Нектар божественный, как чудо. Оно на кровь похоже, но Не стала жертвенной посуда. Шумит и булькает струя, И пузырьки в цвета рубина У стенок мечутся, а я Вдыхаю чудный запах винный! И наклонив слегка бокал, Стекла омою тонкий глянец. Там сквозь прозрачные бока Вино вершит волшебный танец. Мне Дионис подал к столу Бутылку красного «Дольчетто», Валялась пробка на полу, Её сегодня песня спета. Хлопок - и штопор лёг в карман Костюма сомелье седого. Каков букет вина? Шарман! Всё для испития готово. Бокал уже согрет в руках, И губы сохнут в ожидании. А свечи плачут на столах, Рождая пламя-трепетание. “Un soir, l'âme du vin chantait dans les bouteilles: "Homme, vers toi je pousse, ô cher déshérité, Sous ma prison de verre et mes cires vermeilles, Un chant plein de lumière et de fraternité!” Александр Сажин 27.08.2019
Мотыльковые поляны
В бокал вливается вино,
Нектар божественный, как чудо.
Оно на кровь похоже, но
Не стала жертвенной посуда.
Шумит и булькает струя,
И пузырьки в цвета рубина
У стенок мечутся, а я
Вдыхаю чудный запах винный!
И наклонив слегка бокал,
Стекла омою тонкий глянец.
Там сквозь прозрачные бока
Вино вершит волшебный танец.
Мне Дионис подал к столу
Бутылку красного «Дольчетто»,
Валялась пробка на полу,
Её сегодня песня спета.
Хлопок - и штопор лёг в карман
Костюма сомелье седого.
Каков букет вина? Шарман!
Всё для испития готово.
Бокал уже согрет в руках,
И губы сохнут в ожидании.
А свечи плачут на столах,
Рождая пламя-трепетание.
“Un soir, l'âme du vin chantait dans les bouteilles:
"Homme, vers toi je pousse, ô cher déshérité,
Sous ma prison de verre et mes cires vermeilles,
Un chant plein de lumière et de fraternité!”
Александр Сажин
27.08.2019