть. Рецепт счастья… он же прост: почесать, где чешется…
Я не сдерживаюсь и продолжаю фразу: «Запелось - запел, засмеялось - засмеялся». И Константин одобрительно кивает: «Типа того».
Работы мастера Кости Косова теперь можно увидеть в смоленской студии, расположенной в старом доме с тихим двориком на ул. Николаева, 47. Там есть не только обувь, но и кожаные стулья, кресла и другие прикольные штуки.
Лучший обувщик страны вернулся в СмоленскЛучший обувщик страны вернулся в СмоленскЛучший обувщик страны вернулся в СмоленскЛучший обувщик страны вернулся в СмоленскЛучший обувщик страны вернулся в СмоленскЛучший обувщик страны вернулся в СмоленскЛучший обувщик страны вернулся в Смоленск
Автор: Татьяна Марченкова