Айвазовского: история одного шедевра ========================================================== 29 июля исполнилось 199 лет со дня рождения знаменитого художника-мариниста Ивана Айвазовского. За всю жизнь он написал около 6 тысяч картин на морскую тему, а самой известной среди них является «Девятый вал». История создания этого шедевра позволяет приблизиться к пониманию основных принципов работы художника над морскими пейзажами и приоткрыть завесу над тайнами его творческой мастерской.
И. Айвазовский. Среди волн, 1898
Иван Айвазовский (Ованес Айвазян) родился в Крыму, в Феодосии, и с детства слышал рассказы моряков об опасностях и приключениях, случавшихся с ними в плавании. По древним морским поверьям, девятый вал – самая мощная и страшная из идущих одна за другой во время шторма волн (древние греки считали самой опасной третью волну, а римляне – десятую). Позднее физики объяснили это явление принципом интерференции: несколько волн сливаются в единый вал и срабатывает эффект синергии.
И. Айвазовский. Буря у скалистых берегов, 1875
В ХХ в. в советском искусствоведении бытовала традиция истолкования сюжета картины как политической аллегории: неизменно вспоминалась волна революций, прокатившаяся в 1848 г. в Европе, и безвременная кончина В. Белинского. Однако вряд ли к автору «Девятого вала» это имеет какое бы то ни было отношение. Художник большую часть жизни провел в приморском городе – Феодосии, и был просто влюблен в морскую стихию, особенно в моменты шторма. Буря Айвазовского – это природное явление, прекрасное в своей мощи и свободе, и не стоит тут искать подтексты и скрытые смыслы. Кроме того, роковое противостояние человека и стихии – типичная для романтических произведений тема.
И. Айвазовский у мольберта
Буря вызывала у художника не страх перед стихией, а упоение ее непостижимой силой. Показателен в этом отношении один эпизод из жизни Айвазовского. Однажды он плыл на корабле из Англии в Испанию и попал в сильный шторм. После этого в европейской прессе даже появились сообщения о его гибели. Позже он заявил о том, что эти новости были ошибочными и признался в том, что многие пассажиры, обезумев от страха, тогда действительно мысленно попрощались с жизнью, а он с восхищением наблюдал за разбушевавшимся морем: «Страх не подавил способности воспринять и сохранить в памяти впечатление, произведенное бурею, как дивною живою картиною».
И. Айвазовский. Биарриц, 1889
Интересно то, что и эту, и большинство других работ художник писал не с натуры, а по памяти. Сам он так объяснял свою позицию: «Живописец, только копирующий природу, становится ее рабом, связанным по рукам и ногам. Движение живых стихий неуловимо для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры. Для этого-то художник и должен запомнить их и этими случайностями, равно как и эффектами света и теней, обставлять свою картину». С натуры он делал только наброски, а дальше работал над картиной в мастерской.
И. Айвазовский. Слева – Корабль среди бурного моря, 1887. Справа – Буря на Северном море, 1865
Для того, чтобы воспроизводить сюжет по памяти, нужно было работать очень быстро, чтобы не утратить первоначального впечатления и успеть запечатлеть увиденное. Поэтому Айвазовский писал по несколько часов кряду, иногда по 12 часов без перерыва, и не понимал художников, которые работают над картинами по несколько месяцев или даже лет. «Девятый вал» был написан за 11 дней. «Не отхожу от картины, пока не выскажусь», – говорил он. А его техника написания волн удивляла знатоков живописи: он умел создавать движущуюся и почти прозрачную морскую волну. Эффект прозрачности достигался с помощью лессировки – нанесения тончайших слоев краски друг на друга. Его лессировку критики называли виртуозной.
И. Айвазовский. Корабль среди бурного моря, 1887. Фрагмент
И. Айвазовский. Корабль *Императрица Мария* во время шторма, 1892
Эта картина была написана, когда художнику было всего 33 года, и сразу после создания ее ждал ошеломляющий успех, во время первого показа в 1850 г. в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Люди приходили по несколько раз, чтобы снова увидеть «Девятый вал». Эту работу вместе с «Последним днем Помпеи» Брюллова называли высшим расцветом романтизма в российском изобразительном искусстве.
Айвазовский нашел точные средства для изображения величия, мощи и красоты морской стихии. Несмотря на драматизм сюжета, картина не оставляет мрачного впечатления; наоборот, она полна света и воздуха и вся пронизана лучами солнца, сообщающими ей оптимистический характер. Этому в значительной степени способствует колористический строй картины. Она написана Светящаяся на просвет грозовых всполохов вода переливается всеми цветами радуги, брызги светятся, могучие волны тяжело перекатываются через погибающих людей, грозные скалы сулят гибель. Яркая, мажорная красочная гамма картины звучит радостным гимном мужеству людей, побеждающих слепые силы страшной, но прекрасной в своем грозном величии стихии.
Кажущийся перебор чувств, в действительности соответствовал трагической ситуации. Такого реализма, проявившегося в картине Девятый вал, и других, никто в его время в изображении морских стихий достичь не мог. В картине соединилось многое из виденного и испытанного самим художником. Особенно памятна была ему буря, которую он пережил в Бискайском заливе в 1844 году. Шторм был столь сокрушителен, что судно сочли утонувшим, и в европейских и петербургских газетах появилось сообщение о гибели молодого русского живописца, имя которого уже было хорошо известно. Спустя годы Айвазовский вспоминал: «Страх не подавил во мне способности воспринять и сохранить в памяти впечатления, произведенного на меня бурею, как дивною живою картиной».
Эта картина нашла широкий отклик в момент ее появления и остается до наших дней одной из самых популярных в русской живописи. Образ бушующей морской стихии волновал воображение многих русских поэтов. Ярко отражено это в стихах Баратынского. Готовность к борьбе и вера в конечную победу звучат в его стихах:
Завыла буря; хлябь морская Клокочет и ревет, и черные валы Идут, до неба восставая, Бьют, гневно пеняся, в прибрежные скалы.
Чья неприязненная сила, Чья своевольная рука Сгустила в тучи облака И на краю небес ненастье зародила? Кто, возмутив природы чин, Горами влажными на землю гонит море? Не тот ли злобный дух, геенны властелин, Что по вселенной розлил горе, Что человека подчинил Желаньям, немощи, страстям и разрушенью И на творенье ополчил Все силы, данные творенью? Земля трепещет перед ним: Он небо заслонил огромными крылами И двигает ревущими водами, Бунтующим могуществом своим. Когда придет желанное мгновенье? Когда волнам твоим я вверюсь, океан? Но знай: красой далеких стран Не очаровано мое воображенье. Под небом лучшим обрести Я лучшей доли не сумею; Вновь не смогу душой моею В краю цветущем расцвести. Меж тем от прихоти судьбины, Меж тем от медленной отравы бытия, В покое раболепном я Ждать не хочу своей кончины; На яростных волнах, в борьбе со гневом их Она отраднее гордыне человека! Как жаждал радостей младых Я на заре младого века, Так ныне, океан, я жажду бурь твоих!
Волнуйся, восставай на каменные грани; Он веселит меня, твой грозный, дикий рев, Как зов к давно желанной брани, Как мощного врага мне чем-то лестный гнев #КартиныИХудожники
Дышу тобой, моя Россия!!!
Как появился "Девятый вал" И.
Айвазовского: история одного шедевра
==========================================================
29 июля исполнилось 199 лет со дня рождения знаменитого художника-мариниста Ивана Айвазовского. За всю жизнь он написал около 6 тысяч картин на морскую тему, а самой известной среди них является «Девятый вал». История создания этого шедевра позволяет приблизиться к пониманию основных принципов работы художника над морскими пейзажами и приоткрыть завесу над тайнами его творческой мастерской.
Иван Айвазовский (Ованес Айвазян) родился в Крыму, в Феодосии, и с детства слышал рассказы моряков об опасностях и приключениях, случавшихся с ними в плавании. По древним морским поверьям, девятый вал – самая мощная и страшная из идущих одна за другой во время шторма волн (древние греки считали самой опасной третью волну, а римляне – десятую). Позднее физики объяснили это явление принципом интерференции: несколько волн сливаются в единый вал и срабатывает эффект синергии.
В ХХ в. в советском искусствоведении бытовала традиция истолкования сюжета картины как политической аллегории: неизменно вспоминалась волна революций, прокатившаяся в 1848 г. в Европе, и безвременная кончина В. Белинского. Однако вряд ли к автору «Девятого вала» это имеет какое бы то ни было отношение. Художник большую часть жизни провел в приморском городе – Феодосии, и был просто влюблен в морскую стихию, особенно в моменты шторма. Буря Айвазовского – это природное явление, прекрасное в своей мощи и свободе, и не стоит тут искать подтексты и скрытые смыслы. Кроме того, роковое противостояние человека и стихии – типичная для романтических произведений тема.
Буря вызывала у художника не страх перед стихией, а упоение ее непостижимой силой. Показателен в этом отношении один эпизод из жизни Айвазовского. Однажды он плыл на корабле из Англии в Испанию и попал в сильный шторм. После этого в европейской прессе даже появились сообщения о его гибели. Позже он заявил о том, что эти новости были ошибочными и признался в том, что многие пассажиры, обезумев от страха, тогда действительно мысленно попрощались с жизнью, а он с восхищением наблюдал за разбушевавшимся морем: «Страх не подавил способности воспринять и сохранить в памяти впечатление, произведенное бурею, как дивною живою картиною».
Интересно то, что и эту, и большинство других работ художник писал не с натуры, а по памяти. Сам он так объяснял свою позицию: «Живописец, только копирующий природу, становится ее рабом, связанным по рукам и ногам. Движение живых стихий неуловимо для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры. Для этого-то художник и должен запомнить их и этими случайностями, равно как и эффектами света и теней, обставлять свою картину». С натуры он делал только наброски, а дальше работал над картиной в мастерской.
Для того, чтобы воспроизводить сюжет по памяти, нужно было работать очень быстро, чтобы не утратить первоначального впечатления и успеть запечатлеть увиденное. Поэтому Айвазовский писал по несколько часов кряду, иногда по 12 часов без перерыва, и не понимал художников, которые работают над картинами по несколько месяцев или даже лет. «Девятый вал» был написан за 11 дней. «Не отхожу от картины, пока не выскажусь», – говорил он. А его техника написания волн удивляла знатоков живописи: он умел создавать движущуюся и почти прозрачную морскую волну. Эффект прозрачности достигался с помощью лессировки – нанесения тончайших слоев краски друг на друга. Его лессировку критики называли виртуозной.
Эта картина была написана, когда художнику было всего 33 года, и сразу после создания ее ждал ошеломляющий успех, во время первого показа в 1850 г. в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Люди приходили по несколько раз, чтобы снова увидеть «Девятый вал». Эту работу вместе с «Последним днем Помпеи» Брюллова называли высшим расцветом романтизма в российском изобразительном искусстве.
Яркая, мажорная красочная гамма картины звучит радостным гимном мужеству людей, побеждающих слепые силы страшной, но прекрасной в своем грозном величии стихии.
Кажущийся перебор чувств, в действительности соответствовал трагической ситуации. Такого реализма, проявившегося в картине Девятый вал, и других, никто в его время в изображении морских стихий достичь не мог. В картине соединилось многое из виденного и испытанного самим художником. Особенно памятна была ему буря, которую он пережил в Бискайском заливе в 1844 году. Шторм был столь сокрушителен, что судно сочли утонувшим, и в европейских и петербургских газетах появилось сообщение о гибели молодого русского живописца, имя которого уже было хорошо известно.
Спустя годы Айвазовский вспоминал: «Страх не подавил во мне способности воспринять и сохранить в памяти впечатления, произведенного на меня бурею, как дивною живою картиной».
Эта картина нашла широкий отклик в момент ее появления и остается до наших дней одной из самых популярных в русской живописи. Образ бушующей морской стихии волновал воображение многих русских поэтов.
Ярко отражено это в стихах Баратынского. Готовность к борьбе и вера в конечную победу звучат в его стихах:
Завыла буря; хлябь морская
Клокочет и ревет, и черные валы
Идут, до неба восставая,
Бьют, гневно пеняся, в прибрежные скалы.
Чья неприязненная сила,
Чья своевольная рука
Сгустила в тучи облака
И на краю небес ненастье зародила?
Кто, возмутив природы чин,
Горами влажными на землю гонит море?
Не тот ли злобный дух, геенны властелин,
Что по вселенной розлил горе,
Что человека подчинил
Желаньям, немощи, страстям и разрушенью
И на творенье ополчил
Все силы, данные творенью?
Земля трепещет перед ним:
Он небо заслонил огромными крылами
И двигает ревущими водами,
Бунтующим могуществом своим.
Когда придет желанное мгновенье?
Когда волнам твоим я вверюсь, океан?
Но знай: красой далеких стран
Не очаровано мое воображенье.
Под небом лучшим обрести
Я лучшей доли не сумею;
Вновь не смогу душой моею
В краю цветущем расцвести.
Меж тем от прихоти судьбины,
Меж тем от медленной отравы бытия,
В покое раболепном я
Ждать не хочу своей кончины;
На яростных волнах, в борьбе со гневом их
Она отраднее гордыне человека!
Как жаждал радостей младых
Я на заре младого века,
Так ныне, океан, я жажду бурь твоих!
Волнуйся, восставай на каменные грани;
Он веселит меня, твой грозный, дикий рев,
Как зов к давно желанной брани,
Как мощного врага мне чем-то лестный гнев
#КартиныИХудожники