«Нарисуй мне любовь, мама...

» Как художница Татьяна Яблонская одной знаменитой картиной определила судьбу своей дочери
Четырнадцатилетний мальчишка-подросток по имени Арсен увидел её, листая «Огонёк»: увидел – и влюбился. Повесив на стену над кроватью вырезанную из журнала заветную репродукцию, он не знал ещё, что через несколько лет встретит свою юношеский идеал. Воздушное создание спорхнёт с картинки в реальность и станет его женой, но это случится гораздо позже, а пока…
…Тоненькая длинноногая девочка, вскинув изящные руки, словно крылья, делает зарядку у распахнутого балконного окна. Комнату заливают лучи утреннего солнца. На круглом столе заботливыми руками мамы приготовлен завтрак; аккуратно сложенная школьная форма, перекинутые через спинку стула шёлковые ленты и алеющий в потоках света пионерский галстук ожидают свою юную хозяйку. Хрупкая фигурка, будто готовая взлететь, исполнена невыразимой грации и легка как ветерок, а в картине – столько жизни, радости, тепла, торжествующей юности!
галерея, Москва. «Меня только что приняли в пионеры, я просто летала. Сама вскакивала поутру с первыми лучами солнца и жмурилась, ощущая, как нагрело весеннее солнце пол. И мама поймала это ощущение тёплого со сна ребёнка… Я занималась балетом и гимнастикой, и то, как на картине в сторону отставлена ножка и вскинуты руки, – это часть хореографии, эти движения мама и подметила… Картина очень натуралистична». Из интервью Александры Маянцевой с Еленой Бейсембиновой
Девочку звали Лена. Её мать, советская художница Татьяна Яблонская, на тот момент – в 1954 году – была уже дважды лауреатом Сталинской премии, признанным мастером. Картина «Хлеб», написанная ею в 1949 году, выставлена в Государственной Третьяковской галерее и разлетелась по огромной стране миллионами экземпляров на открытках и плакатах.
Старшую дочь, тринадцатилетнюю Лену, Татьяна Ниловна изобразила в интерьере киевской квартиры, в которой семья жила в период с 1949 по 1955 годы. Дом № 46 по улице Красноармейской стоит и поныне, а комната, кажущаяся такой просторной, была всего лишь одной из двух комнат в коммуналке.
Татьяна Яблонская за работой
«Жили мы небогато, даже подружек в гости стеснялись приводить. Хоть мамины картины и печатали в учебниках вместе с шедеврами Шишкина и Репина, ни денег, ни какой-то всенародной славы это не приносило. И уж, конечно, никакие горы писем мне никогда не приходили. Мои одноклассники даже не подозревали, что я дочь той самой Яблонской, потому что я носила фамилию отца – Отрощенко и никому не хвасталась своим родством», – рассказывала впоследствии Елена «Комсомольской правде».
У Лены Отрощенко было два увлечения: гимнастика и ботаника.
Татьяна Яблонская. «Весна на окне», 1954
«Я была очень спортивной девочкой, занималась гимнастикой, мечтала стать балериной, – вспоминала дочь Яблонской в одном из интервью. – На картине я разминаюсь перед позой «ласточка». Зарядку делала не каждый день, но, увидев это, мама сразу решила: вот он, новый сюжет. С нас, дочерей, было написано уже немало картин. И хоть позировать мы не слишком любили, в семьях художников это не обсуждалось: надо – значит надо».
Вьющиеся растения, затеняющие полукруглые своды балконной двери и окна, как и не попавшую в сюжет картины многочисленную цветочную рассаду, выставленную на балконе, увлечённо выращивал всё тот же легкокрылый эльф в белой майке и чёрных шортиках: школьница в будущем планировала серьёзно изучать ботанику и даже стать женой лесника.
Однако судьба распорядилась иначе.
Татьяна Яблонская. «Девочка с сачком», 1959
Что же касается картины «Утро», она стала настоящим символом раннего периода хрущёвской оттепели. Зрители невольно проникались светлым настроением, ясностью и свежестью, которые буквально излучало «Утро», критики соревновались в восторженных отзывах. Появившись однажды в журнале «Огонёк», репродукция кочевала из одного крупного периодического издания в другое, а затем, аккуратно вырезанная из журнала, получала постоянную прописку на стене комнаты в советской квартире. «Утро» поселилось и в учебнике «Родная речь», на многие десятилетия обеспечив школьников темами для сочинений.
Тем временем Лена окончила школу и по настоянию матери поступила в Московскую государственную художественно-промышленную академию имени С. Г. Строганова. Студентом «Строгановки» стал и тот парень из Алма-Аты, грезивший о стройной как берёзка девочке с лёгким размахом тонких рук. Сначала Арсен Бейсембинов подал документы в Академический художественный институт имени Сурикова, но «срезался» на экзаменах. Так круг судьбы замкнулся.
Елена и Арсен познакомились во время учёбы, быстро подружились и стали неразлучны. «Большой черноволосый казах с экзотической внешностью», как описывала его наша героиня, был золотым медалистом, умницей и лучшим студентом на курсе. Что он нашёл в «маленькой серой мышке», недоумевала она? Конечно, Лена скромничала. Стройная, спортивная девушка – светловолосая, ясноглазая, с высокими скулами, – она не могла не привлечь внимание.
По окончании первого курса Арсен пригласил Лену в Алма-Ату, чтобы познакомить с родными. Девушка вошла в комнату и остолбенела: над кроватью висела та самая, правда, изрядно выцветшая, репродукция из «Огонька»!
Они поженились. В 1962 году у пары родился сын Зангар – когда мальчик вырос, он пошёл по стопам родителей, став художником и реставратором.
Елена и Арсен прожили в счастливом браке почти 40 лет. Они вместе трудились в издательстве, иллюстрируя детские книги, работали художниками-мультипликаторами в «Казахфильме» и писали картины.
Арсена Бейсембинова не стало в 2000 году – тяжёлая болезнь унесла жизнь доброго великана, превратившего в явь светлую мечту своей юности. Елена говорит, что они с мужем так и не посетили «Третьяковку», чтобы увидеть вместе картину, ставшую их семейным талисманом: сначала не придавали этому значения, а позднее никак не удавалось выкроить время в плотных графиках.
Татьяна Яблонская не была конъюнктурщицей, напротив: увлекалась импрессионистами, Дега, экспериментировала в живописи. В оценке одной из самых известных своих картин была весьма категорична: «В то время много было написано всевозможных детских сюсюкающих картинок. И всё казалось хорошо, «художественно». Противная, антиживописная картина «Утро». А ведь по замыслу неплохая. Вдохновил меня на неё Е. Волобуев. Но по живописи она абсолютный ноль»
Елена Бейсембинова живёт в Казахстане и поныне. Она – член Союза художников и Союза кинематографистов Республики Казахстан, регулярно участвует в выставках.
На картинах Елены изображены цветы: художница не забыла своё увлечение ботаникой и выращивает роскошные пионы. Посетителям выставок дарит бисерные браслеты, которые плетёт сама.
Татьяна Ниловна Яблонская ушла из жизни в 2005 году. За шесть лет до кончины она перенесла инсульт и была прикована к инвалидному креслу. Правая рука действовала плохо, но болезни и невзгоды никогда не имели власти над волей Татьяны Яблонской: она попросту переложила кисть в левую руку и продолжала писать картины. Последнюю – пастель «Колокольчики» – Татьяна Ниловна закончила за день до смерти.
Все три дочери – Елена Сергеевна Бейсембинова, Ольга Сергеевна Отрощенко, Гаянэ Арменовна Атаян, а также внучка Ирина Атаян – художницы.