- Дядь, дай 10 копеек, а? Дяденька, дай 10 копеек, я тебе говорю. - Может тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?
- Впрочем, Вы можете уйти. - Я, пожалуй, пойду. - Но предупреждаю, у нас длинные руки. - Тогда я останусь.
- Утром деньги - днем стулья. Днем деньги - вечером стулья. Вечером деньги - ночью стулья. Ночью деньги - утром стулья... - А можно утром стулья, а днем деньги? - Можно. Но деньги вперед!
Гражданка, или Вы встанете, или он сядет.
- Берегите пенсне, Киса, сейчас начнется! - Господа, неужели вы нас будете бить?
- В таком случае у меня есть основания полагать, что я и один справлюсь с делом. - В таком случае у меня есть не меньше оснований полагать, что и я один справлюсь с Вашим делом.
- Ну ты, жертва аборта, кому ты продал стул?
- За все дело десятку, а? - Дуся, вы меня озлобляете. Я человек, измученный нарзаном. - Сколько Вы хотите? - Полста. Имущество казенное. - Согласен. Берите 20. Согласны? По глазам вижу, что согласны. - Согласие - есть продукт при полном непротивлении сторон. - Хорошо излагает, собака. Учитесь.
- Вы довольно пошлый человек. Вы любите деньги больше, чем надо.
Мы с коллегой прибыли из Берлина, но об этом не рекомендуется говорить вслух. Кстати, в Берлине есть странный обычай, там едят так поздно, что нельзя понять, что это - ранний ужин или поздний обед?
Набил бы я тебе рыло, да только Заратустра не позволяет.
- От мертвого осла уши. Получишь у Пушкина. До свиданья, дефективный
- Никогда еще Воробьянинов не протягивал руки. - Так протянете ноги, старый дуралей!
- Не смею больше обременять Вас своим присутствием. - А деньги? - Какие деньги? Вы спросили меня про какие-то деньги? - А как же, за мебель, за ордера. - Ой, голуба! Клянусь честью покойного батюшки, забыл снять с текущего счета.
- 500 рублей могут спасти гиганта мысли. - А 200 рублей не могут спасти? - Я думаю, торг здесь неуместен!
- Товарищ инспектор, прошу Вас отобедать у нас, чем Бог послал. В этот день Бог послал на обед бутылку зубровки, домашние грибки, черной зернистой икорки, форшмак из селедки, украинский борщ, курицу с рисом, фрукты и так далее и тому подобное.
Кстати, сейчас в Европе и Филадельфии принято наливать чай через ситечко. Необычайно эффектно и элегантно. Мне как раз знакомый дипломат привез из Вены. - Хо-хо! - Хо-хо! Ого-го!
- Простите за нескромность, сколько же Вам лет? - К науке, которую я представляю, это не имеет никакого отношения. - А все-таки? Тридцать? Сорок? Пятьдесят? - Почти. Тридцать восемь.
- А где же бриллианты? - Вы поразительно догадливый, охотник за табуретками. Бриллиантов, как видите, нет. Молчи, грусть, молчи. Не бейте себя ушами по щекам, не надо.
- Почем опиум для народа?
- Действовать смело, побольше цинизма. Людям это нравится. Но и без уголовщины. Кодекс мы должны чтить.
Гаврилин начал свою речь хорошо и просто: — Трамвай построить, — сказал он, — это не ешака купить. В толпе внезапно послышался громкий смех Остапа Бендера. Он оценил эту фразу. Все заржали. Ободрённый приемом, Гаврилин, сам не понимая почему, вдруг заговорил о международном положении.
- Может Вы, святой отец, партийный?
- А что, отец, в вашем городе женихи требуются? Невесты у вас есть? - Кому и кобыла невеста.
Вам, предводитель, пора лечиться электричеством.
Ребята, вы дворяне? Очень хорошо. Запад нам поможет. Крепитесь. Полная тайна вкладов, то есть организаций, Союз меча и этого, как его? Орала!
- Мусик, ну, готов гусик? - Не морочь мне голову. - Мусик, ты не жалеешь своего мужика! - Пошел вон, обжора!
— Позвольте, товарищ, у меня все ходы записаны. — Контора пишет!
— Прекрасный мех! — Шутите! Это мексиканский тушкан.
Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены.
Птицы, покайтесь в своих грехах публично!
Я отдам колбасу! Снимите меня!
Месье, же не манж па сис жур. Гебен мир зи битте этвас копек ауф дем штюк брод. Подайте что-нибудь бывшему депутату Государственной думы.
Почём опиум для народа?
Спокойно, Михельсон!
Скоро только кошки родятся!
Считаю вечер воспоминаний закрытым.
В центре таких субтропиков давно уже нет, но на местах и на периферии еще встречаются!
Знойная женщина, — мечта поэта.
Лёд тронулся, господа присяжные заседатели!
Мы чужие на этом празднике жизни.
Нас никто не любит, если не считать уголовного розыска, который тоже нас не любит.
Киса, давайте и мы увековечимся. Забьём Мике баки. У меня, кстати, и мел есть! Ей-богу, полезу сейчас и напишу: «Киса и Ося были здесь».
Ну вас к чёрту! Пропадайте здесь с вашим стулом! А мне моя жизнь дорога как память!
Кто, по-вашему, этот мощный старик? Не говорите, вы не можете этого знать. Это — гигант мысли, отец русской демократии и особа, приближенная к императору.
Твой суслик летит к своей курочке на крыльях любви!!!
Что же вы на меня смотрите, как солдат на вошь? Обалдели от счастья?
Какие деньги? Вы, кажется, спросили про какие-то деньги?
Дверь открылась. Остап прошел в комнату, которая могла быть обставлена только существом с воображением дятла.
☭ История Советов !!!
12 стульев.
ЦИТАТЫ.
- Дядь, дай 10 копеек, а? Дяденька, дай 10 копеек, я тебе говорю.
- Может тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?
- Впрочем, Вы можете уйти.
- Я, пожалуй, пойду.
- Но предупреждаю, у нас длинные руки.
- Тогда я останусь.
- Утром деньги - днем стулья. Днем деньги - вечером стулья. Вечером деньги - ночью стулья. Ночью деньги - утром стулья...
- А можно утром стулья, а днем деньги?
- Можно. Но деньги вперед!
Гражданка, или Вы встанете, или он сядет.
- Берегите пенсне, Киса, сейчас начнется!
- Господа, неужели вы нас будете бить?
- В таком случае у меня есть основания полагать, что я и один справлюсь с делом.
- В таком случае у меня есть не меньше оснований полагать, что и я один справлюсь с Вашим делом.
- Ну ты, жертва аборта, кому ты продал стул?
- За все дело десятку, а?
- Дуся, вы меня озлобляете. Я человек, измученный нарзаном.
- Сколько Вы хотите?
- Полста. Имущество казенное.
- Согласен. Берите 20. Согласны? По глазам вижу, что согласны.
- Согласие - есть продукт при полном непротивлении сторон.
- Хорошо излагает, собака. Учитесь.
- Вы довольно пошлый человек. Вы любите деньги больше, чем надо.
Мы с коллегой прибыли из Берлина, но об этом не рекомендуется говорить вслух. Кстати, в Берлине есть странный обычай, там едят так поздно, что нельзя понять, что это - ранний ужин или поздний обед?
Набил бы я тебе рыло, да только Заратустра не позволяет.
- От мертвого осла уши. Получишь у Пушкина. До свиданья, дефективный
- Никогда еще Воробьянинов не протягивал руки.
- Так протянете ноги, старый дуралей!
- Не смею больше обременять Вас своим присутствием.
- А деньги?
- Какие деньги? Вы спросили меня про какие-то деньги?
- А как же, за мебель, за ордера.
- Ой, голуба! Клянусь честью покойного батюшки, забыл снять с текущего счета.
- 500 рублей могут спасти гиганта мысли.
- А 200 рублей не могут спасти?
- Я думаю, торг здесь неуместен!
- Товарищ инспектор, прошу Вас отобедать у нас, чем Бог послал.
В этот день Бог послал на обед бутылку зубровки, домашние грибки, черной зернистой икорки, форшмак из селедки, украинский борщ, курицу с рисом, фрукты и так далее и тому подобное.
Кстати, сейчас в Европе и Филадельфии принято наливать чай через ситечко. Необычайно эффектно и элегантно. Мне как раз знакомый дипломат привез из Вены.
- Хо-хо!
- Хо-хо! Ого-го!
- Простите за нескромность, сколько же Вам лет?
- К науке, которую я представляю, это не имеет никакого отношения.
- А все-таки? Тридцать? Сорок? Пятьдесят?
- Почти. Тридцать восемь.
- А где же бриллианты?
- Вы поразительно догадливый, охотник за табуретками. Бриллиантов, как видите, нет. Молчи, грусть, молчи. Не бейте себя ушами по щекам, не надо.
- Почем опиум для народа?
- Действовать смело, побольше цинизма. Людям это нравится. Но и без уголовщины. Кодекс мы должны чтить.
Гаврилин начал свою речь хорошо и просто:
— Трамвай построить, — сказал он, — это не ешака купить.
В толпе внезапно послышался громкий смех Остапа Бендера. Он оценил эту фразу. Все заржали. Ободрённый приемом, Гаврилин, сам не понимая почему, вдруг заговорил о международном положении.
- Может Вы, святой отец, партийный?
- А что, отец, в вашем городе женихи требуются? Невесты у вас есть?
- Кому и кобыла невеста.
Вам, предводитель, пора лечиться электричеством.
Ребята, вы дворяне? Очень хорошо. Запад нам поможет. Крепитесь. Полная тайна вкладов, то есть организаций, Союз меча и этого, как его? Орала!
- Мусик, ну, готов гусик?
- Не морочь мне голову.
- Мусик, ты не жалеешь своего мужика!
- Пошел вон, обжора!
— Позвольте, товарищ, у меня все ходы записаны.
— Контора пишет!
— Прекрасный мех!
— Шутите! Это мексиканский тушкан.
Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены.
Птицы, покайтесь в своих грехах публично!
Я отдам колбасу! Снимите меня!
Месье, же не манж па сис жур. Гебен мир зи битте этвас копек ауф дем штюк брод. Подайте что-нибудь бывшему депутату Государственной думы.
Почём опиум для народа?
Спокойно, Михельсон!
Скоро только кошки родятся!
Считаю вечер воспоминаний закрытым.
В центре таких субтропиков давно уже нет, но на местах и на периферии еще встречаются!
Знойная женщина, — мечта поэта.
Лёд тронулся, господа присяжные заседатели!
Мы чужие на этом празднике жизни.
Нас никто не любит, если не считать уголовного розыска, который тоже нас не любит.
Киса, давайте и мы увековечимся. Забьём Мике баки. У меня, кстати, и мел есть! Ей-богу, полезу сейчас и напишу: «Киса и Ося были здесь».
Батистовые портянки будем носить, крем Марго кушать.
Ну вас к чёрту! Пропадайте здесь с вашим стулом! А мне моя жизнь дорога как память!
Кто, по-вашему, этот мощный старик? Не говорите, вы не можете этого знать. Это — гигант мысли, отец русской демократии и особа, приближенная к императору.
Твой суслик летит к своей курочке на крыльях любви!!!
Что же вы на меня смотрите, как солдат на вошь? Обалдели от счастья?
Какие деньги? Вы, кажется, спросили про какие-то деньги?
Дверь открылась. Остап прошел в комнату, которая могла быть обставлена только существом с воображением дятла.