«Я ему ножки поцелую, а он пальчики на ногах сгибает…»: сердце Симоньян разбивается при виде Кеосаяна в палате

В конце прошлого года Тигран Кеосаян пережил клиническую смерть, с тех пор он находится в коме. Его жена Маргарита Симоньян все время рядом и постоянно говорит с ним, моля вернуться к ней.
Тигран Кеосаян
Маргарита делает все возможное и невозможное, чтобы спасти любимого мужа. Симоньян старается постоянно находиться с ним, держать его руку и шептать слова любви. Журналистка уверена, что супруг ее слышит. По словам главы RT, режиссер постепенно оживает.
Симоньян кажется, что он слышит ее, чувствует присутствие родного человека, откликается на голос. Делясь этим с коллегой Борисом Корчевниковым, она не может сдержать слез. Ведущий тоже плачет, слушая душераздирающий рассказ.
«Тигран не говорит, но он мне отвечает. Ему говорю: „Солнышко, если ты меня слышишь, моргни“. И он моргает. Я ему что-то говорю: „Пойдем домой, пойдем домой“. Он рот открывает, начинает шевелиться, руки протягивает. Представляешь? Я каждый день к нему хожу. Куда, думаешь, я поеду вот отсюда? Ты меня отпусти поскорее, потому что он меня ждет. Он мне отвечает, мы с ним общаемся… Я ему ножки поцелую, а он пальчики на ногах сгибает… Когда я ему ноги целую», — рыдает она в программе «Судьба человека» на телеканале «Россия».
Супруга режиссера верит, что он выкарабкается
Медики разводят руками — никто не знает, выйдет ли Тигран Эдмондович из комы. «Врачи говорят, что все в руках Божьих. Это все находится за пределами медицины. Кто-то выходит из комы, кто-то нет, кто-то выходит через шесть лет, кто-то через месяц, кто-то никогда. Почему это происходит или не происходит, ни один врач не может это объяснить, и дело не в их профессионализме — медицина пока еще многое не знает про мозг», — объясняет она.
Сейчас Маргарита больше переживает не о себе, а о маме супруга, которая уже потеряла старшего сына Давида.
«Свекровь моя, его мама, она же с нами живет. Как у меня разрывалось сердце смотреть на нее, как ей тяжело и плохо — ее старший сын умер. Она пережила своего сына. Это же ужасное горе — пережить своих детей. Я ее пыталась успокаивать и говорила: „Лаурочка, представь, сидел себе Давид с нами в гостинной, играл в нарды. И вышел на три минуты покурить, и через три минуты вернется. Ты будешь рыдать эти три минуты, сходить с ума? Ты просто представь, что по сравнению с вечностью, которая вам предстоит, эта разлука — это три минуты, которые ты даже не заметила“. И она действительно воспряла и пришла в себя, стала жить, помнить — у нее еще есть внуки, и мы все, много чего», — вспоминала Симоньян.