" В детский вагон вошел грубый парень и, увидав, что места ему нет, все занято детьми, сказал: – Ишь, нарожали, пора бы перестать: столько горя, а они рожают. – А это, милый, не радость: поди-ка роди. Умник нашелся: теперь-то и надо рожать. Вошли слепые, один играл на гармони, другой пел о том, как на западном фронте геройской смертью погиб молодой человек и как дома плакала его мать. Все женщины в вагоне плакали, и видно было насквозь, как много в стране страданий и горя, так много, что, глядя на плачущих, даешь себе обет, как можно осторожней обращаться с людьми на улице... Михаил Пришвин, 13 мая, 1944 г.
Газета "Воложка"
"ТЕПЕРЬ-ТО И НАДО РОЖАТЬ!
"
В детский вагон вошел грубый парень и, увидав, что места ему нет, все занято детьми, сказал: – Ишь, нарожали, пора бы перестать: столько горя, а они рожают. – А это, милый, не радость: поди-ка роди. Умник нашелся: теперь-то и надо рожать. Вошли слепые, один играл на гармони, другой пел о том, как на западном фронте геройской смертью погиб молодой человек и как дома плакала его мать. Все женщины в вагоне плакали, и видно было насквозь, как много в стране страданий и горя, так много, что, глядя на плачущих, даешь себе обет, как можно осторожней обращаться с людьми на улице...
Михаил Пришвин, 13 мая, 1944 г.