Шеки, запахи и Пити

На старой улочке города Шеки, где булыжная мостовая помнит шаги веков, в одном из маленьких чайхан с утра начинали топить тандыр. У дверей пахло дымком, тмином и чем-то невероятно тёплым — как будто сама земля готовилась накормить уставшего путника.
— Отец, а почему этот глиняный горшочек такой важный? — спросил мальчишка лет десяти, следуя за дедом.
— Потому что без него пити — уже не пити, — ответил старик, усмехнувшись под седыми усами. — Всё дело не только в мясе и горохе, сынок, а в том, как это готовится и подаётся.
Они сели за стол у окна, за которым шумели каштановые деревья. Через несколько минут перед ними появился горшочек — горячий, ароматный, словно хранивший в себе солнечное тепло. Это и было пити — блюдо, которое здесь готовили так же, как сто лет назад.
— Знаешь, в Шеки его едят по-особенному. Сначала выливают бульон в тарелку, ломают туда лаваш, — дед медленно показывал, как это делается, — а потом уже едят нут с мясом. Но главное — не спешить. Пити — блюдо мудрое. Оно не терпит суеты.
Мальчик слушал, почти не мигая. Вкус был богатый, как история страны. Ароматы алычи, лука, курдючного жира и специй смешивались во что-то неуловимо родное. Каждая ложка согревала — не только тело, но и душу.
— Пити, сынок, не только еда. Это как рассказ, переданный от бабушки к внуку, от мастера к ученику. Это то, что объединяет нас с теми, кто жил до нас.
И в тот вечер, за столом с дымящимся горшочком, мальчик впервые почувствовал: вкус родины — не всегда в словах. Иногда он в пиале чая и простом, на первый взгляд, блюде, которое веками бережёт тепло семейного очага.