В деревню она ехала умирать,узнав свой диагноз...

Ехала, не страшась этого слова, а чего бояться слов, если даже смерть не пугала...
Нет, она не была из тех бесстрашных, которые спокойно курят на последнем пороге, и улыбаются, как в кино про "так не бывает."
Но душа нажала на клавишу "стоп" и продолжать не хотела.
Работа, дочь с внуком,
сообщения от бывшего мужа, который, пусть и двадцать лет, как бывший, а готовность быть настоящим так никуда и не растерял.
Список якорей большой, но ни один больше не работал.
Не было обид, одиночества, скуки, и даже пустоты...
Было устойчивое желание размешать в стакане две припасённые упаковки снотворного, и уйти...
Светлана ехала в шумной утренней электричке и спокойно размышляла, как это будет.
Сегодня разгребёт старую, ещё родительскую дачу, уничтожит архив - не хотела оставлять ни писем, ни фотографий, считала это глубоко личным, и невозможным даже для дочери.
А завтра...
Завтра в полноценном варианте уже не будет.
Дом встретил её тишиной, пылью, покоем.
Вечером Светлана вышла на крыльцо и стала смотреть на развесистые яблони, усыпанные щедрыми плодами.
И тут из-за яблонь показалась собака.
Худая и старая.
Робко подошла к битой ступеньке и недоверчиво посмотрела Светлане в глаза.
Взгляды встретились и были похожи.
Ни один ничего не ждал.
Собака явно была голодна, но ничего не просила, просто стояла и смотрела.
Светлана восхитилась гордости и ушла в дом, вернувшись с варёной колбасой и размоченным в молоке хлебом.
Собака ни к чему не притронулась, тихо легла на траву и...заплакала.
Женщина растерялась.Она ещё не видела плачущих собак и вообще не видела, чтобы вот так плакали.
Это не было страданием,а какой-то спокойной безысходностью, бессилием, и тем же самым нежеланием продолжать, что давно поселилось и в самой Светлане.
Только вот в себе она это давно признала и приняла, а в собаке - не смогла...
Она встала на колени и стала гладить обтянутую тонкой кожей собачью голову, шепча бессвязно какие-то простые утешения, которыми очень давно утешала маленькую дочь, когда та разбивала коленки.
От собаки шло тепло, тельце её вздрагивало.
Светлана почти легла на него, закрывая собой, обнимая, сбиваясь дыханием и ПРОБУЖДАЯСЬ...
Ей стало больно.
Потом жарко.
Потом нестерпимо, и она разрыдалась.
Сначала тихо, а потом во весь голос, как девочка, как маленькая Анька со своими битыми коленками.
Над садом кружилась надежда, но ни женщина, ни собака об этом не знали.
Не знали они и о том, что спасли друг друга в эти последние дни уходящего лета.
Когда Светлана, сидя у меня в кабинете, рассказывала эту историю двухлетней давности, показывая фотографии окрепшей, и уже совсем не худой Джесси, я тоже плакала.
Плакать - это хорошо, друзья мои!
Это что-то выпустить наружу и что-то с этим сделать...
Потому что иначе становится не страшно умирать.
А вот с этим торопиться не стоит... НИКОГДА!
Надежды всем!
***
© Лиля Град.