Прошло три дня. Ахмед вернулся в свой дом, его встретили солдаты, которых оставил Джаноб Мусабей в качестве охраны.
– Сарбозы, благодарю вас, теперь вы можете уходить в вашу часть! – сказал Ахмед, заглядывая в раскуроченный взрывом автомобиль.
– Мы не можем просто так уйти, за нами должен приехать подполковник Мусабей! – ответил один из них.
– Хорошо, когда приедет Мусабей?
– Ближе к вечеру, господин Ахмед-ага.
– Тогда, как следует несите службу! Вдруг душманы придут! – рассмеялся Ахмед.
– Так точно, – улыбнулся молодой афганец.
Ахмед прошелся по опустевшему дому, расставил скудную мебель, сложил одеяла и коврики. Гнездо было разрушено и защиты больше в нем не было. Кабул, любимый с раннего детства город, был занят чужими всемогущими людьми, очень жестокими и неверными; людьми, не имеющими понятия о кровных узах и обычаях местных жителей, людьми, питающимися страхами мирных афганцев.
Вечером я заступил в наряд по роте. С девяти вечера до полуночи заступаю в боевое охранение с молодым солдатом. Мишка прибыл в Афган неделю назад и вот первый раз идет на пост. Мне интересно чувствовать себя в шкуре бывалого солдата, послужившего в армии почти год, а в Афганистане почти пять месяцев. Всего пять месяцев. Впереди еще год! Целый год…
Джаноб Мусабей прибыл на закате солнца. Ахмед настоял на том, что охрана ему более не нужна, что он хочет побыть один, а потом уйдет в город к старику Самандару.
Как только БТР контрразведки уехал с его улицы, Ахмед бросился к автомобилю, откинул сидение и нашел автомат в потайном металлическом рукаве. Автомат спал и не знал о перипетиях прошедших дней, теперь вся надежда была на него. Ахмед повесил на дверь своего дома большой амбарный замок, помолился, глядя на стены, и пошел на окраину теплого стана, где на пустыре стоял заброшенный, еще лет сто назад, остов старинного богатого дома. В его сумке лежала вяленая баранья нога и фляга с водой. Кто жил раньше в этом доме, уже никто и не помнил, теперь тут ночевали бродячие собаки – алабаи, поэтому люди боялись подходить близко к дому. Ахмед сразу заметил трех огромных среднеазиатских овчарок, испуганно смотревших на него из темноты.
– Уважаемые, разрешите мне зайти к вам на пару часов… Я потом сразу же уйду! Во имя Аллаха! Прошу вас!.. – произнес Ахмед, но собаки не сдвинулись с места.
Тогда Ахмед медленно снял автомат с плеча, снял с предохранителя и передернул затвор. Вожак псов тихо зарычал.
– Уважаемый пес, мне очень нужно погостить в твоем доме! Не понимаешь? Ах! Как же я забыл, я принес вам кусок барашка. Я передаю вам этот кусок мяса и благословляю ваш ужин. Приятного аппетита…
С этими словами Ахмед вынул из мешка баранью ногу и аккуратно положил ее на траву. Собаки медленно подошли, понюхали ногу и аккуратно, по кусочку, стали есть мясо, похрюкивая от удовольствия. Огромный самец наблюдал как ели две его суки, потом подошел сам и лег рядом с костью. Путь был свободен. Ахмед прошел в дом, забрался по едва сохранившимся лестницам на третий этаж, вылез через лаз на крышу и притаился под старой ветошью. Как обычно, первым пролетела пара «крокодилов», щупая мощными прожекторами предгорья, и ушла в сторону Чарикарской долины. Потом послышался новый гул. Медленно и вальяжно подлетал Ми–8. Вот он осветил крышу заброшенного дома и старую ветошь, замер над ней на секунду и полетел дальше.
Ахмед вскочил, откинул стальной приклад, прицелился в темную массу, похожую на воздушного горного кита, и нажал на спусковой крючок. Он держал палец, пока все тридцать огненных стрел калибра 7,62 миллиметра не ушли в погоню за вертолетом. Вертолет продолжал свой полет, Ахмед в ярости отцепил пустой рожок и быстро бросил его в мешок, быстро прицепил второй, вертолет удалялся. Ахмед побежал вниз, подвернул ногу, встал, выбежал из дома, и хромая побежал за вертушкой. Собаки с почтением провожали его, молчали и не шевелились.
Так он бежал метров сто или больше. К удивлению Ахмеда, из хвоста восьмерки повалил черный дым, вертолет начал валиться на бок и быстро снижаться. Ахмед остановился, прицелился, и с диким криком стал палить из автомата, пока железный дракон не замолчал. Он резко отбросил автомат и сумку с первым рожком в какую-то грязную и страшно пахнущую лужу, похожую больше на фильтрационное фекальное поле, и побежал обратно в город.
Вертушка совершила жесткую посадку, легла на бок и загорелась. Титановый кит умирал, ему было все равно, его создали для этой войны по чертежам и схема. Теперь его убили, и он просто горит без малейшего страха и сожалении о былом. Из головы и брюха летучей машины выползли раненные пилоты и несколько солдат из десанта. Вверх пошла ракета и оранжевый дым…
Ко мне подбежал часовой – молодой солдат Мишка Глыбов – маленький и почти горбатый солдат и крикнул в самое ухо:
– Саня, ты видел? «Духи» вертушку завалили! Вон, смотри, там черный дым был, теперь пламя! Я слышал две очереди из «калаша» или из пулемета! Потом вертолет упал.
– Видел, молодой! Опять куришь на посту? Я много чя видел! Ты на пост смотри! Сейчас душманы в атаку пойдут, а ты рот раззявил, салага! Марш на свой пост и смотреть в оба! – накинулся я на молодого. – Это, слышь, Миха! Не обижайся, приготовь автомат к бою. Вертушка может быть сигналом для нападения на дивизию! Давай…
– У вас что, тут каждый день так?.. – растерялся молодой десантник.
– А ты как думал, «слоник», ты знал куда летишь!..
– Я спрыгну в окоп и изготовлюсь к бою?.. – спросил Мишка.
– Давай, только меняй места и не спи! Укачаю!
К месту падения вертолета поднялись и полетели «крокодилы», загрохотали боевые машины десанта в автопарке отдельной разведывательной роты дивизии. Где-то с нашей стороны затрещал крупнокалиберный пулемет.
Утром мы узнали, что всю оставшуюся ночь наши разведчики и царандойцы прочесывали «Теплый стан», но так и не нашли того, кто стрелял по вертолету. Правда, нашли дырявую суму с одним металлическим рожком от АКМ.
Для меня главной новостью была та, что в эту ночь никто из наших не погиб. Троих тяжелораненых солдат из разведки ГРУ, летевших в той вертушке, доставили в кабульский военный госпиталь.
Прошел слушок, что по восьмерке мог стрелять тот самый солдат, бежавший к «духам» с пересылки. Больше мы ничего не знали. Наш командир, Павел Грачев, приказал усилить ночные посты по периметру всей дивизии. Говорят, душманы в конец озверели, уже не боятся нашего брата. Дембеля довольны, планируемые боевые снова на «Кунар», похоже теперь отменят. Командование армии опасается крупного наступления на Кабул объединенных сил бандформирований. Десантники как воздух нужны в Кабуле, это точно… Эпилог 1989 год. Летний вечер на пляже, на берегу Аравийского моря.
Маленькие счастливые дети, мальчик и девочка, бросают камешки в спокойное и теплое море. Пакистанец и его молодая жена внимательно следят за ними и улыбаются.
Вскоре солнце садится, семья собирается домой и спешит с пляжа к стоянке автомобилей. Мимо проходит пожилой мусульманин с посохом. Мужчина предлагает старику помощь и место в автомобиле. Старик, немного подумав, принимает предложение друзей и садится рядом с водителем. Иногда старик поглядывает на водителя и хитро улыбается.
– Чему вы так радуетесь, уважаемый? – спросил водитель добродушно.
– Я радуюсь, тому, что сегодня я встретил своего друга, нет, брата, которого оплакивал все эти четыре года. Хмурые люди обманули меня, сказав, что мой брат утонул в море…
– Они солгали вам?..
– Да, они солгали себе, ведь я не поверил им тогда.
– Зачем же они солгали вам?.. Какие цели они преследовали?..
– Они намеревались залезть в мою душу, чтобы я каялся перед ними, но не перед Аллахом! Они хотели навредить мне и моему брату! Какой счастливый день…
– Кто же он ваш брат?.. Счастливо ли он живет в Карачи?.. Женат ли он и имеет ли дом и семью… – нежно спросил водитель.
– Да, он очень счастлив, я сам это видел! – ответил старик и посмотрел на водителя.
– Вам далеко ехать, уважаемый?
– Я уже приехал, прошу вас, остановите, дальше я пойду пешком, уважаемый брат мой – Зульфакар.
– Уважаемый, вы?.. Ты?.. Брат мой – Хайдар?.. – воскликнул водитель, всматриваясь в красивое лицо седобородого старика.
– Это я, теперь я Муса, мой милый брат! Я счастлив! Четыре года я приходил на пляж, чтобы молиться за тебя и в надежде увидеть тебя живым и здоровым…
– Я проклинаю себя за то, что тогда оставил тебя одного в той страшной гостинице. Я был слаб и испугался смерти от маленького человека. Я бежал словно трус и предатель! Значит, ты жив?.. Слава всевышнему создателю!.. – заплакал водитель автомобиля.
– Ты сделал все правильно, если бы тогда ты остался, мы бы оба погибли через пять или шесть дней в караване моджахедов. Маленький человек был душманом. Он наказан провидением.
Друзья крепко обнялись. Муса рассказал, что у него тоже есть молодая жена, маленькая дочка, белый каменный дом в прекрасном саду с невиданными птицами и животными. Теперь братья не расстаются больше, чем на несколько дней… #СтихиИПроза
АФГАНИСТАН БОЛИТ В ДУШЕ МОЕЙ...
Александр Елизарэ
Рядовой для Афганистана-2
08.01.2023 г.
– Сарбозы, благодарю вас, теперь вы можете уходить в вашу часть! – сказал Ахмед, заглядывая в раскуроченный взрывом автомобиль.
– Мы не можем просто так уйти, за нами должен приехать подполковник Мусабей! – ответил один из них.
– Хорошо, когда приедет Мусабей?
– Ближе к вечеру, господин Ахмед-ага.
– Тогда, как следует несите службу! Вдруг душманы придут! – рассмеялся Ахмед.
– Так точно, – улыбнулся молодой афганец.
Ахмед прошелся по опустевшему дому, расставил скудную мебель, сложил одеяла и коврики. Гнездо было разрушено и защиты больше в нем не было. Кабул, любимый с раннего детства город, был занят чужими всемогущими людьми, очень жестокими и неверными; людьми, не имеющими понятия о кровных узах и обычаях местных жителей, людьми, питающимися страхами мирных афганцев.
Вечером я заступил в наряд по роте. С девяти вечера до полуночи заступаю в боевое охранение с молодым солдатом. Мишка прибыл в Афган неделю назад и вот первый раз идет на пост. Мне интересно чувствовать себя в шкуре бывалого солдата, послужившего в армии почти год, а в Афганистане почти пять месяцев. Всего пять месяцев. Впереди еще год! Целый год…
Джаноб Мусабей прибыл на закате солнца. Ахмед настоял на том, что охрана ему более не нужна, что он хочет побыть один, а потом уйдет в город к старику Самандару.
Как только БТР контрразведки уехал с его улицы, Ахмед бросился к автомобилю, откинул сидение и нашел автомат в потайном металлическом рукаве. Автомат спал и не знал о перипетиях прошедших дней, теперь вся надежда была на него. Ахмед повесил на дверь своего дома большой амбарный замок, помолился, глядя на стены, и пошел на окраину теплого стана, где на пустыре стоял заброшенный, еще лет сто назад, остов старинного богатого дома. В его сумке лежала вяленая баранья нога и фляга с водой. Кто жил раньше в этом доме, уже никто и не помнил, теперь тут ночевали бродячие собаки – алабаи, поэтому люди боялись подходить близко к дому. Ахмед сразу заметил трех огромных среднеазиатских овчарок, испуганно смотревших на него из темноты.
– Уважаемые, разрешите мне зайти к вам на пару часов… Я потом сразу же уйду! Во имя Аллаха! Прошу вас!.. – произнес Ахмед, но собаки не сдвинулись с места.
Тогда Ахмед медленно снял автомат с плеча, снял с предохранителя и передернул затвор. Вожак псов тихо зарычал.
– Уважаемый пес, мне очень нужно погостить в твоем доме! Не понимаешь? Ах! Как же я забыл, я принес вам кусок барашка. Я передаю вам этот кусок мяса и благословляю ваш ужин. Приятного аппетита…
С этими словами Ахмед вынул из мешка баранью ногу и аккуратно положил ее на траву. Собаки медленно подошли, понюхали ногу и аккуратно, по кусочку, стали есть мясо, похрюкивая от удовольствия. Огромный самец наблюдал как ели две его суки, потом подошел сам и лег рядом с костью. Путь был свободен. Ахмед прошел в дом, забрался по едва сохранившимся лестницам на третий этаж, вылез через лаз на крышу и притаился под старой ветошью.
Как обычно, первым пролетела пара «крокодилов», щупая мощными прожекторами предгорья, и ушла в сторону Чарикарской долины. Потом послышался новый гул. Медленно и вальяжно подлетал Ми–8. Вот он осветил крышу заброшенного дома и старую ветошь, замер над ней на секунду и полетел дальше.
Ахмед вскочил, откинул стальной приклад, прицелился в темную массу, похожую на воздушного горного кита, и нажал на спусковой крючок. Он держал палец, пока все тридцать огненных стрел калибра 7,62 миллиметра не ушли в погоню за вертолетом. Вертолет продолжал свой полет, Ахмед в ярости отцепил пустой рожок и быстро бросил его в мешок, быстро прицепил второй, вертолет удалялся. Ахмед побежал вниз, подвернул ногу, встал, выбежал из дома, и хромая побежал за вертушкой. Собаки с почтением провожали его, молчали и не шевелились.
Так он бежал метров сто или больше. К удивлению Ахмеда, из хвоста восьмерки повалил черный дым, вертолет начал валиться на бок и быстро снижаться. Ахмед остановился, прицелился, и с диким криком стал палить из автомата, пока железный дракон не замолчал. Он резко отбросил автомат и сумку с первым рожком в какую-то грязную и страшно пахнущую лужу, похожую больше на фильтрационное фекальное поле, и побежал обратно в город.
Вертушка совершила жесткую посадку, легла на бок и загорелась. Титановый кит умирал, ему было все равно, его создали для этой войны по чертежам и схема. Теперь его убили, и он просто горит без малейшего страха и сожалении о былом. Из головы и брюха летучей машины выползли раненные пилоты и несколько солдат из десанта. Вверх пошла ракета и оранжевый дым…
Ко мне подбежал часовой – молодой солдат Мишка Глыбов – маленький и почти горбатый солдат и крикнул в самое ухо:
– Саня, ты видел? «Духи» вертушку завалили! Вон, смотри, там черный дым был, теперь пламя! Я слышал две очереди из «калаша» или из пулемета! Потом вертолет упал.
– Видел, молодой! Опять куришь на посту? Я много чя видел! Ты на пост смотри! Сейчас душманы в атаку пойдут, а ты рот раззявил, салага! Марш на свой пост и смотреть в оба! – накинулся я на молодого. – Это, слышь, Миха! Не обижайся, приготовь автомат к бою. Вертушка может быть сигналом для нападения на дивизию! Давай…
– У вас что, тут каждый день так?.. – растерялся молодой десантник.
– А ты как думал, «слоник», ты знал куда летишь!..
– Я спрыгну в окоп и изготовлюсь к бою?.. – спросил Мишка.
– Давай, только меняй места и не спи! Укачаю!
К месту падения вертолета поднялись и полетели «крокодилы», загрохотали боевые машины десанта в автопарке отдельной разведывательной роты дивизии. Где-то с нашей стороны затрещал крупнокалиберный пулемет.
Утром мы узнали, что всю оставшуюся ночь наши разведчики и царандойцы прочесывали «Теплый стан», но так и не нашли того, кто стрелял по вертолету. Правда, нашли дырявую суму с одним металлическим рожком от АКМ.
Для меня главной новостью была та, что в эту ночь никто из наших не погиб. Троих тяжелораненых солдат из разведки ГРУ, летевших в той вертушке, доставили в кабульский военный госпиталь.
Прошел слушок, что по восьмерке мог стрелять тот самый солдат, бежавший к «духам» с пересылки. Больше мы ничего не знали. Наш командир, Павел Грачев, приказал усилить ночные посты по периметру всей дивизии. Говорят, душманы в конец озверели, уже не боятся нашего брата. Дембеля довольны, планируемые боевые снова на «Кунар», похоже теперь отменят. Командование армии опасается крупного наступления на Кабул объединенных сил бандформирований. Десантники как воздух нужны в Кабуле, это точно…
Эпилог
1989 год. Летний вечер на пляже, на берегу Аравийского моря.
Маленькие счастливые дети, мальчик и девочка, бросают камешки в спокойное и теплое море. Пакистанец и его молодая жена внимательно следят за ними и улыбаются.
Вскоре солнце садится, семья собирается домой и спешит с пляжа к стоянке автомобилей. Мимо проходит пожилой мусульманин с посохом. Мужчина предлагает старику помощь и место в автомобиле. Старик, немного подумав, принимает предложение друзей и садится рядом с водителем. Иногда старик поглядывает на водителя и хитро улыбается.
– Чему вы так радуетесь, уважаемый? – спросил водитель добродушно.
– Я радуюсь, тому, что сегодня я встретил своего друга, нет, брата, которого оплакивал все эти четыре года. Хмурые люди обманули меня, сказав, что мой брат утонул в море…
– Они солгали вам?..
– Да, они солгали себе, ведь я не поверил им тогда.
– Зачем же они солгали вам?.. Какие цели они преследовали?..
– Они намеревались залезть в мою душу, чтобы я каялся перед ними, но не перед Аллахом! Они хотели навредить мне и моему брату! Какой счастливый день…
– Кто же он ваш брат?.. Счастливо ли он живет в Карачи?.. Женат ли он и имеет ли дом и семью… – нежно спросил водитель.
– Да, он очень счастлив, я сам это видел! – ответил старик и посмотрел на водителя.
– Вам далеко ехать, уважаемый?
– Я уже приехал, прошу вас, остановите, дальше я пойду пешком, уважаемый брат мой – Зульфакар.
– Уважаемый, вы?.. Ты?.. Брат мой – Хайдар?.. – воскликнул водитель, всматриваясь в красивое лицо седобородого старика.
– Это я, теперь я Муса, мой милый брат! Я счастлив! Четыре года я приходил на пляж, чтобы молиться за тебя и в надежде увидеть тебя живым и здоровым…
– Я проклинаю себя за то, что тогда оставил тебя одного в той страшной гостинице. Я был слаб и испугался смерти от маленького человека. Я бежал словно трус и предатель! Значит, ты жив?.. Слава всевышнему создателю!.. – заплакал водитель автомобиля.
– Ты сделал все правильно, если бы тогда ты остался, мы бы оба погибли через пять или шесть дней в караване моджахедов. Маленький человек был душманом. Он наказан провидением.
Друзья крепко обнялись. Муса рассказал, что у него тоже есть молодая жена, маленькая дочка, белый каменный дом в прекрасном саду с невиданными птицами и животными. Теперь братья не расстаются больше, чем на несколько дней…
#СтихиИПроза